Дальше перечислялись многочисленные, но совершенно ненужные детали.
А потом вывод.
Самой вероятной целью Джеймс Нокс Полк считал Веракрус. Требуя от коменданта направить гонца к Скотту, возвращая его дивизию. Так как в случае захвата порта, тот окажется в полном окружении. Самому же коменданту предпринять всё, для обеспечения готовности города к осаде.
Кроме того, президент требовал направить к Санта-Анне тайного посланника и предупредить, чтобы он сидел тихо. Под угрозой обнародования их с Полком договоренностей, согласно которым Санта-Анне позволили вернуться в Мексику для захвата власти и обеспечения скорейшего завершения войны в интересах США…
— Сэр? — вопросительно спросил дворецкий.
Генерал молчал, разглядывая подпись президента и печать.
Думал.
Аж пыхтел.
Видимо, его немало возбудила и взбудоражила эта новость. Про Санта-Анну он слышал, чтобы вот так… да и русскую эскадру в прошлом году видели. Но тогда это все еще не пахло настолько дурно…
— Сэр, все нормально?
— Дика позови. Срочно! — холодно процедил Паттерсон. — И пошли вестовых ко всем морским и армейским офицерам. Через полчаса им надлежит быть у меня. Вопрос наиважнейших. Понял?
— Да.
— Так исполняй! Бегом! — рявкнул генерал.
Медленно подошел к столу. Бросил на него письмо.
Через несколько минут все завертелось.
На самом деле всех командиров флота, который оперировал отсюда — из Веракруса, поддерживая морскую блокаду восточного побережья Мексики, собрать было несложно. Ибо отдыхали на берегу, как и большая часть экипажей.
— Двадцать минут… — прошептал генерал, сев на стул и прислонившись к высокой спинке.
Он только-только завершил отдавать распоряжения и инструкции. Направив, среди прочего, десятка два разных посланников с маленькими отрядами сопровождения. Из-за мексиканских партизан.
— Боже… как же это все не вовремя. — снова прошептал он и закрыл глаза, прислушиваясь к своей ране. Ноющей. Она так до сих пор толком и не зажила. Иначе бы он здесь в Веракрусе не сидел.
В дверь постучались.
Паттерсон нервно очнулся от полудремы, куда провалился, и крикнул:
— Войдите!
Тяжело вздохнул.
Потер лицо.
Встал.
И замер, так как взор его впервые за минувшие полчаса оказался направлен в окно, выходящее к морю. А там…
— Сэр, — донеслось от двери голос одно из капитанов. — Что с вами, сэр?
Генерал молча поднял руку, указывая на множество кораблей, что вышли из-за острова и оказались совершенно близко. Более того, ветер им благоволил. Поэтому…
— Кто это? — нахмурился коммодор Перри.
— Русские.
Добрую минуту ничего не происходило, пока генерал Паттерсон не рявкнул:
— Чего встали⁈ Действуйте! Действуйте! На нас напали!
И все сорвались с места, словно этого только и ждали.
Батареи Веракрус после осады, учиненной генералом Скоттом, при поддержке американского флота, оказались совершенно приведены в негодность. Их как подавили, так и не трогали. Лазарев, впрочем, этого не знал. Поэтому колонна линейных кораблей пошла между достаточно представительным, хоть и даже на вид сильно потрепанным укреплением, и кораблями рейда.
С другой же стороны, Михаил Петрович отправил фрегаты, чтобы никто не убежал. Остальные корабли, перевозящие преимущественно десант и припасы, взяли чуть в сторону — к подходящему пляжу.
Собрать экипажи вечером, да еще по портовому городу оказалось достаточно сложным делом. Все же по кабакам да борделям засели, откуда их пришлось вытаскивать, паля из пушек. Просто чтобы они ради любопытства выползли. Впрочем, быстрее, чем через полчаса первая шлюпка от берега не отвалила. Но было уже поздно… Потому как бомбические орудия русских уже вовсю работали, ломая и уродуя корабли американского флота.
Бомбами.
Сунувшиеся было шлюпки с экипажами линейные корабли встретили картечью. Выбрасываемой на таких калибрах ее натурально ведрами. Большими. Из-за чего каждый выстрел порой зачищал от людей сразу по несколько шлюпок, заодно и их дырявя…
Генерал Роберт Паттерсон смотрел на это деловитое избиение с мрачным и каким-то погасшим видом. Он неплохо знал историю Наполеоновских войн и прекрасно понимал, с кем ему придется иметь дело. Бородинскую битву, в которой русские стояли против всей объединенной Европы, он помнил еще по учебному курсу. Так, конечно, не говорили. Но имеющий уши услышит…
Через полчаса все в целом закончилось.
Оставшиеся на американских кораблях экипажи выбрасывали белые флаги один за другим. В силу невозможности сражаться.
Кое-где занялись пожары, но не сильные.
В целом же…
Паттерсон был совершенно раздавлен в моральном плане. Особенно после того, как на его глазах погибла шлюпка с коммодором Мэттью Перри, который и командовал американским флотом здесь — в Мексиканском заливе. Он поднял вымпел, но русским оказалось плевать. Его сбрили вместе с остальными походя, словно от назойливых мошек отмахнулись.
