Нет утоленья
в криницах его,
Если видим:
становится
Россия земная
Открытой дорогой
князю мира сего.
Святитель
От темных пастырей, от предтеч его
Огради!
От пришествия его во человечестве
Огради!
От кощунственного его чествования
Огради!
От захвата им мировластвования
Огради!
Клир
— Господи, помилуй!
Святитель
Если же путь его неуклонен
и неотвратим,
Если трон его в человечестве
предрешен —
Сокращению жертв и сроков
научи!
Неимоверные муки мира
облегчи!
Рыцарь-монах
Муку выбора
полной чашей
Перед нами
судьба поставила!
. . . . . . .
Не отринь же молений этих,
Что текут Тебе с нашей паперти:
О младенцах, о малых детях,
И об огненной
боли матери;
И о тех, кто еще не плачет,
Кто не видит горя встающего,
Тропам чьим конец предназначен
В необъятных пожарах грядущего!
Голос Навны
О плавающих{51},
о затерянных
меж двух непроглядных зол;
О плачущих,
неприласканных,
неутешенных;
О канувших
нераскаянными,
неоплаканными в шеол;
О гибнущих,
о расстрелянных,
о повешенных!
И о тех,
кому жребий вынется —
сгинуть в пламени,
пасть в крови,
Тех, кто бросится
в хляби времени
непроглядного —
Укрепи меня!
Облеки меня
властью милости
и любви
Против бурного,
против черного,
беспощадного!
Тихий голос из Мировой Сальватэрры
Мои бедные! Зол обоих
Сам Отец
не предотвратит.
И укрыться
от муки Выбора
В мире некуда.
Яросвет
Тогда мне вынести
всепепелящую
мою тоску
Дай сил!
Что искупается
великим трауром
вина всех вин —
Дай знак!
Что завершается
век уицраоров,
о Божий Сын,
Дай знак!
Что предвещается
за бурно-водными
годами — тишь,
Дай знак!
Что брак мой чаемый
с Душой Народною
Благословишь —
Дай знак!
. . . . .
. . . . .
Голос из Мировой Сальватэрры
Силы — в тебе.
Право — пойми.
Знаком
свободу не связываю.
Тишина.
Яросвет
Слышишь ли, Запад?
Слышишь ли, Юг?
Душит заклятый круг!
Еле сквозит, как синь за огнем,
День
за завтрашним днем…
Отдаленные голоса демиургов
Первый
. . . . .
Второй
Не о пепелище, Яросвет,
Не о всесожжении молись:
Дальше — обетованный рассвет,
Выше — ослепительная высь!
Третий
Ведать не дано нам, для чего
Избран ты, но духи и земля
Ждут, что донесется торжество
К ним из запредельного Кремля.
Всеобщее молчание.
Второй удар колокола.
Голос старшего из святителей
О сокращении
жертв и сроков,
снегов и пламени —
Молим все!
Об умягчении
пути загробного
жертвам времени —
Молим все!
Обетованных
подъемов горних
им в лоно света —
Молим все!
О браке жданном
Души Соборной
и Яросвета —
Молим все!
Клир
Из эфирного золота
несравненными лирами
Семь веков окружали мы
созидаемый храм:
Зазвенеть их заставят
лишь архангелы крыльями,
Весть о браке напутствую
по мирам и мирам.
Святитель
Выражение
Предвечной Женственности
в их дивной Дочери
Благослови!
Ее рождение
в живой пространственности
Руси Полночной
Благослови!
Да будет плоть Ей —
всечеловеческое
земное братство:
Благослови!
Да станет кротостью Ее
просвечено
земное царство:
Благослови!
Клир
От ясного детства
до мудрого старчества,
В семье и содружествах,
в трудах живых,
Да станут вседневным
Бого-сотворчеством
Деянья людей
и дыханья их!
Святитель
Мы Розой Мира
зовем то зодчество;
все страны, грады все
Заблещут в ней:
Духо-веселие,
Бого-сотворчество,
миро-сорадование
Грядущих дней.
Жизнь просветленна
в трудах и праздниках,
в игре, хвале, —
То впереди
Предвозвещённое
блаженство праведных
на всей земле,
Гряди! гряди!
Яросвет
О, Родник сострадания!
Вечно-чуждая гнева!
Вновь звучат Тебе гимном
все чертоги души, —
Нет, не имя — лишь слово
Госпожа-Приснодева,
Как в старинных преданьях
повторять разреши!
Все приму: воздаянье
вечной стужей и мраком,
Лишь улыбкой надмирной
просквози в этот край,
Не снимай благодати
с предрешенного брака,
Путеводного взора
с наших душ не снимай!
Пусть — ни солнца, ни рая,
ни жезла, ни короны,
Пусть до дальних низовий
ураган, мятежи, —
Прав ли я, отвергая
древний долг обороны,
Попуская День Крови?
Отзовись! Укажи!
Весь Синклит и все воинство
Все созвездия зиждущая
Красотой совершенной.
От возмездия милующая
Дева-Матерь вселенной!
Всех сердец утешительница
Неоскудной любовью!
Всех ночей озарительница —
Отзовись славословью!
Ответ из запредельных сфер, не вместимый ни светом, ни звуком, прикасается к Мировой Сальватэрре [15], преломляется — низливается к куполам храма в Небесном Кремле и дробится на множество блистающих радуг.
Яросвет — Рыцарю-монаху
Был ты в жизненном следовании
Всеблагою привечен;
Строг в Ее исповедовании,
Ее розой отмечен, —
Помоги же разгадыванием
Тайны, явленной в знаке,
Утоли меня радованием
О взыскуемом браке!
Рыцарь-монах
Демиурга ль могущественного
Человек прозорливей?
Отзвук мира Божественного
Невмещаем во слове;
Речь немеет, истаивающая
В приближении к раю…
Тщетно мыслью расслаивающей
Тайну в звук облекаю.
Радуги медленно меркнут, но одна осеняет лоб и грудь Рыцаря-Монаха.
Лишь одну отраженную
Мысль вмещаю словами…
Говорит Всеблаженная:
— Выбор сделан — другими:
Все, благое и злое,
Брат твой бросит огню.
Взор с тебя не снимаю.
Твою Дочь осеню.
Глубокая тишина.
Старый священник в крипте
Ныне отпущаеши
раба твоего, Владыко,
по глаголу Твоему,
с миром.
Тихо и медленно начинают гудеть все колокола Собора.
Яросвет
Так взойдем к созерцанию
Изначального Логоса