— Очень хорошо. — Ее отец даже не моргнул от удивления. — Кристина, позвони администратору. Скажи ему, чтобы прислал охрану в комнату 623.
— Нет! — с горящими глазами Кензи шагнула вперед. — Папа, это была моя идея. Я сказала Итану встретить меня здесь. Он ничего не сделал!
— Маккензи…
— Нет, ты меня выслушаешь хоть раз! — Кензи сжала кулаки и взглядом пригвоздила отца к полу. — Один раз, это все, о чем я прошу. Ты раньше никогда не обращал внимания на мои желания, потом я поехала в Новый Орлеан с Итаном, и внезапно ты снова хочешь быть заботливым папочкой? Не выйдет!
— Ты не знаешь, о чем говоришь, юная леди. — Мистер Сент-Джеймс сжал губы и повернулся к дочери. — Кто записывался на приемы? Кто мотался по докторам? Я достал тебе лучших врачей в стране, а ты поставила все это под угрозу, сбежав с этим… парнем, и попав в больницу.
— Да, и тебя там со мной не было! — бросила Кензи. — Ты никогда не навещал меня… Никогда не заходил в мою палату. Ты посылал Кристину и Алекс, чтобы они меня проведали, но никогда не показывался сам. — Кензи быстро заморгала и потерла глаза. — Даже тогда ты не мог смотреть на меня. Потому что после всего этого времени ты все еще винишь меня в смерти мамы.
Я моргнул, пялясь на Кензи с отцом, внезапно поняв гораздо больше. Глаза Кензи сверкали, и она стояла, выпрямив спину и бросая вызов своему отцу. Мистер Сент-Джеймс ничего не делал. Он просто стоял, не отвечая, его лицо было холодным и не отображало никаких чувств.
Скажи что-нибудь, — хотел я ему крикнуть. — Скажи, что она неправа. Но он не сказал, хотя в его глазах промелькнуло что-то, похожее на сожаление. Но может мне показалось. Его непроницаемое лицо ничего не выражало. Даже если он что-то и чувствовал, Кензи никогда бы этого не поняла. Неудивительно, что она считала, что ему все равно.
— Кензи, Итан. — Позади нас донесся мягкий отчаянный голос Кейрана, хотя мы и не могли на него посмотреть. — У нас мало времени. Пожалуйста, поторопитесь.
Кензи пошевелилась и тихо вздохнула.
— Мы с Итаном… сейчас поедем домой, — сказала она, стараясь сделать голос тверже. — У нас есть друг, которому мы нужны, и я не могу здесь больше находиться. Вы оставайтесь, закончите поездку. Мне все равно не нравилось тут.
— Кензи, нет. — В это раз это была ее мачеха. Женщина со светлыми волосами обошла кровать и встала рядом с мужем. — Ты не убежишь одна с этим парнем. Майкл, скажи, что она не может ехать.
— Вы не можете меня остановить. — Кензи шагнула назад, взяв меня за руку. — Какое вам вообще дело, что я делаю? Но наш друг в беде, и мы просто поедем домой. Увидимся, когда вы вернетесь.
Ее отец покачал головой, как будто выходя из транса.
— Маккензи, если ты выйдешь из этой комнаты, я сделаю так, чтобы этого парня арестовали. — Она яростно к нему повернулась, и мое сердце сделало сальто. — Я все еще твой отец, — неумолимо продолжил мистер Сент-Джеймс. — Мне все равно, что ты обо мне думаешь, и какие сказки ты себе напридумывала. Но с ним я тебя никуда не пущу. Ты останешься здесь, со своей семьей, а он уйдет, прежде чем охрана его выведет.
— Ты этого не сделаешь!
— Тебе шестнадцать! — взорвался отец Кензи, от чего мы оба подскочили. — Тебе шестнадцать, ты больна, и я не собираюсь потерять тебя, как я потерял Эмили. Ты никуда не пойдешь!
— Хватит!
Голос Кейрана прогремел позади нас, и внезапное ледяное отчаяние в нем вызвало холодок по моей спине. Мы с Кензи круто развернулись и увидели, как Железный Принц смотрит мимо нас, одной рукой обняв Анвил и с решительным и жестким выражением лица. Сузив глаза, он указал рукой на отца Кензи, и комната наполнилась магией.
Я ее не видел, и это не была холодная смертельная магия, которую Кейран высвободил в кабинете мистера Даста. Но я все равно чувствовал, как воздух уплотняется, становится густым, как если бы я вошел в сауну без обогрева. Мои веки отяжелели, и мне пришлось приложить усилия, чтобы остаться на ногах, прислонившись к стене. Кензи покачнулась, и я притянул ее к себе прежде, чем она рухнула.
Чистый тихий голос Кейрана эхом отдавался вокруг меня, исходя отовсюду, проникая ко мне в голову.
— Маккензи Сент-Джеймс в порядке, — обещал голос, как склоняющая ко сну колыбельная. — Вы отправили ее к родственнику, и она будет отсутствовать долгое время. Она в полной безопасности, счастлива и довольна, так что вам больше не надо о ней беспокоиться.
Нет, — подумал я, хоть толком и не понимал, почему. Я старался думать, освободиться от тумана, затмевающего мой разум. — Это… неправильно.
Вялость спала. Я встряхнулся и посмотрел на Кензи, прислонившуюся к моей груди и озадаченно моргающую. Я посмотрел на ее родителей. Ее отец стоял там же, но его лицо ничего не выражало, глаза пусто и невидяще уставились вдаль. Ее мачеха осела на кровать с тем же остекленевшим выражением, а Алекс уснула на стуле.
