Кайя ничего не ответила. Гнев ее был подобен живому существу, извивался где-то в груди. Ей хотелось причинить Ройбену боль, унизить его, отплатить той же монетой за все свои мучения.
– А что, если я пообещаю, что не воспользуюсь его истинным именем, не стану даже произносить его? – предложила Силариэль. – Он будет полностью в твоей власти. Твоей игрушкой. Я лишь смогу советовать тебе, как лучше использовать его.
Кайя продолжала молчать. Боялась слов, которые могут сорваться с губ, если она откроет рот.
– Кайя, я… – Ройбен побледнел и закрыл глаза. – Не надо, – попросил он.
Но он сдался, в голосе слышалось отчаяние. И от этого злость лишь сильнее вскипела внутри. Захотелось оправдать его страхи.
Голос Силариэль прозвучал так близко к уху, что Кайю пробрала дрожь.
– Ты сама знаешь, что обязана приказать ему. Иначе я буду угрожать твоей матери, этому жалкому смертному мальчишке, твоему другу, девочке-подменышу. Я найду, как убедить тебя. Не пытайся бороться, лучше сдайся сейчас.
– Обещайте, что не воспользуетесь его именем, – потребовала в ответ Кайя. – Нет, простого обещания мало. Поклянитесь.
Силариэль даже не повысила голос, продолжая шептать:
– Ни за что я не произнесу истинное имя Ройбена. Не стану им управлять с помощью этого имени и не осмелюсь передать его кому-либо.
– Рэз Ройбен… – начала Кайя.
Он вздрогнул, рука опустилась к кинжалу за поясом, но так и замерла на рукояти. Глаза его оставались закрытыми. Рай… Имя ядом застыло на губах. Рэз Ройбен Рай.
– Ривен, – закончила Кайя. – Рэз Ройбен Ривен, исполни то, что я приказываю.
Он вскинул на нее взгляд, глаза распахнулись от внезапной надежды.
Кайя чувствовала, как ожесточается ее улыбка. Лучше ему сейчас сделать все правильно, исполнить любой приказ. Ведь если Ройбен не подчинится, Силариэль узнает, что Кайя сказала не то имя.
– Оближи руку королевы Светлого двора, Рэз Ройбен Ривен, – потребовала она. – Давай, как собака, коей ты и являешься.
Он опустился на одно колено. И в последний момент едва не отшатнулся, прежде чем опомнился и провел языком по ладони Силариэль. Стыд окрасил его лицо.
Королева рассмеялась и вытерла руку о платье:
– Замечательно. Что теперь? Что еще мы заставим его сделать?
Ройбен посмотрел на Кайю.
Она усмехнулась в ответ.
– Да, я заслуживаю этого, – прошептал он. – Но, Кайя, я…
– Прикажи ему замолчать, – бросила Силариэль.
– Молчать, – приказала Кайя. От ненависти кружилась голова.
Ройбен покорно опустил глаза и замолчал.
– А теперь прикажи ему поклясться мне в верности и навсегда стать слугой Благого двора.
Кайя с трудом вздохнула. Нет, этого она не сделает.
Ройбен помрачнел.
Она покачала головой, ощущая, как ярость сменяется страхом:
– Но я с ним еще не закончила.
Королева нахмурилась.
– Рэз Ройбен Ривен, – проговорила Кайя, пытаясь придумать, как потянуть время, что бы такое приказать. Как бы исказить слова Силариэль или возразить, чтобы королева поверила в этот фарс. – Я хочу, чтобы ты…
Воздух разрезал крик. Отвлекшись на звук, Силариэль отступила от них на несколько шагов.
– Кайя… – шепнул Ройбен.
Под полог ветвей ворвались несколько фейри. Среди них была и Этин.
– Моя госпожа, – воскликнул фейри, но тут же замер, ошеломленный открывшейся картиной: повелитель Неблагого двора на коленях перед какой-то девчонкой. – Кое-кто умер. Здесь, в наших землях.
– Что? – Королева взглянула на Ройбена.
– Тот человек… – начал один из фейри.
– Корни! – взвизгнула Кайя.
Она бросилась прочь, прорываясь сквозь завесу ивовых ветвей, забывая и о Силариэль, и о приказах, обо всем на свете, остался только Корни. Она ринулась туда, куда спешили все фейри, туда, где постепенно собиралась толпа, в центре которой стоял Талатейн, сжимая в руках странный арбалет. А рядом – Корнелиус.
Он сидел на земле, вокруг его ладоней разбегались круги увядшей травы: крошечные фиалки засохли и пожелтели, поганки загнили и скукожились, и даже почва растекалась под его пальцами. Рядом с Корни покоилось тело Адаира. У руки фейри лежал нож, по его шее и части лица расползлись темные пятна, кожа сморщилась. Мертвые глаза смотрели в безмятежное небо.
Кайя резко остановилась. Корни жив! От облегчения она едва не упала в обморок.
Рядом стоял бледный Луис. Его плечи укрывало фиолетовое пальто Кайи.
– Кайя, – позвал он.
– Что случилось? – спросила она, внезапно понимая, что Корни все равно в опасности. Опустившись на колени рядом с телом, Кайя незаметно спрятала клинок Адаира в рукав, придерживая рукоять едва согнутыми пальцами.
– Нел убил его, – наконец проговорил Луис хриплым голосом. – Фейри Благого двора не любят видеть смерть… особенно здесь, на своей земле. Для них смерть – оскорбление. Напоминание, что даже они в конечном итоге…
Корни вдруг рассмеялся:
– Уверен, он смерти не ждал. Не от меня так точно.
