— Право слово, дядюшка, увлеклись вы картами. Увлеклись. Не любит вас пиковая дама. Не ценит.
— Дамы любят упорных.
— Она вас ревнует к смерти. Сколько раз по краю ходили.
— То же верно, — широко улыбнулся Федор Иванович, а потом с печальной улыбкой добавил. — Однако и удача отвернулась от меня, и смерть не любит. Ослаб. Увы…
— А может быть дело в том, что вы киснете без дела? Сколько времени вы уже сидите в своем особняке?
— Давненько… давненько…
— Лев Николаевич! — воскликнула, нахмурив брови, Авдотья Максимовна, супруга дяди.
— Погоди милая, погоди. Вы, Лев Николаевич, к чему клоните?
— В Калифорнии, которая не стала русской лишь по случаю, отыскалось много золота в россыпях. Мне верный человек о том сообщил. Пока о том я не болтаю, думаю — как быть. Слух пройдет — так со всего света люди начнут сбегаться. Поэтому прошу и вас о том никому не говорить.
— И много там золота?
— Думаю, что если вы, Федор Иванович, соберете верных человек десять-пятнадцать, то сумеете за года два-три полностью покрыть долги, а еще за годик обеспечить дочке славное приданное.
— А вы, что же туда не рветесь?
— Не успеваю. Хотел промывочный земснаряд построить с паровой машиной, да отправиться с ним. Но мне голову селитрой да кондомами морочат. Столице золото, конечно, нужно, но без кондомов им не жить.
«Американец» хлопнул пару раз глазами и зашелся в хохоте. Остальные же скромно заулыбались.
— А долго делать этот земснаряд? — поинтересовался Владимир Иванович.
— Тоже хотите поучаствовать?
— Федор Иванович уже немолод. И я полагаю, что… хм… в тесном семейном кругу родственников мы смогли бы обеспечить поддержку этого предприятия. Если сведения про золото, конечно, верные.
— Сведения верные, но неточные. Мне известно, что где-то на реке Клондайк на Аляске есть богатые россыпи. Ну… относительно богатые. Порядка нескольких десятков тысяч пудов, которые, разумеется, даже не две трети не выбрать из-за рассеянности. Но первые искатели соберут сливки. Примерно то же самое на реке Американ-Ривер в Калифорнии, что недалеко от Сан-Франциско. Нужна разведка. Однако на Аляску лезть не надо — там еды нет. Думаю, что надо сначала в Сан-Франциско закрепится. И только когда с золотом пойдут проблемы — действуя оттуда как с базы, отправиться покорять Клондайк.
— Ты не ответил про земснаряд.
— Да что там сложного? Простая баржа. На ней паровой двигатель, который приводит в привод насос, забирающий грунт со дна и отправляющий на лоток для промывки. Я прикидывал, у меня получалось, что при выработке ста кубов грунта в день будет намывка от пятидесяти до ста граммов золота.
— Кубы, это что? — поинтересовался Федор Иванович.
— Кубические метры.
— А при чем здесь французская система?
— Она просто удобна, ибо системна. Легко переводить единицы измерений и проводить расчеты. Я всегда в ней все считаю, а потом для удобства общения перевожу на посконно-исконную, то есть, английскую, которую у нас тут со времен Петра Великого и его родителя насадили. Так вот. Вернемся к земснаряду. Сто кубов грунта в день — это немного. Но даже эта штука за год намоет от восемнадцати до тридцати шести килограмм золота. Не очень много, но и земснаряд такой невелик и недорог. И это усредненно и очень условно. Так-то, если получится снять сливки — в первые годы больше добывать будем.
— Как быстро ты его сможешь построить? — еще раз повторил свой вопрос Владимир Иванович.
— Да кто его знает? Месяц-другой. Все упирается в паровой двигатель. Их сейчас в наших краях не купишь — на заводик по выработке селитры все ушли. А так — тысяча-другая рубликов на машину. Еще столько же на механизмы. Ну и около пары месяцев работ. Там вся конструкция проста как мычание, только насос нужно сделать, чтобы жижу земляную с камешками и песком прокачивал. Вот с ним могут быть проблемы. Хотя можно и транспортером ленточным обойтись — тут надо поглядеть.
— Делай, — на удивление серьезно произнесла Пелагея Ильинична.
Она никогда или практически никогда не вмешивалась в дела. Сейчас же… этот взгляд испугал даже Льва — на него смотрел расчетливый хищник, которого он никогда бы не заподозрил в тетушке.
Клан Толстых, несмотря на многочисленность и большие связи, имел большие трудности с деньгами. В том числе из-за любви к карточным играм. Конечно, бед вроде тех, что нарисовал сам себе Федор Иванович, никто не достигал. Однако финансовые сложности наблюдались если не у всех представителей клана, то у многих. А тут такая возможность…
Лев Николаевич огляделся и обомлел. Все присутствующие имели взгляд очень решительный и вдохновленный, что ли. Ему почему-то поверили. Почем? Он сам не понимал. Может, раньше не врал по существу. И вон — с геометрией Лобачевского все как устроил, и с селитрой, и получив разрешение на производство оружия «достал» из загашника вполне рабочую модель револьвера… То есть, его слова не расходились с делом.
