днимется на ноги и бросится на нас. Он был слишком спокойным, как «трупы» в фильмах ужасов, которые, как вы знаете, могут вскакивать и убивать героев, стоит им только приблизиться. – Лучше этого не делать, – сказал я Кензи. – Мы не знаем, что может произойти.
Конечно, она проигнорировала меня. И дрожащими пальцами провела по морде лося.
– Он такой холодный, – прошептала она. – Интересно, сколько времени он здесь?
– Кензи…
Позади меня раздался крик, и кто-то схватил меня за руки. Я закричал и резко развернулся, мгновенно обнажив мечи и яростно атакуя то, что подкралось ко мне сзади.
Пак – конечно, это был Пак – увернулся от моих мечей и, задыхаясь от смеха, отшатнулся. Я расслабился, опуская оружие, когда раздражение мгновенно сменилось тревогой.
– Очень уморительно. – Я вложил свои клинки в ножны и свирепо посмотрел на Плута. Он все продолжал хихикать, а мне едва удалось подавить желание подойти и ударить его в ухмыляющийся рот. – Ты хоть понимаешь, что я мог отрубить тебе голову?
– Ты слишком напряжен, малыш, – отозвался Пак, по-дружески подмигнув мне. – Ты прямо как твоя сестра, когда она впервые прибыла в Небыль. Та тоже каждый раз подпрыгивала, как испуганный кролик. А насчет головы, нет, не отрубил бы. Я десятилетиями мучил ледышку, а у него рефлексы куда лучше, чем у тебя. Боюсь, ты не Неблагой принц, который просто может сказать: «Тронь меня, и я тебя убью», человек.
На плече Киррана радостно хихикал Рэйзор, который подпрыгивал вверх-вниз и выкрикивал тоненьким голоском: «Забавно, забавно!» Принц же выглядел гораздо менее веселым.
– Нам нужно торопиться, – сказал он, стараясь скрыть свое нетерпение. – Кензи, Итан, по дороге к пещерам нам могут попасться еще несколько замерших животных или даже людей. Не обращайте на них внимания.
Кензи погладила лося по мохнатой шее.
– Он когда-нибудь проснется?
– Он мертв, – мягко ответил Кирран, и Кензи в ужасе отдернула руку. – Холод забрал его жизнь в тот момент, когда он уснул. Если будем стоять на одном месте слишком долго, оно попытается усыпить и нас тоже. Давайте, надо двигаться дальше.
Мы молча продолжили идти, а звук наших шагов приглушал снег. Лес вокруг был устрашающе тихим и неподвижным, за исключением кратких вспышек цвета от некогда живых зверей, теперь запертых во льду. Прикрывшись пушистым хвостом, внутри полого бревна спала лиса. Еще один лось, рога которого запутались в ветвях невысокого дерева, неподвижно застыл в снегу навечно. К веткам примерзло бесчисленное количество птиц, которые в попытке спастись от холода распушили свои перья и напоминали сейчас пушистые мячики для гольфа. Даже серый волк, шерсть которого покрылась сосульками, лежал, свернувшись калачиком, у дерева. Торжественный и красивый, в каком-то нездоровом смысле. Когда день начал клониться к вечеру, мы с Кензи съели еще один огненный плод, но эффект от его магии понемногу сходил на нет. Наши запасы истощались, и я надеялся, что у нас получится быстро справиться с заданием и вернуться в Аркадию прежде, чем мы ослабнем и замерзнем насмерть.
Когда стемнело и небо над нашими головами окрасилось в темно-синий, температура резко снизилась. И даже сквозь теплое марево огненного плода я ощущал, как холод покалывает мою кожу. Пак нервно взглянул на небо и посоветовал нам поторопиться.
– Почему? – спросила Кензи, оживленно потирая руки. – Ночью здесь что-то происходит?
– О, ничего серьезного, – с весельем в голосе заверил Пак. – Просто ночью выползают морозные духи, и нам лучше с ними не сталкиваться. Мерзкие паразиты не имеют чувства юмора. Они высасывают тепло, да так, что все огненные плоды мира не спасут.
Я почувствовал странное движение вдоль своих предплечий, опустил взгляд и увидел, как мороз ползет по моей коже. Вздрогнув, я поспешил стряхнуть его.
– Пещеры совсем близко, – сообщил Кирран, глядя на горные вершины. Рэйзор выглядывал из-под его воротника так, что видны были только его огромные уши и глаза. – Если поторопимся, прибудем на место через…
Откуда-то с деревьев донесся неземной вой. Пак вздрогнул, все остальные в ужасе подскочили на месте, а Рэйзор тревожно зажужжал и спрятался под рубашкой своего хозяина.
– Ну, я же говорил, – заметил Пак, вытаскивая свои кинжалы. – Лучше приготовиться. А вот и они!
Между деревьями скользили размытые, едва различимые фигуры. Когда они подплыли ближе, я увидел, что они похожи на серые клочки рваной ткани, развевавшиеся над землей. Пылающие голубые глаза воззрились на нас, а из-под слоев тряпья выскользнули костлявые руки, которые тянулись к нам, царапая и пытаясь схватить.
Я толкнул Кензи себе за спину и встретился с первыми двумя существами, чьи бледные пальцы уже тянулись к моему лицу. Мой первый удар пришелся прямо в центр парящих в воздухе лохмотьев, и те с воем разлетелись на части, а ткань упала на землю. Второй дух попытался обогнуть меня, чтобы напасть на Кензи. Зарычав, я развернулся и яростно взмахнул своим мечом, перерезая того прямо в воздухе. Существо шлепнулось на снег безвольной кучей тряпок, которую после унес ветер. Еще больше размытых фигур выплыло ко мне из темноты. В нескольких ярдах от себя я мельком увидел Пака и Киррана, которые размахивали оружием и кружили вокруг собственных противников. Кензи была под защитой в центре этого треугольника, и я намеревался сохранить это положение. Подняв мечи, я столкнулся с тремя духами, пикирующими с ветвей деревьев.
