Они уже повернулись было, но тут с противоположного конца площади долетел протяжный стон, перешедший в плачущий смешок.
Хани схватился за голову.
— Опять…
— В чем дело? — вскинулся Дъярв. — Кто это?
— Старый знакомый, — скривилась Ториль. — Разумеется, снова попался, и снова нам его выручать. Интересно, есть ли хоть одна западня, в которой он еще не побывал?
— Кто? — не понял Дъярв.
— Ты уже видел его однажды, — ответила Рюби. — Животное редкое, можно сказать, уникальное….
— Ах, этот. С крыльями.
— Он самый, — подтвердил Хани. — Что будем делать?
— Нужно как-то разбить статую, но как именно — ума не приложу, — ответила Ториль. — Подойти ближе она просто не даст, а издали… У нас нет Золотого Факела? — Она вопросительно глянула на Рюби.
Та послушно подняла правую руку, с ладони сорвалась красная молния. Она полетела в статую, однако завязла в черной вуали, рассыпавшись угольками. Каменный урод сразу оставил в покое Грифона и повернулся к новой цели. Он беспокойно крутил головой, пытаясь отыскать того, кто потревожил его. Дурацкая ухмылка проступила на каменном лице, статуя вытянула вверх скрюченный указательный палец правой руки.
— Болван, — раздраженно прошептала Ториль.
— Он и есть. И рассмешить пытается, как идиотов. Но все равно не понятно, как с ним справиться.
Дъярв молча махнул рукой, еще два воина бегом бросились через площадь. Истукан встрепенулся и поочередно указал на них пальцем. Тут же припадок смеха свалил обоих наземь, они катались по каменным плитам, истерически взвизгивая и всхлипывая. Судороги колотили их так, что Хани всерьез испугался, а не сломают ли они себе шеи. Не тратя времени, Хани решительно вышел из-за дерева. Ему показалось, что он услышал испуганный возглас Рюби. Или не показалось?
Истукан повернулся к нему, поднимая палец. Хани ощутил, как слепые глаза торопливо ощупывают его. Это было смешно, и Хани едва не рассмеялся, но вовремя спохватился. Стоит поддаться на одно мгновение — и он тоже будет корчиться на земле, как те двое бедолаг. Хани стиснул зубы так, что они захрустели, и неторопливо зашагал через площадь. Истукан задергался. Вероятно, впервые за много веков его колдовство не подействовало, жертва не обращала внимания на ухмылки и ужимки. Урод судорожно затряс погремушкой, каменное лицо исказила жалкая гримаса.
Хани упрямо двигался вперед, на всякий случай опустив глаза. Он аккуратно огибал источенные временем и дождями глыбы известняка. Сжав кулаки так, что ногти впились в ладони, он считал про себя: «Один… два… три…» Многих погубил лысый шут, слишком многих.
Опомнился Хани, лишь когда его пылающий лоб коснулся холодного влажного гранита. Он подошел к самому подножию столба. Сверху доносился жалобный скулеж, каменный уродец чувствовал, что приближается его конец, и молил о пощаде. Но Хани не позволил себе поддаться ложной жалости. Он обнажил меч, и зеленая молния, словно воск, рассекла толстый гранитный столб — ведь теперь магическая вуаль не прикрывала его. Хани прошел внутрь завесы.
Он едва увернулся от сыплющихся камней, только чтобы оказаться лицом к лицу с изваянием шута. Каким-то чудом статуя благополучно соскользнула с разрушенного пьедестала. Хани вновь взмахнул мечом, но уродец присел, закрывая глаза ладонями. И Хани отвел удар. Даже смертельный враг, если он сдавался, заслуживал пощады.
Хани обернулся, разыскивая взглядом Грифона, однако тут же холодные каменные пальцы сомкнулись у него на шее. Хани рванулся было, но хватка статуи оказалась мертвой. Холодные ладони все сильнее стискивали его горло, он захрипел, перед глазами беспорядочно замелькали разноцветные огни. Вдруг смертельная хватка ослабла, и ладони противника разжались.
Хани со стоном опустился на колени. Прошло много времени, прежде чем он отдышался и смог различить, что происходит вокруг.
— Ни одно доброе дело не остается безнаказанным, — мрачно пошутила Ториль, убирая сияющий бирюзой меч в ножны. Именно она не растерялась и разрубила на куски облапившего Хани уродца. — Ты хотел быть добреньким до конца и получил за это достойную награду.
Хани потер помятое горло.
— Ты спасла мне жизнь, спасибо. Однако не будем спорить, правильно ли я поступаю, мы слишком по-разному смотрим на жизнь. Те двое целы? — обратился он к Дъярву.
— К счастью.
— Тогда давайте поищем Грифона, он должен быть где-то рядом.
Искать долго не пришлось. Жалобно постанывая, Грифон сам выполз навстречу, беспомощно волоча крылья по земле. Едва увидав спасителей, Грифон принялся плакаться:
— Лечу себе, понимаете ли, лечу, никого не трогаю. Хотел побывать в Эрегрундсгрененхильфорне. Вы там никогда не были? Прелестный уголок, птички райскими голосами поют, пчелки жужжат. А цветы! Нигде в мире таких нет. Недаром осы их так любят, только прилетишь — зажалят до смерти. Ужасная дыра. Остановился на минуту — и вот, посмеялся.
— Долго смеялся? — серьезно уточнил Хани.
