– Зато рука останется при тебе, – хмыкнул Малвери.
– Ага, – подтвердил Фрей и окинул нежным взором свою ладонь в перчатке без пальцев. – Итак, мы снимаемся с места, покидаем Шасиит и направляемся к границе Зоны свободной торговли. Мы полетим на юг. А пока будем добираться до Долины Удушья, кто-нибудь должен придумать план получше.
Он посмотрел на каждого из присутствующих.
– Я не вру – у меня нет ни малейшего представления о том, как это сделать. Если пожелаете, можете сейчас сойти с корабля.
Харкинс содрогнулся от ужаса и стал ждать протестующих возгласов. Но их и в помине не было.
– Ты серьезно, кэп? – наконец сухо спросил Малвери.
– Да, – с притворной непринужденностью ответил Дариан. – Возьмите недельку отпуска, займитесь своими делами. Навестите родных, посмотрите достопримечательности. Пинн, ты мог бы смотаться к своей девушке.
– Эй! – встревоженно вскинулся Аррис, игравший с чем-то на столе. – Настоящую любовь нельзя торопить.
Крейк фыркнул и сделал какое-то саркастическое замечание, которое Харкинс не вполне уловил.
– Суть в том, что никто не обязан в это встревать, – сказал Фрей. – Ни один из вас никаким боком не завязан в мою передрягу. Так что решайте. Обещаю, я не буду в претензии. Не забывайте, что дальше будет еще хуже.
Харкинс не заметил, что сидит с открытым ртом. Нет! Никто не имеет права отойти в сторону! Он уже лишился крыльев. Будь он проклят, если потеряет остальных. Кроме них, у него никого нет в целом мире. Кроме того, он их даже не боится.
– Мы не… В смысле… мы никак не завязаны? – взвизгнул он. – Я помню, почему я нахожусь здесь! Ты… кэп, ты дал мне возможность летать. – Он обвел комнату яростным (как он надеялся), суровым взглядом. – И я спорить готов… на что угодно… мы все должны тебе не меньше. – Он потер ладонью небритый подбородок. – Я – с тобой!
Джез не скрывала удивления. Харкинс почувствовал легкое мимолетное удовлетворение. «Вот видишь? – решил он про себя. – Думаешь, Джез, что ты меня знаешь, а вот и нет».
– Верно, – кивнул Малвери. – Капитан выручил нас.
– Нет, вы ничего не поняли! – возмутился Фрей. – Я не хочу, чтобы кто-нибудь лез на рожон вместе со мной из чувства долга.
– Кэп, – парировал Крейк. – Никто этого не хочет. Даже ты.
– Но ты упрямый. И лезешь, – громыхнул Сило.
– Да, – поддержала Джез.
– Да, – твердо сказал Харкинс.
– Йе-е-е-а-а-ар-р-Р-Р-Р-Г-Х-Х-Х-А-А!!! – завыл Пинн, рука которого вспыхнула огнем.
Всеобщее внимание переключилось на него. Пинн неловко приплясывая, отступал от стола. Рукав его пальто превратился в ярко пылающее крыло, машущее в воздухе. Но прежде, чем кто-нибудь успел очнуться и как-то отреагировать, случилось нечто еще более тревожное.
Пинн начал смеяться.
– Сосунки! – кричал он.
– Хм… – отозвался Крейк. – Но ведь ты у нас горишь?
– А я ничего не чувствую! – усмехнулся он. – А почему? Мой рукав покрыт невероятной огненной слизью профессора Пинна!
Несколько секунд тишину нарушало лишь беспокойное ворчание огня.
– Э-э… что? – промямлил Малвери.
– Невероятной огненной слизью профессора Пинна! – восторженно повторил Аррис. – Понимаете, я смешал всякую всячину, которую нашел в трюме, когда проводил новые эксперименты. – Он сделал паузу, чтобы оценить, насколько впечатлило слушателей его научное мастерство. – И я выяснил, на что годится эта штука, только после того, как случайно сунул палец в огонь.
Крейк явно заинтересовался.
– Значит, данный состав крайне огнеопасен, но защищает тебя от высокой температуры, – констатировал он. – Поразительно. Пинн, признавайся, как ты до этого додумался?
– О-о! – воскликнул пилот, выпятив грудь. – Так просто и не объяснишь.
Малвери уверенно объявил:
– Он не знает.
– Неправда! – обиделся Пинн.
– Конечно! Готов держать пари, что ты скрупулезно записывал все свои мысли, – фыркнул доктор.
– Ну а зачем заниматься такой скучной ерундой, когда есть столько изобретений, которые… м-м-м… нужно изобрести? – оторопел Пинн встревоженно. Без сомнения, ему впервые пришло в голову, что он вряд ли сможет повторить свое открытие.
– Получается, что ты создал свою невероятную слизь и понятия не имеешь, каким образом? – изумился Крейк.
– У меня в каюте – целая кастрюля, – ослабевшим голосом пробормотал Аррис и пожал плечами. – То есть я… – Его лицо исказил испуг, и он уставился на горящую руку. – Подожди. Становится очень горячо!!!
– Эй, брось. Ты уже прикидывался, – сказал Харкинс, глядя, как Пинн вопит и дергается.
– По-моему, ему жарковато, – произнес Малвери.
Поднявшись со стула, он сдернул со спинки собственное пальто, кинулся к Пинну, повалил его на пол и набросил верхнюю одежду на руку пилота. Пинн извивался под огромной тушей доктора, но в конце концов утих. Он хрипло дышал, с его лба крупными каплями стекал пот.
