здник его не впечатлял. В лунном свете глаза его блестели, как серебряные монеты.
Сердце мое заледенело, к горлу предательски подкатывала тошнота. Это был он, юноша из моих снов; тот, что преследовал нас с Паком в лесу. Я стала лихорадочно оглядываться в поисках укрытия. Грималкин смотрел на меня с недоумением, размахивая хвостом.
– Это он! – прошептала я, переводя взгляд на приближавшихся гостей. – Тот парень! Это он тогда охотился за мной в лесу, когда я очутилась на твоем дереве. Он пытался убить меня!
Грималкин моргнул.
– Это Принц Эш, младший сын королевы Мэб. Говорят, он настоящий охотник и большую часть времени проводит в лесу, а не при Дворе со своими братьями.
– Да мне плевать, кто он! – прошипела я, пригнувшись. – Нельзя, чтобы он увидел меня. Как отсюда выбраться?
Грималкин не то фыркнул, не то рассмеялся.
– Я бы не стал об этом беспокоиться, человек. Эш не станет рисковать впасть в немилость Оберона, напав на тебя при его же Дворе. Правила Элизиума запрещают насилие любого рода. К тому же, – фыркнул кот, – та охота была несколько дней назад, он тебя и не вспомнит.
Я бросила на Грималкина хмурый взгляд, не выпуская из поля зрения парня фейри, который в тот момент кланялся Оберону и Титании, что-то бормоча. Оберон кивнул, и принц отступил, не поднимая головы. Когда он выпрямился и обернулся, взгляд его скользил вдоль стола…
…и остановился ровно на мне. Прищурившись, он улыбнулся и слегка кивнул. Мое сердце забилось быстрее, меня охватила дрожь.
Эш меня не забыл, отнюдь…
Вечер продолжался, а я с тоской вспоминала деньки, проведенные на кухне. И не только из-за принца Эша, хоть он и был основной тому причиной, но я старалась не думать об этом. Прислужники Неблагого Двора заставляли меня нервничать. И не только меня. Напряжение между жителями обоих Дворов нарастало: было ясно, что они давние заклятые враги. Только глубокая приверженность фейри правилам и подобающему этикету – наряду с властью их владык сидов – не позволяли празднеству превратиться в кровопролитие.
По крайней мере, так мне объяснил Грималкин. Я поверила ему на слово и сидела на своем месте неподвижно, дабы не привлекать внимания.
Оберон, Титания и Мэб просидели за столом всю ночь. К моему большому облегчению, трое принцев сидели слева от Мэб, а Эш – дальше всех. Нам подавали угощения, разливали вино, а правители сиды вели неторопливую беседу. Грималкин зевнул, заскучав, и покинул меня, растворившись в толпе. Развлеченье началось спустя, казалось, целую вечность.
На сцену перед столом вышли трое ярко одетых мальчиков с обезьяньими хвостами. Они исполняли удивительные кувырки и прыжки друг через друга. Сатир играл на волынке, и девушка, со смесью ужаса и наслаждения на лице, танцевала под его музыку до тех пор, пока не стерла пятки в кровь. Необычайной внешности женщина с козлиными копытами и зубами, как у пираньи, пела балладу о мужчине, который последовал за возлюбленной в пучину морскую и больше не вернулся, да так упоительно пела, что, когда песнь закончилась, я вдохнула полной грудью и выпрямилась, даже не заметив, что затаила дыхание.
Где-то в середине суматошного празднества Эш исчез.
Нахмурившись, я оглядывала всю поляну, выискивая в хаотичном море фейри бледное лицо и черные волосы. Насколько я могла видеть, его не было ни на поляне, ни за столом с королями…
Рядом раздался смешок, и сердце мое замерло.
– Так вот ты какая, знаменитая полукровка Оберона, – задумчиво сказал Эш, и я обернулась. Он смотрел на меня холодными и жестокими глазами, будто забавляясь. С высокими скулами и темными растрепанными волосами, спадающими на глаза, вблизи он оказался еще красивее. Так и хотелось протянуть руку и провести пальцами по этим волосам. В ужасе я сжала кулаки на коленях, пытаясь сосредоточиться на том, что он говорил. – Подумать только, – продолжил принц, ухмыляясь, – тогда в лесу я тебя потерял, а ведь даже не знал, кого преследовал.
Я отпрянула, оглядываясь на Оберона и королеву Мэб. Они увлеченно о чем-то дискутировали, не замечая меня. Не хотелось прерывать их просто потому, что со мной заговорил принц Неблагого Двора.
К тому же я ведь теперь принцесса фейри. Даже если я не особо в это верила – Эш верил. Сделав глубокий вдох, вздернув подбородок, я посмотрела ему прямо в глаза.
– Предупреждаю, – заявила я, радуясь, что голос мой не дрожал, – если выкинешь что-нибудь, отец оторвет тебе голову и повесит на стену как трофей.
Эш пожал тощим плечом.
– Бывало и похуже. – К моему изумлению, он одарил меня самоуничижительной улыбкой. – Не волнуйся, принцесса, я не нарушу правил Элизиума. Не намерен ставить Мэб в затруднительное положение и тем самым вызывать ее гнев. Я здесь не поэтому.
– Тогда что тебе нужно?
Эш поклонился:
– Танец.
– Чего?! – Я уставилась на него недоверчиво. – Ты пытался убить меня!
– Технически я пытался убить Пака. Ты просто оказалась не в том месте и не в то время. Но да, будь у меня такой шанс, я бы им воспользовался.
– Тогда с чего ты взял, что я захочу с тобой танцевать?
