Железный Замок — страница 32 из 46

ри быстро нашли себе нового хозяина. Гораздо быстрее, чем я думала.

— Может, мы еще встретим нашего старого врага, — насмешливо возразила Рюби. — Я не думаю, что Морской Король сдался.

— А смогут коршуны расправиться с нетопырями? — с надеждой поинтересовался Дъярв.

— Нет, — развеяла его мечты Рюби. — Птицы не станут связываться с облачками колдовского тумана.

— Значит, мы должны поскорее прорваться мимо тигров. Две линии стражи мы уже преодолели, и третья не должна нас задержать, — сказал Хани.

— Хорошо бы. Но как? — Ториль не скрывала своего пессимизма. — Железноголовые тигры питаются человеческой кровью. Они набираются новых сил, прикончив очередную жертву. Понимаешь? В бою чудовища не устанут, а, наоборот, будут крепнуть.

— Значит, надо их обмануть.

— Как?

— Пока не знаю.



За ночь план был выработан. Действовать решили немедленно.

Хани и Дъярв сгибались под тяжестью огромного котла. Они решили пойти сами, чтобы не рисковать лишний раз жизнями своих воинов. Рюби и Ториль хором убеждали, что нужно убрать только пятерку, которая сторожила дорогу, другие не придут им на помощь, каждый охраняет свой участок.

— Не люблю шутить со смертью, — кисло произнес на прощание Дъярв.

— А то прежде ты этого не делал, — упрекнула его Ториль.

Дъярв многозначительно поднял брови.



Когда невдалеке прозвучало хриплое ворчание, сердце Хани замерло, а потом заколотилось как бешеное. Он готов был выпустить ношу, но Дъярв фыркнул на него пострашнее тигра. Впрочем, и самого Дъярва била крупная дрожь, он держался лишь неимоверным усилием воли. Однако едва они ощутили под ногами гладкую поверхность дороги, Дъярв сразу прошептал:

— Ставим.

Они аккуратно опустили котел, потом Дъярв торопливо достал из-под куртки железную флягу, отвинтил крышку и опрокинул флягу в котел.

Рычание приближалось.

— Быстрее, — пискнул Хани. Не то чтобы он испугался, за время подобного путешествия привыкаешь к постоянной опасности, однако ни одна тварь в мире не жаждала человеческой крови столь яростно, как эти тигры.

Дъярв хотел что-то ответить, но тут и у него сдали нервы, он выронил флягу, та с бульканьем ухнула в котел. Не сговариваясь, оба развернулись и со всех ног припустили прочь.



До утра так никто и не уснул. Хотя все охотно верили, что тигры не выйдут за пределы назначенной им границы, пойти проверить, удалась ли хитрость, не решался никто. Кроме того, требовалось некоторое время, чтобы снадобье подействовало. Так, во всяком случае, думала Ториль, которой и принадлежал хитроумный план.

Едва забрезжил рассвет, вся армия была на ногах, напряженно ожидая, когда рассеется утренний туман. Вот показалась чахлая высокая трава, уныло качающиеся метелки. Затем стала видна дорога, опрокинутый котел, валяющийся в большой луже…

— Получилось! — радостно завопил Хани и закружился в диком танце. — Получилось!

Прямо на дороге и рядом с нею лежали пять больших железных болванок, покрытых коричневой коростой ржавчины, рядом с ними белели рассыпанные кости.

Снадобье Ториль подействовало сильнее, чем предполагала принцесса. В котел с водой намешали изрядное количество красной глины и влили свежей крови для запаха (добровольцы отыскались, каждый дал понемногу). Принцесса резонно предположила, что тигры не будут слишком придирчиво разбираться, что именно им поднесли. А железо не переносит воздействия воды…


Глава шестнадцатаяКОНЕЦ ЛЮДЕЙ-МЕДВЕДЕЙ


Вид Железного Замка разочаровал спутников. Они ожидали увидеть могучую цитадель, что-то вроде пограничных крепостей Найклоста, со стенами, уходящими под самые облака, а вместо этого перед ними предстала невзрачная серая крепость. На недоумение Хани отозвалась Ториль, довольно ехидно вопросив: неужели он и в самом деле предпочел бы увидеть огромный замок, штурм которого стоил бы жизни многим тысячам воинов? Хани не нашелся что ответить и лишь буркнул, что его неправильно поняли.

Если границы владений Безымянного были четко обозначены гладкими дорогами — стараниями «черепах», — то ближние подступы к замку оказались едва проходимыми. И это можно было понять — каждый правитель стремится максимально обезопасить свое жилище, тем более когда он не вполне уверен в горячей любви соседей. К неприступности замковых стен добавлялась естественная сила местности, всякая попытка штурма становилась тяжелейшим испытанием для нападающих.

Железный Замок надежно укрылся в глухом и диком горном ущелье. Чтобы добраться до него, надо было пройти по меньшей мере две лиги вверх по засыпанной обломками скал тропинке, которую, специально для непрошеных гостей, превратили в нечто, почти не отличающееся от каменистой осыпи. По дну ущелья петляла мелкая, но очень быстрая речушка с совершенно ледяной водой. Склоны гор по обеим сторонам ущелья оказались настолько круты, что ни человеку, ни даже горному козлу не по силам было их одолеть. Единственный путь — та самая почти непроходимая тропинка. Пустое бесплодное ущелье несколько раз круто изламывалось, что крайне облегчало засады.

