– Ваше величество, – на этот раз заговорил Зимний сид, высокий воин в ледяных доспехах, с заплетенными в косу белыми волосами. – Прошу прощения, сир. Но действительно ли мы доверим безопасность королевства и всей Небыли этой… полукровке? Изгнаннице, которая попрала законы обоих дворов? – Он бросил на меня враждебный взгляд, его глаза сверкали синим цветом. – Она не одна из нас. И никогда ею не станет. Почему ее должно волновать, что случится с Фейрилендом? Почему мы вообще должны ей доверять?
– Она моя дочь. – Голос Оберона был спокоен, но в нем слышалась дрожь приближающегося землетрясения. – И тебе не нужно ей доверять. Тебе достаточно повиноваться.
– Но он поднял хороший вопрос, Лесной Царь, – вступила в разговор Мэб, и от ее улыбки у меня по коже побежали мурашки. – Каков твой план, полукровка? Как ты собираешься найти Железного Короля, а потом остановить его?
– Не знаю, – тихо призналась я, и за столом прокатилось недовольное рычание. – Я не знаю, где он. Но я найду его, обещаю. Я уже свергла одного Железного Короля. Вам придется поверить, что я смогу сделать это снова.
– Ты требуешь от нас слишком многого, полукровка, – заметил другой фейри, на этот раз летний рыцарь. В его ядовито-зеленых глазах читалось неприкрытое сомнение. – Не могу сказать, что мне нравится твой план, каким бы он ни был.
– Он и не обязан вам нравится, – огрызнулась я, оглядывая всех присутствующих. И вы не обязаны мне верить. Но мне кажется, что я для вас единственный шанс остановить Лжекороля. Не вижу здесь никого готового добровольно отправился в Железное Королевство. Если же у кого-то есть идея получше, я с удовольствием ее выслушаю.
Повисло долгое молчание, нарушаемое лишь тихим смешком Пака. На меня были направлены сердитые, угрюмые взгляды, но никто не решался бросать вызов. Лицо Оберона ничего не выражало, но Мэб смотрела на меня пугающе холодно.
– Ты прав, Лесной Царь, – сказала она наконец, повернувшись к Оберону. – Время имеет решающее значение. Мы отправим полукровку в пустошь, чтобы убить мерзавца, называемого Железным Королем. Если ей это удастся, победа будет за нами. А если она умрет, – Мэб замолчала, чтобы посмотреть на меня, ее идеальные красные губы изогнулись в улыбке, – мы ничего не потеряем.
Оберон кивнул, его лицо по-прежнему ничего не выражало.
– Я бы не отправил тебя одну, если бы не серьезные обстоятельства, дочь моя, – продолжал он. – Я знаю, что прошу от тебя слишком многого, но ты и раньше меня удивляла. Буду молиться, чтобы тебе снова это удалось.
– Она будет не одна, – тихо произнес Эш, напугав всех. Принц встал рядом со мной лицом к военному совету, его взгляд и голос были твердыми. – Я и Плут идем с ней.
Лесной Царь уставился на него.
– Я так и думал, рыцарь, – задумчиво протянул он. – Меня восхищает твоя преданность, хотя я боюсь, что в конце концов она тебя погубит. Но… делайте, что должны. Мы не будем вас останавливать.
– Я все еще считаю тебя глупым, мальчик, – произнесла Мэб, бросая холодный взгляд на своего младшего сына. – Будь я тогда рядом, то перерезала бы тебе горло, чтобы ты не смог произнести клятву. Но если ты настаиваешь на том, чтобы пойти с девушкой, кое-чем Неблагой Двор может вам помочь.
Я удивленно моргнула, а Оберон повернулся к Мэб, приподняв бровь. Очевидно, для него это тоже оказалось новостью. Но Зимняя Королева проигнорировала его, взгляд ее черных глаз обратился на меня, темный и угрожающий.
– Удивлена, полукровка? – Она пренебрежительно фыркнула. – Думай, что хочешь, но я не горю желанием увидеть своего младшего сына мертвым. Если Эш настаивает на том, чтобы снова последовать за тобой в Железное Королевство, ему понадобится защита от яда этого места. Мои кузнецы работали над талисманом, который, возможно, защитит носителя от железных чар. Мне сообщили, что он почти готов.
Мое сердце подпрыгнуло.
– О чем ты?
Мэб коротко и холодно улыбнулась и обратилась к наблюдающим фейри.
– Уходите, – прошипела она. – Все, кроме девушки и ее защитников, убирайтесь.
Зимние фейри тут же собрались и покинули поляну, даже не оглянувшись. Летние рыцари вопросительно посмотрели на Оберона, который отпустил их коротким кивком. Они поклонились своему королю и неохотно последовали за Зимними фейри из палатки, оставив нас наедине с правителями Волшебной Страны.
Оберон пристально посмотрел на Мэб.
– Что-то скрываете от Летнего Двора, леди Мэб?
– Не говорите со мной таким тоном, лорд Оберон, – ответила Мэб с предостерегающим взглядом. – Вы бы сделали то же самое. Я забочусь о своих, а не о других. – Она подняла руки и один раз хлопнула. – Хайнцельман, принеси выродка.
Зашуршала трава, и к столу из тени вынырнули три маленьких человечка с похожими на ящериц фигурами. Меньше, чем гномы, они едва доставали мне до колена и не были ни гномами, ни домовыми, ни гоблинами. Я вопросительно посмотрела на Эша, и он поморщился.
