– Чувствуете? – раздался в пустом пространстве чей-то голос, заслышав который мы дружно схватились за оружие и настороженно завертели головами. Мелькнул белый олений череп: появился на мгновение и скрылся из виду.
Обнажив мечи и кинжалы, мы крадучись двинулись по коридору, но фигура больше не появлялась, хотя ее шепот продолжал преследовать нас:
– Гнев, ярость. Прекрасная ненависть. Их почти достаточно. Скоро настанет подходящее время. Король проснется, и путь в Сумерки будет открыт.
– Что такое Сумерки? – требовательно спросила Меган.
Проходя мимо комнаты, которая в реальном мире выглядела ничем не примечательной подсобкой, краем глаза я заметил стоящую в дверном проеме фигуру, чье лицо с черепом было совсем близко. Вздрогнув, я крутанулся на месте, почти вынув из ножен клинок, но обнаружил перед собой всего лишь инвентарь для уборки.
– Сумерки, – прошептал голос, звучавший так, словно принадлежал кому-то, находящемуся совсем рядом – возможно, он прятался за брошенными метлами, швабрами и ведрами. – Вы их все равно не узнаете. Ни в этом мире, ни в другом никто их не помнит. Память о Сумерках была отнята у всех живых существ много веков назад. Но теперь я вспоминаю. Я помню то, что было спрятано. Когда в ночь жертвоприношения Завеса исчезла и смертные смогли увидеть нас, пусть даже на мгновение, я вспомнил короля. И Сумерки.
– Какого короля? – спросила Никс. – В Фейриленде не было короля. Всю свою жизнь я служила Госпоже, которая являлась первой правительницей.
– Речь о позабытом короле Сумеречных фейри, – прошептала тварь. – Ты такая же, как я, воспоминания о тебе вычеркнуты, запечатаны страхом и ненавистью к нашему роду. Неважно. Скоро ты вспомнишь. Король пробуждается. Наш король пробуждается. Ярость этого мира, насилие, гнев и всеобщий хаос заставят его очнуться от противоестественной дремоты. Я создал это здание, это место силы, чтобы ускорить процесс. Люди помогали мне, не подозревая о том, что именно они строят. Ими легко манипулировать, подталкивать в нужном направлении. Несколько шепотков, пара предложений – и они воздвигли место, парящее в эфире их мира, усиленное их полными ненависти мыслями и обвинениями. – Голос усмехнулся. – «ИнСайт» означает «постижение». Смертные мнят себя проницательными, считают, что должны делиться великой мудростью и осознанием с бедными, невежественными собратьями, хотя на деле лишь подстрекают друг друга, продолжая множить восхитительные жестокие эмоции. Неистовство, ненависть, страх. Они просачиваются сквозь трещины этого мира и проникают в сны спящего короля, пугающие в своей красоте. Вы видели их, не так ли? Этих существ, которые бродят по Междумирью, наводя ужас на всех, кто встречается им на пути?
– Погоди-погоди, ты говоришь о больших мерзких Монстрах, с которыми мы сражались? – эхом отозвался Пак, ошеломленный и пораженный одновременно. – Огромные уродливые ублюдки, которые преследовали нас в Междумирье и чуть не уничтожили Тачстоун, были всего лишь снами?
– Да, – прошептал голос. – Это сны короля. Фрагменты его сознания, крошечные осколки, нашедшие способ проникнуть в ваш мир. Разве они не прекрасны?
– Нет, – твердо ответил Пак. – По моему мнению, ничего прекрасного в них нет. Это кошмары, приятель. Сдается мне, ты перепутал одно с другим.
– Что есть кошмары, как не сны о различных эмоциях? – На мгновение существо явило себя – оно сидело на растрескавшейся каменной глыбе. – Ваш вид, фейри Небыли, появился на свет из снов смертных. Даже Железные фейри, эти мерзопакостные существа, населяющие Железное Королевство, родились из снов. Тех, в которых выражалось стремление к технологиям и прогрессу, но все же снов. Вы никогда не задумывались, как выглядят фейри, созданные из кошмаров смертных?
От слов существа в тусклом коридоре вдруг повеяло холодом, и я почувствовал прикосновение липких пальцев ужаса к позвоночнику. Мы, фейри – вся Небыль, – появились из людских снов и страхов. Это всем известно и не подлежит сомнению. Для смертных Фейриленд прекрасен, сюрреалистичен, а иногда и способен наводить страх.
Но это создание намекало на существование другого вида фейри. Порожденного не снами, а кошмарами, самыми темными человеческими эмоциями. Если это правда, то где же они? Казалось невозможным, чтобы в Небыли или в мире смертных существовала целая раса фейри, о которой никто никогда не слышал.
– Сны короля, – зашептал голос, – вовсе не Монстры, в них заключен куда больший смысл. Это его кошмары, Старшие Кошмары, воплощенные в реальность. Позабытые… – продолжал голос, произнеся слово, которое было мне незнакомо. Мгновение спустя оно вылетело из головы, и я не смог вспомнить, о чем шла речь. – Ты должна быть с нами, – снова заговорило существо, и я понял, что теперь оно обращается к Никс. – Как можно союзничать с теми, кто запечатал нас? Кто закрыл доступ к нашему дому? Почему ты помогаешь им? Ты ведь одна из нас.