Вот ударила какая-то пушка с батареи. Когда уже и битва-то завершилась. Видимо, притащили полевое орудие и зачем-то из него пальнули.
Пару минут спустя один из русских линейных кораблей жахнул бортовым залпом, ударив по батарее бомбическими орудиями. Что-то попало. Что-то улетело мимо, в том числе в город, разворотив там несколько крыш. Но батарея замолчала. В ее расположении явно несколько бомб взорвалось, наведя там шороху. Если кто и выжил, то точно не стал бы продолжать дергать тигра за усы… точнее, медведя. Ведь русских, как помнил Роберт, частенько именно медведем изображали в карикатурах…
— Сэр, — зашел один из молодых офицеров.
— Слушаю.
— Русские начали высаживать десант со шлюпок.
— Проследите, чтобы все ворота оказались закрыты. Не хватало еще, чтобы эти мерзавцы впустили их к нам без боя.
— Есть, сэр. — козырнул офицер и вышел…
А дальше все как в тумане.
Русские присылали парламентеров, но он велел прогнать их.
Еда же быстро заканчивалась. Ее припасы так толком и не восстановили после мартовской осады. И генерал с ужасом, близким к отчаянию, смотрел на свои перспективы.
Взятых на кораблях пленников русские сдали местным партизанам. Страшная судьба. Роберт был наслышан о том, что мексиканцы, не состоящие в регулярной армии, вытворяли с захваченными противниками. Смерть. Это была безусловная смерть. Но какая! Врагу не пожелаешь.
Знал об этом не только он. Поэтому гарнизон Веракруса пришел в совершенное уныние. А вот жители — напротив, с того момента нет-нет, да и поглядывали удивительно кровожадно. Самому же Роберту Паттерсону невольно в голову лезли всякие жуткие вещи, которые в этих краях когда-то творили ацтеки. Он поглядывал на этих «набожных католиков» и представлял их себе разрисованными, не находя каких-то значимых отличий с видимыми им гравюрами. А заняв этот пост, он успел познакомиться с кое-какими старыми книгами…
Незаметно пробежало две недели с начала осады.
Мрачных.
Полных нарастающего отчаяния…
— Сэр, — с радостной улыбкой, забежал офицер. — Скотт идет! Генерал Скотт со своей дивизией!
— Наконец-то! — воскликнул генерал и поспешил на самый подходящую для наблюдения позицию. Рассчитывая на то, что опытная и закаленная в боях дивизия Уинфилда Скотта сбросит в море этих ненавистных русских.
Наконец, добрые двадцать минут спустя генерал Паттерсон сумел забраться на подходящую колокольню. И, отдышавшись, прильнул к подзорной трубе, пытаясь разглядеть происходящие события.
Очень вовремя.
Генерал Скотт как раз завершил накапливание с построением и повел своих людей в атаку. Максимально скорую, рассчитывая на то, чтобы застать врасплох русских. Те блокировали город, но не имели достаточного количества войск для полноценной осады. Поэтому обнесли город небольшим земляным валом со рвом, этаким палисадом, держа основные свои силы в кулаке — в главном лагере у моря.
Вот туда Скотт и собирался ударить, пользуясь тем обстоятельством, что при его появлении никто не поднял шума. А палисад же был достаточно высок, чтобы не приметить с земли подходящие силы.
Паттерсону же с колокольни было видно — в лагере активное движение. Да и разъезды русских, которых всегда хватало, куда-то делись. То есть, они отошли загодя… возможно, даже заранее, еще до появления американских солдат. Видимо, заприметили вовремя…
Роберт то и дело переводил взгляд с лагеря русских на дивизию Скотта, которая огибала город вдоль этого палисада из вала со рвом.
Развернуто.
В боевом порядке.
И она явно не успевала… совсем…
Вон как выстроилась русская пехота. Хорошо. Красиво. Словно по линейке. Паттерсон такое видел только в училище, когда будущим офицерам давали строевую подготовку. А тут обычная, линейная пехота.
Еще минута.
И русские успели выкатить на подходящие огневые позиции свои орудия. Паттерсон опознал их как гаубицы… какие-то. А отряд их всадников удалился из лагеря, скрывшись за деревьями.
Всадников.
Да-да.
Местные помещики в знак признательности за разгром американской эскадры выдали им лошадей. И теперь несколько сотен кавалеристов противника ускакали куда-то. Совершенно очевидно не просто так. Самым очевидным для Роберта являлся обходной маневр для удара в тыл. Хотя численность отряда смущала — маловато…
Минута.
Пять.
И вот дивизия генерал-майора Скотта вышла из-за изгиба вала, представ перед полностью изготовившимися к бою русскими.
Некоторая заминка.
Уинфилд Скотт явно колебался, так как его ставка на внезапность провалилась. Он судил по американской или испанской армиям. С другими-то не знаком. Ни одна, ни другая бы просто не успела изготовиться к бою так быстро. А тут… Он бы по-другому поступил, если бы знал, что они такие быстрые. Та же «летучая артиллерия», то есть, конная, у него имелась под рукой. И он бы попробовал повторить свой успех при Пало-Альто и Серро-Гордо. Но сейчас явно ничего не получалось. Он слишком спешил, мысля упредить развертывание противника…