– Кобольды, – сообщил он. – Это кузнецы Неблагого Двора.
Кобольды вдвоем несли клетку из переплетенных прутьев, светившихся от летних чар, которые удерживали узника. На нас, шипя, рыча и сотрясая прутья клетки, смотрел гремлин.
Я не могла не поежиться, когда увидела это существо. Гремлины были железными фейри, но такими непредсказуемыми и дикими, что даже другие железные фейри их сторонились. Они жили в машинах и компьютерах и часто собирались в огромные стаи, обычно там, где могли нанести наибольший ущерб. Это были тощие, уродливые маленькие существа, нечто среднее между лысой обезьяной и бескрылой летучей мышью, с длинными руками, торчащими ушами и острыми, как бритва, зубами, которые светились неоново-синим во время улыбки или оскала.
Теперь я поняла, почему Мэб прогнала остальных. Гремлин, возможно, не успел бы дойти до стола. Кто-нибудь из рыцарей зарубил бы его, как только увидел. Оберон наблюдал за шипящим фейри словно за отвратительным насекомым, но ничего не предпринимал и молчал.
Кобольды швырнули клетку на стол, где гремлин зарычал и плюнул на нас, метаясь из одного угла клетки в другой. Самый крупный кобольд, желтоглазое существо с густыми волосами, ухмыльнулся и щелкнул языком, как ящерица.
– Вс-с-се готово, Королева Мэб, – прошипел он. – Желаете совершить ритуал?
Улыбка Мэб пугала до ужаса.
– Дай мне амулет, Хайнцельман.
Кобольд протянул ей что-то блеснувшее в тусклом свете. Все еще улыбаясь, Королева Зимы повернулась к гремлину, наблюдая за ним с хищным блеском в глазах. Гремлин зарычал на нее. Подняв кулак, королева начала петь, слов я не понимала, но они закружились вихрем силы вокруг нее. У меня внутри что-то дрогнуло, как будто душа рвалась покинуть тело и примкнуть к этому вихрю. Я ахнула и почувствовала, как Эш взял мою ладонь и крепко стиснул ее, будто боялся, что я исчезну.
Гремлин разинул рот, выгнув спину дугой, и издал пронзительный вопль. Я увидела, как у него изо рта вырвался темный клочок, похожий на рваное, грязное облачко, и скользнул в водоворот. Мэб продолжала петь, и вихрь быстро втянулся в амулет, как вода в слив канализации. Гремлин рухнул и задергался, от его тела отскакивали искры и с шипением падали на камень. Вздрогнув последний раз, он затих.
У меня во рту все пересохло, но Мэб повернулась к нам с торжествующим выражением на лице.
– Что вы с ним сделали? – хрипло спросила я.
Мэб подняла руку. На тонкой серебряной цепочке висел амулет, сверкавший на солнце, как капля воды. Это была крошечная подвеска в форме слезинки, удерживаемая зубчиками льда. Капля была прозрачной, как стекло, и внутри как будто вился дым.
– Мы нашли способ поймать в ловушку жизнь железного существа, – проговорила Мэб, ужасно довольная собой. – Если амулет сработает, то он втянет в себя железные чары, защищая от яда. Можно даже прикоснуться к железу и не обжечься. Во всяком случае, сильно. – Она пожала плечами. – По крайней мере, так говорят кузнецы. Его еще не тестировали.
– И он единственный? – Эш неуверенно кивнул на тело гремлина. После смерти существо казалось еще меньше, хрупким, как горстка веточек. Мэб жестоко усмехнулась и покачала головой.
– О нет, мой дорогой. – Она медленно покружила амулет на цепочке. – Много, очень много тварей ушло на создание этого амулета. Вот почему мы не можем раздавать их кому попало. Захватить этих существ живыми оказалось… непросто.
– И… – я уставилась на клубящийся туман в капле, чувствуя легкую тошноту, – нужно убить их, чтобы это сработало?
– Это война, человек, – голос Мэб был холоден и безжалостен. – Либо убей, либо будешь убит. – Королева фыркнула, презрительно глядя на скрюченное тело гремлина. – Железные фейри уничтожают наш дом и отравляют наш народ. Я считаю это справедливым обменом.
Я не была в этом столь уверена, но тут Пак прокашлялся, привлекая наше внимание.
– Не хочу показаться жадным или завистливым, – произнес он, – но разве только ледяному мальчику полагается такая побрякушка? Учитывая, что в Железное Королевство направляются трое.
Мэб смерила его ледяным взглядом.
– Нет, Плут – ответила она, и прозвище Пака прозвучало как ругательство. – Существо, которое показало нам, как их делать, настояло, чтобы тебе тоже такой дали. – Она махнула рукой, и кобольд Хайнцельман, ухмыляясь, подошел к Паку и протянул ему еще один амулет на цепочке. У этого каплю удерживали виноградные лозы вместо льда, а в остальном они были идентичны. Пак улыбнулся и надел амулет на шею, а затем слегка поклонился королеве, но она проигнорировала его.
Мэб подозвала Эша, и тот наклонился, чтобы она повесила амулет ему на шею.
– Это лучшее, что мы можем для тебя сделать, – произнесла она, когда Эш выпрямился, и на мгновение во взгляде Зимней Королевы промелькнуло нечто, похожее на сожаление. – Если вы не сможете победить Железного Короля, то мы все пропали.
– Мы не подведем, – тихо заверил ее Эш, и Мэб положила ладонь ему на щеку, глядя так, словно больше никогда его не увидит.