Алистер с прежним надменным видом задрал подбородок. На лице Томаса промелькнуло выражение, близкое к панике. У Джеймса сжалось сердце от нехорошего предчувствия. После смерти Элиаса Джеймс решил, что Алистер изменился – по крайней мере, ясно было, что он любит сестру, – но, видимо, это впечатление оказалось ошибочным. Зачем он пришел сюда, если не для того, чтобы полюбоваться их несчастьем?
– Не беспокойтесь, – заговорил Алистер. – Двери по-прежнему заперты, по крайней мере, так было, когда я пришел. Но речь не о том. Понимаете ли, сегодня ночью я следовал за Томасом, видел Инквизитора и его патруль. Я видел, как погибла мисс Хайсмит.
Мэтью вскочил на ноги.
– Алистер, если ты лжешь, клянусь Ангелом, я…
– Молчать! – Шарлотта подняла руку. – Алистер, продолжай.
Он скривил рот, глядя на всех сверху вниз. Сейчас он казался Джеймсу таким же высокомерным ублюдком, как тогда, в Академии.
– Как я только что сказал, – процедил Алистер, – я находился на Голден-сквер в тот момент, когда мимо прошел Томас. Я также слышал крик Лилиан Хайсмит. Я видел, как Томас бросился к ней на помощь. Когда он подбежал к ней, она умирала. Он не причинил ей вреда. Я могу подтвердить это под присягой.
Мэтью с глухим стуком шлепнулся на стул. Томас уставился на Алистера круглыми глазами. Гидеон выглядел довольным, хотя, возможно, его не в последнюю очередь забавляло глуповатое выражение лиц присутствующих.
– Э… что? – наконец, пролепетал Кристофер.
Бриджсток гадко ухмыльнулся.
– Итак, перед нами очередное невероятное совпадение. Скажите мне, Карстерс, что могло привести вас на Голден-сквер в тот момент, когда там находился Томас Лайтвуд?
– Я следил за ним, – ответил Алистер, окидывая Инквизитора пренебрежительным взглядом. – Я следую за Томасом уже довольно давно. Мне известно, что он каждую ночь совершает свои безумные вылазки в одиночку, и мне хотелось убедиться в том, что с ним ничего не случится. Корделия его обожает.
– Так это ты за мной наблюдал? – выпалил Томас, не веря своим ушам.
– Ты что, заметил слежку? – заорал Мэтью. – И никому ничего не сказал? Томас!
– Замолчите, – приказала Шарлотта. Она не повышала голоса, но что-то в ее тоне напомнило присутствующим о том, почему ее избрали Консулом.
У Томаса по-прежнему был такой вид, будто он вот-вот упадет в обморок. Алистер со скучающим лицом разглядывал свои ногти. Молчание нарушил Бриджсток.
– Это возмутительно, Шарлотта. Карстерс лжет, покрывает своего друга.
– Они вовсе не друзья, – вмешался Джеймс. – Один из нас еще мог бы солгать ради Томаса. Но только не Алистер.
– Значит, он свихнулся от горя после смерти отца. В любом случае ему нельзя верить, – упорствовал Бриджсток.
– И тем не менее мы выслушаем показания обоих, потому что таковы возложенные на нас обязанности, – ледяным тоном объявила Шарлотта. – Томас и Алистер будут сидеть здесь, в Святилище, до тех пор, пока не пройдут испытание Мечом Смерти.
– Вы не можете принимать такое решение без моего согласия, – возразил Бриджсток. – Я бы допросил их прямо сейчас, но Меч Смерти находится в Париже. – Слово «Париж» он почему-то произнес с отвращением.
– К счастью, Уилл и Тесса возвращаются завтра утром и привезут с собой Меч, – произнесла Шарлотта, обменявшись быстрым взглядом с Гидеоном. – Боюсь, Морис, ваше желание похвастаться поимкой преступника лишь усилило панику. Вы должны сейчас выйти со мной во двор и объявить, что ситуация полностью под контролем. Имя обвиняемого останется в тайне до завтра, до тех пор пока не будет проведено испытание Мечом Смерти.
Бриджсток бросил на Шарлотту долгий уничтожающий взгляд, однако выбора у него не оставалось. Она была Консулом. Он выругался и вышел из зала. Джеймс подумал, что он хлопнул бы дверью, если бы в этот момент на пороге не возникла Корделия. Она протиснулась мимо Инквизитора, не обратив на него внимания, бросилась к Алистеру и повисла у него на шее.
– Я все слышала, – сказала она, уткнувшись в плечо брата. – Я стояла за дверью с Евгенией. Я все слышала.
– Ghoseh nakhor, hamechi dorost mishe, – ответил Алистер и погладил сестру по волосам.
Джеймс, к собственному удивлению, понял смысл фразы. «Все будет хорошо».
– Выслушай меня, Лейли, – Алистер понизил голос. – Я не хотел тебя волновать и ничего не говорил… Вчера Безмолвные Братья запретили Mâmân вставать с постели, они опасаются за ее здоровье и за здоровье ребенка. Думаю, не стоит тревожить ее сейчас. Скажи ей, что я остался на ночь в Институте, чтобы составить компанию Кристоферу.
Корделия поморгала, стряхивая с ресниц слезы.
– Да… я отправлю к ней курьера с сообщением, но… ты думаешь, она поверит в это? Вы же едва знакомы с Кристофером.
Алистер поцеловал лоб Корделии. При этом он закрыл глаза, и Джеймсу показалось, что сейчас, в этот миг, Алистер впервые стал самим собой, выдал свои истинные чувства.
