– Почему вы спрашиваете об этом? – спросила Софи, напуганная тем, как точно незнакомка прочла ее мысли.
– Потому что иногда я помогаю, – ответила та. – У тебя есть могучее оружие. Но обращение с ним требует отваги. Большой отваги. Она у тебя есть?
Сердце Софи часто забилось.
– Какое оружие? – спросила она и огляделась. – Где?
Женщина невесело засмеялась:
– А ты не знаешь?
– Нет, не знаю. Умоляю, скажите, что это такое.
Софи взволновалась: оказывается, у нее есть то, что можно обратить против Короля Воро́н!
Женщина отступила, качая головой:
– Нет. Найди его сама.
– Подождите! Прошу вас! Вы же сказали, что помогаете! – в отчаянии воскликнула Софи.
Женщина грустно улыбнулась. Софи увидела, что зубы у нее черные.
– Иногда, но не всегда.
С этими словами незнакомка повернулась и пошла в лес. И с первых же шагов затерялась в полумраке.
– Нет! – вырвалось у Софи, которой отчаянно хотелось задержать незнакомку и расспросить об оружии.
Девушка побежала за ней, хотела схватить. Но едва ее пальцы коснулись руки женщины, как острая боль пронзила все тело. Она пошатнулась, закрыла глаза и упала.
Когда Софи открыла глаза, вокруг никого не было. Только Зара, выбежавшая из леса, стояла рядом с ней, виляя хвостом.
Софи прижала руку ко лбу.
– Никого, – дрогнувшим голосом сказала она и подумала, что, должно быть, ее неправильное сердце опять шутит с ней странные шутки.
– Софи! – вдруг услышала она негромкий голос. – Где ты, Софи?
Это был Уилл. Он шел в сторону леса, стараясь не шуметь, чтобы не привлекать внимания случайных прохожих.
– Иду! – откликнулась она. Встала и еще раз оглянулась. – Неужели мне все почудилось? – прошептала она. – Наверное.
Но, идя навстречу Уиллу, Софи ощутила влагу на руке, которой она дотронулась до незнакомки. Посмотрела и прикусила губу.
На ладони была кровь.
Глава 61
Было темно и довольно поздно. Вылетели совы и стали бесшумно носиться над мавзолеем – было слышно одно только уханье. По углам шуршали мыши.
Мавзолей походил скорее на дом для живых, чем на место последнего упокоения: просторный, со стрельчатыми потолками, с каменными скамьями и даже камином на случай зимних похорон. Арно зажег огонь, и языки пламени скоро прогнали холод. Софи согрелась и успокоилась; наполненный желудок притих. Уилл приготовил замечательный ужин из крольчатины с диким щавелем. Вообще-то, Софи давно было пора спать, но сон почему-то не шел. Обхватив руками колени и положив на них подбородок, она сидела на постели и глядела на огонь.
Когда они с Уиллом вернулись в мавзолей, Софи потихоньку стерла с ладони кровь и промыла тонкий длинный порез раньше, чем кто-нибудь заметил его. Но воспоминания о той женщине и о сказанном ею не отпускали.
Арно вырезал из деревяшки фигурку лисы. Уилл, растянувшись на постели, разглядывал мраморный потолок, покрытый резными ангелами и святыми.
– Дня через два, если и дальше будем так идти, окажемся в Ниммермере, – сказал Арно и отхлебнул бренди из фляжки.
Ни Софи, ни Уилл не ответили.
– В чем дело? Кто-то умер? Хе-хе, – продолжил Арно, оглядывая бюсты покойных фон Штауфензее, которые стояли на специальных подставках вдоль стен. Под табличками с именами покоился прах членов семейства.
Опять не получив ответа, Арно повернулся к Софи.
– Ты почему не спишь? Укусы болят? – спросил он.
Софи, не сводя глаз с огня, сказала:
– Нет. Больно не мне, а им. Голодно. Холодно. Страшно. Некуда идти.
– Кому – им?
– Солдатам. Максу. Беккерам.
– Тебе надо поспать. Ночью ты все равно ничего не сделаешь для них, – сказал Уилл.
Софи посмотрела на него.
– А днем что, смогу? – спросила она с сомнением. – Настанет ли вообще такое время, когда я смогу для них что-то сделать? Вряд ли. А я еще и вас двоих в свою затею втянула. Вдруг с тобой что-нибудь случится, Уилл? На кого тогда останутся бабуля и Гретта?
– А если что-нибудь случится со мной? – вмешался Арно.
– Я боюсь, – продолжила Софи. – Не за себя. За них. Ведь у них нет никого. Только я. Всего лишь я. – Она горько усмехнулась. – Бессильная и слабая.
Настало молчание. Многие на месте Уилла и Арно заполнили бы его разными банальностями и пустыми пожеланиями успеха, но эти двое были редкостными людьми.
– Если тебе нужна только победа, значит надо пойти и победить, – сказал Уилл.
Софи зажмурилась:
– Легко сказать, Уилл.
