Корни тут же почувствовал себя виноватым. Как можно быть таким счастливым, когда Луис страдает из-за смерти брата? Оказалось, можно.
Он нравится Луису. Нравится. Он!
– Доброе утро, – пробормотала Кайя, проводя рукой по спутанным волосам. Она переоделась в одну из его футболок, висящую на ней как платье. Кайя достала из шкафчика большую синюю чашку и произнесла: – Выпьем же этот животворный напиток…
– Милостью которого мы выполним любые стоящие перед нами задачи, – подхватил Корни.
– Думаешь, получится? – спросила Кайя. – Боюсь, Ройбен даже слушать меня не захочет.
С предсмертным хрипом кофеварка выдавила последние капли, и Корни разлил кофе по трем кружкам.
– Выслушает, я уверен. Честно. Куда он денется? Пей давай.
– Значит… Луис и ты, да? – Кружка с трудом скрывала ее широкую улыбку.
Он кивнул, а затем добавил:
– В смысле, пока нет, ведь вокруг такая жуть творится, но потом… возможно.
– Я рада, – сказала Кайя. Улыбка ее померкла: – Знаешь, вам не обязательно идти со мной сегодня вечером. Нет, я не пытаюсь сейчас строить из себя великомученицу, просто Луис только потерял брата и… Это моя проблема. Мой народ.
– Угу. – Он пожал плечами и положил руку ей на плечо. – Но ты – моя проблема. Ты – мой народ.
Кайя опустила голову ему на грудь. Даже утром, едва проснувшись, Кайя пахла травой и землей.
– А как же твой страх… твое особое отношение к психам с маньячными наклонностями? Не думаю, что наше недавнее приключение в Благом дворе помогло с ним справиться.
Страх? Корни переполняла сумасшедшая уверенность в себе. Проклятие исчезло. Он нравится Луису. Сейчас даже невозможное казалось возможным.
– Можно просто напасть на психов прежде, чем они нападут на нас.
Луис вышел из спальни, захлопнув крышку телефона.
– Столкнулся сегодня утром с твоей мамой, – сообщил он Корни. – Она передавала, что хочет поговорить с тобой, когда вернется с работы. Я ей ничего не сказал.
Корни кивнул, напоминая себе сохранять спокойствие. Борясь с желанием поцеловать Луиса. Сейчас неподходящее время: он не почистил зубы и вообще…
– Сейчас напишу ей записку, и выдвигаемся. Луис, если тебе нужно остаться и разобраться со всем…
– Что мне нужно, так это не позволить Силариэль навредить кому-то еще. – Луис вызывающе посмотрел Корни в глаза, запрещая себя жалеть.
– Ладно, – вмешалась Кайя. – Мы все в деле. Теперь нужно достать карту и лодку. Остров Харт расположен в проливе Лонг-Айленд-Саунд, сразу за островом Сити. А это значит, за территорией Бронкса. Не очень маленькое расстояние, чтобы плыть на веслах.
Корни протянул Луису кружку с кофе. Когда он взял ее, их пальцы на мгновение соприкоснулись, и Корни чуть не вздрогнул. Невероятное ощущение, совсем не похожее на проклятие.
– Получается, нам нужна моторная лодка, – сказала Кайя. – На Тридцать пятой улице есть магазин рыболовных товаров. Я могла бы превратить листья в деньги и купить ее. Или можно просто угнать лодку с пристани.
– Никогда не управлял моторной лодкой, – сказал Луис, добавляя сахар в кофе. – И морские навигационные карты читать не умею. А вы?
Кайя покачала головой. Корни тоже пришлось признать, что он в этом полный ноль.
– В Ист-Ривер водятся русалки, – продолжал Луис. – Возможно, и в Лонг-Айленде тоже? Я мало что о них знаю, но они могут сбросить нас в воду, если вдруг решат не пускать к острову. Зубы у них ужасно острые. Но есть и хорошая новость: они не подчиняются дворам, русалки – существа подводного мира.
Корни содрогнулся от одной мысли о них, невольно вспоминая Дженет.
– Возможно, русалок получится подкупить, – предположил он. – Тогда за определенную плату они смогут доставить нас на остров.
Кайя настороженно посмотрела на него. Должно быть, вспомнила, как они предлагали келпи старую карусельную лошадь в обмен на информацию, даже не представляя, насколько он опасен. Не представляя, что вскоре он погубит Дженет.
Она медленно кивнула:
– А что любят русалки?
– Украшения… – пожал плечами Луис. – Музыку… моряков?
– Они едят людей, верно? – догадался Корни.
– Да. Когда наиграются с ними.
И тогда Корни ухмыльнулся:
– А может, предложим им парочку сочных стейков?
В рыбацком магазине они купили зеленую надувную лодку с двумя веслами. Продавец с подозрением наблюдал, как Кайя отсчитывает сотни скрученных, потрепанных долларов, но милая улыбка девушки очаровала его, заставляя помалкивать.
Вернувшись к машине, они уложили в нее покупку. Луис сел на переднее сиденье, Кайя устроилась позади, положив голову на картонную коробку, в которой лежала лодка. Каждый раз, перестраиваясь в другой ряд, Корни поглядывал на Луиса, но тот отрешенно смотрел в окно, словно заглядывал куда-то внутрь себя. Что бы он там ни видел, с Корни делиться он явно не собирался. В машине воцарилась тишина.
– Кто это был? – наконец спросил Корни. – Утром, по телефону.
