Когда я к ним подошел, они вскочили на ноги и поклонились.
– Ваше Высочество, – обратилась ко мне одна дриада, когда я остановился перед ними. – Чем мы можем быть вам полезны на этом Элизиуме?
Элизиум. Ежегодный съезд дворов для обсуждения политики и новых договоров. По крайней мере, теперь понятно, почему мое появление не вызвало панику. Все правители Фейриленда и их родственники должны присутствовать на Элизиуме. Принц Эш из Зимнего Двора посещал их бессчетное количество раз, а теперь мы с Меган каждый год приезжали на это собрание как правящая пара. Из-за того, что фейри всех трех дворов собирались в одном месте, но по-прежнему не доверяли друг другу, обстановка всегда была довольно напряженной. Будь это настоящий Элизиум, он, бесспорно, снискал бы славу самого мирного из всех, мной виденных. Но поскольку это кошмар Пака, выходит, полное отсутствие хаоса не казалось ему неправильным.
Если только тишь и благодать не являлись его самым большим страхом. Меня бы это ничуть не удивило.
Вдруг я сообразил, что, задумавшись о Величайшем Шутнике и прошлых Элизиумах, совсем позабыл о дриадах, которые все еще ждали моего ответа.
– Я ищу Пака, – сказал я им. – Вы его, случайно, не видели?
Первая дриада нахмурила брови:
– Пака?
– Да, – подтвердил я, гадая, не натворил ли он уже каких-нибудь бед и не прячется ли от гнева Оберона, пока мы тут разговариваем. – Плутишка Робин. Где он?
Дриады переглянулись.
– Мне очень жаль, Ваше Высочество, – снова заговорила первая, – но я не знаю никого с таким именем. Однако мы с сестрой при Летнем Дворе совсем недавно. Это наш второй Элизиум, поэтому мы еще не запомнили имена важных фейри.
Бессмыслица какая-то! Пак известен всем жителям волшебной страны, даже тем, кто никогда не встречал его лично. Я начинал понимать, в чем заключается суть его кошмара.
– Меня-то вы хоть узнаете, а? – на всякий случай уточнил я, и дриады дружно вытаращились на меня.
– Конечно, Ваше Высочество! – быстро заверила вторая. – Пожалуйста, простите, мы не хотели обидеть ни вас, ни вашу семью.
– Вы – принц Эш, – добавила первая, – сын Ее Величества королевы Мэб, правительницы Зимнего Двора. Принцы Сейдж и Роуэн – ваши братья, и…
– Ладно, довольно. – Я поднял руку, и они тут же умолкли. Мне вовсе не хотелось слушать, как они перечисляют всю мою родословную. – Я просто ищу друга, – продолжил я. – Если вдруг увидите рыжеволосого фейри из Летнего Двора, передайте ему, что принц Эш…
Вдруг с неба упала лягушка и с влажным хлюпающим звуком плюхнулась дриаде на колени. Квакнув, маленькое ярко-зеленое земноводное с огромными оранжевыми радужками запрыгнуло ей на плечо, точно огромное насекомое. Дриада продолжала внимательно смотреть на меня широко распахнутыми глазами, никак не реагируя на неожиданного гостя. Казалось, она его вообще не замечала.
Тут возникшая из ниоткуда вторая лягушка шлепнулась дриаде на голову, и опять она даже не вздрогнула. Я приглушенно ахнул, когда с неба посыпался дождь из сотен жаб и лягушек, но никто не обратил на них внимания. Земноводные скакали по траве и ползали по земле, так что фейри то и дело наступали на них, как будто их тут и нет.
– Простите, Ваше Высочество, – сказала дриада. Дождь из лягушек между тем продолжался. Одна приземлилась ей на лоб и соскользнула по лицу, как и раньше, оставшись невидимкой. – Я не совсем расслышала вашу последнюю просьбу. Хотите, чтобы мы отправились на поиски этого Плутишки Робина?
Я лишь покачал головой. Если они не видят лягушек, то не увидят и того, благодаря кому они здесь появились.
– Нет, все в порядке, – сказал я им, бросив взгляд на толстую коричневую жабу, которая, сидя у дриады на макушке, пялилась на меня и лениво моргала. – Не беспокойтесь, я сам его разыщу.
– Конечно, Ваше Высочество.
Я повернулся и зашагал прочь, стараясь не наступать на многочисленные, разбросанные по двору маленькие зеленые тельца. Летние фейри склоняли головы или отводили глаза, когда я проходил мимо, не желая вступать в конфронтацию с Неблагим принцем. Их реакция была ожидаемой, а поведение типичным, вот только они продолжали игнорировать сотни заполонивших все вокруг квакающих и пищащих земноводных. При настоящем Летнем Дворе подобное происшествие вызвало бы массовый переполох и замешательство, однако все сразу поняли бы, кто за этим стоит.
«Это и есть твой кошмар, да, Пак?»
С ветки дерева свалилась очередная жаба и с громким шлепком плюхнулась в траву, заставив меня отпрянуть. Итак, я попал в мир, где никто не помнит Величайшего Шутника и никогда не слышал имени Плутишки Робина. Мир, где никто не реагирует на учиненный им хаос ввиду его невидимости. Подобный страх легко объясним. Для людей быть преданными забвению тревожно, даже пугающе, но им не грозит опасность прекращения существования. Для фейри это смертельно серьезно.
