иву и потянул его за рукав. Детектив отмахнулся, но малышу, видимо, очень хотелось получить остальные пять долларов. Он продолжал назойливо теребить детектива. Наконец тот нагнулся и взял листок, адресованный ему Красным Жезлом. Пробежав глазами написанное, он резко повернулся к мальчугану и что-то спросил. Мальчуган показал пальцем в ту сторону, где только что стоял Красный Жезл, и, не увидев его, стал что-то говорить детективу. Из дверей снова появился маленький человечек в очках. Детектив подбежал к нему, сунул в руки листок, и они вместе бросились назад, к дверям.
«Все будет чисто, «старший брат», — пробормотал себе под нос Красный Жезл, чувствуя, как бешено заколотилось у него сердце. Теперь-то уж он не сомневался; судьба Белого Бумажного Веера была решена..
Невеселые мысли инспектора прервал нарочито любезный голос Белого Бумажного Веера.
— У вас еще будет время для размышлений, — сказал он. — А пока немного побеседуем. Когда нам наскучит разговаривать, мы сможем развлечься с крошкой Цян. Я, как хозяин, уступлю ее вам в первую очередь.
Присутствующие, в том числе и Цян, захохотали.
— Нам есть о чем поговорить, — продолжал Белый Бумажный Веер. — Вас наверняка интересует наша организация. Сразу должен извиниться: я не смогу полностью удовлетворить ваше любопытство. От вас мне скрывать уже нечего, потому что… потому что я снова передумал и решил все-таки оставить вас здесь. Вы нам не нужны, господин Ло. По вашему лицу я понял, что вы не согласитесь работать на нас. Ничего, найдем других. Но многого я вам рассказать не смогу, потому что эти твари, — Белый Бумажный Веер кивнул в сторону остальных, — схватывают все на лету. А зачем людям много знать? От этого у них нарушается кровообращение и портится аппетит. У меня к вам тоже найдется несколько вопросов. Скажу откровенно: меня настораживает ваша осведомленность и тоже разбирает любопытство. Кстати, о любопытстве. Мне страшно хочется узнать, как продвигаются ваши дела на Блаканг-Мати. Этот ужасный могильник всех взбудоражил. Но, говорят, полиция уже неделю топчется на одном месте. Скелеты почему-то молчат!
— Не питайтесь слухами, — в тон собеседнику ответил Ло. — Тот малаец, которого вы запихнули вмес…
Он не договорил. Белый Бумажный Веер рывком поднялся с места и сильным ударом в лицо свалил Патрика на пол. Ло стукнулся головой о стену, и затылок снова заныл от боли.
— Не очень-то вы гостеприимны, — глухо произнес инспектор, вытирая струйку крови на подбородке.
— Я же предупреждал, что мы не одни, господин Ло. Не нужно лишних подробностей.
Белый Бумажный Веер сел в кресло. Он старался по-прежнему говорить вежливо, но улыбка сошла с его лица. Очевидно, слова Патрика его обеспокоили. Цян, скользнув по инспектору оценивающим взглядом, проглотила какую-то таблетку и запила ее водой.
— Господин Ло, не будем терять времени. Мне нужно кое-что выяснить. Во-первых, кто назвал вам этот адрес? Во-вторых, откуда вам известно мое имя? В-третьих, насколько далеко продвинулось ваше расследование на острове?
— По поводу острова я вам не могу многого сказать, поскольку мы здесь не одни, — Ло по-прежнему пытался сохранять присутствие духа. — Что касается остального… Вы же все равно оставите меня здесь. У меня нет выбора, а следовательно, нет стимула для откровенности.
— Яс удовольствием сохранил бы вам жизнь, — ответил Белый Бумажный Веер, — но, полагаю, что это нецелесообразно. Ваши друзья, увидев вас целым и невредимым, не поверят, что вам просто удалось сбежать от нас. Они будут считать, что вы завербованы, и отстранят вас от работы. И ваша ценность для нас будет равна нулю. Нам нужны люди в «Си-Ай-Ю», и мы попытаемся поговорить с кем-нибудь из ваших коллег в более благоприятной обстановке. Так будет вернее. Что касается вас, то я, право, сожалею. Но выбор у вас все-таки есть.
— Какой же?
— Я предлагаю вам два варианта смерти, — мечтательно проговорил Белый Бумажный Веер. — Первый — в том случае, если вы проявите благоразумие и ответите на все мои вопросы. Мы оставим вас здесь, и вы умрете в тихой, спокойной обстановке от голода и жажды. Это, конечно, не очень приятно, я бы даже сказал, утомительно. Но тем не менее безболезненно. Помучаетесь немного, потеряете сознание и — все. Второй вариант… В общем, на вашем месте я бы выбрал первый. Второй вариант значительно хуже. Как бы вы ни упорствовали, говорить мы вас заставим. Но поскольку пытки всегда сильно травмируют мою психику, а уйти мне некуда, то вам придется расплатиться за нанесенный мне моральный ущерб. Когда вы останетесь здесь один, мы откроем заслонку в углу за топчаном. Там живут крысы. Штук пятьдесят. Кормим мы их крайне редко…
Белый Бумажный Веер сладко зевнул, посмотрел на рябого и, протянув руку в направлении топчана, щелкнул пальцами. Рябой отодвинул топчан и стукнул ногой по чугунной заслонке. Тотчас же где-то в глубине началась возня, послышался писк.
Кровь ударила в голову Патрику. Ему даже почудилось, что он почувствовал слабое затхлое дуновение из норы с крысами. Дыхание смерти. За время работы в «Си-Ай-Ю» инспектор видел немало зверских, садистских убийств. Но для Патрика все это существовало как бы в другой плоскости, в другом мире.