Молодой граф скосился на Авдотью Максимовну, надеясь найти скепсис хотя бы у нее. Но чуть не чертыхнулся. Она же была цыганкой, выросшей в своей среде. Поэтому уж кто-кто, а она отнеслась к возможности хапнуть золотишка самым положительным образом. Тем более в том ключе, что позволяло бы ее дочери получить славное приданое. Из-за чего ее глаза не просто горели, нет, они пылали!
— Хорошо, — чуть еще помедлив, произнес граф. — Сегодня же начну.
— До весенних паводков успеешь? — поинтересовался Федор Иванович.
— Должен.
— Куда проще ее будет переправить? К Санкт-Петербургу?
— Я бы в столице этот земснаряд не показывал почтенной публике. Меньше вопросов. Лучше его своим ходом, как снаряд для углубления дна, провести до Тулы. Где-то под ней был ни то волок, ни то канал на Дон. Оттуда в Таганрог. Где на корабль какой неприметный и загрузить, на котором и отправиться в Сан-Франциско.
— Так и поступим, — серьезно произнес Федор Иванович, который, казалось, даже лицом изменился. Расцвел. Даже плечи расправились.
Лев удалился к себе довольно скоро.
Его ждали бумаги и размышления. Требовалось срочно придумать, как высвободить хотя бы одну приличную паровую машину из числа тех, которые закупили для селитряного завода. То есть, повысить эффективность имеющихся.
Что там применялось?
Обычные цилиндрические котлы[2]. Давление поднять в них едва ли было можно быстро, да и их сами переделать. Это, очевидно, не вопрос месяца или двух… наверное. Тем более что сам Лев не являлся теплотехником и в теме разбирался на уровне человека с хорошим техническим образованием. Но не профильным. Ну и жизненным опытом, который позволил ему взглянуть на много всякого оборудования.
Что еще?
Парораспределение.
Оно было самым, что ни на есть, стандартным. Впуск-выпуск с помощью золотника. Примерно в таком виде подобная конструкция встретит XX век и там поживет. Ибо просто и надежно.
Но тут Лев кое-что знал.
Ему посчастливилось слышать про прямоточное парораспределение. И даже видеть ролики с кинематическими моделями, так что понимание было вполне ясное. И что занятно — переделка простейшая. А это несколько процентов КПД[3], как с куста самыми простейшими усилиями.
Что еще?
Утепление. Он ведь еще для изготовления своего сейфа асбестом заинтересовался. И по его запросу возобновили кустарный промысел под Невьянском. Старый, еще Демидовых. Много не накопали. Однако маленькая артель уже несколько тонн «горного льна» добыла и переправила в Казань. И он лежал на складе, дожидаясь своей судьбы.
Так что обкладка асбестом котла, паропроводов и цилиндра должно еще выкроить несколько процентов КПД. Открыто лежащий асбест на механизмах, это, конечно, катастрофа для легких. Но решалось все это довольно просто — обшивкой поверх обычным кровельным железом методами жестянщиков. Крепко ведь не надо, а вот герметично — очень даже. Так что с пайкой швов.
«На выпуклый глаз», как любили говорить инженеры во второй половине XX века, этими простыми мерами можно было поднять мощность уже имеющихся паровых машин вдвое, если не больше. С сохранением расхода топлива.
Профит?
А то!
Но главное — возможность сделать это все быстро и выкроить себе одну или даже несколько паровых машин для затеи с земснарядом. Лев Николаевич был уверен: не пройдет и пары недель, как начнут подтягиваться родственные связи клана. И проворачиваться механизм.
Появятся верные люди.
Найдется корабль.
Тихо, но быстро… Практически все интересующиеся люди знали, как шалили Демидовы с Уральским золотом и серебром, помогая престолу в чеканке монет. Не фальшивых, нет. Вполне себе полновесных и добрых — не отличишь от тех, что с монетных дворов вышли. С небольшой поправкой — делалось это все в свой карман.
Дело-то нехитрое.
Если есть золото, винтовой пресс и приличный гравер, способный изготавливать штампы дело пустяшное. Сиди себе да крути золотые империалы где-то на отшибе в малой компании верных людей. А тут — вон — совсем замечательно. В Калифорнии можно было делать монеты любой страны на выбор и уже их ввозить в Россию, честно сдавая в банк в обмен на кредитные рубли.
Главное, чтобы не всплыло.
Главное, чтобы никто не проболтался…
Конечно, что знает трое, знает и свинья. Но при такой мотивации едва ли кто проболтается раньше времени. А потом уже и повиниться перед Дубельтом можно и цесаревичем за «долю малую» в казну. Или даже так. Ведь клан золото будет ввозить в Россию, а не вывозить. Что важно, нужно и очень полезно…
[1] Песенка Лепелетье была написана в XVII века и имела определенную популярность в XVIII и даже XIX веке.
[2] Эти ранние цилиндрические котлы представляли собой бочку, заваленную набок с одной толстой трубкой в нижней части, по которой шел и жар, и дым — дымогарная труба. Ланкаширские котлы с 2–3 трубами только-только изобрели в 1845 году.
[3] Именно прямоточные поршневые паровые двигатели в 1920-х достигали 20–25% КПД совершенно обычным обра