Штайнер полностью забыл о том, где находится. Когда он услышал прямо в ухо чей-то голос, то не сразу осознал происходящее. Около двери стояла медсестра. Он медленно встал, поднял свой ранец и медленно приблизился к ней.
— Вы что, уснули? — спросила она.
— Нет, был близок к этому. Комната уже готова?
— Готова. Она вам понравится. — Когда они стали подниматься вверх по лестнице, медсестра заговорила снова: — Вам очень повезло. Другим военнослужащим вашего чина приходится спать по двое-трое в комнате. Вы первый, кто приехал к нам в одиночку. Кстати, ваша комната находится рядом с моей.
Штайнер искоса посмотрел на нее и сказал:
— Надеюсь, вы не храпите. У меня очень чуткий сон.
Вскоре они оказались на четвертом этаже. Женщина подошла к одной из многочисленных дверей.
— Вот здесь, — сообщила она, пропуская его вперед. Штайнер на пороге остановился, разглядывая приготовленную для него комнату. Слева стояла кровать, головой к большому окну. В центре небольшой стол и два стула. Правая стена занята широким диваном с несколькими подушками. Штайнер оглянулся и увидел рядом с собой лицо медсестры.
— Вам нравится? — спросила она. Штайнер кивнул, подошел к столу и положил на него ранец. Затем подошел к окну и выглянул в него.
— Отсюда открывается очень хороший вид. Вы можете каждый вечер любоваться закатом, — сказала ему в спину медсестра.
Когда он повернулся к ней, то случайно коснулся рукой ее груди.
Наморщив лоб, Штайнер спросил:
— Из вашей комнаты тоже можно любоваться закатом?
— Конечно, — рассмеялась она. — Я же сказала, что моя комната находится рядом с вашей.
— Отлично, — холодно отозвался он. — Мне было бы неудобно, если бы вы наблюдали за закатом из моего окна.
Пока он снимал куртку, медсестра провожала его действия неприязненным взглядом. Ее лицо покраснело.
— В этом здании много других комнат, — произнесла она дрожащим от гнева голосом.
— Нисколько не сомневаюсь в этом, — ответил Штайнер. — Я бы очень удивился, узнав, что вы их все знаете. Где здесь именной список?
Медсестра уже собралась шагнуть за порог. Оглянувшись, она смерила его недовольным взглядом:
— У нас нет такого списка, и здесь не приняты чины. Здесь обычный распорядок дня, и наши жильцы должны следовать ему. — Она сердито указала на табличку с распорядком дня, висевшую на стене, и, шагнув за порог, громко захлопнула за собой дверь. Штайнер усмехнулся, затем подошел к указанной табличке и внимательно изучил ее. С часу до трех предполагался отдых. Этим, видимо, объяснялась тишина, царившая в доме, в котором размещалось семьдесят-восемьдесят человек. Ужин подавался в столовой в половине седьмого. Штайнер посмотрел на часы: было лишь полчетвертого, и поэтому он решил искупаться. Разложив вещи, он вышел из комнаты и медленно зашагал к пляжу. Здесь Штайнер разделся и зашел в воду. Энергичными гребками он доплыл до обломка скалы, возвышавшегося среди волн примерно в пятидесяти метрах от берега. Отсюда открывался прекрасный вид во все стороны. Город тянулся вдоль линии берега примерно на километр. Со скалы были видны горы, угрожающе нависшие над городом.
Штайнер настолько увлекся созерцанием ландшафта, что удивился, услышав чей-то голос, позвавший его. Он посмотрел вниз и увидел человека, энергично рассекавшего волны. Доплыв до скалы, пловец вскарабкался на нее. Часто дыша, он отряхнулся, почему-то напомнив Штайнеру пуделя.
— Вот так, мой друг, — произнес он. — Такова жизнь.
Незнакомец отжал на себе красные плавки, смахнул воду со светлых волос и после этого уселся на камень рядом со Штайнером.
Его тело было не очень физически развито, однако он обладал красивой головой с голубыми глазами и розовыми щеками.
— Прекрасно! — весело продолжил юный блондин. — Лучше быть не может. Верхушка социалистического рабочего государства умела ценить приятные стороны жизни. Как ты думаешь?
— Они были бы идиотами, если бы ими не пользовались.
Блондин согласно кивнул:
— Это точно! Ты где остановился? Я тебя еще здесь не видел.
— Я прибыл час назад, — признался Штайнер.
— Приехала новая группа? — удивился юный блондин.
— Нет, я прибыл один.
— Понятно. И все равно, где ты остановился? — парень даже не пытался скрыть своего любопытства.
Штайнер показал на дом отдыха дивизии.
— Паршивое место, — презрительно произнес белокурый парень. — Красивый фасад, за которым ничего нет.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Штайнер. — Там сейчас отдыхают примерно семьдесят солдат.
— Я не говорю про солдат. Тебе было бы лучше поселиться на наших квартирах. Пусть там не так элегантно, зато есть первоклассная столовая.
— Серьезно? — произнес Штайнер. Парень оказался слишком словоохотливым, а ему хотелось побыть одному. Чтобы отделаться от него, он кивнул и произнес: — Может быть, вечерком я загляну к вам.
Парень шлепнул его по плечу:
— Отлично. Не забудь. Кстати… — он доверительно придвинулся к Штайнеру, — у нас тут есть неплохие бабенки, на которых стоит посмотреть. Особенно две. Одна из них носит свои груди так, как я носил бы Железный крест.