Сейчас он сам очутился в нем. И этот мир ужаснул его своей невероятно дикой реальностью. Патрик внимательно посмотрел на Белого Бумажного Веера, словно желая удостовериться, человек ли сидит перед ним или вампир из фильма ужасов в человеческом облике. «Нет, — решил инспектор, — тебе не удастся видеть меня смятым, раздавленным, молящим о пощаде. Я не потеряю свое лицо, не доставлю тебе такого удовольствия». Он весь внутренне подобрался, приготовившись к самому худшему. Но мысль продолжала напряженно работать — что сделать, чтобы хоть как-то облегчить свой конец?
— Ответьте, пожалуйста, на мои вопросы, — вкрадчиво, почти ласково попросил Белый Бумажный Веер, и от его тона Патрику стало не по себе. — Иначе вам будет очень больно.
Инспектор искоса взглянул на физиономии стоящих у стены гангстеров. Белый Бумажный Веер перехватил его взгляд и ухмыльнулся.
— Смею вас уверить: эти парни прекрасно знают свое дело. Но они слишком грубы, нетерпеливы. Их желание побыстрее увидеть человека мертвым граничит с патологией. А вот красотка Цян — само изящество. Взгляните на ее ручки. Это руки виртуоза. Она заставляла говорить многих. Вы не будете исключением. Знаете, чем подкупает меня эта тварь? Нежностью. Она действует всегда с такой осторожностью, словно боится причинить вам боль, боится, что вы перестанете дышать раньше, чем она закончит демонстрировать свое мастерство.
«Неужели девчонка способна на это? — подумал инспектор скорее с удивлением, чем с испугом. — С Белым Бумажным Веером все ясно. Садисты, которых мне доводилось видеть, — нормальные люди по сравнению с ним. Но девчонка…»
— Цян!
Цян отделилась от стены и вынула руку из кармана. Между пальцами у нее сверкнула тонкая полоска лезвия бритвы. Инспектор посмотрел на нее. Теперь перед ним стояла не смазливая девица, какой она показалась Патрику поначалу. Змеиный взгляд немигающих глаз леденил душу. Ноздри ее раздувались, губы перекосились то ли в усмешке, то ли в судороге. Бледное лицо в один миг стало уродливым. Она сделала несколько глубоких, конвульсивных вздохов и медленно стала приближаться к инспектору. Торговец фруктами и рябой крепко схватили его за руки.
«Она невменяема! — Патрик вспомнил про таблетку, которую проглотила Цян. — В нее заложена программа садизма, и эту программу приводит в действие какой-то возбудитель!» Эта мысль потрясла Патрика до глубины души. Он даже забыл, что его ожидает. А тонкие, бледные руки Цян неумолимо приближались к нему. Ближе, ближе…
Она сделала еще один шаг и резко взмахнула рукой. Если бы мужчины, державшие Патрика, не дернули его за руки назад, бритва располосовала бы ему лицо. Цян, увидев, что жертва ускользнула от нее, издала какой-то гортанный, клокочущий звук и снова подняла руку с бритвой.
— Пока достаточно, — тихо произнес Белый Бумажный Веер.
Один из гангстеров, отпустив Ло, перехватил руку Цян и грубо оттолкнул ее к противоположной стене. Она хрипло выругалась и вновь двинулась к Патрику.
— Решайте побыстрее, господин Ло, — попросил инспектора Белый Бумажный Веер. — Если Цян войдет в азарт, нам будет трудно ее утихомирить. И не заставляйте меня страдать. Я же говорил, что мне отвратительны подобные сцены.
Ло почувствовал, что гангстеры немного ослабили хватку. Он рывком освободил руки, ребрами ладоней ударил банди-тов — одного по горлу, другого по переносице и, сбив с ног Цян, рванулся к ящику, на котором лежал его пистолет. Однако дотянуться до оружия не успел. Белый Бумажный Веер, опершись руками на подлокотники кресла, приподнялся и ногой сильно толкнул инспектора в плечо. Патрик отлетел в сторону, а Белый Бумажный Веер, схватив с ящика пистолет, направил его на инспектора.
— Зря вы это затеяли, господин Ло, — глухо проговорил он, — я рассчитывал, что вы будете благоразумнее.
Он взвел курок. Ло замер и, не отрываясь, смотрел в маленький черный зрачок дула.
— Связать его, — бросил Белый Бумажный Веер рябому и «торговцу», которые сидели на полу и, раскачиваясь, держались руками за ушибленные места.
В этот момент наверху раздался шум. Люк резко распахнулся, и в отверстии показалось несколько автоматов,
— Не двигаться, — послышался голос Аланга.
На мгновение все оцепенели. Патрик молниеносным ударом ноги вышиб из рук Белого Бумажного Веера пистолет. На пол спрыгнули несколько человек из оперативной группы.
— Руки за голову! Подойти к стене!
Ошеломленные гангстеры автоматически повиновались. Их обыскали. Цян на полу билась в истерике. Сверху спустили бамбуковую лестницу.
— Прошу вас, — подчеркнуто вежливо обратился Ло к Белому Бумажному Вееру, — вот и у вас появилась возможность нанести мне ответный визит.
Тот ничего не ответил, ошалело посмотрел на Патрика, все еще не веря в случившееся, и стал медленно подниматься по лестнице. Патрик выбрался из подземелья вслед за Белым Бумажным Веером. Ему хотелось казаться спокойным, и он даже попытался шутить. Закурил сигарету и сделал несколько глубоких затяжек. Руки его дрожали.