абрал саму руну. Ее магию. Ее душу, если хотите».
Анна покачала головой.
– Но что можно сделать с такой руной? Это очень странно…
Она смолкла – Енох внезапно застыл и поднял руку, приказывая молодым людям молчать. Корделия догадалась: он говорит с другими Безмолвными Братьями. Она знала, что между ними существует мысленная связь, благодаря которой Братья всего мира могут мгновенно отправлять и получать важные сообщения.
Прошло несколько долгих минут, Енох опустил руку и медленно повернул голову, словно обводя присутствующих взглядом.
«Только что я получил известие от своих братьев. Убита Лилиан Хайсмит, подозреваемый арестован. Инквизитор считает, что нашел убийцу».
Корделия невольно бросила взгляд на Джеймса. Убийство произошло в то время, когда Джеймс был в буквальном смысле связан по рукам и ногам. Теперь было совершенно ясно, что он не убивал, и она почувствовала огромное облегчение, которое сменилось ужасом. Новая жертва, еще один человек лишился жизни. А убийца? Неужели этот кошмар закончился?
– Кого арестовали? – воскликнула Анна. – Кто это сделал?
«Мне кажется, вы его знаете, – раздался у Корделии в голове голос Еноха. – Это Томас Лайтвуд».
Карета громыхала по улицам Лондона, обгоняя изредка попадавшиеся экипажи простых людей; к счастью, воскресным утром дороги были почти свободны. Не успели они затормозить у ворот Института, как Джеймс распахнул дверь и спрыгнул на землю.
Во дворе уже собралась довольно многочисленная группа Сумеречных охотников; люди бродили вокруг крыльца, вполголоса переговаривались и топали ногами, чтобы согреться. Некоторые были в броне, но большинство – в обычной дневной одежде. Едва Корделия и Люси вышли из кареты, как во дворе появился второй экипаж, в котором приехали Анна, Мэтью и Кристофер. У всех были потрясенные лица. Джеймс до сих пор не мог прийти в себя; случившееся поразило его, подобно удару молнии. Какая горькая ирония, думал он, обходя кучку Сумеречных охотников и направляясь к парадной двери. Не успели они получить доказательства того, что он, Джеймс, не убивал, как Томаса арестовали по фальшивому обвинению.
Естественно, Джеймс был абсолютно уверен в невиновности друга. Кто-то сыграл с ним злую шутку, подставил его, и Джеймс решил, что когда поймает этого человека, чародея, демона или кто он там, то отпилит ему обе руки зазубренным ангельским клинком.
Он взлетел по ступеням и взялся за ручку двери, но не успел ее открыть. Из толпы раздался крик:
– Эй вы! Лайтвуды!
Кристофер и Анна обернулись. Кристофер недоуменно нахмурился. Кричал Огастес Паунсби, который только что был занят разговором с Таунсендами. Анна посмотрела на него как на насекомое, которое планировала скормить ручной змее.
– В чем дело? – холодно спросила она.
– Заставьте своих родителей открыть двери Института! – орал Огастес. – Мы слышали, что они поймали убийцу, и хотим знать, кто это такой!
– Что, Институт закрыт? – прошептала Люси. Обычно любой Сумеречный охотник мог открыть главные двери собора. Институты закрывали только в случае нападения демонов или каких-то иных чрезвычайных ситуаций.
Джеймс схватил тяжелый дверной молоток.
Стук, наверное, был слышен на всех этажах Института. Анна продолжала смотреть на Огастеса как на таракана. Несколько секунд спустя одна створка приоткрылась, и Габриэль Лайтвуд знаком велел им входить.
– Хвала Ангелу, это вы. А я думал, сейчас придется гнать отсюда любопытных членов Анклава. – Габриэль выглядел усталым и издерганным, темные волосы торчали в разные стороны. Он обнял Анну и Кристофера, потом обернулся к остальным. – Ну что ж, хорошенькая история. Откуда вы узнали?
– Нам сообщил Брат Енох, – не вдаваясь в подробности, ответил Мэтью. – Мы знаем, что они обнаружили Томаса рядом с телом Лилиан Хайсмит и арестовали его.
– Брат Енох? – Габриэль был озадачен.
– Он с утра заглянул к нам домой, принес рецепт сладких пирожков, – вмешался Джеймс. – Как тетя Софи и дядя Гидеон? И где Евгения?
– Они примчались сюда сразу после того, как стало известно об убийстве, – рассказывал Габриэль, когда они поднимались на второй этаж. – К счастью, здесь еще никого не было. Конечно, они в ужасе – Томас не просто находился рядом с телом, он был весь в крови и держал в руке нож. И в довершение всего на эту сцену наткнулся не кто иной, как Бриджсток.
– Инквизитор?
Корделия поморщилась. Джеймс вспомнил, что видел снаружи миссис Бриджсток, хотя Ариадны нигде не было, да и Грейс тоже.
– Он случайно оказался там со своим отрядом, – объяснил Габриэль, открывая дверь библиотеки.
Софи, тетя Джеймса, расхаживала по комнате, нервно комкая в руках носовой платок. Люси бросилась к ней. Джеймс остался на пороге; он с трудом заставлял себя двигаться и говорить, не срываясь на крик, и ему казалось, что если он прикоснется к кому-нибудь, то просто взорвется от бурлившего внутри гнева.
– Где он? – спросил Джеймс, когда Люси схватила руки тети и сжала их в своих. – Где Том?
