Прошел целый год с тех пор, как Завеса исчезла и как люди смогли увидеть фейри. И хоть длилось это всего несколько минут, след остался. Ничего глобального или явного, но мир действительно неуловимо изменился. Даже в моей маленькой реальности. Школьные кружки по искусству и музыке стали безумно популярны, и невозможно было и недели провести без того, чтобы не увидеть объявления о выступлении поэтов или о наборе в драм-кружок. По крайней мере, так говорила Кензи. Пять месяцев назад я пережил настоящий шок, когда на моем пороге объявился Тодд Уиндхэм с полностью восстановленной памятью и горящий желанием обсудить все, что случилось. Он все еще был человеком, но снова мог видеть фейри. Мы провели несколько долгих вечеров, болтая о Скрытом Мире. Мы не были близки, но все же Тодд был еще одним человеком, который видел фейри, понимал эту часть моей жизни и знал, через что я прошел. Когда он со своей семьей этим летом переехал в другой штат, мне было грустно.
Изменился не только Тодд. Куда бы я ни пошел, люди казались… менее хаотичными, что ли. Менее циничные и понурые, они были больше готовы поверить в разные вещи, таящиеся в темноте. Мир фейри также не остался прежним, по крайней мере, с этой стороны Завесы. Фейри, которых мне довелось заметить в мире смертных, стали ярче, реальнее… чем до краха Междумирья. Я понял, что с капелькой магии, капелькой веры Они смогли проткнуть Завесу и стать видимыми для тех, кто хотел Их увидеть.
Или может я просто чокнулся. Может то, что я так долго видел фейри, изменило мое восприятие реальности. Но с самого своего возвращения из Небывалого я замечал, что мир вокруг меня (на самом деле, оба мира) был немного другим, нежели раньше. Думаю, пройдет много времени, пока все действительно встанет на свои места. Если вообще встанет. Возможно, это и хорошо.
— Итан? — Мама постучала в дверь моей комнаты. — Пришла Маккензи. Сказать ей, что ты занят?
Я подскочил.
— Нет! Уже иду, — крикнул я. Захлопнув чемодан, я застегнул молнию, поставил его на пол рядом с рюкзаком и открыл дверь.
Кензи с порога мне улыбнулась.
— Привет, крутой парень, — поздоровалась она, а Разор хохотнул и спрыгнул с ее плеча. Несмотря на радостную улыбку, глаза были грустными. — Я подумала, что приду пораньше, раз уж завтра я тебя потеряю.
Я притянул ее к себе и горячо поцеловал.
— Ты меня не потеряешь, — заверил я ее, когда отстранился. — Мне просто… надо выбраться отсюда, Кензи. Ты же знаешь. Слишком много шепотков. Слишком много слухов витают вокруг меня и моей семьи. Я должен найти место, где меня никто не знает, где я смогу попытаться начать все сначала. — Кензи вздохнула, и я обнял ее крепче. — Я вернусь, — пообещал я. — Я тебя не оставлю.
— Знаю, — шмыгнула она.
— К тому же, — поддразнил я, гладя ее по волосам, — ты скоро уедешь в колледж, мисс я-получила-грант. И ты будешь так занята со всеми тамошними тусовками, уроками и женскими университетскими клубами, что совсем забудешь обо мне.
— Очень даже сомневаюсь, — произнесла Кензи, метнув взгляд на Разора, который грыз карандаш на моем столе. — Сложно забыть, через что мы прошли, когда на тебя все время пялится гремлин. — Она нахмурилась и покачала головой. — Не знаю, что будет, когда я уеду в колледж, так как Разор точно поедет со мной. Когда на прошлой неделе я сказала ему возвращаться в Железное Королевство, он в истерике чуть не устроил мне короткое замыкание в доме. Так что похоже, я от него не отделаюсь. — Она закатила глаза. — Что бы ни было, будет интересно.
Выпутавшись из моих объятий, она прошла к моей кровати и плюхнулась на матрас. Я пересек комнату и закрыл дверь.
— Слушай, как там твои сеансы психологии? — спросил я, отбирая у Разора чернильную ручку. Тот раздраженно зажужжал и прыгнул к Кензи. Она фыркнула, рассеянно погладив гремлина по голове, когда тот забрался ей на плечо.
— Да вроде нормально. Папа все еще не хочет говорить о маме, но докторша настойчивая. Он в прошлый прием чуть не задохнулся. — Кензи изумленно помотала головой. — Этим утром у нас наконец произошел разговор по душам без всяких прерываний. Он не знает о моем… эээ… таланте, касающимся невидимых вещей, но не думаю, что это важно. Тем не менее, я думаю, что к тому времени, как я уеду в колледж, он уже начет обращаться со мной, как с дочерью, а не как с очень хрупким предметом мебели. — Она вздохнула. — Хотя было бы неплохо покинуть дом без нотаций по поводу наркотиков и ранней беременности.
Я усмехнулся.
— Он все еще меня ненавидит, да?
— «Ненавидит» — слишком сильное слово. — Кензи состроила рожицу. — Теперь это скорее стойкая неприязнь. И я все уши ему о тебе прожужжала. Сказала, что ты получил аттестат за лето, и все такое. Он просто непробиваемый.
