– Ну? – Леди Уивер нежно коснулась рукава, любуясь им, как художник любимой картиной. – Что скажешь?
– Бесподобно! – только и сумела выговорить я, глядя на эльфийскую принцессу в зеркале. – Меня не узнать. – В голове мелькнула мысль, и я нервно хихикнула. – Я же не превращусь в полночь в тыкву?
– Все может быть, если станешь досаждать тем, кому не стоит. – Леди Уивер отвернулась и хлопнула в ладоши. Тэнси и Кларисса, в простых белых платьях, с причесанными вьющимися волосами, появились как по мановению палочки. Я мельком разглядела у Тэнси под орехового цвета челкой маленькие рожки. Она держала мой оранжевый рюкзак двумя пальцами, словно боялась, что он ее укусит.
– Я попросила девушек постирать твою одежду, – сказала леди Уивер, оторвавшись от зеркала. – Оберон избавился бы от нее, но в таком случае мне же прибавится работы, поэтому я просто убрала ее в сумку. Когда Элизиум закончится, я заберу платье обратно, а ты сможешь снова надеть свои обноски.
– Хм, хорошо, – ответила я, забирая у Тэнси рюкзак. Я бегло осмотрела его: джинсы и рубашка сложены внутри, телефон по-прежнему в боковом кармане. На мгновение я подумала оставить его здесь, но передумала. Оберон может счесть это оскорблением и распорядится сжечь его без моего ведома. Все же он мой, и больше у меня в этом мире ничего не было. Смущаясь, я накинула рюкзак на плечо – этакая принцесса-деревенщина с ярко-оранжевым рюкзаком.
– Пойдем, – прохрипела леди Уивер, окутав шею черной прозрачной шалью. – Элизиум ждет. И еще, полукровка, я много трудилась над этим платьем. Сделай милость, постарайся не погибнуть.
Глава 12Элизиум
Мы прошли по кустистому туннелю и вышли на главную поляну. Как и прежде, там было полно фейри, но атмосфера стояла более мрачная. Музыка играла проникновенная и резкая, фейри танцевали, прыгали и скакали в дикой пляске. Один из сатиров встал на колени за спиной у улыбающейся краснокожей девушки, провел руками по ребрам и поцеловал ее в шею. Две женщины с лисьими ушами окружили потрясенного домового, не сводя с него голодных глаз. Группа придворных фейри исполняла гипнотический танец, растворяясь в музыке чувственными, эротическими и страстными движениями.
Я почувствовал дикое желание присоединиться к ним, запрокинуть голову и отдаться музыке, не заботясь о том, к чему это приведет. На мгновение я закрыла глаза, чувствуя, как ритмичная, переливистая мелодия окрыляла меня, поднимая высоко-высоко. Дыхание захватило, тело покачивалось в такт музыке. Вздрогнув, я открыла глаза. Сама того не желая, я шагнула к танцующим.
С силой прикусив губу, я почувствовала привкус крови, и острая боль вернула меня в чувства.
«Соберись, Меган! Нельзя терять бдительность. А это значит не есть здесь ничего, не танцевать и не разговаривать с незнакомцами. Сосредоточься на том, что должна сделать».
Оберон и Титания сидели за длинным столом в окружении рыцарей и троллей Благого Двора. Король и королева расположились бок о бок, но упорно игнорировали друг друга. Подперев подбородок руками, Оберон оглядывал свой Двор; Титания сидела так, словно ей воткнули кол в задницу.
Пака нигде не было видно. Интересно, Оберон уже освободил его?
– Как тебе праздник? – спросил знакомый голос.
– Грималкин! – вскрикнула я, завидев серого кота, сидевшего на краю искусственного пруда, обвив лапы хвостом. Золотистые кошачьи глаза смотрели на меня с прежним ленивым равнодушием. – Что ты здесь делаешь?
Он зевнул.
– Да так, дремал тут. Похоже, будет интересно, решил остаться. – Поднявшись, он потянулся, выгнув спину, и посмотрел на меня искоса. – Итак, человек, как тебе жизнь при Дворе Оберона?
– Ты знал! – обвинила я его, когда он сел обратно и начал лизать лапу. – Ты с самого начала знал, кто я! Вот почему согласился отвести к Паку – рассчитывал шантажировать Оберона.
– Шантажировать, – сказал Грималкин, моргая томными желтыми глазами, – какой варварский термин. Тебе предстоит еще многое узнать о фейри, Меган Чейз. Думаешь, другие поступили бы иначе? Здесь всему есть своя цена. Спроси Оберона. Если на то пошло, спроси своего Пака.
Я хотела узнать, о чем это он, но в тот момент на меня упала чья-то тень, и, повернувшись, я увидела нависшую надо мной леди Уивер.
– Зимний Двор скоро прибудет, – сказала она скрипучим голосом, сомкнув свои тощие, как карандаши, пальцы на моем плече. – Займи свое место за столом, рядом с королем Обероном. Он потребовал твоего присутствия. Иди, иди же!
Вцепившись крепче, она повела меня к столу, где ожидали Оберон и лорды Летнего Двора. Взгляд короля был осторожно отрешенным, зато под полным ненависти взглядом Титании захотелось убежать и спрятаться. Стоя между этой дамочкой, похожей на паука, и королевой Благого Двора, я чуяла, что под конец этого вечера стану мышью или тараканом.
