— Бабушка, что случилось?
— Вот совсем я память потеряла! — сокрушённо вздохнула бабушка. — Пошла в булочную, дверь захлопнула, а ключ дома оставила.
Из квартиры сквозь замочную скважину тянуло вкусным запахом щей из свежей капусты. Боря проглотил слюну. Он ел уже давно, на большой перемене.
Что же теперь делать? Может, мастера позвать? Но где его искать?
И вдруг Боря воскликнул:
— Подожди тут, бабушка, я сейчас! — и побежал на шестой этаж за Петькой Смирновым, который в их доме считался чуть ли не профессором по электронике и телемеханике, то есть мог чинить радиоприёмники, устанавливать на крыше телевизионные антенны и особенно исправлять электроутюги.
Петька пришёл со связкой самых разных ключей: стальных, медных, узких, тонких.
— Что, бабушка, влипли в историю? — весело сказал он. — Вот придётся вам тут ночевать!
Он выбрал из связки ключ от французского замка и засунул его в скважину. Но ключ дверь не открыл и больше того — застрял в замке. Петька крутил его и так и сяк, и вдруг — хруп! — головка ключа отломилась.
— Вот накаркал — «ночевать»! — рассердилась бабушка. — Теперь и наш ключ не вставить!
Но Петька после этой неудачи не потерял бравого вида. Он на секунду задумался, потом, как бы про себя, забормотал:
— Значит, так: дрель, стамеска, молоток, кусок доски, краска… — и посмотрел на Борю — Ну, бежим на завод!
— Бежим! — согласился Боря.
Он думал, что Петька побежит к своему отцу на завод, но тот свернул в переулок и прямёхонько помчался к своей школе. А Боря учился в соседней.
Пройдя по пустому школьному коридору, Петька остановился перед классом с надписью: «Школьный завод» — и распахнул дверь.
Борю оглушили стук молотков, шум токарного станка и тоненькое гудение электрического сверла.
Посреди мастерской стоял маленький, обтекаемой формы автомобиль с никелированными фарами, ветровым стеклом и мягкими кожаными сиденьями. Автомобиль был обтянут крашеным брезентом. Дверок у него не было, и садиться в него можно было только сверху.
Пятеро мальчишек в серых комбинезонах — кто с отвёрткой, кто с плоскогубцами — работали над мотором. А один мальчик, положив на пол колесо от мотороллера, накачивал его насосом.
— Ну как, ребята, пробовали мотор? — спросил Петька.
— Пробовали, — ответил один из мастеров в комбинезоне.
— А ну-ка, запусти!
Все ребята, видно, готовы были день и ночь слушать шум мотоциклетного мотора, собранного ими по частям, и поэтому они тут же удовлетворили Петькино любопытство.
Мотор с ребристым цилиндром взревел, и автомобиль затрясся мелкой дрожью.
— Видал миндал? — сказал Петька. — Ракета! Одиннадцать километров в секунду!
— И вы на нём будете кататься? — удивился Боря.
— Будем! У нас мотор в две лошадиные силы! И радиоприёмник я на автомобиль поставлю!
— А почему ты сегодня не работаешь?
— Я хожу во вторую смену, — с достоинством сказал Петька. — Мне сегодня с вечера.
И он попросил на время у молодого мастера инструменты и краску.
Замок из дверей пришлось вырезать.
Петька долго перебирал в фанерном чемоданчике инструменты. Попробовал пальцем, остра ли стамеска, не качается ли молоток на рукоятке, потом призадумался над ручной дрелью: а не лучше ли с неё начать?
Он ещё раз осмотрел дверь, провёл рукой, постучал пальцем по ней и сказал:
— Целиковая! Дуб! А вон в двадцать первой квартире дверь из фанеры!.. Ну ничего, и не такое бывало!
Он быстро просверлил дрелью ряд дырок вокруг замка, надавил между дырками стамеской, и замок выпал.
Дверь от сквозняка распахнулась, и счастливая бабушка вошла в квартиру.
— Слушай, Петь, — сказала она, — а мы так и будем с изуродованной дверью жить?
— А я разве работу уже сдал? — обидчиво сказал Петька. — Когда сдам, тогда и критикуйте.
Вскоре он снова вставил замок, закрыл его снаружи новым деревянным брусочком и закрасил.
Теперь дверь была как дверь! И как будто с ней ничего не происходило!
— Вот, бабушка, пожалуйста! Комар носа не подточит! — сказал Петька и подмёл белые стружки…
Ребята сели за стол и принялись за щи. Петька ел неторопливо, как настоящий рабочий. Он разламывал руками хлеб на большие куски и густо его солил.
— Петь, — сказал Боря, — а в нашей школе ещё нет такого завода… Можно, я к вам буду ходить?
— А что ты умеешь делать?
— Я? Я пока ещё ничего не могу, — тихо сказал Боря.
— М-да… Вопрос сложный, — задумался Петька. — Но, впрочем, заходи завтра. Научим. Я завтра о тебе с мастером поговорю.
Боря просиял и крикнул на кухню:
— Бабушка, налей ещё Петьке щей! Да погуще!
СВЕТЛАНА
Когда Светлана выходила из избушки на прогулку, мама ей сказала:
— Далеко не уходить — рядом тайга, медведи! И потом, сегодня мороз сорок градусов!
— Ладно, — сказала девочка, кивнула головой и соскочила с крыльца на узенькую тропинку в глубоком снегу.
Около их избы стояли заиндевевший трактор и фанерный домик на салазках, квадратный, с двумя окошками.
