– Тут поосторожней.
– Прямо на высоте груди. Мило. – Она натянуто улыбнулась мне. Марен была крошечной для летуна – хоть все равно выше меня, – с лицом в форме сердечка и темными волосами, сплетенными в длинную косу, спадающую вдоль бронзово-охряной шеи. Каждый раз, когда я оглядывалась проверить, не отстает ли она, ее темные выразительные глаза встречали мой взгляд решительно и твердо, чем Марен уже заслужила мое уважение. Но в то же время она была лучшей подругой Кэт, отчего хотелось оглядываться почаще.
Через полминуты я снова посмотрела назад, чтобы убедиться, что они прошли без происшествий.
– Да не сорвусь я, – пообещала Марен на резком повороте уже четвертого отрезка. А может, и пятого. Изгибы – единственные места, где можно было идти парами. – Как и Даджалер.
В этот момент передняя левая лапа бело-коричневого грифона соскользнула с тропы, и его коготь царапнул по скале с самым душераздирающим звуком, что я слышала в этой жизни.
Мы со Слоун обменялись взглядами, на удивление лишенными враждебности.
– Ты уверена? – спросила я Марен, когда мы втроем остановились, ожидая, не отвалятся ли от скалы камни. Все, что упадет, могло оказаться смертоносным для идущих внизу.
Грифон встал над Марен на дыбы и клацнул в мою сторону клювом. Да уж, эта штука вполне могла бы раздробить мне череп.
– Ясно, уверена так уверена, – сказала я, поднимая руки и молясь про себя Данн, чтобы грифоны не имели обыкновения наказывать людей за то, как те к ним обращаются. Как это практикуют драконы.
Марен кивнула и почесала покрытую перьями грудь грифона.
– Она твердо стоит на ногах, хоть и малость норовистая.
Грифон фыркнул, и мы снова двинулись дальше.
Узкий карниз и был причиной, по которой они не могли пролететь даже небольшую часть пути. Не было гарантии, что они смогут приземлиться, не устроив оползень и не убив всех под собой.
– Даже если она упадет, на этой высоте мы сможем просто слететь вниз и начать заново, – предложила в качестве перемирия Марен. – Меня больше волнует верхняя часть тропы. Еще пять тысяч футов – и она не сможет нормально размахивать крыльями. Даджалер не подходит для горных стай.
– Горных стай? – не могла не переспросить я.
– Те, кто лучше приспособлен к высоте, к полетам над пиками Эсбенской гряды, – объяснила она. – Хоть и не хочется это признавать, но Даджа у нас девочка с низин. – Марен широко улыбнулась, пусть грифон и защелкал клювом всего в футе от ее уха. – Так возмущаешься, будто ты не хотела бы после выпуска присоединиться к морским стаям. – Она тихо рассмеялась – очевидно, из-за каких-то слов грифона. – Так я и думала. Поверьте, нам хочется преодолевать границы Тиррендора не больше, чем вам видеть нас в ваших землях.
– И зачем вы тогда пошли? – спросила Слоун, неосторожно приблизившись к впереди идущему грифону и тут же получив хвостом по лицу.
– Как сказала Сирена, это наш лучший шанс выжить – не только лично наш, но и нашего народа.
После нескольких минут напряженного молчания я спросила:
– А откуда ты?
– Из Дрейтуса, – ответила Марен. – Я бы спросила тебя о том же, но все знают, что ты росла, переезжая с форпоста на форпост, пока твою мать не назначили в Басгиат.
Я сбилась с шага. Слоун оглянулась на меня, подняв брови.
– Из тебя бы получилась охуительно ценная заложница для выкупа, – пояснила Марен, когда мы подошли к участку с вырезанными в скале ступенями – чтобы тут не проехали повозки. – Если честно, многие из нас думали, что Риорсон похитит тебя после молотилки первого года и подарит нам.
– Хочешь сказать, Кэт так думала, – сказала Слоун подозрительным тоном.
– Уж Кэт точно, – согласилась Марен.
– Молотилки? – спросила я, пропуская мимо ушей намеки на похищение Ксейденом. – То есть Молотьбы?
– Да. – Марен оглянулась на Даджу, карабкающуюся по ступеням, затем продолжила идти. – Ну, или как это у вас называется. Когда дракон тебя либо убивает, либо выбирает.
– То есть весь наш первый год, – рассмеялась Слоун.
– Представьте наше удивление, когда в прошлом году он заявил, что готов стоять за тебя насмерть.
Я оглянулась на нее, не услышав в голосе враждебности, как ожидала. Не было ее и у Марен в глазах.
– Ты разочаровалась?
Она пожала плечами, и металлические кольца у ее плеч блеснули на солнце.
– Больше из-за Кэт, но не больше, чем ты бы переживала из-за лучшей подруги. Она же сейчас впереди с Кэт, да? Командир твоего отряда?
Я кивнула, шагая по сужающимся ступеням, прижимаясь к стене утеса как можно ближе, при этом стараясь не поцарапать летную куртку.
– Рианнон не хочет, чтобы Кэт столкнула меня с тропы.
– А она бы могла, – признала Марен с улыбкой в голосе. – Она довольно-таки…
– Чокнутая? – подсказала Слоун, держась в добром десятке футов от грифона впереди, который шел с Ридоком, Визией и своим летуном. Вроде бы ту звали Луэлла, но я не была уверена. – Надеюсь, она не применит ментальные штуки на Рианнон, а то сама кувыркнется вниз. С Ри шутки плохи.