Луис бросил на него быстрый взгляд.
– Звонили из больницы. Врачам не понравилось, что у меня нет ни кредитки, ни домашнего телефона. Да и то, что Дэйву не было восемнадцати, добавило недовольства. Они понятия не имели, разрешат ли мне забрать тело как родственнику, зато тут же принялись требовать денег на кремацию.
– Кайя могла бы…
Луис покачал головой.
– Мы могли бы продать лодку, когда она будет не нужна. – Он улыбнулся, слегка приподняв уголки губ: – Знаешь, хочу похоронить его по-человечески.
На похоронах Дженет была настоящая служба, гроб, цветы и каменная могильная плита. Корни никогда не спрашивал, во сколько это обошлось, однако их семья не была богата. Только теперь он задумался, в какие долги пришлось влезть матери, чтобы его сестру похоронили «по-человечески».
– Мои родители… они похоронены там, куда мы едем, – проговорил Луис, крутя колечко в губе.
– На острове Харт?
– Да, – кивнул он. – Там есть скудельница. Ну, кладбище, где хоронят «одиноких» людей. Тех, у кого не осталось живых родственников, способных оплатить погребение. Нищих, должников. Мои родители… я был слишком мал, когда они умерли, и не мог устроить им похорон. А если бы попытался, нас, скорее всего, отправили бы в детский дом.
В голове Корни прокручивалась сотня возможных ответов. «Ух ты». «Ты в порядке?» «Мне так жаль». Но все они казались неуместными.
– Я никогда там не был, – сказал Луис. – Теперь самое время.
Они проехали по подъемному мосту на остров, а затем дальше, до самого берега, и припарковались за рестораном. Потом, сидя в снегу, принялись по очереди надувать лодку.
– И как мы будем привлекать русалок? – спросил Корни, пока Луис дул в крошечную трубочку.
Кайя подняла с пола машины обрывок бумаги.
– Есть у вас что-нибудь острое?
Перерыв рюкзак, Корни отыскал на самом дне английскую булавку.
Девушка проткнула палец, поморщившись, выдавила каплю крови и размазала ее по бумаге. Затем бросила листок в воду.
– Я Кайя Фирч, – громко возвестила она. – Подменыш из Благого двора, исполняющая задание по воле короля Неблагого двора. Я пришла сюда к вам с просьбой. Помогите мне. Помогите мне. Трижды прошу я, помогите мне!
Корни посмотрел на нее. Она стояла у самой кромки воды, зеленые волосы были откинуты назад, открывая спрятанное за чарами человеческое лицо, потрепанное фиолетовое пальто развевалось на ветру. И впервые он подумал, что даже в своем человеческом обличье она сохраняла в себе что-то устрашающее.
Внезапно из черной воды показались три головы. Бледные волосы качались на волнах подобно водорослям.
Кайя опустилась на колени.
– Я прошу вас доставить нас троих на остров Харт. У нас есть лодка. От вас потребуется только тянуть ее.
– А что ты предложишь нам взамен, пикси? – отвечали русалки своими мелодичными голосами. Их зубы были прозрачными и острыми.
Кайя отошла к машине и вернулась с большим полиэтиленовым пакетом, наполненным сырым мясом из ближайшего супермаркета.
– Плоть, – предложила она, показывая кровоточащую голень.
– Мы согласны, – ответили русалки.
Кайя, Корни и Луис стащили лодку на воду и забрались в нее. Русалки плавали вокруг и, тихо напевая, толкали лодку. Их нежные голоса были так прекрасны и манящи, что у Корни закружилась голова. Кайя сидела впереди, напряженная и неподвижная, будто резная фигура на носу корабля.
Выглянув за борт, сквозь толщу воды Корни увидел русалку, и на мгновение ему показалось, что у нее лицо его сестры, посиневшее от холода и смерти. Он поспешно отвернулся.
– Я знаю, кто ты, – пропела одна из них Луису, ее белая перепончатая рука потянулась к борту лодки. – Ты приносил нам снадобье тролля.
Луис кивнул, звучно сглатывая.
– Я могу научить тебя, как стать лучшим лекарем, – прошептала русалка. – Просто иди за мной. Под воду.
Корни положил руку на плечо Луиса, и тот подскочил, как ужаленный.
– А как насчет мести? – произнесла русалка, переключая внимание на Корни. – Я могу помочь тебе отомстить. Ты ведь потерял в море кого-то близкого.
У Корни перехватило дыхание.
– Что?
– Хочешь, – повторила русалка. – Я знаю. Я вижу.
Русалка потянулась к нему, ее перепончатая рука опустилась на борт лодки. Пара чешуек отлетела от ее запястья, прилипнув к резине, поблескивала на свету.
– Я могу дать тебе силу, – продолжала она.
Корни рассматривал русалку, ее тусклые глаза и тонкие острые зубы. Зависть кольцами сворачивалась в груди. Русалка была так прекрасна, ужасна, волшебна. Но чувство в груди было далеким, не зависть, а благоговейное восхищение с ноткой грусти, какое бывает, когда смотришь на прекрасный закат.
– Мне больше не нужна сила, – ответил Корни, с удивлением понимая, что говорит искренне. – А если я пожелаю отомстить, то сделаю это сам.
Послышался тихий вскрик Кайи. Корни вскинул голову. Там, на дальнем берегу, за грудами раковин мидий, собралась толпа фейри. А за их спинами простирались заброшенные, полуразрушенные здания и ровные ряды могил.