– Нужно убираться отсюда, – выпалила Кайя. – Корни! Вставай!
Он поднял на нее взгляд. Голос его звучал странно, отдаленно.
– Не думаю, что мне позволят уйти.
Кайя оглядела растущую толпу фейри. За спиной Талатейна замерла Силариэль. Этин следила за Ройбеном, который разговаривал о чем-то с Эллебером и Руддлзом. Некоторые фейри с недоверием указывали на тело, другие кричали и рвали на себе одежду.
– Вы обещали, что здесь Корни будет в сохранности, – заявила Кайя королеве, стараясь тянуть время.
– И он в сохранности, – пожала плечами Силариэль. – Это ведь не он, а мой подданный попрощался с жизнью.
– Мы уходим, – Кайя отошла от Корни. Руки ее дрожали, острое лезвие клинка царапало кожу.
Почти. Еще несколько шагов.
– Отпусти их, – потребовал Ройбен у Силариэль.
Талатейн тут же направил на него арбалет.
– Не смей командовать моей королевой.
Ройбен рассмеялся и взялся за меч, медленно вынимая его из ножен, словно предлагая Талатейну рискнуть и выстрелить первым. В глазах короля пылала ярость, но в то же время в них читалось освобождение – кристально-ясная ненависть словно заглушила его стыд.
– Ну же, – усмехнулся он. – Одним трупом больше, одним меньше!
Талатейн опустил арбалет и потянулся за мечом.
– Давно я ждал этого момента.
Они начали двигаться по кругу. Собравшиеся расступились, давая дуэлянтам больше места.
– Позвольте мне сразиться с ним, – попросила Дулкамара. Она была облачена во все красное, волосы ее были скручены жгутами и переплетены черной лентой.
Ройбен улыбнулся и покачал головой. Обернувшись к Кайе, он произнес:
– Иди.
И повернулся к Талатейну.
– Останови их, – потребовала Силариэль. – Прикажи ему остановиться.
Они атаковали и отступали, кружа в быстром смертельном танце. Мечи скрещивались с металлическим лязгом.
Этин бросилась к брату, но вдруг застыла на месте. И обратила к Кайе полный мольбы взор.
– Ройбен! – крикнула Кайя. – Остановись!
Он застыл, словно обратился в камень. Талатейну тоже пришлось опустить оружие, и он, казалось, был разочарован.
Силариэль шагнула к Ройбену. Провела рукой по его щеке, вновь повернулась к Кайе.
– Если хочешь покинуть земли Светлого двора вместе с друзьями, – сказала королева, – отдай ему приказ.
Кайя кивнула и двинулась к ним. Сердце билось, как тяжеленный молот. Она замерла за спиной Этин. Должен же быть какой-то способ вырваться отсюда, освободить Корни, Луиса и себя, прежде чем Силариэль станет известно, что Кайя не использовала истинное имя Ройбена. Нужно найти нечто важное, нечто такое, что можно будет поставить на кон, торгуясь с королевой.
И Кайя приставила клинок Адаира к шее Этин.
Имя ее разнеслось эхом, произнесенное дюжиной испуганных голосов.
– Корни, поднимайся! Луис, помоги ему! – Она тяжело сглотнула. – Мы уходим. Сейчас же.
Силариэль больше не улыбалась. Казалось, она ошеломлена, бледные губы едва шевелились.
– Я ведь могу…
– Нет! – выкрикнула Кайя. – Если посмеете коснуться моей матери, я перережу Этин горло. Будешь угрожать брату Луиса, перережу ей горло. Сейчас мы с Луисом и Корни уйдем отсюда, и если не хочешь, чтобы ей причинили боль, ты и твои люди просто позволят нам покинуть эти земли.
– Моя госпожа, – выдохнула Этин.
Талатейн, крутанув мечом, устремил его острие в сторону Кайи, словно обещая ей жестокую расправу.
– Позвольте пикси и ее людям пройти, – смирилась Силариэль. – Но я уверена, она еще пожалеет об этом.
Силариэль взмахнула рукой, и наложенные ею чары исчезли. Кайя с удивлением обнаружила, что жадными глотками хватает воздух, насыщенный зеленью растений, ощущая насыщенный аромат плодородной земли и копошащихся в ней червей. Она уже и забыла, как головокружительны чувства фейри и как сильно давление мощных чар. Точно уши забило ватой и ты пытаешься что-то расслышать. Она едва не споткнулась, но лишь крепче вонзила ногти в ладони и замерла.
– Только не с моей сестрой, – выдохнул Ройбен. – Не с ней, Кайя. Я не позволю!
– Рэз Ройбен Рив… – начала она.
– Это не мое имя, – бросил он. Собравшиеся вокруг фейри замерли.
Кайя встретилась с ним взглядом и постаралась вложить в свои слова всю ярость, кипящую в груди.
– Тебе меня не остановить. – Она подтолкнула Этин к Луису и Корнелиусу. – Рискни, и тогда я действительно прикажу тебе.
Челюсть его дрогнула, заиграли желваки. Глаза Ройбена были холодны, как свинец.
Вчетвером они двинулись прочь, к краю острова. А когда забрались в лодку изо льда, которую вытащили из камыша, Этин издала тихий звук, похожий на всхлип.
Они причалили к запорошенному снегом берегу, миновали парня, все так же неподвижно стоящего среди деревьев, подобно Щелкунчику. Его красный с золотом шарф был заправлен в куртку, губы и щеки покраснели от холода, а иней покрыл подбородок, как снежная щетина. Бледные, запавшие глаза все так же смотрели на гладь озера. Даже в посмертии он жаждал служить королеве Благого двора.