Так что газета просто стала последней каплей.
Вы только посмотрите, сколько всего интересного творится в мире!
В Грюнвальде уже две недели бушует революция. Убит король, вместе со всеми министрами. Гарка объявила о независимости, и теперь одновременно пытается отстоять эту самую независимость, доказывая остаткам Грюнвальда, что каждый народ имеет право на свое государство, и пытается удержать в своем еле-еле обретенном государстве какое-то кнежевство, которое тоже решило объявить о своей независимости. Кнежевству Гарка доказывала уже, что отделение территории от государства есть акт измены и предательства.
Вообще, нет более жестоких угнетателей народов, чем те народы, которые вырвались из-под угнетения.
Одновременно на севере Белых земель чуть не вспыхнула война: фюнмаркцы непонятно с какого перепугу решили, что Шнееланд послал войска в долину Миррея для того, чтобы там поубивать мирных жителей. Видимо, чисто для развлечения, потому что причина для таких действий со стороны Шнееланда называлась крайне невнятно. Скорее всего, как предположил Цайт, фюнмаркцы просто в очередной раз решили оттяпать себе плодородные земли, воспользовавшись тем, что шнееландских войск поблизости не было. А придумать более или менее убедительную причину не смогли или поленились. Да еще и прохлопали войска под самым боком, которые тут же зажали долину Миррея в огромный капкан, поймав в него приличный кусок фюнмаркских войск. Не останавливаясь на этом, шнееландцы пересекли реку — как ехидно заметил корреспондент, на фюнмаркских же лодках — и захватили весь полуостров Штир. Фюнмарк ощетинился, но щетиниться ему было особо нечем — часть войск в плену, часть в колониях, а остальные так сразу не снимешь, потому что другие соседи — а Фюнмарк славился своим умением заводить друзей — как-то нехорошо оживились. В итоге, все закончилось подписанием мирного договора, которым Штир признается временно переходящим под управление Шнееланда. С выплатой приличных сумм репараций. Там ведь еще всплыли истории со стрельбой фюнмаркских солдат по мирным крестьянам…
На прошлой неделе полыхнуло на востоке Шнееланда: в Штальштадте началось восстание на заводах. Началось… и закончилось: солдаты, не церемонясь, подавили мятеж или, пользуясь языком газетчиков «утопили в крови мирные выступления голодающих рабочих».
Остальные заметки, вроде бесследно исчезнувшего знаменитого сыщика, которого пытались привлечь для поисков какой-то герцогини, также бесследно исчезнувшей, прошли уже мимо глаз Цайта. Он разве что невольно хихикнул над рассуждением газетчиков о том, кто теперь будет искать самого сыщика, и уж не вместе ли с той самой герцогиней он исчез. Зато бесстрашный исследователь лорд Маунт снова нашелся в джунглях Трансморании. Так что это не эпидемия загадочных исчезновений, а просто совпадение.
Да и плевать на бесстрашного лорда и Рауля Римуса с его герцогиней, мир им да любовь!
Цайт точно знал, что во всех этих интересных событиях поучаствовали его друзья. По крайней мере, они были направлены как раз в те самые места, где все это происходило.
Вольф наверняка повоевал с фюнмаркцами, может быть, даже получит медаль. Или орден. Уж этот задира точно не упустил возможности.
Ксавье в Стальном городе тоже отличился. Навряд ли он стрелял по восставшим рабочим, не в его это стиле, а вот выследить зачинщиков и аккуратно, как умеют драккенские вервольфы, их зарезать — это к гадалке не ходи, так все и было.
А Йохан в Грюнвальде… Хм. Может, это он устроил эту революцию? Да нет, навряд ли, один человек не может устроить революции… Даже двое не смогли бы, точно. Может, Йохан был тем, кто взорвал короля Грюнвальда? Правда, Цайт понятия не имеет, зачем ему это могло понадобиться — или, если уж на то пошло, зачем это могло понадобиться Шнееланду, который с Грюнвальдом даже не воевал и не собирался — но то, что Йохан не мог просто сесть на дилижанс и уехать из горящей страны… Хотя нет, Йохан как раз мог. Он не любитель всего вот этого вот, когда с одной стороны все пылает, а с другой все горит.
В общем, все его друзья отличились. А он? Что сделал он? В юбках сбежал из Беренда? Великий подвиг, ничего не скажешь… Даже талеры, которые он должен был переправить в банк Бранда — и те, наверняка, еще в подвалах Изумрудного замка. Или нет? Вот смеху-то будет, если, пока он здесь отбивается от всяких щук, монеты давным-давно уехали в Бранд…
С палубы послышались восторженные возгласы, и Цайт привстал в кресле, чтобы посмотреть в окно, чему так радуется народ.
За широким стеклом расстилалась ровная, как лист голубовато-серого стекла, гладь Риттерзейского озера.
Путешествие закончено.
Глава 86
Зеебург
Изумрудный замок
12 число месяца Монаха 1855 года
Цайт
2
— Вы уверены?
— Разумеется, госпожа Аманда!
Цайт зарычал, но холерный конструктор не обратил на этот звук никакого внимания. Вот и поди пойми: он так своеобразно шутит или вполне серьезен, просто относится к той редкой, ушибленной на голову, категории людей, которые всегда называют человека так, как его представили при первой встрече. Один такой, известный Цайту, называл своего знакомого полковника, не иначе как «рекрутом», потому что тридцать лет назад, при их первой встрече, убеленный сединами полковник был еще мальчишкой-рекрутом, черным и тощим, как вороненок.
