«Черт возьми, я привяжу ему дурацкий колокольчик на шею, если не перестанет так делать!»
Свет постепенно угасал, сумерки становились все гуще. Остановившись, я вглядывалась в кусты в поисках неуловимого кота. Листья впереди зашуршали. Странно. До сих пор Грималкин передвигался абсолютно бесшумно.
– Человек! – прошептал знакомый голос откуда-то над головой. – Прячься!
– Что? – Но было уже поздно. Ветки затрещали, и из кустов показалось множество каких-то существ.
Они были невысокие и уродливые, ростом чуть меньше метра, с узловатой желтой кожей и большими носами-картошками. Уши у них были большими и заостренными. Носили они рваную одежду, в руках с пожелтевшими когтями держали копья с костяными наконечниками. Лица злые и жестокие, глаза-бусинки, рты с переломанными зубами.
На мгновение они замерли, удивленно моргая. Затем вся свора с воплями ринулась вперед, тыча в меня копьями.
– Что это? Что это такое? – прорычал один из них, когда я съежилась от уколов их копий. Они окружали меня, фыркая и насмехаясь.
– Это эльф! – прошипел другой, осклабившись в ухмылку. – Эльф без ушей, а?
– Нет, это козочка! – прокричал третий. – Они вкусненькие.
– Да не коза она, кретин! Посмотри, нет у нее копыт!
Трясясь от страха, я оглядывалась в поисках пути к отступлению, но со всех сторон меня окружали остроконечные копья.
– Отведем ее к вождю, – предложил наконец кто-то из них. – Вождь знает, что она и можно ли ее есть.
– Правильно! Вождь знает!
Двое набросились на меня сзади, ударив под коленями. Вскрикнув, я рухнула на землю, и вся стая окружила меня, улюлюкая и крича. Я визжала и брыкалась, размахивая руками, отбиваясь от этих тварей. Двое улетели в кусты, но, выпрыгнув с пронзительными криками, снова атаковали, обрушивая на меня удар за ударом.
В конце концов меня стукнули по голове, перед глазами вспыхнул свет, и на какое-то время я отключилась.
Когда я очнулась, в голове у меня вытанцовывала джигу прародительница всех мигреней. Сидя на полу, я чувствовала, как вдоль спины неудобно упиралось что-то, похожее на черенок от метлы. Постанывая, я ощупала голову, проверяя, не рассечен ли череп. За исключением огромной шишки чуть выше линии роста волос на лбу, казалось, все нормально.
Только убедившись, что я цела, я открыла глаза.
И сразу об этом пожалела.
Я была в клетке. Очень маленькой клетке, сооруженной из прутьев, перевязанных кожаными ремнями. Пространства едва хватало, чтобы поднять голову, а когда я попыталась пошевелиться, то уколола руку до крови. Присмотревшись, я увидела, что прутья клетки покрыты шипами длиной в несколько сантиметров.
Снаружи вокруг большой костровой ямы в произвольном порядке располагалось несколько глиняных жилищ. Коренастые, маленькие уродливые существа носились по лагерю туда-сюда, дрались, спорили и грызли кости. Одна группа сгрудилась над рюкзаком и доставала из него мои вещи. Запасную одежду они просто швырнули в грязь, а чипсы и бутылку аспирина тут же разорвали, попробовали на вкус и перепугались. Одному удалось открыть банку с газировкой и разбрызгать ее, вызвав гневное недовольство товарищей.
Один из них, ниже своих собратьев и одетый в грязный красный жилет, заметил, что я очнулась. Зашипев, он подбежал к клетке и воткнул копье между прутьями. Я поежилась, но места было мало: копье вонзилось в бедро, и шипы ужалили мою плоть.
– Ай, хватит! – закричала я, что, казалось, привело его в восторг. Злобно загоготав, он вонзал в меня копье снова и снова, пока я не схватила наконечник. Рыча и ругаясь, гадина пыталась вырвать его, и мы вели эту нелепую борьбу до тех пор, пока нас не увидел другой гоблин. Он подскочил с противоположной стороны клетки и уколол меня, и, взвизгнув, я отпустила копье.
– Гриртиг, а ну хватит с мясом играть! – рявкнул второй, повыше ростом. – Вся кровь вытечет, нехорошо.
– Тьфу, да я просто проверял, нежненькое ли мясцо, подумаешь, – фыркнул второй и, плюнув в сторону, посмотрел на меня кровожадными глазами. – Чего мы ждем? Давайте сожрем ее уже!
– Вождь еще не вернулся! – Тот, что повыше, посмотрел на меня, и, к своему ужасу, я заметила, как у него изо рта текут слюни. – Он скажет, безопасно ли есть эту тварь.
Оглядев меня напоследок голодным взглядом, они вернулись к костру, продолжая спорить и плевать друг в друга. Подтянув колени к груди, я попыталась унять дрожь.
– Если собралась плакать, пожалуйста, давай потише, – промурлыкал знакомый голос за спиной. – Гоблины чувствуют страх и будут еще больше мучить тебя, только дай им повод.
– Грималкин! – Извиваясь и озираясь по сторонам, я наконец разглядела почти невидимого серого кота, притаившегося за углом клетки. Сосредоточенно сощурившись, он прогрызал острыми зубами один из кожаных ремешков.
– Человек, не будь идиотом, не смотри на меня! – сплюнул он, и я быстро отвела взгляд. Кот рычал, расшатывая один из прутьев. – Гоблины умом не блещут, но даже они заметят, что ты разговариваешь с кем-то. Сиди спокойно, через минутку я тебя вытащу отсюда.