— Пойдем, — услышал я голос, наверное, Кейрана, ровный и усталый. — Надо идти, прежде чем они проснутся.
Нахлынули шок и ужас, смывая оставшиеся путы апатии. Я повернулся к Кейрану, но Кензи уже отстранилась от меня и шла к двери, к принцу.
Кейран ждал нас в холле с Летней девушкой на руках. Его взгляд выражал покорность, когда Кензи прошагала к нему, дрожа от ярости.
— Кейран, что за черт? — тихо прошипела она, так как было все еще пять часов утра, и мы не хотели, чтобы другие клиенты высовывали головы из дверей и пялились на нас. — Скажи, что ты не сделал только что то, что я думаю, по отношению к моим родителям!
— Прости, — ответил Кейран, опустив голову. — Я не хотел, но они не оставили мне выбора. Твой отец не позволил бы тебе уехать, Маккензи. Он бы арестовал Итана. И у нас нет времени.
— Это не оправдание! Ты не имел никакого права…
— Я сделал то, что было необходимо. — Голос принца был спокойным. — Я сделал выбор, и тебе не обязательно его одобрять. Но, пожалуйста, давай поговорим об этом позже? Когда Анвил будет в безопасности, обещаю, что позволю тебе кричать на меня, сколько хочешь. Но сейчас нас нужно идти. Итан… — Он примирительно посмотрел на меня, как будто знал, что я тоже злюсь. — Я не очень помню дорогу к дому Гуро. Если я перемещу нас в тот маленький парк в паре кварталов от твоего дома, ты покажешь дорогу оттуда?
Я свирепо смотрел на него, мне хотелось возразить, хотелось наорать на него за Кензи и за меня. Что с тобой не так, принц? Ты не можешь просто взять и промыть кому-то мозги, особенно, на глазах у его семьи! Какого черта с тобой творится? Но Кейран выглядел таким нетерпеливым и взволнованным, и скандал сейчас ни к чему не приведет. К тому же, нравится мне это или нет, ничего уже не исправишь. Отстойно, но, по крайней мере, нам больше не нужно было волноваться за отца Кензи. Вся его семья думала, что она уехала к родственнику, и не будет даже вспоминать о ней, пока она не вернется или пока магия фейри не перестанет действовать. Если я скажу, что мне стало немножечко легче, я буду совсем гадом, да?
Скорее всего.
— Да, — прорычал я, игнорируя его благодарный взгляд. — Я могу отвести нас туда.
Глава 14РИТУАЛ
Прежде чем объявиться на пороге Гуро этим утром с двумя фейри и гремлином, я позвонил ему, чтобы не повторять наш прошлый визит. У Гуро была маленькая дочь и две собаки, которые, по-видимому, не любили гремлинов, и я хотел максимально снизить уровень безумия всего этого мира фейри. Пока я объяснял, в чем дело, я каждую секунду ожидал, что он повесит трубку, но он спокойно велел мне прийти так быстро, как смогу.
Мы снова прошли сквозь Междумирье, следуя за Кейраном через суровый пейзаж, полный тумана, мглы и ничего больше. К несчастью, мой грузовик пришлось оставить на парковке отеля в Новом Орлеане. Мне претила мысль бросать его, но что еще я мог сделать? Я только надеялся, что его не заберут, не конфискуют и не украдут, так что я смогу за ним вернуться.
Последнюю часть поездки мы совершили на такси. Кейран держал Анвил на коленях и беспрестанно ей что-то нашептывал. Настроение в такси витало мрачное. Даже Разор притих, сидя на плече Кензи и выглядывая из массы ее волос. Свернувшаяся калачиком в руках Кейрана Летняя фейри выглядела не ахти, время от времени становясь прозрачной. Голос Кейрана был тихим и успокаивающим, пока он ей что-то шептал. Я мог разобрать отрывки историй, воспоминаний о летних ночах и уединенных местах, танцах под звездами и каких-то реально сумасшедших фокусов, которые он выкидывал, чтобы только с ней увидеться. Иногда слышался слабый, тихий и мелодичный голос Анвил, по которому было ясно, что она все еще борется, все еще держится за жизнь. Но это были последние часы ее жизни, и все это понимали.
Мы, наконец, подъехали к знакомому кирпичному дому Гуро. Как только я расплатился с водителем и мы все вылезли из такси, входная дверь распахнулась, и вышел Гуро. Я посмотрел на Кейрана, все еще невидимого смертным, и на Исчезающую Летнюю фейри в его руках.
— Как она? — спросил я, когда мы двинулись по подъездной дороге. Кейран мрачно покачал головой.
— Я едва ли могу ее чувствовать. — Его очертания замерцали, когда он снял с себя магию, становясь видимым. Анвил у него на руках пошевелилась и прошептала что-то, но я не расслышал что. Кейран закрыл глаза.
— У нее не хватает магии, чтобы стать видимой. Надеюсь, твой Гуро сможет помочь тому, чего он не видит.
Я тоже на это надеялся.
Когда мы подошли к крыльцу, Гуро мрачно кивнул, его взгляд задержался на Кейране.
— Входите, — сказал он, открывая дверь. — Собаки на заднем дворе, и я отправил Марию и Сади к бабушке на весь день, так что мы одни. — Мы последовали за ним в гостиную, в которой всего лишь на прошлой неделе он дал мне мечи, сейчас спрятанные в моем рюкзаке. Обалдеть, неужели прошло так мало времени? У меня было чувство, как будто эта безумная фейри-фигня длилась вечность.