Ярость во мне боролась с облегчением и растущим отчаянием. Наше намерение шло прахом. Мы не могли продолжать в том же духе, учитывая количество существ, проходящих через врата. Никс ушла, Меган ранена, и все мы достигли предела возможностей.
С пронзительными криками из ямы вырвался закручивающийся спиралью поток существ, который обрушился на нас сверкающим роем. Их лица были по-эльфийски прекрасными, тела напоминали осиные, а конечности были зазубрены, как у богомола. Окружив нас, они принялись с бешеной скоростью наносить удары руками. Не поднимаясь с колен, я зарубил нескольких, всеми силами защищая Меган. Тут мне в спину вонзилось изогнутое лезвие, прочертив по коже огненную линию, и я взревел от бешенства.
«Довольно! Умрите, жалкие букашки!»
Я протянул руку, призывая разлитую в воздухе магию, и выпустил ее в виде морозной вспышки. Все вокруг мгновенно сковало льдом, на деревьях и камнях засверкали острые шипы, а наступающие твари попадали на землю и врезались в препятствия, когда их крылья замерзли; некоторые насаживались на шипы.
Я вдохнул пропитанный злобой воздух, чувствуя бурлящую во мне силу, и разрубил пополам спикировавшего на меня Сумеречного фейри.
Стоящая рядом Меган зябко поежилась.
– Эш, ты ужасно холодный, – прошептала она, и я почувствовал, как напряглось ее тело. – Что?..
Она заставила меня перевернуть руку ладонью вверх, обнажив запястье и предплечье. Под кожей взбухли иссиня-черные вены, ползущие вверх, словно чернильные щупальца. Взглянув мне в лицо, она распахнула глаза, и я увидел в них собственное отражение: радужки светятся ледяной синевой, а зрачки сузились до размера булавочной головки. Еще больше щупалец тьмы ползли вверх по шее, подбираясь к челюсти. Прикосновение пальцев Меган к щеке было сродни ожогу от раскаленных углей.
– Что с тобой происходит? – Ее голос внезапно стал испуганным. По ее руке текла кровь, лицо было бледным, мышцы тряслись от усталости, но до сих пор она не дрогнула и не проявила никаких признаков страха. – Эш…
– Я в порядке, – заверил я.
Более чем в порядке. Я чувствовал себя могущественным, мои Зимние чары полностью восстановились. Бурлящие в руинах гнев и ненависть подпитывали мою Неблагую природу и делали ее сильнее, чем когда-либо. Моя кровь замерзла, а боль, сомнения и слабость плоти обратились в ничто. Когда спину мне рассекли когти фейри-богомола, я этого даже не почувствовал.
Прежде чем Меган успела ответить, в отверстии завыл несвежий ветер, и мои чувства затрепетали от нового прилива чар, принесенного им. Страх, смешанный с чистым, неразбавленным неистовством. Что-то приближалось, надвигалось с той стороны пролома. Что-то… огромное.
Внезапно за край портала схватилась громадная, едва не с меня размером, клешня. Еще одна появилась с другой стороны, и из глубин начало подниматься нечто гигантское и ужасное. Возникла голова, знакомая и оттого леденящая душу: массивное существо с пылающими белесыми глазами и оленьими рогами на косматой голове. Из пролома вырвались черные щупальца и расползлись по полу, а вслед за ними в отверстие пролез и сам Монстр – существо, разрушившее Тачстоун, охотившееся за нами в Колючих дебрях и едва не прикончившее нас. Запрокинув башку, оно издало рев, от которого задрожали колонны.
Сны короля. Его ожившие Старшие Кошмары.
– Вот дерьмо, – прошептал Пак, пятясь и морщась. Чудовище сделало шаг вперед. – Только не эта тварь! Я помню, как мы победили ее в прошлый раз, но сейчас я не настолько бодр.
Меган судорожно вздохнула.
– Мы уже убивали его раньше, – тихо сказала она. Все еще держа ее за руку, я почувствовал ее дрожь. Хоть она и храбрилась, правда заключалась в том, что даже у силы Железной Королевы есть пределы, и сейчас ее запасы чар почти иссякли. – Мы можем победить его, – настаивала Меган. – Просто для этого нужно действовать сообща.
Я взглянул на Пака, и меня охватило сомнение. В прошлый раз именно Величайший Шутник разгадал слабость Старшего Кошмара. Как раз Плут в своей нелепой манере заставил всех забыть о страхе, пока наигрывал бравую музыку и танцевал вокруг Кошмара, когда тот пытался растоптать его. Насколько абсурдным не выглядело бы такое решение, его оказалось достаточно, чтобы преломить ситуацию и уничтожить тварь.
Но сейчас такой возможности не было. Пак явно неспособен ни исполнить мелодию, ни спеть песню. Злость, отчаяние и мрачность этого места пропитывали все, убивая любые мысли о надежде и счастье. Даже если Пак сумел бы вернуться к своей обычной непочтительности, едва ли это как-то повлияет на появившийся перед нами Кошмар.
Тут возникла еще одна голова, не менее пугающая и увенчанная рогами – второе чудовище пробивало себе путь через пролом. За ним с рычанием последовало третье.
И четвертое.
– Да ладно, – простонал Пак.
Меган крепче сжала мою руку. Четыре Кошмара. Если хотя бы один из них прорвется мимо нас в Небыль, то заразит и ее саму, и всех фейри, на которых наткнется, точно так же как сделал Монстр в Тачстоуне. Каким-то образом нам придется убить эту четверку здесь и сейчас, прежде чем они вторгнутся в Небыль.