– Эй, кто хочет послушать историю? – спросил вдруг Арно, желая разрядить обстановку. Ему опять никто не ответил. – Ладно! Называется «Девица в башне». – Он перевел дух. – Давным-давно жила-была девица, которая слушала всех, – начал он. – Слушала отца, мать, родню, друзей, которые говорили ей о том, как опасен мир и сколько боли и горя ждет ее в нем. Вот поедет она, к примеру, в город, а лошади понесут, или враги нападут и уведут ее в плен, или она упадет в речку и утонет. С другой стороны, если она останется дома и вдруг начнется гроза, молния ударит в дом и тот сгорит. Или дерево упадет и пробьет крышу. В общем, выросла девица такая боязливая, что и наружу выйти, и дома сидеть – все ей страшно. «Не беспокойся, – говорили ей все, – мы тебя сохраним». И принялись они таскать тяжелые кирпичи. А ей велели выкладывать вокруг себя толстые стены. Так они и строили – стояли цепочкой и подавали ей кирпичи, а она их складывала. «Куклы», – говорил один и протягивал ей кирпич. «Пиявки», – добавлял другой. И так далее: пираты, сыр с голубой плесенью, зубные протезы, хлеб с оливками, Черная Смерть. А девица брала кирпичи, один за другим, и выкладывала вокруг себя аккуратный квадрат. Один ряд, второй, третий. Тяжелые кирпичи плотно смыкались. Стены росли, и скоро девице уже приходилось вставать на цыпочки, чтобы дотянуться до верха. А потом она и вовсе перестала дотягиваться. И тогда девица улыбнулась. Через такие крепкие, надежные стены к ней не проберется никакая беда. Но скоро она обнаружила, что и сама не может выйти. Она так торопилась возвести стены, что совсем забыла про дверь. Да, она защитила себя от всего страшного, что встречается в мире. Но и от всего остального тоже. От музыки, цветов, закатов, персиков, книг, блинчиков, поцелуев и прочего. Тогда она стала звать людей, которые подносили кирпичи, но те уже ушли. Девица осталась одна. Никто ее не слышал. В отчаянии она попыталась влезть на стену, но только ободрала руки.
– И что с ней стало? – спросила Софи.
– Умерла с голоду, мучительно и медленно, лежа на полу своей тюрьмы и глядя в небо.
Уилл сонным голосом сообщил:
– Вторая самая плохая сказка, которую я слышал.
– Какой ужасный конец, – сказала Софи, плюхаясь на спину.
– Правда? – радостно переспросил Арно. – А я люблю сказки. В них все прямо, без обиняков. Девица много чего боялась, но ничто из этого ее не убило. Убил сам страх. В этой истории есть смысл.
– Да, и вот какой: страх – паршивый строитель, – пробурчал Уилл.
– Да нет же, – возразил Арно. – Дело совсем не в этом. Разве ты не понял? Люди вечно таскают с собой тяжелые кирпичи страха. Страх загромождает их жизнь. Потом они передают этот страх другим, и он начинает загромождать чужие жизни. А ведь нужно только бросить эти кирпичи, и все.
– Да? И что потом? Ничего не строить? Жить на дереве? – поинтересовался Уилл.
А Софи спросила:
– Где искать защиту?
– Защиту? От чего? От боли? Страданий? Горя? Потерь? – удивился Арно.
– Да, – сказала Софи. – От всего этого.
– А еще от дождя, снега и белок, – добавил Уилл и, надвинув шапку на уши, повернулся на другой бок.
Софи тоже повернулась на бок, спиной к Уиллу. Их разделяли добрых полфута.
– Спокойной ночи, Арно, – сказала Софи. – Спасибо тебе за страшную историю.
– Всегда пожалуйста, – ответил он и глотнул бренди.
Скоро Уилл задышал глубоко и ровно. Софи тоже. Арно поправил огонь и продолжил вырезать фигурку. Пока крохотная лисичка в его руке обретала форму, Софи заметалась во сне. Ей снился кошмар. Сон о девушке, которая сама себя замуровала. И этой девушкой была сама Софи. Она стояла внутри башни и слышала крики. Кричала не она, кричал ее народ. Отчаянно желая помочь ему, она озиралась в поисках хоть какого-нибудь оружия – ножа, меча, лука со стрелами, чего угодно. Ведь оно где-то здесь, рядом. Та странная женщина в черном сказала, что оружие у нее есть. Где же оно? Она перекопала голыми руками весь земляной пол, потом принялась царапать кирпичные стены, но только раскровенила себе пальцы. Из-за всего этого спящая Софи билась, ворочалась и стонала.
Арно наклонился над ней, чтобы потрясти за плечо, но не успел. Уилл, бормоча что-то во сне, перекатился на спину. Софи опять застонала.
– Ш-ш-ш, – прошептал он, лег на бок и забросил на Софи руку. – Ш-ш-ш, – повторил он, не открывая глаз.
Софи сразу утихла, расслабилась, привалилась спиной к его груди. Зара встала со своего места у огня и подошла к хозяйке. Потоптавшись, собака ткнулась мокрым носом в ладони Софи, которые та сложила перед собой. Девушка не пошевелилась, и тогда Зара начала подкапываться под них. Софи подняла руку, чтобы отодвинуть собаку, но та ужом скользнула ей под локоть и устроилась у самой груди. Девушка опять залепетала во сне, потом обхватила собаку рукой. Еще миг, и все трое крепко уснули.
Арно усмехнулся.
– Где искать защиту, говоришь? – шепнул он, глядя на рдеющие в камине угли. – Ах, Софи, Софи! Ответ-то рядом.
Глава 62
Софи открыла глаза.
В паре дюймов от своего лица она увидела лицо Уилла. Тот обнимал ее обеими руками. Ее руки были прижаты к его груди. Дыхание Уилла, биение его сердца отдавались в ее ладонях.
«Как это случилось?» – думала она, но отодвигаться не спешила. Пол под ней был холодным, а Уилл – таким теплым. Его мерные вдохи и выдохи успокаивали. Тяжесть его руки была приятной.
Светлый луч зари касался его лица, высвечивая его ландшафт – высокие скулы, нос с легкой горбинкой посередине. Закрытые глаза были в тени, но Софи видела его ресницы, густые и черные, выделявшиеся на фоне белой кожи щек. Щетину на подбородке. Рот.