— Дня три, не больше.
— Грифон, сами понимаете, не человек, — пояснила Ториль. — Лишь это спасло его от колдовства мерзкого урода.
— Вы на что намекаете? — сразу оскорбился Грифон. — Что я, хуже вас, что ли?
— Ничуть, — улыбнулась Рюби. — Просто ты совершенно другой.
— Правильно, — с воодушевлением подхватил Грифон. — Я другой. Я просто ужас какой другой. Животное наиредчайшее, реликтовое, подлежащее всяческому охранению и сбережению.
— Вот мы и начнем тебя беречь, — посулила Ториль. — Позовем дракона и отдадим ему. Пусть воспитывает и охраняет.
Куда девалась усталость Грифона! При этих словах он птичкой порхнул вверх, и уже из-за деревьев донесся его обиженный тенорок:
— Не позволю! Не допущу! Я такой редкий! Такой уникальный…
Ториль поджала губы.
— Мне он начинает надоедать.
— Не спеши, — остановила ее Рюби. — Никто не знает, что может случиться завтра. Во всяком случае, благодаря ему мы пробили брешь в обороне проклятых земель. Будь у нас немного больше времени, я охотно поискала бы и остальные ловушки, расставленные Железным Замком. Ты говорила, что он изуродовал природу, чтобы отвратить человека от нее. Как видишь, самому человеку тоже досталось, не сомневаюсь, что и на других дорогах выставлены похожие глупые пародии. Может, не веселье, а горе, удивление, гнев… А представляете, как выглядит такая храбрость? Нам просто необходимо будет найти их всех и уничтожить.
— Вот мы и добрались. — В голосе Рюби смешались облегчение и волнение.
Перед ними расстилались унылые глинистые холмы, и совсем рядом прямо из ничего возникала гладкая черная дорога.
— Владения Железного Замка, — кивнула Ториль. — Мы вступаем на землю, до предела отравленную злом. Нам следует быть начеку, позабыть про покой и отдых; каждое мгновение может появиться враг, он будет прятаться за каждым камнем, скрываться под каждой травинкой. Все, что мы встречали до сих пор, — лишь жалкое подобие ожидающих впереди опасностей.
— Не слишком ли? — недоверчиво переспросил Дъярв.
— К сожалению, нет, — ответила Рюби. — Я была бы рада опровергнуть слова Ториль, да не могу.
И все-таки принятых предосторожностей не хватило. Как только первые воины ступили на черную полосу дороги, невесть откуда возникли страшные чудовища, похожие на огромных кошек, но только ростом с добрую лошадь. Словно тростинки, лопнули под ударами толстых лап копья, которыми северяне пытались остановить хищников, и в мгновение ока десять человек были растерзаны. Воины в панике шарахнулись назад, а кошмарные твари остановились посреди дороги, хрипло рыча. Они ясно показывали, что не дадут пройти никому. Свистнули несколько стрел и с тихим звяканьем отскочили от синеватых морд.
— Они железные, что ли? — медленно спросил Дъярв.
— Совершенно верно, — кивнула Рюби. — Железные тигры.
Как бы отвечая ей, один из тигров запрокинул голову, демонстрируя огромные клыки, не помещающиеся в пасти, и протяжно завыл. Тотчас отозвался еще один зверь где-то справа.
— Нас предупреждают, — с веселой злостью сообщил Дъярв. — Это вам не каменный болван и не неуклюжие «черепахи». Теперь перед нами настоящий противник. Непонятно только, почему они не пытаются напасть? Лень сделать три шага?
— Все просто, — пожала плечами Ториль. — Они стерегут отведенную им границу, а что творится за нею, тигров совершенно не интересует.
— И хорошо, — сказал Хани, — иначе нам сейчас пришлось бы солоно.
— Глупый враг — половина победы, — презрительно скривилась Ториль.
— Ты ошибаешься, — возразила Рюби. — Враг хитер и коварен. Однако злоба еще не опутала своими сетями весь мир, эти адские создания могут жить и двигаться только там, где властвует зло. Недаром Безымянный так старается покончить с лесом. Получись у него это — мы столкнулись бы с железными тиграми гораздо раньше. Но они отлично знают границы дозволенного, ведь, покинув свою территорию, тигры сразу превратятся в простые куски железа.
— Значит, надо их выманить сюда, — не долго думая, предложил Хани.
— Как? — в лоб спросил Дъярв.
— Если бы это было так просто, — вздохнула Рюби.
Дъярв все-таки решил попробовать. Большой отряд воинов начал окружать одного из тигров, но чудовище двигалось так стремительно, что было просто невозможно уследить за его прыжками. Еще несколько человек напрасно пали в короткой стычке, завершившейся таким же паническим бегством, как и первая. И тигры снова не преследовали бегущих, они только предупреждающе рычали и показывали ужасные клыки. Потом один из них с ревом бросился на разорванные тела…
Хани поспешил отвернуться. Ториль, не потеряв спокойствия, невозмутимо заметила:
— Положение гораздо хуже, чем вам кажется.
— Это почему? — раздраженно спросил Дъярв. Он опять допустил промах и потому был не в духе.
— Взгляни наверх.
В хмуром небе описывали медленные круги две черные точки.
— Нетопыри? — уже зная ответ, спросил Хани.
— Да. Не пройдет и дня, как в Железном Замке будут знать, где искать нас. Эти тва