— Ну да. — Я выкинул мысль об отце Кензи из головы, решительно настроенный не портить момент. — Иди-ка сюда. — Она нахмурилась, но встала и подошла туда, где я облокотился на стол. С колотящимся сердцем я повернулся, открыл ящик стола и достал белую коробочку. — У меня… эм… кое-что для тебя есть, — сказал я, наблюдая за тем, как ее глаза зажглись. — Типа поздравительного подарка. Сегодня шесть месяцев, как у тебя не было никаких приступов. Надеюсь еще на шесть лет. Больше, чем на шесть лет. Надеюсь, это навсегда.
У меня в горле встал комок, и я с трудом сглотнул. Навсегда может и не получиться, напомнил я себе. Ремиссия — это не исцеление, тут никаких гарантий. Болезнь Кензи может когда-нибудь напомнить о себе. Кто знает, сколько еще у нас времени? Но это реальный мир. Магия фейри не сможет все исправить. Нельзя взять волшебную палочку, махнуть ей и исполнить все желания. Реальная жизнь — это вам не сказка.
Но я с этим смирился. Мне не надо, что магия все решала. Сколько бы времени ни было у нас с Кензи, я не буду тратить его зря.
Она заморгала, глаза заблестели.
— Ничего особенного, — предупредил я, протягивая коробочку. — Просто напоминание, что, даже если я буду далеко, я всегда буду принадлежать тебе.
Она осторожно открыла коробочку. Внутри находился простой кулон с двумя сердцами — одно золотое и одно серебряное, пересекающиеся посередине. На одном была выгравирована надпись «Крутой парень», другое просто гласило «Навсегда».
— Итан, — с трепетом произнесла Кензи. — Как красиво.
Я мягко достал кулон и надел его ей на шею. Она посмотрела на меня большими темными глазами, тень улыбки играла на губах.
— Никогда не думала, что ты такой романтик.
Я улыбнулся:
— Тогда давай я развею все сомнения. — Отведя ее волосы с лица, я заглянул ей в глаза. — Я люблю тебя, Кензи. Ты моя половинка, мой разум, мое спасение. Мы через столько прошли, обычному человеку такое и не снилось. И ты всегда была рядом со мной. Когда-нибудь, когда ты будешь готова, вместо кулона в коробочке будет кольцо. Никого другого я не представляю рядом с собой. И если когда-нибудь Страна Фейри меня позовет, я хочу, чтобы ты была со мной. Сражалась с драконами, торговалась с королевами фейри и спорила с говорящими котами. — Она уже плакала, широко улыбаясь сквозь слезы, и я погладил ее по щеке. — Так что не волнуйся о том, что завтра меня потеряешь. Потому что я ни за что тебя не оставлю.
Тут она меня поцеловала, и поцелуй вышел долгим. Даже гогот Разора и его «Целовашки!» не могли отвлечь меня от девушки в моих объятиях. Только дверной звонок смог разделить нас. Я отстранился и с любопытством прислушался, а он снова прозвенел. У нас было мало посетителей. Кроме Кензи, которая никогда не звонила в дверь, никто к нам не заходил.
Выйдя из комнаты, мы, держась за руки, спустились в гостиную. Мама была на кухне. Она выглядела такой же озадаченной, каким я себя чувствовал. Папа сегодня тоже был дома и уже шел к двери. Когда его рука сжала дверную ручку, Разор вскрикнул и я внезапно все понял.
Открыв дверь, папа удивленно уставился на Меган, которая улыбнулась мне. Мое сердце подпрыгнуло, а мама ахнула.
— Меган!
Она поспешила вперед и заключила переступившую порог Меган в объятия. Ошеломленный, я мог только смотреть, как мама отстранилась. На лице читалась сотня вопросов.
— Мы не знали, что ты придешь! — воскликнула мама, беря ее за руки. — Как ты? Ты надолго…
Она замолчала, увидев что-то с той стороны порога. Меган сделала глубокий вдох и шагнула в сторону…
… а в комнату вошел Кейран.
Я выпрямился. Рука Кензи взлетела ко рту. Позабытый Король, одетый в абсолютно обычные джинсы и футболку, улыбнулся и кивнул мне. Он выглядел… счастливым. Довольным. Но сейчас в нем была угрюмость, которой не было раньше, зрелость не по годам. Разор пронзительно приветственно зажужжал и помахал прошлому хозяину. Кейран тоже ему улыбнулся.
— Мам. — Голос Меган был тихим и неуверенным, она повернулась к Кейрану и положила руку ему на плечо. Но когда она потянула его вперед, ее лицо засветились гордостью. Свет Кейрана, казалось, озарил всю комнату. — Думаю, пришла пора тебе познакомиться со своим внуком.
Благодарности
Ну, вот мы и приехали. Конец серии о Железных Фейри. С трудом верится, что мы достигли финала. Но что это было за приключение!
Когда я только начинала «Железного Короля», я не имела ни малейшего понятия о той дороге, на которую вступаю, и куда она в итоге приведет. Я не знала, что она превратится в огромный волшебный мир, полный героев, которые стали мне моей второй семьей. Меган, Эш, Пак, Итан, Кейран, Кензи, Грималкин… Они стали больше, чем просто словами на бумаге. Каждый из них превратился в героя со своей историей, прошлым, страхами, победами, поражениями и наследием. И мир Железный Фейри вырос так, как я не могла и ожидать.
Спасибо всем читателям и фанатам, кто вступил на эту дорогу вместе со мной. Без вас меня бы там не было.
Спасибо моему агенту Лауре за то, что дала шанс скромной, никому не известной писательнице из Кентукки.
Спасибо моему редактору Наташе, которая всегда-всегда делала мою работу еще лучше.