– Спасибо, что вернулся за мной, – прошептала я, наблюдая, как двое гоблинов дерутся из-за костей какого-то несчастного животного. Спор закончился, когда один гоблин ударил другого по голове дубиной и убежал с трофеем. Второй какое-то время лежал, ошеломленный, а затем вскочил и погнался за первым.
Фыркнув, Грималкин продолжил грызть ремень.
– Не ввергай себя в еще большие долги, – сказал он с ремнем во рту. – У нас уже есть договор. Я согласился отвести тебя к Паку и выполняю свою часть сделки. А теперь заткнись, чтобы я мог работать.
Кивнув, я замолкла, но внезапно в лагере раздался громкий крик. Гоблины вскочили на ноги и, шипя, засуетились, когда из леса вышло крупное существо и направилось к ним.
Это был еще один гоблин, только крупнее, шире и злобнее. Он был одет в малиновый мундир с закатанными рукавами и латунными пуговицами, полы которого волочились по земле. В руках он нес ржавый изогнутый бронзовый клинок с зазубринами. Зарычав, он ринулся в лагерь, остальные гоблины отпрянули от него, и я поняла – это, наверное, вождь.
– Заткнитесь, вы, шайка сварливых псин! – зарычал вождь, стукнув пару гоблинов, не успевших уйти с его пути. – Никакой пользы от вас! Я там пахал, грабил окраины, а вы что? Есть что показать?! Ничего! Ни кролика на закуску. Тошнит от вас!
– Вождь, вождь! – закричали сразу несколько гоблинов, пританцовывая и указывая пальцами. – Глянь, глянь, что мы поймали! Тебе принесли!
– А? – Оглядев лагерь, вождь устремил свои злые глаза на меня. – Это что? Вы что, хамье несчастное, наконец поймали могущественного эльфа?!
Неспешным шагом он направился к клетке. Не выдержав, я бросила быстрый взгляд на Грималкина, надеясь, что кот убежит, но его нигде не было видно.
Тяжело сглотнув, я подняла глаза и встретилась взглядом с красными глазами-бусинками вождя.
– Что, нечисть его дери, это такое? – фыркнул вождь. – Кретины, это не эльф! Если только она не выменяла свои уши. – Обнюхав воздух и скривив сопливый нос, добавил: – Да и воняет по-другому. Эй, ты, горе-эльфийка! – Он ударил по клетке клинком, заставив меня вздрогнуть. – Что ты такое?
Я глубоко вздохнула, наблюдая, как остальная часть племени столпилась вокруг, изучая меня любопытными и голодными глазами.
– Я… я фея отаку[2], – ответила я, вызвав недоумение вождя и остальных гоблинов. Шепот пополз по толпе, набирая силу, как лесной пожар.
– Чего?
– Никогда о таких не слышал.
– Вы вкусные?
– Их можно есть?
Вождь нахмурился.
– Признаюсь, никогда раньше не встречал фей отаку, – прорычал он, почесывая затылок. – А, да не важно. С виду молодая, сочная, думаю, нам на пару дней прокормиться хватит. Что выбираешь, отаку? – Усмехаясь, вождь поднял меч. – Сварить тебя живьем или пожарить на костре?
Я сжала руки, чтобы унять дрожь.
– Меня устроит любой способ, – ответила я, стараясь казаться непринужденной. – Завтра это будет неважно. В моих венах течет смертельный яд. Съешь хоть кусок, и кровь твоя закипит, внутренности расплавятся, и ты растворишься в дымящейся кучке своей туши. – Все племя зашипело, гоблины рычали и скалились на меня. Скрестив руки, я вздернула подбородок и посмотрела на вождя. – Так что давай, съешь меня. К утру станешь огромной лужей слизи и растворишься в земле.
Многие гоблины отступили назад, но вождь стоял твердо.
– Заткнитесь, сопляки! – прорычал он испуганным соплеменникам. Мрачно взглянув на меня, он сплюнул. – Значит, съесть тебя мы не можем. – Казалось, он отнюдь не впечатлен. – Какая жалость. Не думай, девчонка, что тебя это спасет. Если ты и правда такая смертоносная, то проще убить тебя прямо сейчас. Только пущу тебе кровь медленно, чтобы не заляпаться. А потом сдеру с тебя шкуру и повешу на дверь, а из костей настругаем наконечники для стрел. Как говаривала бабуля, зря не пропадет.
– Стой! – закричала я, когда он двинулся вперед, подняв меч. – Зачем же так бездарно меня тратить? – пробормотала я, и вождь посмотрел на меня подозрительно. – Есть способ очистить мою кровь от яда, и тогда меня можно будет съесть. Если уж умирать, то лучше съешьте, только не мучайте.
Вождь улыбнулся.
– Знал, что ты меня поймешь, – злорадствовал он и повернулся к своим подданным, выпятив грудь. – Видите, собаки? Вождь заботится о вас! Сегодня пируем!
Толпа хрипло взревела, и вождь снова повернулся, направив меч мне в лицо.
– Итак, девочка-отаку. В чем твой секрет?
Я начала быстро соображать.
– Чтобы очистить кровь от яда, нужно сварить меня в большом котле со специальными ингредиентами. Родниковая вода из водопада, желудь с самого высокого дуба, синие грибы и… эм-м-м…
– Только не говори, что забыла, – пригрозил вождь, просунув острие меча между прутьями. – Помочь вспомнить?
– Пыльца пикси! – отчаянно выпалила я, застав его вра