– Не угроза? – издевательским переспросила Титания, и мне захотелось хорошенько встряхнуть ее. – Армия, которая напала на нас этим вечером, которая следовала за Первой Королевой и убивала ради нее, не представляет угрозы для нас? Они почти так же опасны, как и ты, Железный Принц. Нужно разобраться с ними. Любым способом.
– Неужели вы опять хотите воевать, королева Титания? – с вызовом спросила Меган. – Или же предлагаете устроить геноцид целой расы фейри? Эти Забытые не так опасны, как были железные фейри, когда ими правили Железо и Король Машина. Разумеется, должен быть способ, при котором Забытые смогут жить, и при этом не нести угрозы Небыли.
Очень громкий, скучающий зевок прервал очередное возражение Титании, которое так и не сорвалось с ее губ.
– Полагаю, – произнес большой серый кот, сидящий на камне, хотя секунду назад там его не было, – вы снова упускаете очевидное.
– Забытые ютятся в Междумирье, – продолжил Грималкин, обернув хвост вокруг себя, когда Летний, Зимний и Железный Дворы повернулись, чтобы посмотреть на него. – Очевидно, они не навредят Небыли или Завесе. Но кто, кроме Первой Королевы, может перемещаться между мирами? Кто уже создал там место, целое королевство, внутри Завесы? Кому Забытые уже подчиняются? – Вновь зевнув, кот покачал головой и начал вылизывал лапу. – Удивительно, что Фейриленд просуществовал так долго, – протянул он. – Я с замиранием сердца думаю о том, что произошло бы, не будь меня здесь, чтобы указывать на очевидное.
После слов Грималкина на поле воцарилась тишина. Титания хотела было что-то сказать, но не могла подобрать слов протеста. Оберон выглядел задумчивым, а на губах Мэб мелькнула тень улыбки, которая через секунду исчезла.
Я посмотрел на Меган и увидел, как она обменялась взглядом с Эшем. Он мрачно кивнул, и она закрыла глаза.
Выпрямившись, она уставилась на Киррана.
– Принц Кирран. – Ее голос звучал властно, и все замерли, затаив дыхание. Кирран стоял неподвижно, напряженно уставившись на землю, и ждал. – Вы признаны виновным в государственной измене Железному, Зимнему и Летнему Дворам. Как правитель Маг Туиреда, настоящим я приговариваю вас к изгнанию… в Междумирье. Отныне вам не рады в Небыли, тропы будут навсегда для вас закрыты, и вам запрещено входить в Фейриленд через Завесу или любым другим путем. – Ее голос дрогнул, но Меган быстро взяла себя в руки. – С этого дня вы будете известны как Забытый Король, Хранитель Завесы, и позаботитесь о том, чтобы ваши подопечные больше никогда не угрожали Небыли. Вам все ясно?
– Да, Ваше Величество, – ошеломленно прошептал Кирран.
– Тогда встаньте, Король Забытых, – сказала Меган. – И возвращайтесь к своим подданным. – Она часто заморгала, когда шокированный Кирран поднялся на ноги. – Отправляйтесь к Забытым. Теперь они – ваша ответственность. Передайте им, что война окончена и что дворы не тронут их, если они поступят тем же.
– Хорошо, Ваше Величество, – сказал Кирран, и теперь его голос звучал иначе. Непоколебимо и серьезно, с уже знакомой мне решительностью, но без упрямой самоотверженности. – Я обещаю, что все исправлю. Я заслужу свой титул и прощение, даже если на это уйдет тысяча лет.
– Возможно, столько и уйдет, Забытый Король, – мягко произнесла Мэб. Зимняя Королева не выглядела сердитой или враждебно настроенной, но в ее голосе слышалась скрытое предупреждение. – Мы фейри. Мы никогда ничего не забываем. Никого не прощаем. И этот день мы будем помнить вечно. Если вы надеетесь на прощение, боюсь, вам придется долго ждать.
Кирран поклонился.
– Тогда я начну этот путь поскорее.
– Подожди. – сказала Меган, когда Кирран шагнул назад. Повернувшись лицом к другим правителям и армии фейри, она повысила голос. – Приговор вынесен, – заявила она. – Кирран вскоре покинет Небыль, но я бы сначала хотела поговорить с сыном наедине.
Оберон кивнул. Титания бросила на Меган злобный, полный отвращения взгляд, прежде чем три правителя развернулись, а армия позади них начала расходиться. Вскоре остались только я, Кензи и Пак, стоящие напротив Меган, Эша и Киррана. Я огляделся и с удивлением обнаружил, что Волк тоже исчез, ускользнув туда, откуда прибыл, наконец-то устав от толп народа и бесконечной политики фейри. Грималкин сидел на том же камне в нескольких футах от нас и выливал шерсть, но наверняка подслушивал нас. Рэйзор выбрался из-под волос Кензи, оскалил зубы и снова спрятался, тихо бормоча «Плохой котенок».
– Ну что ж, – вздохнул Пак, сцепив руки за головой. – Вот и настал конец нашим приключениям. Снова. Пора, видимо, прощаться. – Он посмотрел на Киррана, приподняв бровь. – Надеюсь, ты не ждешь, что я буду называть тебя «Ваше Величество», малыш. Этому не бывать.
Кирран грустно улыбнулся.