Два духа с визгом устремились на меня, протягивая скелетообразные руки. Когда один из них вцепился в меня когтями, я отпрянул назад, сделал выпад и рассек ему шею. А следующий бросился прямо на острие моего меча, который я выставил лезвием вверх.
Последний увернулся от моего удара и пронесся ниже, проскочив под вторым клинком как марионетка. Прежде чем я успел шевельнуться, он вцепился в мою ногу, обернулся вокруг джинсов и вонзил острые, словно иглы, зубы в голень.
Холод, пронзивший меня от укуса твари, сопровождался болью, острой и жгучей. Как если бы я погрузил ногу в чан с ледяной водой. Я едва не потерял равновесия и так сильно сжал зубы, что болезненный вопль вырвался из моих легких сдавленным хрипом.
Дрожащими пальцами я просунул клинок между своей ногой и цепляющимся за нее духом и резко надавил вниз, надеясь, что не порежу ненароком и себя. Руки уже едва слушались, но мне все же удалось оторвать духа от своей ноги и отшвырнуть его прочь. Он с воплем кинулся к моему лицу, и я с остервенением ударил его, разрезав напополам по чистой случайности.
Других морозных духов, к счастью, поблизости не осталось. Меня трясло так сильно, что тошнота подступила к горлу и я не смог даже удержать свои клинки: они вырвались из моих онемевших пальцев и рухнули в снег. И я не думал, что мне хватит сил поднять их. Мои зубы стучали, а дышать внезапно стало мучительно тяжело.
– О боже, Итан. – Кензи положила руку мне на плечо, и ее прикосновение приятно обожгло кожу, точно раскаленный уголь. – Ты холодный, как лед. Держи. Это последний.
Она прижала к моим губам огненный плод, и это было хорошо, потому что мои руки слишком сильно дрожали, чтобы я смог сам его удержать. Я сглотнул и тут же ощутил, как маленький фрукт прожег дорожку вниз по моему желудку, облегчая боль. Совсем немного, но этого хватило, чтобы я снова смог двигаться.
К нам подошли Кирран и Пак.
– Один тебя зацепил, да? – пробормотал Пак, вглядываясь в мое лицо. – Вот блин. Хорошо, что ты успел проглотить огненный плод до того, как все в твоем организме заледенело. Но ты, вероятно, не сможешь согреться где-то в течение недели. Но лучше же мерзнуть, чем умереть, верно?
В голове проскочила саркастическая реплика, но из-за стучащих зубов я не смог произнести ее. Кирран поднялся, сбросил с плеч свой черный плащ и безмолвно передал его Кензи. Она благодарно улыбнулась ему и повернулась ко мне, а затем обернула темную ткань вокруг моих плеч. Из-за всеобщей заботы я чувствовал себя неловко: я ведь просто замерз, а не истекал кровью, в конце концов. Однако сейчас я был не в силах возражать. К тому же еще один слой ткани между ледяным воздухом и моей обнаженной кожей приносил невероятное удовольствие.
– Давайте-ка уберемся с открытой местности, – пробормотал Кирран, когда ветер взъерошил его волосы и заставил меня болезненно щелкнуть зубами. – Пещеры недалеко.
Следуя за Паком через ущелье с огромными острыми кристаллами, торчащими из земли и стен, мы наконец-то добрались до скал. Несмотря на огненный плод, плащ Киррана и постоянное движение, я по-прежнему не мог согреться и сильно дрожал. Поэтому, когда в стене утеса мы наткнулись на большую черную щель, окруженную зазубренными голубыми кристаллами – достаточно острыми, чтобы пронзить тело насквозь, – я почувствовал облегчение. По крайней мере, здесь не было ветра.
Внутри пещера со всех сторон была усеяна еще большим количеством зазубренных кристаллов, которые тускло светились голубым светом и отбрасывали на стены причудливые тени, напоминавшие зубы. Я поднял глаза и увидел, что с потолка свисали сосульки, безумно длинные и достаточно острые, что встревожило бы меня, не будь мне так чертовски холодно.
Дальше пещера уходила в темноту. Кирран подошел к тому месту, где свет сменялся тенями, и уставился вглубь туннеля.
– Там проход, – пробормотал он. – Похоже, он ведет вниз.
Бросив на меня взгляд, Пак покачал головой.
– Отлично, но сегодня мы никуда не пойдем. Дождемся, пока мальчик-эскимо немного оттает. – Он преувеличенно вздрогнул, потирая руки. – Боже, как холодно! Ненавижу зиму. Не понимаю, как ледышка может… Эй, королевич, куда это ты собрался?
Кирран сделал несколько шагов в туннель, но остановился. Он обернулся, и его глаза сверкнули жутким бело-голубым светом в темноте.
– Я его чувствую, – заявил он, его голос снова стал холодным и смертоносным. – Оно ждет нас там, внизу.
– Ага, но, как я уже сказал, мы никуда не пойдем. – Пак посмотрел на меня. – Сначала разведем костер, а потом, когда человек снова сможет держать меч, мы подумаем о том, чтобы спуститься вниз и встретиться с нашим большим противником. Так что сиди смирно и не высовывайся, пока мы не будем готовы, королевич.