– Погасло? – осведомился Малвери.
Тот слабо кивнул.
– Тогда вставай. Давай-ка пойдем в…
Малвери не успел договорить, поскольку Слаг, почуяв уязвимость добычи, покинул наблюдательный пост на шкафу и прыгнул прямо на голову Пинна. Аррис закричал и завертелся на месте, а кот принялся буквально сдирать с него скальп. Малвери выругался и попытался скинуть Слага, но кот держался крепко. Впрочем, судя по возгласам Пинна, пилоту доставалось больше, чем Слагу.
– Да снимите же его с Арриса! – раздраженно воскликнул Фрей.
– Конечно, капитан, – отозвалась Джез. Она опустилась на одно колено и протянула руки. Слаг соскочил с окровавленного противника и рысцой побежал к ней. Она сгребла его в охапку, и кот с довольным видом принялся вылизываться.
– Но ведь Слаг тебя ненавидел! – тоном обвинителя провозгласил Харкинс. При виде того, как его старый враг демонстрирует такую привязанность к предмету его вожделения, пилот почувствовал себя так, будто его предали.
Джез пропустила его слова мимо ушей, отчего у Харкинса защемило сердце. Она наблюдала за Пинном, который с помощью Малвери поднимался на ноги.
– Мне кажется, коту не понравилась та история с ромом и бутербродом.
– Теперь в лазарет. Живо! – приказал Малвери пилоту, который едва не плакал и выглядел при этом очень смешно.
– Я не смогу подняться по лестнице, – проскулил он, продемонстрировав окружающим обе руки. Слегка обожженное запястье одной торчало из обгоревших лохмотьев рубашки, а другая висела на перевязи.
Ашуа покачала головой.
– И как вам удалось разгромить поезд?
Дариан хлопнул в ладоши.
– Что ж, – бодро сказал. – Мы изрядно повеселились. А сейчас, если Пинн кончил валять дурака, думаю, самое время подняться в воздух.
Джез любила заходить в машинное отделение «Кэтти Джей». Оно немного напоминало мастерскую ее отца. В липком воздухе стоял такой же запах нефти и смазочного масла, и повсюду ощущалось присутствие могучих механизмов. А еще тут было тепло. «Кэтти Джей» приземлилась возле границы Зоны свободной торговли. Жар остывающего протанового двигателя в корабле, нагретого южным солнцем до температуры печи булочника, создавал невыносимую духоту.
Джез пробиралась по паутине помостов и лесенок, опутывавших нутро корабля, ориентируясь на редкие позвякивания гаечного ключа. Сило, как всегда, находился в отсеке. Вообще-то, Джез именно на это и рассчитывала. Ей было необходимо с кем-нибудь поговорить, а во всей команде имелся лишь один человек, который мог ее понять.
Сило замер перед какой-то панелью и не заметил штурмана. Рядом на трубе пристроился Слаг. Когда Джез подошла, кот пристально взглянул на нее.
– Эй! – окликнула она Сило.
Он ничего не ответил и продолжал работать.
– Можно тебя отвлечь на минутку?
– Ну, – буркнул он.
Джез, нисколько не смутившись, присела на корточки. Бортинженер уже долгое время пребывал в дурном настроении, и, похоже, темная полоса закончится совсем не скоро. Кстати, Сило никогда не был расположен к болтовне. Кроме того, она сразу поняла, что он в действительности ничем не занят. Новый двигатель почти не требовал внимания. Но это не останавливало Сило, который непрерывно искал что-нибудь требующее починки.
– Я видела сон, – начала Джез. – Точнее, видение.
И она рассказала Сило о том, как вернулась в день, когда умерла. Она поведала ему, как смотрела на свое тело, лежащее на снегу, а потом – как любовалась дредноутом и вслушивалась в крики манов.
– И меня влекло к ним, – продолжала она. – Я думаю… что если бы ты услышал родную муртианскую речь, она прозвучала бы для тебя как музыка.
Сило взглянул на нее и тут же опустил голову. Однако прекратил возиться с панелью и даже снизошел до ответа.
– Пожалуй.
– И все казалось мне знакомым, будто мне этого недоставало. С бортов дредноута свешивались цепи и канаты, и я… Я чувствовала, что меня так и подмывает взобраться наверх и присоединиться к ним.
– Но ты ничего не сделала?
– Верно, – подтвердила она. – Сначала… После того как я впервые попалась манам, я боялась, что стану чудовищем. Такой же, как они. Я словно иногда лишалась воли. – Она пощелкала пальцем по носку ботинка, пытаясь подобрать слова. – Но потом я повернулась к ним лицом. И ты помог мне.
– Припоминаю, – кивнул он.
– И они отпустили меня. Перестали звать к себе. Маны согласились с моим выбором. Я не хотела уходить к ним, я решила остаться с командой. – Она оперлась спиной о решетчатую ограду мостика. – Но с тех пор я часто думаю, как же много я упустила. У них – необычные способности. И у меня тоже.
Сило уставился на кота.
– Ага.
Она одернула себя, опасаясь сказать лишнее. Экипаж сжился с тем, что штурман – наполовину ман и вовсе не зацикливался на этом факте. Демоническая сторона ее существа крайне редко выбиралась на свободу. Но Джез не позволяла никому заподозрить, что она случайно проникает в их сознание и читает их мысли. На корабле, где у каждого имеется тайна, это стало бы последней каплей, после которой наступает полный разлад.