Мной овладела холодная уверенность, что для подобного мы недостаточно сильны. Не в том виде, в котором пребываем.
Неблагая сущность бушевала внутри меня, яростно и вызывающе. «Ты можешь стать достаточно сильным, – рычала она. – Способ тебе известен. Откажись от своей слабости. Прими тьму и стань таким, каким был прежде».
Таким, каким был прежде. У меня задрожали руки. Теперь я понял, что именно меня сдерживало. Если бы я захотел использовать окружающую силу в полной мере, мне пришлось бы снова превратиться в Неблагого. Полноценного фейри, лишенного человеческих слабостей и совести, которые бы его сдерживали. Это означало, что, заполучи я силу, смогу полностью отдаться ярости и насилию.
Но для этого придется отказаться от своей души.
Часть меня отпрянула в ужасе. Я отправился на Край Мира, столкнулся с чудовищами и выдержал испытания, едва меня не прикончившие, чтобы стать первым фейри, которому была дарована душа. Я сделал это, чтобы жить в Железном Королевстве с любимой женщиной, ведь обрести душу – значит стать человеком. Но также это означало, что я перестал быть стопроцентным фейри и сделался кем-то средним между фейри и смертным, а в обмен отдал часть своей Зимней магии. Отказавшись от души, я мог стать Неблагим принцем, еще более могущественным, в полной мере использующим гнев и ненависть. Способным посоперничать с самой Мэб и правителями дворов Фейриленда.
Но какой ценой? В кого бы я превратился, если бы отдал свою душу? Смогу ли я в таком случае вернуться в Железное Королевство? А к чему мне жить, если я потеряю Меган?
Стоящие среди руин четыре Старейших Кошмара зарычали и оскалили клыки, а поползшие по земле черные щупальца начали выкачивать жизнь из деревьев. Из ямы выползали все новые твари, очередная волна врагов, наполняющая меня ненавистью и отчаянием. Этому никогда не будет конца! Ужасающие чары руин становились все более удушающими, пропитанными яростью, ненавистью, страхом.
«Умри ты прямо здесь, – нашептывала Неблагая часть меня, – какое это будет иметь значение, если Небыль падет, а Кошмары вас всех перебьют? Вы и так уже все потеряли. Твое возвращение в Железное Королевство лишится смысла, если там больше не будет королевы».
Глядя на надвигающуюся волну тварей и Кошмаров, являющихся всего лишь снами спящего бога, я решительно стиснул зубы. Чем я готов пожертвовать ради тех, кого люблю? Чтобы обрести душу и быть с Меган в Железном Королевстве, я рискнул самим своим существованием.
Теперь, чтобы спасти любимую женщину, мне нужно отказаться и от своей души, и от человечности. Да будет так. Стоило принять решение, как мое сердце затопил лед. Я осторожно опустил Меган на гладкий камень, стараясь не задеть ее раны.
– Жди здесь, – велел я ей. – Я обо всем позабочусь.
Ее полные страдания и отчаяния голубые глаза встретились с моими.
– Эш, что ты?..
Я погладил ее по щеке.
– Доверься мне.
Я знал, что она так и сделает. Она всегда доверяла мне, даже когда я этого не заслуживал. Сейчас так уж точно. Взглянув на Пака, который настороженно наблюдал за нами, я почувствовал краткий укол сожаления. В конце концов, я намеревался предать и его тоже.
– Оставайся с ней, Плут, – сказал я ему. – Твоя помощь мне не понадобится. Не в этот раз.
Он прищурил свои зеленые глаза.
– Что ты задумал, Эш?
– Покончить со всем этим, – ответил я и, развернувшись, направился к Кошмарам, которые ждали у края портала.
Глава 21Остановить наступление сумерек
«Вот кем ты всегда был».
Равномерно вышагивая взад и вперед, я пытался очистить разум, готовясь к битве, как делал тысячу раз до этого. Но в сознании клокотал гнев, поэтому единственное, что я чувствовал, это ненависть к маячащим впереди существам. Желание разрубить их на куски и смотреть, как они превращаются в ничто. Орда мелких врагов с воплями устремилась ко мне, многократно усиливая владеющую мной жажду крови в преддверии неизбежной резни.
«Испокон веков ты был Неблагим. Ты создан холодным, жестоким и безжалостным. Твое наследие – это ненависть, зимняя мощь всегда подпитывалась яростью. Стань снова принцем Зимы, уничтожь своих врагов. Устрани все, что выступает против тебя».
Стоило протянуть руку, и я ощутил прилив силы, подпитывающейся из бесконечного колодца ярости и гнева. Злобная и неистовая, она хлынула в меня подобно водовороту, затянула морозной коркой столбы и землю под ногами. Небрежный взмах рукой – и первая надвигающаяся волна врагов замерла на полпути, застыла ледяными статуями, а затем рассыпалась на осколки.
Мои губы растянулись в невыразительной пугающей улыбке, владеющая мной тьма стала шириться. Вокруг вихрились кошмарные чары, трепали полы плаща, сковывали тело и душу холодом, растекающимся по венам, вымораживающим эмоции и слабости. Кожа онемела, тепло ушло, щеки и руки затянуло ледяной коркой, что оказалось совсем не больно. Сокрытая внутри меня Неблагая сущность ликующе рассмеялась.