– То было тогда. – Он смотрел вкрадчиво мне в глаза. – А это сейчас. И это традиция Элизиума: сын и дочь королей двух территорий должны станцевать вместе, чтобы продемонстрировать добрую волю народа и Двора.
– Что ж, я здесь новенькая. – Скрестив руки на груди, я взглянула на него испепеляющим взглядом. – И ничего не знаю о традициях фейри. Можешь забыть, никуда я с тобой не пойду.
Эш приподнял бровь.
– Неужели ты позволишь себе оскорбить мою владыку таким отказом? Она воспримет это как личное оскорбление и обвинит Оберона. А Мэб умеет затаить злобу очень и очень надолго.
Ох, проклятье. Вот попала. Скажу «нет» – оскорблю королеву фейри Неблагого Двора и окажусь в черном списке уже двух королев, и тогда мои шансы на выживание уж точно равны нулю.
– Значит, ты не оставляешь мне выбора.
– Выбор есть всегда. – Эш протянул руку. – Я тебя не заставляю. Просто следую приказам своей королевы. Чтобы ты знала, весь Двор ждет нас. – Он улыбнулся, горько и глумливо. – Обещаю вести себя как джентльмен до конца праздника. Даю слово.
– Черт! – Я обняла себя за плечи обеими руками, пытаясь придумать, как из этого выбраться. – Все равно опозоришься, – сказала я ему вызывающе, – я не умею танцевать.
– В тебе кровь Оберона, – отметил Эш с легкой забавой в голосе, – конечно, умеешь!
Меня продолжали терзать сомнения.
«Он принц Неблагого Двора, – размышляла я. – Может, ему известно что-то об Итане. Или о папе! Надо хотя бы спросить».
Я сделала глубокий вдох. Эш терпеливо ждал, протянув руку, и когда я наконец взяла его ладонь, он слегка улыбнулся. Кожа его рук была прохладной. Он плавно переместил мою руку себе на предплечье, и я вздрогнула от его близости. От фейри пахло морозной свежестью и чем-то чужим – не неприятным, просто странным.
Мы вместе вышли из-за стола, и у меня скрутило живот, когда я заметила, что сверкающие взоры сотен фейри обращены на нас. Придворные обоих Дворов расступились перед нами, и мы подошли к открытой сцене. Мои колени дрожали.
– Я не могу этого сделать, – прошептала я, стиснув его руку в поисках поддержки. – Отпусти меня. Кажется, меня сейчас стошнит.
– Все получится. – Когда мы вышли в центр зала, Эш на меня не смотрел. С высоко поднятой головой и пустым выражением лица он встретился взглядами с тремя правителями фейри. Я оглядела море лиц и задрожала от ужаса.
Эш крепче сжал мою ладонь.
– Я поведу.
Он поклонился столу Оберона, я присела в реверансе. Лесной царь торжественно кивнул, и Эш повернулся ко мне лицом, взяв одну руку в свою ладонь, а вторую положив себе на плечо.
Заиграла музыка.
Эш шагнул вперед, и я, едва не споткнувшись, прикусив губу, пыталась повторять его шаги. У нас более или менее получалось, мы кружили по паркету: я концентрировалась на том, чтобы не упасть и не отдавить Эшу ноги, а Эш двигался с тигриной грацией. К счастью, никто нас не освистывал и не забрасывал овощами, пока я в оцепенении металась взад и вперед, мечтая, чтобы это унижение поскорее закончилось.
И в этом кошмаре наяву откуда-то раздался смешок.
– Перестань думать, – пробормотал Эш, вращая меня одной рукой и привлекая обратно к себе. – Наплюй на публику и движения. Просто закрой глаза и слушай музыку.
– Тебе легко говорить, – огрызнулась я, но он снова меня закружил, да так быстро, что сцена завертелась, и я закрыла глаза.
«Помни, зачем ты это делаешь, – шептал мне мой разум. – Все ради Итана».
Верно. Я открыла глаза и посмотрела на темного принца.
– Значит, – пробормотала я, пытаясь завести разговор, – ты сын королевы Мэб?
– Мне казалось, с этим мы разобрались, да.
– А ей нравится… коллекционировать? – Эш посмотрел на меня непонимающе, и я поспешила добавить: – В смысле, людей? Много смертных людей у вас при Дворе?
– Есть парочка. – Эш снова закрутил меня, и в этот раз я справилась лучше. Его глаза засияли, когда я вернулась в его объятия. – Смертные обычно наскучивают ей через несколько лет. Она либо отпускает их, либо превращает во что-то более интересное, по настроению. А что?
Сердце учащенно забилось.
– А есть у нее при Дворе маленький мальчик? – спросила я, пока мы кружились в танце. – Четыре года, вьющиеся каштановые волосы, голубые глаза? Такой тихоня.
Эш посмотрел на меня подозрительно.
– Не знаю, – ответил он, к моему разочарованию, – давно не бывал при Дворе. А если бы и был, все равно не уследить за всеми смертными, которых королева из года в год добывает и отпускает.
– Ох, – пробормотала я, опустив глаза. Что ж, попытаться стоило. – Но если ты не бываешь при Дворе, то где тогда?
Эш холодно улыбнулся.
– В диком лесу, – ответил он, уводя за собой, – охочусь. Добыче редко удается от меня ускользнуть, так что скажи спасибо, что Пак оказался трусом. – И прежде чем я успела ему ответить, он притянул меня к себе и прижался губами к уху. – Хотя я рад, что не убил тебя тогда. Говорил же, дочь Оберона умеет танцевать.