Светлана взглянула на этот домик и вспомнила, как они вчера вместе с папой и мамой ехали по замёрзшей реке. Тракторист дядя Федя ещё на железнодорожной станции зажёг в домике маленькую печурку и сказал Светлане:
— До будущего рудника сто километров. Не замёрзнешь?
— Нет, — ответила девочка.
— А издалека приехали?
— С Волжской гидроэлектростанции…
— О-о, какая ты молодчина! — весело сказал дядя Федя. — Электростанцию построила — теперь, значит, к нам руду добывать?
—. Ага, — улыбнувшись, сказала девочка и посмотрела на папу.
Тракторист почему-то разговаривал с ней, как со взрослой, хотя о строительных делах надо было говорить с папой. Это он штукатур и плотник.
Трактор громко пыхтел, взбираясь на пригорки. Иногда ему перебегали дорогу огненно-красные лисы. Светлана ехала в узком снежном коридоре, и белые стены справа и слева поднимались до потолка домика.
По дороге дядя Федя изредка останавливал трактор и заходил греться в домик. Он рассказывал, что геологи в тайге обнаружили много железной руды и теперь здесь решено построить металлургический комбинат и город. Сейчас на строительстве ещё мало народу и Светлана пока единственный ребёнок, но скоро здесь будут красивые дома с паровым отоплением, асфальтированные дороги и троллейбусы, Светлана думала, что в этой тайге уже построено несколько высоких домов, а на самом деле среди поляны стояли только маленькие избушки с замёрзшими стёклами.
И вот сейчас на одной из этих избушек Светлана прочла: «Управление строительства».
Какой-то человек, сидя на ветвях высокой сосны, ввинчивал в ствол белые фарфоровые чашечки и навешивал на них провода.
— Дядя, вы электричество проводите? — спросила девочка.
— Так точно, — ответил паренёк в шапке-ушанке. — И фонари вешаю.
— A y меня сегодня день рождения, — вдруг сказала Светлана. — Мне пять лет исполнилось.
— Ну что ж, поздравляю, — улыбнулся электрик. — А ты откуда об этом знаешь?
— Мне мама сказала, когда мы утром чай пили.
— Тогда держи подарок! — И электрик бросил с сосны фарфоровую чашечку…
Светлана сдула с неё снег, положила в карман и пошла дальше.
Навстречу ей полз бульдозер. Он катил перед собой снежный вал, а за ним оставалась ровная, укатанная дорога.
И вдруг в человеке, который управлял бульдозером, девочка узнала вчерашнего тракториста.
— Здравствуйте! — крикнула Светлана, махнув рукой.
Но дядя Федя ничего не успел ответить. За лесом ухнул взрыв, и такой силы, что у Светланы зазвенело в ушах.
— Ой, что это такое?! — испугалась девочка.
— Ничего, — успокоил дядя Федя, — это мы сегодня делаем первую «вскрышу». Снимаем с руды слой земли.
— А мне сегодня пять лет! — сказала Светлана. — Только очень плохо, что у меня нет здесь товарищей!
— А я разве тебе не товарищ? — удивился дядя Федя.
Он достал из кармана телогрейки розовый леденец и разломил его пополам. Одну половинку конфеты отдал Светлане, другую съел сам. Не пососал, а сразу — раз! — и проглотил.
— Вот и погуляли на твоих именинах! — улыбнулся он и начал опять расчищать дорогу.
Потом Светлана остановилась около краснолицего человека в ватных штанах и чёрном пальто. Перед ним на треножнике стоял прибор, похожий на подзорную трубу. Человек то и дело заглядывал в трубу, а потом что-то записывал в блокнот.
А его помощница — девушка с топором — метрах в пятидесяти от трубы забивала в землю колышки.
— Дядя, а что вы делаете? — спросила Светлана и пошутила — Медведей высматриваете?
— Я? Улицу прокладываю. Здесь будет у нас большая улица, с магазинами, кинотеатрами и троллейбусами.
— А как она будет называться?
— Не знаю… не знаю, — протянул человек и, заглянув в трубу, махнул девушке рукой, чтобы она вбила колышек.
— А у меня сегодня день рождения! — сказала Светлана. — Пять лет…
— Ну-у? — удивился краснолицый и снял пальцами с бровей иней. — И как же тебя звать?
— Светлана…
— А как ты сюда попала?
— А мы всегда с папой по разным строительствам ездим. И в Жигулях были, и вот к вам приехали…
— Подожди, Светланка, да у тебя замечательная биография! — вдруг воскликнул человек и что-то записал в блокнот. — Эй, Сашенька, — обратился он к своей помощнице, — я, кажется, очень поэтичное название нашёл для улицы!..
Тут проехал бульдозер, и шум мотора заглушил все его слова…
А вечером из тайги пришёл папа и за ужином, весело поглядывая на дочку, сказал маме:
— А сегодня Светланка с нашим начальником строительства познакомилась. Он с теодолитом город размечал. И знаешь, как он решил назвать первую улицу? Улицей Светланы!
— Это моим именем? — удивилась девочка. — А почему?
— И я тоже у него спросил почему, — улыбнулся папа. — А он ответил: вот пройдёт много лет, и на этом месте вырастет красивый город. И пусть все будущие жители знают, что давным-давно здесь, в тайге, жила-была одна девочка. И не было здесь ни детских садов, ни школ. Девочке было холодно. Она боялась медведей. Но всё равно она была очень весёлой, и всем строителям от её улыбок было и светло и радостно.