— Бабенки? — повторил Штайнер.
— Ага, медсестры. Высший класс, скажу я тебе. Клевые штучки. Они приходят на все наши вечеринки.
— На все?
— Ты можешь перейти с ними все границы. Только вот та, с большой грудью, это баба лейтенанта Маннгейма, казначея. Так что к ней бесполезно соваться. — Парень вздохнул и мрачно посмотрел на воду. — Так всегда бывает. Стоит только появиться какому-нибудь типу со звездочками на погонах, так другим уже на эту бабу и смотреть нельзя.
Его досада показалась Штайнеру такой искренней, что он не смог удержаться от улыбки.
— Если это так, то ты не слишком много теряешь, — сказал он презрительно. — Я лучше выпью стакан хорошего вина или пива вместо того, чтобы иметь дело с местными шлюхами.
— Шлюхами? — переспросил блондин. — Никакие они не шлюхи. Ты сам это поймешь, когда увидишь Гертруду.
— Ты мне надоел своими разговорами, — раздраженно ответил Штайнер. — Вечером я зайду в вашу столовую. Если бы мне была нужна женщина, то я сразу бы зашел в один из тех шести домов на улице. — Он кивком попрощался, нырнул в воду и поплыл обратно к берегу. Одеваясь, Штайнер решил, что грубо повел себя с парнем. Затем вспомнил недавний разговор с медсестрой и улыбнулся. Таких баб всюду хватает. А что касается блондина, то он угостит его пивом этим вечером. В конце концов, парень дал хороший совет относительно столовой. При мысли о пиве во рту собралась слюна. Он давно уже не пил пива и, пожалуй, забыл его вкус. Штайнер нахмурился. Говорил блондин что-нибудь о пиве? Есть оно там? Он не мог точно вспомнить. Ладно, посмотрим, пиво должно там быть. Какая же столовая без пива?
Купание прекрасно освежило его, смыло дорожную пыль и подняло настроение. Ему вспомнились былые субботние вечера на гражданке, когда он мылся, брился и отправлялся на поиски развлечений. Подойдя к дому, Штайнер увидел несколько человек, о чем-то громко разговаривавших. Увидев Штайнера, они замолчали и с любопытством принялись разглядывать его. Несколько секунд он думал, стоит ли подойти к ним. Затем отдыхающие, видимо, угадали его воинское звание, и их лица приняли строгое выражение. Он прошел мимо них, кивком ответив на их приветствие. Придя к себе в комнату, Штайнер лег на кровать и моментально уснул.
Когда он проснулся, было уже темно. Он какое-то время лежал неподвижно, глядя на потолок. Ему снова вспомнилась медсестра, и он пожалел о том, что так грубо разговаривал с ней. Чертыхнувшись, он встал, причесался и надел мундир. Посмотрев на часы, Штайнер понял, что уже настало время ужина, и торопливо спустился вниз. Столовая располагалась в большом длинном помещении. Примерно половину его занимали столы, поставленные в три ряда. Большая часть мест была занята, и Штайнер с трудом отыскал место в дальнем конце комнаты. Он подошел к столу и заметил, что сидящие с любопытством смотрят на него и перешептываются. Когда он уже собрался сесть, кто-то сказал:
— Вас должны обслуживать в передней части зала. Эти места для рядовых.
— Я и отношусь к рядовым, — ответил Штайнер, садясь рядом с тем, кто заговорил с ним. Солдат удивленно посмотрел на него, затем усмехнулся и снова взялся за еду. Лица его соседей просветлели. Они немного отодвинулись, чтобы Штайнеру было удобно сидеть. Поскольку тарелки перед ним не было, Штайнер стал оглядываться по сторонам. Еда подавалась в больших супницах, стоявших на столе. Свободных тарелок не было. Штайнер дождался, когда к их столу приблизилась одна из медсестер, и попросил ее принести ему тарелку и столовые приборы. Та отрицательно покачала головой и указала на другой край стола:
— Вам нужно пойти туда. Там обслуживают младших офицеров.
— Понимаете, я — штабс-ефрейтор, — резко ответил Штайнер. — Принесите мне тарелку, или я сам схожу за ней.
Услышав его слова, сидящие за столом подняли головы. Медсестра поставила супницу на стол. Ее лицо покраснело от негодования.
— Если вы хотите изменить правила, — вызывающе ответила она, — скажите об этом фельдфебелю Майеру, а не мне.
Она собралась уйти, но Штайнер решительно взял ее за руку. В зале неожиданно стало тихо. Звон ложек и вилок прекратился. Взгляды присутствующих были устремлены на Штайнера. Тот опустил голову и принялся разглядывать стол, но успел краем глаза заметить уже знакомого ему фельдфебеля, который сидел на другом краю стола вместе с несколькими унтер-офицерами и пристально смотрел на него. Штайнер повысил голос:
— Во-первых, мне не нравится ваш тон, фрейлейн, а во-вторых, я не допущу, чтобы кто-то указывал мне, где я должен сидеть. Потрудитесь принести мне тарелку.
Медсестра беспомощно повернула голову в ту сторону, где сидели унтер-офицеры. Фельдфебель встал и быстро подошел к ним.
— Здесь действуют свои правила! — сердито проговорил он. — Даже штабс-ефрейтор обязан подчиняться им. Садитесь вместе с нами. Тут ни для кого не делают исключений. Вам это понятно?