Подданные Соболенка продолжали помогать Дъярву, коршуны исправно сообщали обо всем, что их ждет на пути. Поэтому встреча с ульфхеднарами, затаившимися в горле ущелья, не была неожиданной, разве что для самих нападавших.

Дъярв, когда ему донесли о первой засаде, тяжело вздохнул. От войска, вышедшего из Фаггена, осталась едва половина. Он порастерял воинственный пыл и жаждал одного — скорее завершить поход. Предложение Ториль «напасть и разгромить» вызвало у него приступ зубной боли. Хани тоже решительно воспротивился, сказав, что следует постараться уладить дело миром, приберегая оружие напоследок.

— Меч — последний довод короля? — насмешливо спросила принцесса.

— Да, — мягко ответил Хани. — И, к сожалению, слишком решительный, чтобы после него можно было что-то исправить. Ведь не оружием мы проложили себе дорогу сюда. Я предпочитаю с живыми существами разговаривать иначе, чем с движущимися камнями и железом.

— С ульфхеднарами?!

— И с ними.

Ториль повернулась к Дъярву.

— Ты тоже так думаешь?

Дъярв кивнул.

— Ведь это мои подданные, я никогда не забывал этого. Плох король, начинающий войну с собственным народом.

— Хотела бы я поглядеть, как ты будешь управлять свирепыми медведями и их не менее свирепыми всадниками, — мечтательно промолвила Ториль. — Ты всерьез надеешься одолеть чары Безымянного?

— Конечно. Если мы собираемся победить его самого, то совладать с его колдовством мы просто обязаны.

— И что же ты задумал противопоставить ему?

— Зло не может быть всемогущим, — твердо возразил Хани. — Именно в том, что оно зло, кроется источник его гибели.

Ториль усмехнулась.

— На это тебе ответят клыки медведей и секиры всадников.

Молчавшая до сих пор Рюби задумчиво произнесла:

— Да, если мы не одолеем людей-медведей, нам лучше не подходить близко к Железному Замку, здесь ты права. Однако состязаться в черном искусстве с Безымянным мы не собираемся. Следует противопоставить злу добро, смерти — жизнь.

Ториль развела руками.

— Я не могу помешать вам совершить самоубийство, мне остается лишь присоединиться к вам. Как сказал когда-то Дъярв, если уж сходить с ума, так всем вместе.

— Нет, — быстро и резко возразил Дъярв. — Именно потому, что ты не веришь в победу без помощи оружия, тебе лучше оставаться в лагере. Ты можешь все испортить. Говорю это не в обиду, ты уже много раз выручала нас, но сейчас я прошу тебя остаться. Прошу.

— Вы намерены идти вдвоем? — вскинулась Ториль.

— Да, — подтвердил Хани. — Ведь мы не собираемся обнажать мечи, а в таком случае не имеет значения: двое нас или две тысячи. — Он усмехнулся. — Зато и рискуют погибнуть всего двое сумасшедших.



Хани твердо решил помочь Дъярву, однако где-то в желудке как-то неприятно посасывало. Все-таки непривычное дело — вдвоем идти навстречу целой армии. Ну, если и не армии, так большому отряду. Дъярв держался веселей, он даже небрежно посвистывал. Но, может, он хотел так скрыть свое волнение.

— Мрачновато здесь, — заметил Хани.

Дъярв оглядел пурпурно-красные гранитные откосы и молча кивнул. Густой вереск, ковром покрывающий гранит, создавал впечатление, что долина залита кровью.

Ущелье круто повернуло вправо, и они натолкнулись на ожидаемую засаду. Собственно, засады, как таковой, не было. Сразу за поворотом ульфхеднары выстроились поперек тропы и ждали.

— Пришли, — удивительно спокойно произнес Дъярв.

Медведи оказались как на подбор — один крупнее другого. Когда вожак разинул пасть, Хани решил, что в такой глотке можно поместиться целиком. Желтоватые клыки длиною в пол-локтя ни в чем не уступали тигриным. Медведь глухо заворчал, ему вторило невнятное бормотание наездника.

Сначала Хани показалось, что всадники похожи на Дъярва и его воинов. Такие же грубые черты лица, всклокоченные рыжие волосы, даже оружие одинаковое — тяжелые секиры на длинных рукоятях, правда, вместо одежды у этих были засаленные звериные шкуры. Но вдруг словно полоска тумана простерлась между ним и ульфхеднарами. Хани увидел, что лица всадников переменились, — теперь их тонкие, мелкие, почти женские черты напоминали облик Дъярва не больше, чем изящный серебряный столовый ножик — грубый абордажный тесак.

Хани мотнул головой, и наваждение рассеялось, а с ним и мгновенная оторопь встречи. Медленно, вперевалку медведи начали приближаться. Не будь Хани так занят созданием защиты, он обязательно удивился бы — почему Дъярв стоит неподвижно, скрестив руки на груди, и не пытается ни сражаться, ни бежать. Словно его поразил столбняк. Но сейчас Хани было не до этого, он действовал.

Первый медведь неожиданно замер на месте, словно натолкнулся на невидимую стену. Зверь яростно зарычал, поднял правую лапу, но та уперлась во что-то невидимое. Медведь налег на таинственную преграду плечом — напрасные усилия. Чудовище отступило и с разбега ударило всей тушей по волшебному барьеру. Бесполезно. Зверь закипел бешенством, его лохматые бока судорожно вздымались, горячая слюна кипела в разинутой пасти.