– Других не было, – сказал ей, и тогда она посмотрела на меня, удивленно приподняв брови. – Мы нашли только его.
– Парк – мертвая зона, – сообщила Аннуил. Я видел, как она дрожит. – Там пусто. Никого не осталось. Только ужасные пожиратели чар. Думаю… думаю, они убили всех.
Пожиратели чар. Термин прижился, хотя это название им подходило. Они не могли навредить мне или Кензи, потому что у нас не было чар. Чары Киррана служили для них ядом, потому что он – сын Железной Королевы. Но все остальные, включая Аннуил, изгнанников и оставшихся летних и зимних фейри, были в опасности.
Мне вдруг стало интересно, что они могут сделать с полукровками. Может, они не могли заставить их исчезнуть, как обычных фейри. Что, если человеческая сторона полукровок мешала им прекратить существование. Но что тогда с полукровками станет без магии? Я посмотрел на Томаса, одиноко стоящего в центре комнаты с отсутствующим взглядом, и по моей коже побежали мурашки.
Леананши, должно быть, подумала о том же.
– Это, – сказала она холодным и пугающим голосом, – неприемлемо. Дорогие… – она повернулась к нам, – вам нужно вернуться, питомцы. Сейчас же. Возвращайтесь в парк и найдите тех, кто это делает. Я не буду стоять в стороне, пока моих изгнанников и полукровок убивают средь бела дня.
– Вернуться? – Я нахмурился, глядя на нее. – Зачем? Там никого нет. В парке нет фейри.
– Итан, дорогой. – Королева Изгнанных устрашающе уставилась на меня голубыми глазами. – Подумай, птенчик. Полукровка, которого вы нашли, – она бросила взгляд на Томаса, сидевшего теперь на ковре, – не из Нью-Йорка. Очевидно, его схватили и привезли в Центральный парк. Парк, может, и пуст, но столько полукровок просто не может раствориться в воздухе. Да и обычные фейри пропали. Куда они подевались, милый? Они, разумеется, не приходили ко мне и, насколько мне известно, никто не видел их в мире смертных.
Я не знал, к чему она клонит, но вдруг заговорила Кензи, как будто только что догадалась о чем-то.
– Там что-то есть, – догадалась она. – Что-то есть в парке.
Леананши улыбнулась ей.
– Я знала, что ты не зря мне нравишься, дорогая.
– У пожирателей чар может быть логово в Центральном парке, – добавил Кирран, мрачно кивнув. – Вот почему там нет фейри. Но куда они подевались? Такое количество изгнанников и полукровок заметило бы группу странных фейри, бродящих вокруг.
– Ну не знаю, дорогие, – протянула Леананши, доставая из воздуха свою мундштук. – Но, считаю, именно это вы и должны выяснить. Лучше раньше, чем позже.
– Почему бы тебе не пойти с нами? – поинтересовался Кирран. – Ты не была изгнана из мира смертных, Леананши. Ты своими глазами можешь увидеть, что происходит.
Леананши посмотрела на него так, будто он заявил, что небо зеленое.
– Я, дорогой? Я бы с радостью, но, боюсь, сброд с рынка гоблинов устроит настоящий бардак в мое отсутствие. К сожалению, я не могу разъезжать по стране, когда заблагорассудится, питомец: у меня есть обязательства, которые мешают разъездам. – Она воззрилась на меня и сморщила нос. – Итан, дорогой, с тебя течет кровь на мои чистые ковры. Кто-то должен позаботиться об этом.
Она щелкнула пальцами, и пара явившихся гномов подозвала меня. Я напрягся, вспомнив существ с зубами вместо ладоней, но также я знал, что многие гномы были целителями среди фейри. Я позволил себя отвести в другую комнату и, пока гномы суетились над моей рукой, обдумывал наш следующий шаг.
Леананши сказала вернуться в парк. Вернуться туда, где нас поджидала куча жутких, прозрачных, высасывающих чары фейри, а может, и целое гнездо. Кензи была права: там что-то было, скрывалось в этом парке, невидимое и неведомое как фейри, так и людям. Томас все бормотал «Госпожа». Госпожа и Большая Тьма. Что, черт возьми, он имел в виду?
Дверь со скрипом отворилась, и в помещение вошла Кензи, увернувшись от гнома, который выходил с окровавленной тряпкой.
– Леананши пока оставила Томаса здесь, – сообщила она и села на табурет рядом со мной. – Она хочет посмотреть, вернется ли к нему память, сможет ли он вспомнить, что с ним произошло. Как рука?
Я приподнял руку, за что получил выговор от гнома. Они намазали рану какой-то вонючей мазью и туго перемотали бинтами, чтобы она не болела. И просто онемела, видимо.
– Жить буду.
– Да, будете, – пробормотал гном, бросив на меня предупреждающий взгляд. – Хотя вам повезло, что он не сильно разодрал руку: вы могли лишиться нескольких пальцев. Не теребите бинты, мистер Чейз. – Собрав припасы, гном в последний раз сердито зыркнул на меня и ушел со своим напарником, захлопнув за собой дверь.
Кензи потянулась и нежно взяла меня за руку. Я уставился на наши переплетенные пальцы, пока в голове роились мрачные мысли. Все становилось слишком опасным. Нет, забудьте, уже стало опасно, опаснее, чем когда-либо. Создания умирали, исчезали из бытия. Новая смертоносная порода фейри только плодилась, убивала своих жертв, высасывая их чары, саму их суть. Полукровки пропадали прямо с улиц, из собственных домов и школ. И было кое-что еще. Что-то темное и зловещее, спрятанное где-то в парке и поджидающее.