– Я тебя не знаю, – ровным тоном заявила Никс, и мы дружно посмотрели на нее. – Как ничего не знаю и о Сумерках и не подчиняюсь вашему королю. Я служу другому правителю.
– Ты вспомнишь, – зловеще прошептал голос. – Скоро. Гнев этого мира достиг своего пика. Завеса еще никогда не была так тонка, а Сумерки – так близки. Когда король очнется ото сна, мы отомстим тем, кто стер нас из всеобщей памяти.
– Ничего подобного, – возразила Меган, подходя ближе. – Воевать вовсе необязательно, как необязательно и быть врагами, но если вы продолжите угрожать Небыли, то не оставите нам выбора и весь Фейриленд поднимется на свою защиту. Пересмотрите свои планы. Война с Небылью принесет лишь хаос и смерть всем, кто в ней участвует. Если возможно остановить ее здесь и сейчас, мы это сделаем.
– Вам не остановить нас, – прошипел голос. – Я разбужу короля, и вы все будете страдать. Не думайте, что я не готов. Вы никогда не достигнете места силы. Мы знаем ваши страхи, ваши сокровенные кошмары. Неужели вы думаете, что сможете противостоять нам? – Он мелькнул в поле зрения, подняв тонкую костяную руку. – Вот лишь малая толика того, что ждет Фейриленд, когда король пробудится и мы все вернемся.
И сам голос, и Сумеречный фейри, которому он принадлежал, исчезли, растворившись в другой реальности, скрылись за каменным столбом, а коридор наполнился новыми звуками. То был шорох, производимый десятками маленьких шаркающих ног, спускающихся по боковому проходу в нескольких шагах от нас, где коридор разветвлялся.
– Ой-ой, – пробормотал Пак, выхватывая оба кинжала. – Что это? Похоже, на нас наступает армия младенцев. – Он ахнул в притворной тревоге. – Крошечные такие пехотинцы.
Не обращая внимания на его болтовню, я обнажил меч, чувствуя, как моя Неблагая часть холодно улыбается в предвкушении. Приближение врага означало новые убийства. Больше существ, на которых можно выплеснуть свою ярость. Неважно, будет ли это орда гигантских насекомых или кошмарных младенцев, как предположил Пак. Если они нападут на нас, то умрут, и я не буду сожалеть. Выжить или быть убитым – таков девиз Неблагих.
Шаркающие звуки становились все громче, и наконец из-за угла появились десятки маленьких бледных тел. На первый взгляд они напоминали гоблинов Небыли – и ростом, и большими потрепанными ушами, – но имелись и отличия. Их кожа была серой, а не зеленой, а глаза походили на огромные луковицы, проросшие на бугристых головах. Больше всего поражали их рты… клыкастые желтые ухмылки в буквальном смысле тянулись от уха до уха, а когда челюсти размыкались, внутри виднелся второй рот, такой же зубастый, как и первый.
– Ого, – с придыханием заметил Пак. – Отлично. Топливо для новых кошмаров. Что ж, я все равно не собирался спать аж до конца месяца.
С пронзительными воплями армия гоблинов ринулась в атаку. Их пасти раскрывались на бегу, создавая впечатление, что в проход спускается лавина разверстых ртов.
Высвободив Зимнюю магию, я послал в коридор струю холодного воздуха, и шквал смертоносных шипов насквозь пронзил гоблинов, бегущих впереди. Они падали на пол и превращались в клубящийся маслянистый дым, а их зубы и клыки с резким щелкающим звуком скакали по плитке. В конце концов они замирали и оставались лежать, тускло поблескивая под флуоресцентными лампами, когда дым рассеивался.
– Фу-фу-фу! – Пак отпрыгнул, сморщив нос при виде остановившейся возле его ног пары желтых клацающих клыков. – Это отвратительно. Эй, Ледышка, помнишь, как мы однажды наткнулись на логово зубастых фейри? С висящими снаружи колокольчиками, сделанными из коренных зубов? Им бы понравилось это место.
Меган скорчила гримасу.
– Теперь мне и правда жутко, – пробормотала она и послала по коридору нить молнии. Еще больше гоблинов обратилось в дым, разбрасывая зубы по кафельному полу. – Продолжайте двигаться, – велела Железная Королева. – Чем быстрее мы найдем центр силы, тем скорее сможем вернуться домой и забыть о существовании этого места.
Мы зашагали вперед, навстречу рою гоблинов. Они зашипели и застрекотали, скрежеща зубами обоих ртов. Клыки лязгали о пол, когда их владельцы умирали, и я давил их ногами, не чувствуя ничего, кроме злобного ликования при виде поверженных останков.
Гоблины с визгом отступили, скрывшись за углом. Мы последовали было за ними и остановились, глядя на возникшее невесть откуда новое препятствие.
Перед ярко-красной стальной дверью в конце коридора стояло существо, громоздкая туша которого заполняла собой все окружающее пространство. Оно возвышалось над толпой гоблинов – белесое, похожее на огра создание с короткими толстыми ногами и длинными руками, одна из которых сжимала шишковатую, усеянную шипами дубину. Вместо лица у него имелась зияющая пасть с двойным набором зазубренных зубов, блестящих и сверкающих в болезненно-тусклом свете. Его бледная кожа была покрыта какими-то костяными осколками, торчащими из рук, плеч и спины. Мгновение спустя я понял, что это тоже зубы, пропоровшие плоть, как лезвия бритвы.