– О, мой дорогой. Он в Святилище, – вздохнула Софи. Видно было, что этот разговор стоит ей больших усилий. Лоб ее прорезали глубокие морщины. – Бриджсток привел его сюда и настоял на том, чтобы его заперли и известили Консула. Гидеон сразу же поехал за Шарлоттой, а Инквизитор, услышав об этом, тоже понесся в Мэйфэр, чтобы добраться до ее дома первым. – Она провела ладонью по лбу. – Не знаю, каким образом слухи так быстро распространяются. Нам пришлось запереться изнутри, иначе Институт наводнила бы толпа желающих узнать, кого арестовали.
– А остальным членам Анклава сообщат? – спросил Джеймс, вспомнив озлобленные лица людей у крыльца. – Назовут имя Томаса?
– Пока нет, – ответила Софи. – Бриджсток был недоволен, но даже он в конце концов понял, что нужно держать имя арестованного в секрете до прибытия Чарль… до прибытия Консула. Он велел членам своего отряда помалкивать. Незачем напрасно раздражать людей, ведь совершенно ясно, что Томас невиновен.
Габриэль отвернулся, вполголоса бормоча проклятья. Джеймс прекрасно знал, о чем он думает. Не все разделяли уверенность Софи.
– Нам нужно увидеться с Томасом, – сказал Джеймс. – Прежде, чем появятся Консул и особенно Инквизитор. Тетя Софи, – добавил он, заметив ее колебания, – вы знаете, что он хочет нас видеть.
Софи кивнула.
– Ну хорошо. Только ты, Кристофер и Мэтью. И побыстрее. Сейчас прибудет Шарлотта со своей свитой, и Инквизитор придет в ярость, если застанет вас в Святилище. Остальным придется подождать здесь…
– Ну уж нет, я не собираюсь сидеть и ждать, – произнесла Анна голосом холодным и звенящим, как лед. – Тетя Софи, они нашли каких-нибудь свидетелей? Свидетелей смерти Лилиан или появления Томаса?
Софи покачала головой.
– Он говорит, что услышал крики, проходя мимо, но когда он подбежал к Лилиан, жить ей оставалось всего несколько минут. Свидетелей не было.
– Возможно, мы чего-то не знаем, – возразила Анна. – У меня имеются собственные источники. Тетя Софи, отец, я думаю, мне лучше сейчас заняться сбором сведений. Не желаю видеть рожу Бриджстока. – Она взглянула на Кристофера. – И если он хоть одно грубое слово скажет тебе, дай мне знать. Я отрежу ему нос.
Не дожидаясь ответа, Анна развернулась и вышла из комнаты. Джеймс рассеянно прислушивался к удалявшемуся стуку ее каблуков. Мэтью и Кристофер, не теряя времени, направились к выходу, а Джеймс помедлил, глядя на мрачных девушек.
– Передай Тому: мы все знаем, что он невиновен! – воскликнула Люси.
– Да, – сквозь зубы процедила Корделия. Джеймс видел: она в ярости оттого, что ей приказали остаться в библиотеке. Но она ничего не сказала по этому поводу и лишь кивнула. – Он может рассчитывать на нас.
– Он знает, – ответил Джеймс.
Он догнал Кристофера и Мэтью, и вместе они помчались вниз по лестнице, потом по бесконечным коридорам Института; наконец, они добрались до небольшого вестибюля. Святилище находилось за высокими дверями из освященного металла, украшенными гвоздями из адамаса. Замочная скважина в левой створке по форме напоминала силуэт ангела. Сам же ключ был зажат в руке суровой темноволосой девушки в зеленом платье, которая загораживала собой вход.
Это была Евгения, сестра Томаса.
– Долго же вы добирались, – бросила она.
– Что ты здесь делаешь, Джинни? – изумился Мэтью. – Уж наверняка не Бриджсток попросил тебя стеречь дверь.
Она презрительно фыркнула.
– Естественно. Я волнуюсь за Томаса. Моя задача – не стеречь его, а не пускать к нему никого. Люди в панике, у них, наконец, появился подозреваемый. Я бы не удивилась, если бы сюда ворвалась обезумевшая толпа с вилами и факелами. – Глаза ее воинственно сверкнули. – Ну же, давайте, скажите мне, что я веду себя глупо.
– Напротив, – ответил Джеймс. – Я рад, что ты здесь. Мы все рады.
– Точно, – поддакнул Кристофер. – У тебя очень грозный вид, Евгения. Я до сих пор помню, как ты привязала меня к дереву в Грин-парке.
– Мне тогда было восемь лет, и мы играли в пиратов, – заметила Евгения, и взгляд ее немного смягчился. Она шагнула к Джеймсу и протянула ему ключ в форме фигуры ангела. – Скажи Тому, что мы его вытащим, – убежденно произнесла она.
Джеймс кивнул, вставил ключ в замок и открыл двери.
Огромное помещение с каменными стенами и полом было освещено лишь десятком свечей. Стены были завешаны длинными узкими гобеленами, на каждом из которых был изображен родовой герб семьи Сумеречных охотников. На одной стене висело громадное зеркало, из-за чего Святилище казалось более просторным, чем было на самом деле. В центре зала находился большой неработающий фонтан в виде фигуры печального ангела. Глаза ангела были закрыты.
Джеймс не переступал порога Святилища со дня того собрания Анклава, когда Корделия поднялась и объявила, что он не поджигал Блэкторн-Мэнор, что она провела всю ночь в его обществе и может поручиться за него. Он до сих пор помнил тот момент. Он был до глубины души потрясен тем, что она решилась на этот роковой для нее поступок. Он до того момента не мог себе представить, что другой человек способен принести подобную жертву ради него, Джеймса.