Машины на мосту пока что были в безопасности. Но это ненадолго, угроза никуда не делась.
До тех пор, пока Тони Старк не достанет из рукава еще одного туза. А он это и собирается сделать. В буквальном смысле.
— Ты этим никого не спас, Старк, — произнес Вангер. — Я сожгу твою жалкую броню и превращу тебя в хрустящую картошку.
А Тони Старк в ответ произнес:
— Осуществить протокол перемещения двадцать девять. Проверка персональной защитной системы.
— Двадцать девять? — переспросил Вангер. — Это еще что значит? — и, произнося это, самопровозглашенный Пироман уже врубал огнеметы, которые мигом сожгли тонкую корку, прикрывающую их сопла.
— Я не с тобой разговаривал, — ответил Тони.
— Серьезно? Запустить протокол двадцать девять? — уточнил Прото-Тони. — Да ладно, Ти-Стар, не заставляй меня это делать. Я не хочу прославиться как искусственный интеллект, ответственный за смерть своего босса.
— Сделай это, — голос Тони оставался твердым. — Сейчас же выполняй!
И Прото-Тони сделал так, как ему приказывали.
Вообще говоря, протокол перемещения был только один, а не двадцать девять. Тони назвал эту операцию в честь самой длинной достоверно измеренной змеи в истории, южноамериканской анаконды, протяженность тела которой составляла около девяти метров. Напрямую с длиной этой змеи не было никакой связи, кроме того факта, что измерения были сделаны по сброшенной коже анаконды. То есть, суть в том, что при необходимости анаконда могла сбрасывать кожу. У среднего костюма был схожий протокол — он мог бы перемещаться от одного пациента к другому с огромной скоростью, если обстоятельства складывались так, что в этом была необходимость. Например, если было сразу несколько жертв, и состояние одного пациента уже было стабилизировано, а другой находился в критическом состоянии, то задача среднего костюма состояла в том, чтобы покинуть пациента А и заключить в кокон помощи пациента В, если датчики показывали, что первому пациенту медицинская помощь требуется меньше, чем второму.
Да, это был не тот случай, но Тони Старк управлял анатомией костюма своим собственным голосом, и у Прото-Тони не было иного выхода, кроме как подчиниться.
Средний костюм издал звук, который можно было передать только как бом, и каждая из составлявших его пластин вывернулась наизнанку и покрыла собой Вангера, полностью упаковывая его костюм в непроницаемый кокон, а непокрытые фрагменты запечатав. Коул Вангер не успел даже осознать, что случилось, прежде чем его вес критически увеличился и каждое вентиляционное отверстие оказалось заблокировано.
План Тони был несложен. Теперь Вангер был слишком тяжелым, чтобы летать, а сопла были заблокированы навсегда, поэтому двойной костюм отправит его на дно реки, как булыжник, и он будет лежать там до тех пор, пока полиция гавани не подрядит дайверов, чтобы вынуть его оттуда.
— Сдавайся, Вангер! — закричал Тони в лицо Пиро. — Ты проиграл.
Он понял, что не может больше держаться, и упал вниз, в ледяную воду, довольным — настолько, насколько мог быть доволен человек в столь разбитом состоянии, — что спас столько жизней и при этом сам никого не убил.
Чего Тони не знал — и не мог знать, — так это того, что Вангер внес в костюм свои изменения, которые казались в тот момент хорошей идеей, но сейчас из-за них он был близок к тому, чтобы сгореть заживо.
Система вентиляции, которую Вангер впаял в костюм для вечеринок, теперь стала его погибелью. Эти отверстия не были частью первоначальной анатомической схемы Железного Человека, и потому не были заметны ни при каких системных проверках.
Поэтому Вангер, забыв об опасности, радостно палил, наращивая и наращивая давление внутри костюма, уверенный, что лучшее решение — это сильным огнем пробиться сквозь то, что блокировало его сопла. К несчастью для него, форсунки все еще были чем-то забиты, а охлаждающие вентиляционные трубки и датчики давления были полностью заблокированы вторым слоем брони, поэтому костюм для вечеринок быстро стал куда горячее, чем любая, даже самая зажигательная вечеринка. Говоря конкретнее, менее чем за десять секунд температура возросла до такого критического уровня, что весь наспех сооруженный огнеметный аппарат буквально пожрал самого себя и взорвался, что стало неожиданным освобождением для бедного Коула Вангера, который в конце концов пришел к выводу, что не так уж сильно любит огонь, как ему раньше казалось.
Это плаванье для Тони Старка стало весьма непростым. Его выплюнуло из костюма в семи метрах высоты над поверхностью сероватой воды без какой-либо иной защиты, кроме модного спортивного костюма в стиле ретро и надувных подушек на ногах. Через те же десять секунд, которых хватило, чтобы отправить бедного неудачника Вангера в пылающий ад, Тони приземлился в воду океана, причем весьма неизящно, особенно для того, кто обычно обладал прекрасной координацией движений.
Один злобный репортер позже назовет его приводнение «грехопадением», что заставит Роди давиться смехом, увидев кочующий по интернету мем. Тогда Тони страшно оскорбится, и они собьют дорогой кубок авторства Гугги в медном ободке.