Мысль мастера Бирне вообще странствовала очень извилистыми путями, смутными и неочевидными большинству людей, читай — любому, кого можно назвать «нормальным».
Когда рыцарь Зеебурга вызвал к себе Вольдемара Бирне, то он предполагал, что мастер изготовит что-то вроде плавучей капсулы. Плывет лодка, за ней, под водой, на буксире, следует капсула с монетами. В случае опасности — трос отцепляется, капсула остается под водой, никак не связанная с судном, в итоге ее невозможно отыскать при любом обыске. Попробуй, найди на корабле то, чего на корабле нет, то, что находится в нескольких десятках футов от корабля, под водой, и никак с ним не связано! Таможенники уплывают, один из команды корабля, умелый ныряльщик, как следует из названия его рода занятий — ныряет, снова подцепляет трос к капсуле, путешествие продолжается.
Оставалась сущая малость — рассчитать объем капсулы, так, чтобы она не всплывала и не тонула. Пустяк. Однако, уяснив задачу, мысль Бирне отправилась теми самыми извилистыми путями.
Плавучесть капсулы сильно зависит от плотности воды, ее температуры, подводных течений, то есть — от множества факторов, в результате, вместо ожидаемого нахождения в точно рассчитанной точке в толще воды капсула может опуститься на дно, на радость будущим подводным археологам, если когда-нибудь, лет через сто, изобретут такую профессию, либо всплывет на поверхность, на радость уже вполне современным таможенникам. Оба варианта одинаково плохи, даже первый — монеты могут оказаться на глубине, недоступной самому лучшему ныряльщику. Что делать? Надо управлять погружением капсулы, поднимать, если она тонет и топить, если всплывает. Но сделать это можно только с помощью чего-то вроде троса, каковой тут же выдаст всю хитрость. Значит, нужен кто-то, кто будет находиться под водой рядом с капсулой и управлять ею (необходимость такого пустяка, как дыхание, мастер не принял в расчет). Но если этот кто-то находится под водой и управляет капсулой — почему он не может двигать ее вперед? А если может — в чем тогда смысл существования судна на поверхности воды?
Вместо подводной капсулы Вольдемар Бирне построил подводный корабль.
Сейчас это, с позволения сказать, судно, качалось на воде у причала. Издалека — очень издалека — оно походило на обычный деревянный корабль, разве что несколько более длинный и узкий, чем полагается быть приличному кораблю. На самом же деле деревянный верх был не более чем ширмой, под которой прятался склепанный из стальных листов короб, в который предполагалось загрузить весь накопившийся запас серебряных монет, затем набрать в баки воды, погрузиться… и двинуться вперед.
— Я слышал краем уха об экспериментах одного перегринского инженера с подводными судами… Его два раза с трудом успевали достать из воды, когда люк захлестывало волной и субмарина тонула.
— Субмарина… Что за дурацкое название?! Терпеть не могу древнеэстский! Субмарина! Сразу представляется, что находишься под какой-то девахой по имени Марина! Нет! Мой корабль будет называться «подводная лодка»! «П-лодка», если вам угодно, но никаких Марин я не потерплю!
— Мастер… Вы несколько отошли от интересующего нас вопроса касательно того, что перегринские суб… подводные лодки тонули вместе со своим изобретателем.
— Его два раза спасали!
— Так-то оно так… Только лодка тонула три раза. Тело так и не нашли, как и саму лодку.
— Джон Сегвейер был идиотом! Два, ДВА раза его лодка тонула потому, что люк находился слишком низко и его заливало волной. И что сделал этот кретин? Что он сделал?
— Что?
— Да ничего! И в третий раз люк остался таким же низким! Налетела волна — и всё!
Мастер кричал и размахивал руками, но он вел себя так все то время, что Цайт его знал, то есть уже сутки, с того самого момента, как с парохода сошла «госпожа Аманда», имевшая неосторожность именно так представиться сумасшедшему конструктору ненормальных лодок.
— Умный учится на своих ошибках, а дурак не учится ничему и никогда! А мудрый человек и я — учатся на ошибках чужих! В моей П-лодке сделана высокая рубка, люк находится в самом верху. Волна не зальется туда никогда. Если, конечно, вы не начнете погружение с открытым люком, но в этом случае вам не поможет уже ничего. Потому что кретинизм, как известно, неизлечим.
Цайт мысленно попытался представить процесс перемещения на такой вот… П-лодке… Залезаешь по лестнице на вон тот железный стакан, который торчит посередине, чуть прикрытый деревянными щитами, чтобы издалека походить на обычную рубку… Внутри, где и так мало места, до приличная часть его занята ящиками с серебром, пробираешься в нос, где Бирне обещал поставить рычаги управления… Открываешь клапаны набора воды в баки… С криком «Я кретин!!!» бежишь завинчивать люк, про который благополучно забыл… Лодка медленно уходи под воду… бррр, даже представлять страшно, потому что ты в этот моменты — внутри железной коробки, а из освещения у тебя — только два круглых иллюминатора на носу, делающих жутковатое суденышко похожим на крайне удивленную акулу… Но ты, собрав свои… свое мужество в кулак, все же дожидаешься того момента, когда судно полностью скроется под водой… кстати, не забыть уточнить у мастера, как при этом дышать… надеюсь, он не забыл об этом пустяке?… Погрузились… А потом…