Мои брови поползли вверх.
– Удивлена? – спросила Слоун через плечо, убирая ладонь от скалы, так как мы наконец дошли до конца лестницы. – Не стоит. Лиам мало кого ненавидел, но Кэт в этот короткий список попала.
Точно. Ведь он и Ксейден росли вместе. Он должен был ее знать.
– Злая, – поправила ее Марен. – Я хотела сказать «злая». И расслабься, Слоун, сейчас никто не посмеет забирать у грифонов силу, которая им нужна, чтобы не свалиться.
– Ну, ты хотя бы ненавидишь не только меня, – сказала я Слоун, пряча улыбку.
– Я тебя не ненавижу, – ответила Слоун так тихо, что я едва расслышала. – Трудно тебя ненавидеть, когда Лиам так о тебе отзывается. – Моего непонимающего взгляда было достаточно, чтобы она продолжила: – Я уже на октябрьских письмах.
– А, когда Ксейден заставил его стать моим телохранителем.
Мы снова резко повернули и приступили к следующему подъему по тропе, выдолбленной в твердой серой скале, теперь немного круче. Я подняла взгляд и тут же пожалела об этом – внутри все перевернулось от вида, практически идентичного виду внизу. Утесы на утесах.
– Мы оба достаточно знали моего брата, чтобы понимать, что никто его не заставлял, – ответила Слоун, опуская плечи. – Просто хотелось бы, чтобы Ксейден попросил кого-нибудь другого. Кого угодно.
– Мне тоже, – призналась я шепотом, сосредоточившись на дороге под ногами, сузившейся до пары ярдов.
– Берегись! – раздались панические голоса над нами.
Мы вскинули головы.
Небо было серым и быстро падало на нас.
Не небо. Валун.
Сейчас нас расплющит сработавшая западня.
– В укрытие! – крикнула я, вскидывая руки и прижимаясь к стенке, стараясь стать как можно меньше, и заодно потянулась к энергии Тэйрна, когда валун ударился о край карниза выше и покатился на нас.
Сердце билось в ушах. Это как повернуть дверную ручку. Как открыть замок. Это слабая магия. Я справлюсь с такой слабой магией…
И с валуном размером с грифона?
Я представила, как валун меняет направление, и сделала пасс руками…
Глаза застило тьмой за секунду до взрыва надо мной, и я прикрыла голову руками от осыпающегося щебня.
Тэйрн просто смел валун хвостом.
«Спасибо».
Я осела к стене и сделала пару глубоких вдохов, чтобы успокоить колотящееся сердце.
– Ви! – крикнула сверху Рианнон.
– Мы живы! – крикнула я в ответ.
– Твою мать! – Марен прислонилась рядом, приложив руку к груди.
– У него хвост в виде «утренней звезды»? – спросила Слоун.
– «Утренней звезды», – подтвердила я, глядя, как Тэйрн выровнял полет, развернулся и полетел обратно в нашу сторону.
«Было бы обидно пережить последний год, только чтобы ты нас прикончила на какой-то жалкой прогулке».
Я хмыкнула:
– Да уж.
Он взмахнул крыльями, обдав меня порывом воздуха, и снова спикировал.
– Это… гм… нормально? – спросила Марен, когда мы продолжили путь, хоть мое сердце еще и не унялось после всплеска адреналина.
– Что именно? Что Тэйрн спас мне задницу? Или ворчит из-за этого? Потому что да, и то и другое – нормально.
– Когда вы шли по парапету, в вас бросались камнями? – уточнила она.
– А. – Я покачала головой. – Нет. Просто проходишь над пропастью, но это труднее, чем можно подумать. А вы через что прошли, чтобы стать избранными?
– Мы подходим к краю Клиффсбейна, смотрим на реку – она там глубиной где-то тридцать футов – и ждем, когда пролетят стаи. – Тон Марен стал мечтательным, и когда я оглянулась, увидела, что она улыбается. – Когда они приближаются, мы прыгаем.
– Прыгаете? – Слоун обернулась, широко распахнув глаза.
Марен кивнула, и на ее щеке появилась ямочка.
– Прыгаем. И если попадаем на грифона, залезаем на загривок и держимся, пока они с нами связываются. – Она почесала под подбородком Даджалер там, где клюв переходил в перья.
– Довольно круто, – ворчливо признала Слоун. – А если промахнетесь? Тела вымывает на берег?
Мы остановились и обе оглянулись на Марен. Надо признать, мне тоже было интересно.
Марен моргнула.
– Тела? Никто не умирает. Это просто как нырять с высоты. Если промахиваешься, плывешь на берег, вытираешься, сживаешься с унижением – и выбираешь другую армейскую службу. Особенно популярны пехота и артиллерия.
Мы со Слоун снова переглянулись.
– Просто… плывете на берег, – повторила я медленно.
– Ага. – Марен кивнула, потом перевела взгляд с меня на Слоун. – И пока вы не спросили что-нибудь еще – это вы одни такие странные, убиваете кадетов в День новобранца.
Я нахмурилась, пытаясь осмыслить ее слова.
– Технически они еще кандидаты, – пробормотала Слоун. – Кадетами становятся, только когда перейдут. То есть если.
– Ну, тогда все нормально, – саркастично хмыкнула Марен.
– Эй, мы там идем или как? – окликнул нагнавший нас Сойер.