– Прояви почтение к отцу, – прошипела леди Уивер мне на ухо и подтолкнула к Лесному царю. Сглотнув, под суровыми взглядами знати я подошла к столу. Я не знала, что говорить. Не знала, что делать. Я словно выступала перед школьной аудиторией, но забыла слова. Молча моля о подсказке, я встретилась с пустыми зелеными глазами Оберона и неуклюже присела в реверансе.
Лесной царь заерзал на стуле. Я заметила, как он посмотрел на мой ярко-оранжевый рюкзак. Мои щеки вспыхнули, но избавляться от рюкзака было поздно.
– Наш Двор приветствует тебя, Меган Чейз, – сказал Оберон жестким, официальным голосом. Он сделал паузу, словно ожидая, что я отвечу, но я словно потеряла дар речи. Между нами воцарилась тишина, в толпе кто-то хихикнул. Наконец, Оберон указал на пустой стул в конце стола, и я села, краснея на глазах у всего Двора.
– Впечатляет, – размышлял кот у моих ног. Он запрыгнул на соседний стул, как раз когда я собралась положить туда свой рюкзак. – У тебя определенно остроумие отца. Леди Уивер может тобой гордиться!
– Заткнись, Грим, – пробормотала я и опустила рюкзак под стол. Мне хотелось ответить ему, но музыка прекратилась, и поляну заполнил звук труб.
– Прибыли, – объяснил Грималкин, прищурив глаза в узкие желтые щели. Мне почти показалось, что он улыбался. – О, это будет увлекательно!
Трубы взревели громче, бесконечная стена в дальнем конце поляны вдруг сместилась, изогнулась, образуя огромный проход, куда более высокий и изящный, чем все, что я видела до сих пор. Среди шипов расцвели черные розы; ледяной ветер прошипел сквозь ворота, покрывая изморозью близлежащие деревья.
Через арку скользнуло какое-то существо, и я вздрогнула не столько от холода, сколько от увиденного. То был гоблин, зеленый, весь покрытый бородавками, одетый в причудливое черное пальто с золотыми пуговицами. Он лукаво оглядывал присутствующих и, гордо выпятив грудь, прокричал четким, но хриплым голосом:
– Ее Величество королева Мэб, повелительница Зимнего Двора, властительница Осенних земель, Королева воздуха и тьмы!
Явился Неблагой Двор.
На первый взгляд они были очень похожи на фей Благого Двора. Маленькие человечки в причудливых плащах и красных шапочках, несшие знамя Неблагих, походили на гномов. И только потом я заметила у них акулий оскал и безумие в глазах и поняла, что это не дружелюбные садовые гномы от слова «совсем».
– Красные колпачки, – задумчиво произнес Грималкин, сморщив нос. – От них держись подальше, человек, поверь мне. В прошлый раз фука, не блещущий умом, надо сказать, вызвал одного из них поиграть, да сжульничал и выиграл. Закончилось все не очень хорошо.
– Что случилось? – спросила я, гадая, кто такой фука.
– Они его съели.
Грималкин показал на идущих следом огров – огромных неповоротливых тварей с толстыми мордами и слюнявыми клыками. Запястья их были скованы кандалами, толстые шеи – серебряными цепями. Они шли вразвалку, как одурманенные гориллы, волоча руки по земле, не замечая кровожадных взглядов троллей.
На поляну высыпало еще больше представителей Неблагих. Тощие буги вроде того, что прятался в шкафу Итана, плелись крадучись по земле, как пауки-сенокосцы. Гоблины рычали и шипели. За ними ковылял человек с головой и грудью лохматого черного козла и рогами, зловеще сверкавшими острыми концами на свету. И множество других существ, одно страшнее другого. Завидев меня, они облизывались, скалясь и ухмыляясь. Слава богу, под суровыми взглядами Оберона и Титании никто из них не подошел к столу.
Наконец, когда поляна была почти битком набита разными тварями, появилась сама королева Мэб.
Первым предвестником стало то, что температура на поляне упала градусов на десять. По рукам побежали мурашки, и я вздрогнула, жалея, что на мне платье из одного щелка да фатина. Я собиралась пересесть чуть дальше, чтобы укрыться от холодного ветра, как вдруг из туннеля неожиданно вырвалось облако снега, и перед нами предстала женщина такой красоты, что заставляет девушек плакать от зависти, а мужчин – развязывать войны.
Она не была высокой, как Оберон, или стройной, как Титания, но своим присутствием притягивала взгляды каждого. Ее иссиня-черные волосы струились по спине водопадом; глаза были пусты, как беззвездное небо; губы цвета черной шелковицы резко выделялись на фоне мраморной кожи. На ней было платье, извивающееся, как ожившая тень. Как Оберон и Титания, она излучала силу и могущество.
Вокруг было так много фейри, как Благих, так и Неблагих, что я сильно занервничала. Как только я решила, что хуже уже быть не может, следом за королевой Мэб вошла ее свита.
Первые двое были высокими и красивыми, как и остальные их рода, с резко высеченными чертами лица и стройным телосложением. Нарядные, держались они с аристократичной уверенностью; волосы цвета воронова крыла были зачесаны назад, подчеркивая гордые и суровые черты лица. Подобно темным принцам, они шли вслед за Мэб, не уступая ей в королевской надменности, опустив руки на мечи, с развевающимися плащами за спиной.
За ними шел третий, тоже в серебристых-черных одеждах, с тонкими, аристократичными чертами лица. Как и двое его соратников, он держал руку на мече, покачивающемся в ножнах на бедрах. Но, в отличие от остальных, он выглядел равнодушным, словно пра