– Об этом не тревожься. Она просто будет рада тому, что у меня появился хотя бы один друг.
– Алистер…
– Здесь слишком много народу, – перебила Корделию Шарлотта и озабоченно взглянула в сторону двери, за которой скрылся Инквизитор. – Вам всем, за исключением Алистера и Томаса, следует уйти – и тебе тоже, Гидеон. Люди должны видеть, что мы беспристрастны, и я уверена, что ты это понимаешь.
– Действительно, – фыркнул Гидеон, и было ясно, что он придерживается иного мнения. Он улыбнулся Томасу, который по-прежнему не мог прийти в себя от потрясения. – Но нельзя просто бросить их здесь – им нужны одеяла, еда, мы же не собираемся подвергать их пыткам, Шарлотта.
– Ни в коем случае! – с негодованием воскликнула Шарлотта. – У них будет все необходимое. А теперь, Гидеон, Кристофер, Мэтью, Джеймс – и ты тоже, Корделия, – вы должны уйти.
«Веселые Разбойники» неохотно направились к дверям, но по дороге каждый из них остановился рядом с Томасом, чтобы потрепать его по плечу и пробормотать несколько ободряющих слов. Корделия с трудом заставила себя оторваться от брата и последовала за друзьями, пробормотав вполголоса:
– Если завтра утром здесь не будет Меча Смерти, я пробьюсь сюда с Кортаной и освобожу вас.
– Я все слышала! – упрекнула ее Шарлотта. Она держалась очень прямо, как подобает Консулу, но Джеймс мог бы поклясться, что она едва заметно улыбалась, закрывая железные двери Святилища, за которыми остались Томас и Алистер Карстерс.
18Базар гоблинов
«Стали и косятся
Друг на друга братцы,
Чешут затылки
С хитрой ухмылкой,
Корзины опускают,
Блюда поднимают.
“А ну, налетай, а ну, покупай!”
Пока один готовит ей венок,
Вплетая то орехи, то вьюнок,
Другой уже сверкающий поднос
С плодами золотистыми поднес —
Сладкоежка Лора
С них не сводит взора»[57].
– Итак, что же это за штуковина? – вслух размышлял Кристофер, осторожно тыча пальцем в неизвестный предмет из адамаса, который Томас обнаружил рядом с убитой женщиной на Голден-сквер. Предмет лежал в центре круглого стола в комнате на втором этаже кабака «Дьявол»; вокруг стола собрались Джеймс, Мэтью, Кристофер, Люси и Корделия. Анна сидела на некотором расстоянии от остальных в кресле с подголовниками, из которого торчала набивка. На подоконнике стояло несколько початых бутылок виски.
Анна появилась в «Дьяволе» во второй половине дня, отказалась от предложенных чая и шерри, а на вопросы друзей, узнала ли она что-нибудь новое, лишь махнула рукой.
– Я его предупреждала, – вздохнула она и рухнула в кресло. – Вчера ночью я поняла, что Томас собирается идти в город один, и сказала ему, что этого делать не следует. Должно быть, мои слова прозвучали недостаточно убедительно.
Анна крайне редко сомневалась в себе и никогда не выражала свои сомнения вслух, поэтому остальные, в том числе Корделия, уставились на нее круглыми от изумления глазами. Молчание нарушил Мэтью.
– Мы все его предупреждали, Анна, но Томас чертовски упрям, ты же знаешь. Хотя в ранней юности он был таким маленьким и… довольно милым, как морская свинка или ручная крыса.
Джеймс в шутку щелкнул Мэтью по затылку.
– Мне кажется, наш дорогой Мэтью хотел сказать, что даже друзья не могут отговорить человека поступить так, как он считает правильным, – заметил он. – Тем не менее, друзья должны оказывать человеку помощь, когда в результате таких действий он попадает в беду.
Люси зааплодировала и восторженно воскликнула:
– Вот именно! Превосходно сказано!
Анна, рассеянно улыбаясь, похлопала Люси по руке. Вид у нее был усталый, но выглядела она безупречно: ни один волосок не выбивался из прически, сверкали начищенные сапоги.
– Ну хорошо, – заговорила она. – Кое-что я все же узнала, хотя и меньше, чем мне хотелось бы. Однако один факт показался мне любопытным: на теле Лилиан Хайсмит отсутствует руна Точности.
– Теперь все понятно, – объявил Мэтью. – Кто-то убивает Сумеречных охотников, чтобы заполучить их руны. И мы совершенно точно знаем, что это не Джеймс. И не Томас, – добавил он.
– Допустим, – согласился Джеймс, – но я все равно считаю, что Велиал здесь каким-то образом замешан. Вспомните эмблему у меня на подоконнике – скорее всего, я изобразил ее сам, не сознавая, что делаю, и окно в спальне открыл тоже я. Наверное, какая-то часть моего мозга знает, что происходит, и пытается меня предупредить. Предупредить о том, что именно Велиал насылает мне эти… вещие сны. Но, убей бог, не могу понять зачем.
– Ты думаешь, он хотел, чтобы Томаса арестовали? – удивился Кристофер.
– Нет, – медленно произнес Джеймс. – Я, конечно, не могу сказать наверняка, но мне кажется… что это… слишком мелко для Велиала. Смертные для него вроде мошек, и он снисходит до них только в тех случаях, когда они чем-то ему мешают. Не понимаю, каким образом ему мог помешать Томас.