Но в момент падения Тони не думал об обиде. Он осознал, что никогда раньше не лицезрел свою задницу под таким углом, и, возможно (если он, конечно, выживет), ему стоит делать больше упражнений на ягодичные мышцы. А потом он оказался в воде, в полусознательном состоянии наблюдая, как Вангер взорвался у него над головой, будто сверхновая звезда, и тихонько подумал: «Какие красивые цвета!» После этого ледяная вода вызвала у него шок, а высоко закрепленные набедренные подушки вытолкнули его на поверхность.
Так что да, это плаванье для Тони Старка оказалось непростым. Скорее, оно было похоже не на плавание, а на свободный дрейф.
Какое-то время Тони просто лежал на воде, радуясь тому, что еще жив, и игнорируя сотни фанатов Железного Человека, снимающих его на телефоны с берега.
Один мускулистый блондин выбежал на центр моста, в то время как другие люди разбегались в разные стороны. Он перегнулся через перила, повиснув на них в довольно опасном положении, и направил рупор мегафона в сторону Тони.
— Мистер Старк, это вы сами?
Тони не очень понял, как ответить на этот вопрос:
— Ээээ… да. Это я сам.
— Я просто подумал, вдруг вы кто-то другой, как уже было сегодня, кстати. Я — инспектор Конрой. Ирландская служба безопасности. Кажется, вы можете подтвердить, что мы двое, то есть мы с вами, всех сегодня спасли.
Тони засмеялся, и от этого по его ногам прокатилась волна боли.
— Нет, это вы можете подтвердить подобное.
— Тот, другой парень, который сперва был вами, — он оказался немного не в духе, так? Учитывая, как вы с ним тут вжух туда-сюда.
— Не в духе. Да, это подходящее слово. И да, он в самом деле вжух.
— Я вам больше скажу, — продолжал Конрой. — Вы смелый человек, раз решили искупаться в этой воде. Здесь наверняка огромное количество бактерий. Вас еще неделю будет жутко нести.
Тони уже осознал, что Ирландия сильно отличалась от многих других стран, и почувствовал, что ему почти подсознательно нравится инспектор Конрой, даже несмотря на то, что они продолжали обмен репликами в самом центре совершенно из ряда вон выходящих событий. Также Старк заметил, что инспектор критически оценил ситуацию и кратко охарактеризовал ее по рации, параллельно поддерживая разговор с Тони, и подумал, что, возможно, этот парень гораздо умнее, чем можно было подумать по его болтовне.
— Инспектор, вы же заметили, что у меня ноги переломаны?
Конрой поморщился:
— Разумеется, заметил. На них больше белых подушек, чем снега на ветвях зимой. Я вас пытался отвлечь — может быть, знаете о такой технике. Переговорщики, торгующиеся с террористами за заложников, ее обожают. Все время ее применяют. Те, кто выдают себя за провидцев, тоже. Как этот парень, Дэвид Блейн, например.
— Вы снова это делаете, так?
— Именно так, мистер Старк. Давайте просто немного потреплемся, пока сюда не прибыло спасательное судно. Буквально несколько минут осталось ждать.
Тони подумал, что немного потрепаться с очаровательным инспектором — это было бы чрезвычайно приятно, но потом вдруг вспомнил, что вся эта история еще далека от финала. Он прокашлялся, прочищая глотку от остатков воды, и быстро произнес:
— Прото-Тони, ты еще здесь? Или удрал на базу?
Вопрос был подхвачен встроенным в ухо Тони микрофоном.
— Все еще у вас в ушах, Ти-Стар, — ответил искусственный интеллект. — Вы же знаете, что Пи-Тон не покинет вас — разве что в этом будет крайняя необходимость.
— Насколько далеко моя яхта?
— Я уже вызывал ее сюда. Она прибудет максимум через две минуты.
— Хорошо. Закажи еще обезболивающих. И кофе. И теплое термобелье. И, пожалуй, чизбургер.
— Будет сделано, босс. Что-нибудь еще?
Тони вспомнил о Мандарине, который и стал причиной всего этого кошмара, и затрясся от холода и ярости.
— Да. 3D-принтер включи. В дело пойдет тяжелая артиллерия.
Конрой начал свистеть в свой матюгальник, и это отвлекло Тони от разговоров с аппаратом в собственном ухе.
— С кем это вы разговариваете, Тони, друг мой? — спросил инспектор. — Голоса, что ли, слышите? Держу пари, это от боли. Боль заставляет человека видеть и слышать странные вещи. Однажды я сломал нос, и мне показалось, что я увидел Скорохода из мультика про Хитрого Койота. А ведь этого парня на самом деле не существует.
Тони улыбнулся:
— Хочу нанять этого парня за зарплату, — сказал он Прото-Тони. — Я бы его весь день слушал.
— Но не сегодня, Ти-Стар?
— Нет, не сегодня, — ответил Тони, думая о Сирше. Он оставил ее на милость Мандарина — не то чтобы у него был выбор, но тем не менее облегчения эта отговорка ему не приносила. — Сегодня у меня еще есть дело.
— Что за дело?
Тони скосил глаза и увидел, что «Тангриснир» скользит к нему по воде на автопилоте.