А для Пака, возможно, самого известного существа в Небыли и в мире людей… это и правда воплощение его самого страшного кошмара.
Где бы он мог сейчас находиться? Призадумавшись, я окинул взглядом Благой Двор. Раз Междумирье привело меня сюда, значит, Пак где-то поблизости. Может, в тронном зале? Вспомнив о дожде из лягушек, я счел такое предположение ошибочным. Во время Элизиума Оберона и Титании там не будет, а реакцию последней на свои проделки Пак хотел бы увидеть больше всего.
Как издревле заведено в Небыли, все правители Фейриленда, включая Мэб, сидели сейчас во дворе за длинным мраморным столом. Находилось там и дворянство, важные вельможи как Летнего, так и Зимнего Двора. В зависимости от того, в какой временной отрезок я попал (если время и события прошлого вообще имели здесь значение), то присутствовать должна и королева Железных фейри. Я одновременно хотел и не хотел видеть Меган в этом мире. Во-первых, все равно это не настоящая она, а всего лишь очередная ее версия. Во-вторых, раз это кошмар Пака, возможно, он представлял себе Меган, которая любила его и умерла. Или вообще не существовала.
Я этого не знал и не горел желанием выяснять. Однако мне все равно нужно было разыскать Пака в кошмаре его собственного изготовления, и из всех мест, где можно было бы встретить Величайшего Шутника, которого никто не помнит, двор казался самым вероятным выбором.
Стиснув челюсти, я направился к густым терновым зарослям на краю рощи. Весь Летний Двор окружала стена колючек и извилистых ветвей; этот лабиринт мог либо привести в любое нужное вам место, либо, наоборот, помешать туда попасть – в зависимости от того, насколько хорошо вы его знали. Я бывал в Аркадии так много раз, что выучил наизусть все потайные тропинки и извилистые проходы. Заросли раздвинулись, пропуская меня, и я зашагал по туннелю прямиком в сердце Летнего Двора.
Вскоре я услышал музыку – доносящиеся сквозь ветви пленительные аккорды арфы и струнных – и вышел во двор, полный фейри. Элизиум был в разгаре, Летнее и Зимнее дворянство фланировало туда-сюда в лучших своих одеждах, общаясь только с представителями своего вида.
В глубине двора стоял уставленный всевозможными яствами длинный стол белого, зеленого и золотого цвета, за которым сидели четыре фейри. В самом центре разместился повелитель Лета Оберон, чья корона с развесистыми оленьими рогами отбрасывала на скатерть острую тень. Рядом с ним была его жена, королева Титания, но она, казалось, совершенно не интересовалась мужем и, всячески его игнорируя, попивала из золотого кубка. Вероятно, это означало, что они в очередной раз поссорились. По другую руку от Оберона, чуть подальше, сидела внушительного вида Мэб, королева Зимы. Судя по кружащейся миниатюрной метели и покрывшему землю и скатерть инею, она пребывала не в лучшем расположении духа.
Напротив Мэб расположилась еще одна правительница Фейриленда. Подняв голову, она встретилась со мной взглядом, отчего у меня внутри все сжалось. Меган этого мира выглядела такой же совершенной и безупречной, как и моя, вплоть до сережек, которые я подарил ей на день рождения. Я невольно задумался, будет ли она такой же, как настоящая, или у Пака другое видение, отличное от моего?
Еще мгновение я колебался, но любопытство все же взяло верх. Отделившись от деревьев, я зашагал через двор.
– Вот ты где, – с улыбкой воскликнула Меган, когда я обошел стол и встал рядом с ней. – Я гадала, куда ты подевался. Ты пропустил захватывающий разговор между Мэб и Титанией, который чуть не привел к новой войне. Было интересно. – Она закатила глаза и, слегка повернув голову, понизила голос, чтобы слышать ее мог только я: – Теперь мне ясно, почему Оберон всегда садится между ними – это как пытаться разнять двух сестер, которые исподтишка задирают друг друга и никак не могут успокоиться.
Я подавил искушение занять место за столом рядом с женой, напомнив себе, что происходящее здесь и сейчас нереально, поэтому мне не до комфорта. Внезапно на предплечье Меган запрыгнула крошечная ярко-желтая лягушка и, поглядывая на меня, устроилась поудобнее. Меган, судя по всему, ее не видела, а мне пришлось сжать руки в кулаки, чтобы сдержаться и не смахнуть земноводное в траву.
– Я ищу Пака, – сказал я, просто чтобы подтвердить то, что уже и так было мне известно. – Ты его, случайно, не видела?
– Пака? – нахмурила брови Меган. – Не припоминаю такого имени. Кто он?
Я грустно улыбнулся.
– Один мой старинный знакомый, – ответил я. – Ты его не знаешь.
Меган недоуменно моргнула и начала что-то говорить, но тут краем глаза я заметил красный отблеск и на миг увидел Пака в толпе: он стоял, наблюдая за нами, зеленые глаза скрыты капюшоном. Я вскочил, но, пока разворачивался, он уже скрылся из виду, растворился среди прохаживающихся по двору представителей Летней и Зимней знати, которые, как обычно, выглядели неземными и эфемерными. Рыжеволосый проказник Летнего Двора исчез.
– Эш? – нахмурилась Меган. – Что случилось?
– Ничего, – заверил я ее, все еще выискивая Пака в толпе фейри. Хоть я его больше не видел, не сомневался, что он