— Лучше, если мы с Вэлом сами сходим за ними. Заодно примерим.
Двадцатью минутами позже Вэл поднялся к себе в комнату, чтобы согласно инструкции Чарити облачиться в костюм, какой носили сто лет назад аристократы–джентльмены. Вэл сомневался, что костюм подойдёт, ещё больше Вэл сомневался, что костюм украсит его. Однако результат оказался не столь ужасен. Зауженный в талии сюртук с накладными плечами сидел в натяг. Зато ботинки, блестящие, как речь адвоката, были по крайней мере на размер больше. Пришлёпывая пустыми мысками, Вэл спустился вниз и попался на глаза Рики.
— Вэл, да ты словно сошёл со страниц романа об эпохе Регентства. Ты только посмотри на Вэла, Руперт! Он очарователен.
Окончательно смутив брата, Рики повернулась к зеркалу, чтобы внести последние штрихи в собственный костюм. Платье в стиле ампир, с высокой талией и зелёным шлейфом, делало Рики зрительно выше. При ходьбе Рики тоже шмыгала по полу обувью, что давало повод полагать, что выданные туфельки и ей не впору. Чарити завила волосы Рики в локоны, собрала их в затейливый узор на макушке и перевязала зелёной лентой. Закончив причёску, она обернулась к Вэлу. По–видимому, осмотр Вэла как модели для рисунка дал положительный результат.
— Я так и думала, — подвела итог Чарити. — Ты то, что мне нужно. Вот только ты слишком благополучен. А по сюжету ты только что отбился от нападения знахаря из взбунтовавшегося племени, ранен в стычке, и к тому же семь часов продирался сквозь джунгли только для того, чтобы увидеться с возлюбленной. А теперь ты смотришь в глаза смерти, готовясь умереть под пытками, но ничего не сказать. А наяву ты выглядишь так, будто только что вышел от модного портного.
— Как же я вообще выжил после всего этого? — задумался Вэл, вживаясь в образ.
— Раз автор говорит, что остался жив, — ответила Чарити, — значит, остался жив. Давай–ка мы взъерошим твою причёску. И расстегни, пожалуйста, сюртук. Или совсем сними его.
Вэл снял сюртук и остался в мятой и криво застёгнутой старинной сорочке.
Чарити, весьма довольная осмотром, разорвала правый рукав сорочки на Вэле.
— А левый рукав закатай до локтя, — распорядилась она. — Теперь ты, Рики, взбей волосы вверх и оставь одну прядь на лбу. Так, так! А теперь — последний штрих.
Она поднесла к лицу Вэла кисточку с краской.
— Карминовый цвет, царапины. Не бойся, Вэл, это акварель, она мгновенно смоется.
Через минуту щеку Вэла украсил зловещий кровавый шрам.
— Ну как? — Чарити обернулась, ища поддержки у Руперта.
— Словно он только что явился с войны, — заверил тот.
— Но не зря Ли вы испортили костюм?
— О, — это пустяки! Каждый костюм мне прислали в двух экземплярах, зная, что в процессе работы я могу их испортить. Так, Рики, теперь давай займёмся твоим платьем. Опусти, пожалуйста, рукав так, чтобы обнажилось плечо. А юбку сбоку надо разорвать до самого колена. Вот так, отлично. Теперь и ты готова.
Все вышли на террасу. Руперт услужливо нёс шпагу и дуэльный пистолет с длинным стволом. Чарити приказала установить большое кресло прямо на солнцепёке.
— Вам, пожалуй, будет нелегко позировать, — сказала она Рики и Вэлу, — поэтому я буду объявлять перерыв через каждые десять минут. Если устанете, немедленно скажете мне. Вэл, сядь в кресло и обопрись на ручку так, будто вот–вот потеряешь равновесие или совсем умрёшь. Нет, ещё сильнее наклонись. И смотри прямо перед собой. Ты находишься на террасе дома в Бювалле. Рядом с тобой девушка, которую ты любишь. Кроме тебя некому защитить её от чернокожих бунтовщиков. Так что возьми в правую руку шпагу, а в левую пистолет. Наклонись немного. Вот так, теперь замри. А ты, Рики, обойди кресло и склонись над Вэлом сбоку так, будто ловишь его бессильную руку. Ты в ужасе, ты видишь страшную смерть любимого юноши.
Вэл чувствовал, как рука Рики дрожит от напряжения. Чарити убедила их настолько, что брат и сестра живо представили себя не на террасе Пиратского Логова под ласковым утренним солцем, а на сумрачном острове Гаити сто лет назад. Они словно перенеслись в тропические джунгли, где на каждом шагу подстерегала смерть. Вэл судорожно сжимал эфес шпаги, в другой руке ощущая холодную тяжесть пистолета.
Руперт установил мольберт и разложил краски. Чарити углём накладывала на холст быстрые штрихи.
Вэл v Рики не привыкли позировать и неподвижность давалась. «ни с трудом. Каждый раз, когда Чарити объявляла перерыв, брат и сестра со стоном разминали затёкшие мышцы. Рики шёпотом пожаловалась, что долго не выдержит. Руперт ушёл, но Чарити даже не заметила его отсутствия. Солнце припекало открытую шею Вэла, по спине у него катился пот. Но Чарити видела лишь то, что выходило из–под её кисти.
К полудню подоспело нежданное спасение.
— Здравствуйте, мисс Биглоу! — произнёс кто–то совсем рядом.
На садовой дорожке стояли двое. Один из незнакомцев помахал шляпой в знак приветствия. Чуть поодаль за ними появился Джимс.
