Оператор быстро-быстро затряс башкой.
Он меня боится… Забавно, ведь я ничего такого еще не делал. Поцарапал одного из местных задир, и все.
Но теперь мне предстоит угомонить главного местного хулигана.
Что ж…
Калила, вместе с дружками я нашел в одном из коридоров.
— Воитель Калил! — окликнул я его.
Он повернулся, оглядел меня с ног до головы, будто видел в первый раз и вопросительно поднял бровь.
— Мне кажется, у Вас то, что принадлежит мне, — заявил я.
— Ну, если Вам что-то кажется, то Вам не ко мне, а к капеллану, — нагло заявил Калил и отвернулся к своим дружкам.
— У Вас мое личное сообщение. На каком основании Вы его скопировали из системы и…
— Вы посмотрите, как разошелся наш дворянчик, — рассмеялся Калил и передразнил меня, — «на каком основании»… Случайно!
Последнее слово он произнес так, что никаких сомнений в том, что случайности тут места нет, возникнуть не могло.
— Верните мое сообщение! — пока еще спокойным тоном велел я.
— Обязательно, — хмыкнул Калил, — но что мне с этого? Таскаюсь с ним целый день, устал неимоверно…
— Моя искренняя благодарность, — теперь уже нагло усмехнулся я.
Калил сделал вид, что задумался.
— Нет… — покачал он головой, — искренняя благодарность — это очень много, можно что-то попроще. Как насчет вашей зубочистки?
И он кивнул на мою шапру.
Я тяжело вздохнул и перехватил ножны.
— Вот эту? — я продемонстрировал ему клинок, покоящийся в ножнах.
— Ага.
— Хотите получить?
— Ты тупой, что ли? Или с первого раза не понимаешь, дворянчик? — играть в вежливость Калилу очень быстро надоело. — Гони зубочистку и получишь свое сообщение! Может быть…
Я сделал вид что испуганно отшатнулся, и Калил это заметил, приободрился.
— Хотя…– растянул он лицо в хищной, не предвещавшей ничего хорошего улыбке, — наверное, еще стоит научить тебя манерам…
И он сделал то, чего я от него так долго ждал, — попытался меня ударить.
Попытался, так как я увернулся. Вернее, почти увернулся: я позволил ему попасть по мне, пусть и вскользь.
Этого было более чем достаточно для того, что я задумал.
— Поединок чести. Здесь и сейчас, — заявил я, — выбирайте оружие.
Если бы Калил сказал «боевой робот», может, у него и был бы шанс, ведь как пилот меха он был опытнее меня. Но воитель этого не сделал, более того, выбрал худшее из возможных решение.
— Хах! Какой еще поединок? Кем ты себя возомнил недоносок? Я тебя просто размажу…
Он протянул ко мне свою лапищу, но я ее перехватил, вывернул и принялся сгибать под таким углом, какой природой вообще не предусмотрен.
Калил заорал от боли, но я и не думал его отпускать.
Во–первых, он сделал глупость, отказавшись от поединка чести. Во–вторых, он оскорбил дворянина. В-третьих, этот идиот позарился на ритуальное оружие лорда, которое, помимо всего, было символом его, лорда, статуса. И все это есть на камерах, которые записывают каждое слово, каждое движение.
Иначе говоря, он подписал себе смертный приговор. И ни один суд, если среди его членов есть хоть один дворянин или рыцарь, не встанет на сторону Калила.
Я был в своем праве и намеревался этим правом воспользоваться.
Рука Калила уже была сломана, а я, схватив его за другую, ударив под колено и заставив встать на колени, сломал ему и вторую руку.
После чего достал из ножен шапру, сделал шаг назад и быстрым движением отсек ему голову.
После чего поднял глаза на двух подпевал Калила, которые в шоке глядели на обезглавленное тело их шефа, лежащее на полу, и спросил, где мое сообщение.
— У него, — тут же один из этих жалких ублюдков кивнул на тело Калила.
Я выжидательно глядел на типа, чьи черты лица чем-то напоминали крысиную морду — вытянутую, с маленькими глазками, с мерзкими усиками.
Он все быстро понял, бросился к телу, пошарил по карманам комбинезона и извлек разовый носитель данных, который передал мне.
Я вернул свою шапру в ножны, молча развернулся и пошагал прочь…
Уже через полчаса о происшествии знала вся база, а через час я стоял в кабинете коменданта, где восседал Грилл.
Он был как всегда пьян, однако еще не успел дойти до своей обычной кондиции. Он пучил на меня глаза и орал, брызжа слюной: «Не позволю! Вы хоть понимаете, что сделали? Это трибунал! Ваше место среди „Падших“ и…»
— Я в своем праве, — спокойно заявил я, — воитель Калил оскорбил меня, потребовав отдать мое оружие.
— И что? — гневно воскликнул Грилл.
— Нет оскорбления хуже, чем требовать от дворянина отдать шапру. Такое позволительно только лорду-сюзерену, но никак не жалкому простомордому, — ответил я и поглядел в лицо Гриллу. — Вы ведь знаете об этом?
Вопрос был с подвохом, и, конечно же, Грилл был в курсе. А еще я очень жирно намекнул ему, что он тоже является обычным простомордым, таким же, как Калил. Он это понял, что читалось в его взгляде, полном злобы и ярости.