Большая Тьма. Госпожа.
Я чувствовал себя потерянным, ошеломленным. Крошечной веткой, дрейфующей на волнах необузданного океана, способного вот-вот поглотить целиком. Я не был готов к этому. Не готов вмешиваться в волшебное безумие. Чего они хотели от меня? Я – не моя могущественная сестра полуфейри, у меня в напарниках не было печально известного Робина Плутишки и сына Мэб. Я являлся обычным человеком, одним человеком против целой расы диких, опасных фейри. И, как обычно, собирался подвергнуть опасности еще больше людей.
Кензи провела пальцами по моей коже, посылая мурашки по моей руке.
– Вряд ли я смогу тебя уговорить остаться здесь, да? – пробормотал я, уже зная ответ.
– Верно, – ответила Кензи с наигранной бодростью. Я поднял глаза, и она одарила меня широкой улыбкой. – Даже не думай об этом, Итан. Тебе понадобится тот, кто прикроет тебе спину. Убедится, что тебя не загрызут мерзкие фейри с острыми зубами. Я обрела Зрение не для того, чтобы сидеть сложа руки и ничего не делать.
Я вздохнул.
– Знаю. Но я не смогу тебя защитить. И себя, если уж на то пошло. – Я осторожно сжал кулак, поморщившись от боли, что мелкими иголками вонзалась в предплечье. – Если мы собираемся искать гнездо, мне нужны не палки. Этого недостаточно. Мне нужен мой нож или что-то острое. С ними нельзя сдерживаться.
Меня внезапно охватил леденящий ужас. Это не было какой-то извращенной забавой. Я не играл в прятки с красными колпачками в библиотеке, не пытался избежать побоев от головорезов Кингстона. Эти фейри, кем бы они ни были, отличались смертоносным, кровожадным нравом. Их нельзя было вразумить, просить об одолжениях или договариваться. Их нужно только убивать – или позволять им разорвать тебя на клочья.
Вероятно, я дернулся, потому что Кензи придвинулась ближе и склонилась, положив голову мне на плечо.
– Нам нужен план, – спокойно сказала она. – Некая стратегия. Мне не нравится идея мчаться обратно, пока мы не имеем представления о том, куда идти. Если бы мы знали, где находится логово… – Она замолчала, и я закрыл глаза, впитывая тепло ее тела. – Жаль, у меня нет компьютера, – продолжила она. – Я тогда смогла бы, по крайней мере, исследовать Центральный парк и попытаться выяснить, что это за «Большая Тьма». Полагаю, у Леананши нет под рукой ноутбука?
– Ни одного, – пробормотал я. – И мой телефон разрядился. Я проверил в реальном мире.
– И мой. – Кензи вздохнула и задумчиво постучала пальцем по моему колену. – Может… нам стоит… сходить домой? – неуверенно спросила она. – Не для того, чтобы остаться, – быстро добавила. – Я бы проверила кое-что в интернете, а ты бы захватил свое оружие или что там тебе нужно. Нашим родным необязательно знать. – Она усмехнулась, но в ее голосе послышалась горечь. – Отец, возможно, даже не поймет, что меня нет.
И мне приходила такая мысль.
– Не знаю, – признался я наконец. – Мне не нравится идея идти домой и позволять этим тварям преследовать меня. Или выжидать. И я не хочу втягивать в это твою семью.
– Но нужно что-то предпринять, Итан. – Голос Кензи звучал мягко, она нежно водила пальцами по бинтам на моей руке. – Мы вляпались по уши, и нам нужна любая помощь.
– Да.
Разочарование охватило меня, и я подавил желание взорваться, сорваться на чем-нибудь. Прямо сейчас рядом находилась только Кензи, а я не собирался вымещать свой страх и гнев на ней. Мне хотелось обратиться за помощью к какому-нибудь взрослому, к тому, кто все поймет. Я никогда не желал быть тем, к кому обращаются за советом. Киррана здесь не было. Значит, выход придется искать мне. Когда все это свалилось на мою голову?
Минутку. Вероятно, у меня есть тот, к кому можно пойти. Я вспомнил, как в раздевалке он оглядывался по сторонам, будто знал, что в тени что-то притаилось. Вспомнил его слова: «Если понадобится помощь, Итан, просто попроси. Если влипнешь в неприятности, без колебаний приходи ко мне. По любому поводу, какими бы незначительными или безумными тебе ни казались проблемы. Помни об этом».
Гуро. Гуро, вероятно, единственный, кто поймет меня. Он верил в невидимое, в созданий, которых нельзя увидеть невооруженным глазом. Это он и пытался сказать мне в раздевалке. Его дед был Ман-Хуху́ла, духовным лидером. Переход от духов к фейри не такой уж большой скачок, верно?
Возможно, я придаю этому слишком большое значение. Он может и подумать, что я вконец сошел с ума, и позвонит людям в белых халатах.
– О чем думаешь? – спросила Кензи, ее дыхание мягко коснулось моей щеки.
Я сжал ее руку и встал, потянув за собой.
– Думаю, – заговорил я, надеясь, что остальные не станут возражать против обхода, – мне придется попросить Леананши об одной последней услуге.
То, что мы снова собирались пойти в Луизиану, Леананши не вдохновило.