Чарити в ответ только отмахнулась:
— Подите прочь, мистер Джадсон Холмс! У меня нет ни минуты для вас. Я занята работой.
— Но помилуйте, Чарити! — возразил тот с упреком. — Я прибыл из самого Нью–Йорка, чтобы только повидать вас.
Таких рыжих волос, как у этого человека, Вэл в жизни не видел. На добродушном лице сияла приветливая улыбка.
— Убирайтесь!
— Нетушки! — возразил посетитель, решительно замотав головой. — Я буду стоять здесь до тех пор, пока вы не уделите мне хотя бы минуту внимания, бросив это ваше занятие.
Чарити со вздохом отложила кисть:
— Видимо, придётся смириться с вашим присутствием.
Джимс, до этого момента молча глядевший на работу Чарити, спросил:
— Мисс Чарити, а почему эти двое так долго не шевелятся? Ни мисс Риканда, ни мистер Вэл.
— Они разыгрывают иллюстрацию к роману, — ответила Чарити. — Действие происходит сто лет назад на Гаити.
— А, ясно, — Джимс кивнул и внезапно улыбнулся. — Это когда чёрные воевали с французами. Я читал книжку про те события. Она написана от руки, не буквами. Пьер Арман научил меня читать по ней.
Теперь заговорил дотоле молчавший спутник Джадсона Холмса:
— Мыслимо ли это? Книга, написанная от руки! Может быть, вы, молодой человек, читали чей–то дневник?
Вытирая руки холщовой салфеткой, Чарити ответила:
— Вполне возможно. Нью–Орлеан служил пристанищем очень многих беглых преступников, каторжников, пиратов, бунтовщиков. Здесь жили и французы, уехавшие с Гаити во время восстания чернокожих рабов. Так что всё возможно.
— Я должен взглянуть на эту книгу, — ещё более оживился спутник Холмса. — Вы, молодой человек, не сможете сегодня доставить её мне? Кстати, как вас зовут?
— Книги вам не видать, — насупился Джимс. — Она моя и нечего вам пялить глаза на чужие вещи. Я не принесу мою книгу.
С этим заявлением он повернулся и исчез в зарослях.
— Но подождите же, — попытался крикнуть ему вдогонку спутник Холмса. — Куда же вы! Ведь этот документ не имеет цены!
Джадсон Холмс рассмеялся:
— Крейтон, поберегите свои охотничьи повадки до другого раза. При работе с жителями болот разговоры о ценности литературного документа бесполезны. Лучше давайте посмотрим, что за картину творит Чарити.
— Я не просила вас о такой чести, — рассердилась Чарити.
— Да, но ведь это я заказал вам работу! — возразил Холмс. — А Крейтон не просто человек приятной наружности. Он, если хотите знать, представляет редкий вид. Он — издательский агент. А издатели, если помните, порой нуждаются в хороших художниках–иллюстраторах. Так что постарайтесь произвести на Крейтона неизгладимое впечатление. И чем скорее, тем лучше.
Заглянув через плечо Чарити, Холмс воскликнул:
— Да, эта сцена вам удалась.
Крейтон, всё ещё горестно смотревший вслед исчезнувшему Джимсу, тоже обратил взгляд на незаконченное произведение и внезапно деловито и осведомлённо выпалил:
— Это сцена из романа «Барабаны судьбы», не так ли?
— Да, так.
— Рисунок вполне годится для того, чтоб поместить его на обложку. Надо будет сказать об этом мистеру Ричардсу,
— Крейтон помотал головой в сторону Рики и Вэла. — А где вы взяли таких замечательных натурщиков? Прекрасные типажи!
— О, простите! Я забыла познакомить вас. Мисс Рэйлстоун, позвольте представить вам мистера Крейтона и мистера Холмса. Они оба из Нью–Йорка. А это, — Чарити улыбнулась Вэлу, — мистер Вэлериус Рэйлстоун, брат владельца плантации. Насколько я помню, семья Рэйлсто–унов живёт в этом доме двести пятьдесят лет.
Манеры Крейтона лишь немного приобрели почтительную окраску, когда он пожал руку, поданную Рики.
— Я знал, что у профессионалов–натурщиков не бывает такого взгляда, — зачем–то сообщил он.
Холмс раскланялся и разочарованно спросил у Чарити:
— Так это не ваш дом?
— Помилуйте! — засмеялась она. — Я только снимаю здесь помещение для работы. Пиратское Логово является собственностью Рэйлстоунов.
— Пиратское Логово? Какое выразительное название! — не менее выразительно улыбнулся Холмс.
— Самый первый хозяин поместья собирался назвать усадьбу «Королевским наделом», — пояснил Вэл. — Потому что эта земля была пожалована ему королём в награду за услуги. Но выстроив дом, наш предок стал пиратом и злые языки окрестили усадьбу Пиратским Логовом. А хозяин усадьбы не возражал. И наверное, правильно делал, потому что многие его потомки тоже были пиратами.
Рики внесла свою лепту в изложение семейной хроники:
— У нас даже есть привидение предка–пирата.
Холмс принялся обмахивать лицо шляпой:
— Так–так. Я вижу, романтика неистребима. Да, Чарити, мы остаёмся. Я имею в виду, мы остаёмся в городе.
Чарити недовольно округлила глаза, словно пребывание двух литературных специалистов в Нью–Орлеане как–то нарушало её планы:
— Зачем вам это?
— Дело в том, что Крейтон разыскивает автора одной уникальной повести. Он надеется найти писателя, который создаст новых «Унесённых ветром», а то и что–нибудь получше. Ну а я… Я просто отдохну в благоприятном для моего здоровья климате.