— Вы можете быть свободны, — процедил он.
Я четко развернулся на каблуках, покинул его кабинет и больше ни разу с Гриллом не встречался. Во всяком случае, в том кабинете.
Через какое-то время все устаканилось. Мне казалось, все забыли об этом инциденте, что не могло меня не радовать.
Жизнь продолжала размеренно течь в стенах базы, пока не случилось происшествие, вмиг все поменявшее.
В тот день, когда это произошло, я вместе со своим мех-кулаком отправился в патруль. Как обычно, только втроем…
Глава 4Бунтовщики
Мой «Стервятник», как обычно, шел впереди, но вовсе не потому, что я пытался выделиться, выставить себя лидером группы. Просто мехи моих товарищей были куда медленнее моего, а скорость, как я ни пытался, отрегулировать не смог — все равно пройдя пару километров, «Стервятник» вырывался вперед.
Мы успели пройти половину пути, когда вдруг на связь вышел лейтенант Грилл.
— Кулак-2! На связь.
— Воитель Лэнгрин здесь!
— Отправляетесь в квадрат 14. Там находится добывающий комплекс «АЦ-17». Получено сообщение о волнениях среди шахтеров. Подтвердите приказ!
— Принято. Квадрат 14. Выдвигаемся, — отозвался я.
Грилл, как всегда, был пьян. Язык у него не заплетался: лейтенант не успел напиться до штатной нормы. Хрен с ним, вопрос в том, что там на «АЦ-17». Шахтеры частенько устраивают забастовки, но я не припомню случаев, когда из-за этого к добывающим комплексам отправляли мехов…
Повторив приказ Грилла Малоку и Ксанье, я направил своего «Стервятника» в нужном направлении, и, пока он шагал, я, мучаясь от непонятных, смутных сомнений, открыл информаторий.
«АЦ-17» был необычным добывающим комплексом. В том смысле, что шахтеры, работающие там, были не простыми вольнонаемными работягами. «АЦ-17» был комплексом, в котором работали заключенные или, скорее, пленные.
Дело в том, что великие и малые дома империи постоянно сражались друг с другом: за право владения планетами и системами, за ресурсные базы, за те или иные преференции и преимущества. В случае, если не удавалось договорить по-хорошему, в дело вступали пушки. И далеко не всегда конфликтующие стороны решали спор цивилизованно, как считалось правильным у дворян — поединком между друг другом или с помощью мех-кулаков. Довольно часто силы спорщиков были не равны, дуэль один на один была непопулярной, так как все зависело от личных навыков и умений лорда, а спорящие лорды часто были людьми в возрасте, растерявшими свои боевые навыки. Иногда за «право владения» проводили поединки на мехах — это когда лорд со своим кулаком лучших воинов выходил против другого. Но чаще такие бои были неприемлемы, так как военная мощь одной из конфликтующих стороны была намного выше, чем у оппонента. В таком случае один лорд и четыре его меха должны были сражаться не с пятью противниками, а с семью или даже с десятью. Естественно, лорды рисковать не хотели и предпочитали полагаться на свои стратегические и тактические способности. Вот только считали себя стратегами и тактиками все, а на деле таковыми являлись единицы. В результате начинались серьезные конфликты и кровавые баталии: высадки войск на планетах и сражения в космосе, выливающиеся в тысячи смертей и уничтожение сотен боевых машин.
Спор за отдельно взятую планету или систему мог разгореться до полноценной войны между домами, и, конечно, в ходе военных действий у обеих сторон появлялись пленные. Благородных выкупали из плена, рядовых бойцов обменивали на своих. Тех, кому не повезло, отправляли в добывающие комплексы, аграрные предприятия и другие подобные объекты. Там пленники должны были трудиться либо пока их лорд не внесет за них выкуп, либо пока пленивший их лорд не сжалится и не освободит, либо пока сами пленники не сбегут или же не примут новую присягу, став под знамена того, в чьем плену они оказались.
Пленные воители редко меняли хозяина. Они чаще либо отбывали срок, либо пытались сбежать. Перебить охрану, захватить комплекс, потребовать свободу — наиболее распространенный сценарий. Второй и менее популярный вариант — это сбежать и попытаться улететь на родину.
Что-то мне подсказывало, что в нашем случае имеет место первое: пленники подняли восстание, захватили комплекс и теперь будут требовать себе свободу.
Вообще-то приструнить их — задача вовсе не наша. Воителям запрещено использовать мехи для подавления мятежей не из соображений гуманности, а потому, что мы с большей вероятностью повредим комплекс. И кому он тогда будет нужен? С взбунтовавшимися чаще всего отправляли разбираться тяжелую пехоту или, как мы их называли, панцирников. Эти бойцы, облаченную в тяжелую, прочную броню, были способны пойти на штурм комплекса, разобраться с бунтовщиками в считанные часы.
Бывали случаи, когда панцирники проваливались, штурм не увенчивался успехом, но чаще всего им удавалось продавить бунтовщиков и навести порядок.
Думаю, в этот раз будет точно так же.
Нам, на наших мехах, предстояло играть роль оцепления на случай, если кто-то из взбунтовавшихся попробует прорваться, чтобы добраться до космопорта и угнать корабль.