– Спасибо, – прошептал он достаточно тихо, чтобы другие фейри не расслышали его. – Всем вам. Знаю, что не заслужил прощения, но… я все сделаю для этого. Ради Забытых. И Аннуил. Итан? – Он тяжело сглотнул и перевел взгляд на меня. – Я знаю, что причинил тебе больше всего зла. Но ты все равно вернулся за мной. Вы с Кензи. – Он посмотрел на девушку рядом со мной, и она улыбнулась ему. Рэйзор зашипел на Киррана и пробормотал «Плохой хозяин», прежде чем повернуться к нему спиной. Глаза Киррана затуманились болью и чувством вины, и ему потребовалась секунда, чтобы взять себя в руки. – Я… обязан вам больше, чем своей жизнью, – продолжил Кирран, немного запинаясь. – И после всего, что я сделал, мало просто просить прощение, но… – Он провел руками по волосам. – Я просто… просто хотел, чтобы вы знали…
– Ой, да заткнись ты, а, – выдохнул я и протянул руку. – Извинения приняты. Пожми мне руку и перестань болтать, пока не стало совсем неловко.
Кирран улыбнулся. Он шагнул вперед и так сильно схватил мою руку, что чуть не сломал мои пальцы. Я стиснул зубы и стерпел боль, также крепко пожав его руку.
– Полагаю, ты отправишься домой? – предположил он, наконец, отпустив меня. – В мир смертных?
Я кивнул.
– Ага. Надеюсь, в тот раз навсегда. – Я подумал о родителях, о том, как много времени прошло с тех пор, как они видели меня в последний раз. В мире смертных мой восемнадцатый день рождения наступил и прошел, а я даже не отпраздновал. От мыслей о маме, сидящей дома в мой день рождения, плачущей над нетронутым, незажженным тортом, у меня внутри все перевернулось. Мне тоже нужно было многое наверстать.
Кирран кивнул.
– Прощай, Итан. Может быть, еще свидимся. И с тобой, Кензи, тоже.
– Подожди, – сказала Кензи, когда он отступил. – Тебе нужно извиниться еще перед кое-кем, Кирран. – Когда он в замешательстве остановился, она указала на гремлина, сидящего на ее плече. – Ты ничего не хочешь сказать Рэйзору?
– Да. – Кирран моргнул и печально улыбнулся. – Хочу. Я бы и раньше извинился, но гремлины ведь тоже фейри. Если они обижаются, то навечно. Он вправе злиться на меня.
– Это не оправдание! Ты швырнул его через стену, не говоря уже об остальных вещах.
– Ты права. – Кирран поднял руки в примирительном жесте и посмотрел на гремлина. Рэйзор отвернул голову, намеренно избегая его взгляда. – Прости меня, Рэйзор, – очень серьезно сказал принц. – Знаю, что ты злишься на меня, и это нормально. Спасибо, что позаботился о Кензи.
Уши гремлина дернулись. Он медленно повернулся, встретился с глазами Киррана и что-то прожужжал.
– Плохой хозяин, – сказал он почти с упреком. – Не заботился о Рэйзоре. Не обижай больше красотку. Обещай!
Кирран с удивлением приподнял брови.
– Ого, – выдавил он, пока гремлин не сводил с него глаз. – Я… не буду. Обещаю.
Пак рассмеялся, качая головой при виде выражения лица принца.
– Кажется, вас только что отчитал гремлин, Ваше Величество, – усмехнулся он и скрестил руку на груди. – Не скажу, что не буду скучать по вам двоим. Мы неплохо повеселились, да, королевич? А знаешь, что самое печальное? Я больше никогда не услышу, как ледышка нудит, что я тебя развращаю. Но, видимо, все хорошее рано или поздно заканчивается. – Он вздохнул, по-дружески ударил Киррана по плечу и поднял руку. – Увидимся, малыш. Не дай всем этим Слендерам высосать из тебя радость жизни. Итан Чейз? – Пак подмигнул мне. – Я уверен, что еще увижу тебя, хочешь ты того или нет.
– Ага, – невозмутимо отозвался я. – Жду с нетерпением.
Пах снова рассмеялся.
– Не забывай об этом. До следующего приключения, малыши. – Сунув руки в карманы, Робин Плутишка вальяжной походкой направился прочь, что-то насвистывая себе под нос, пока не дошел до окраины опушки и не скрылся в тени.
Кирран наблюдал, как он уходит, а затем вздохнул.
– Кажется, и мне пора уходить, – пробормотал он, смотря на лес так, будто хотел запомнить его. – Странное чувство. Никогда не думал, что будет так сложно оставить дом.
Меган снова обняла его.
– Я люблю тебя, Кирран, – прошептала она, и принц уткнулся ей в плечо. – И всегда буду любить. Где бы ты ни был. Помни об этом.
– Никогда не забуду, – выдавил Кирран. – И ты будешь мной гордиться. Когда-нибудь я заслужу прощение и вернусь домой. Обещаю.
Она отстранилась и поцеловала его в лоб. Эш сжал плечо сына, обменявшись с ним коротким понимающим взглядом. Затем Кирран отступил назад, поклонился им обоим и развернулся.
Мы наблюдали, как он прошел через поляну к месту, откуда Забытые прорвались сюда этой ночью. Смотрели, как он поднимает руку и раздвигает Завесу, открывая в пространстве тени Междумирья. Кирран оглянулся в последний раз, и его голубые глаза и серебряные волосы блеснули в лунном свете. На мгновение я вспомнил ту первую ночь, когда встретил своего племянника, сидящего на перилах балкона в Железном Дворце, – такого яркого, беззаботного, в окружении сияния луны. Он быстро, мимолетно улыбнулся…
… и исчез в Междумирье, ускользнув, как будто его никогда здесь и не было.
Меган заморгала, и слеза скатилась по ее лицу, прежде чем она вытерла глаза и повернулась ко мне.
– Ладно, – сказала она и, хотя невыносимое горе исказило ее лицо, попыталась улыбнуться. – Ночь была длинной. Давайте вернем вас обоих домой.