— И тем не менее его видели там.
Аланг скептически хмыкнул.
— Видели, а вездесущая «Триада» не может его найти. Странно. Но ведь звонка «его высочества» можно ждать очень долго. Не упустим ли мы время? Раз «Триада» усиленно ищет индонезийца, мы рискуем оказаться на втором месте.
— Давайте подождем один день, Теон. Ван Ахмад знает там каждую щель. У него больше шансов.
— Неужели у «Триады» нет своих людей в доках? Наверняка есть. И, если она во что бы то ни стало хочет заполучить индонезийца, к его поискам подключатся многие. А мы надеемся только на одного Вам Ахмада. Силы неравны.
Аланг поднялся.
— Вы заинтриговали меня этим Сунгаем. Считайте, что я поверил в его существование. Но больше одного дня я дать не могу. Если через день ваш «султан» не позвонит, начнем поиски сами.
Аланг дошел до дверей и обернулся.
— Да, а что с кассиром из Китайского банка? Что-нибудь нащупали?
— Нет. Пока нет. Два человека занимаются выявлением его знакомств.
— Ладно. Значит, выкладки по поискам индонезийца вы мне изложите завтра утром.
Ло кивнул.
«Султан» позвонил к концу дня. В трубке раздался хрипловатый приглушенный голос:
— Туан инспектор, это я, Ван Ахмад. Приезжайте скорей. Я его разыскал.
— Сейчас буду. Жди меня там, где мы разговаривали вчера, — ответил Патрик.
— Хорошо, ту ан инспектор. Я буду ждать.
Выйдя из кабинета, Патрик заскочил к Алангу.
— Теон, звонил «султан». Кажется, он нашел индонезийца. Я еду в доки. А оттуда — прямо в Четтиар — расколоть кокосовый орех для старшего сына Шивы. И вообще, я начинаю питать уважение к Субраманье.
— Сначала зацепите вашего механика, — не отрываясь от бумаг, произнес Аланг.
Кончив писать, он поднял голову:
— Может быть, вам взять одного-двух человек с собой. Мало ли что…
— Не стоит, Теон. Зачем привлекать лишнее внимание? Мне достаточно будет шофера, — отозвался Ло.
— Ну как знаете. Желаю удачи.
Инспектор помчался вниз. Машина уже стояла у подъезда.
Через пятнадцать минут Ло был в доках. Ван Ахмад сидел на корточках в условленном месте. Увидев инспектора, он поднялся и засеменил навстречу.
— Я знаю, где он, — залопотал малаец вполголоса. — Как только вы ушли, я сразу пошел искать его. Вчера весь день ходил, сегодня с утра ходил — не могу найти и все тут. Аллах его знает, думаю, где он прячется. А час назад, смотрю, с индонезийского судна два моряка идут и вроде бы осматриваются и осторожничают. Чего бы, думаю, они. Идут и оглядываются. И не знаю, что-то меня потянуло за ними. Думаю, чего они в доки пошли? Морякам-то здесь делать вроде нечего…
— Веди, — перебил его Патрик.
— Ну вот, — продолжал Ван Ахмад, обгоняя Патрика, — пошел я за ними потихоньку, а они все идут и оглядываются. И прямехонько к старым складам. Там всегда пусто. Редко люди заходят… Иду я за ними, прячусь между ящиками и вдруг слышу, один из них тихонько так зовет: «Сунгай, Сунгай». Ну, он отозвался. А потом они на своем языке заговорили. Я чуть-чуть по-ихнему разбираю — моряки научили. Но все равно трудно разобрать было. Понял только слова «пароход» и «семь». Уж эти-то слова я хорошо знаю, сколько раз слышал. Они чего-то еще болтали, только я слушать не стал, сразу побежал вам звонить.
«Не иначе, Сунгай собирается бежать из Сингапура на индонезийском судне, — подумал Патрик, — вовремя его «султан» разыскал».
— Далеко еще? — спросил он своего спутника.
— Немного осталось, туан инспектор, — ответил малаец, — во-он за теми ящиками…
Пока они пробирались между ровными рядами огромных ящиков и сваленными в кучу тюками с каучуком, стемнело. Если в средних широтах сумерки надвигаются, то в тропиках они просто падают с неба, словно кто-то неведомый открывает люк невидимого чердака, где темнота прячется целый день. Кругом вспыхнули дрожащие синеватые огни неоновых фонарей.
— Здесь, — вдруг резко остановившись, шепотом произнес Ван Ахмад.
Кивком головы он указал в сторону двух разбитых ржавых грузовиков. Ло подошел к одному из них, заглянул в кабину. Внутри было пусто.
— Нет, нет, туан инспектор, — тихо произнес Ван Ахмад, — за грузовиками, между ящиками. Оттуда он с ними говорил. А я как раз здесь в это время стоял.
Патрик обогнул машины. Там тоже никого не было. Он обернулся и вопросительно посмотрел на Ван Ахмада. Тот подошел и стал удивленно озираться по сторонам.
Клянусь аллахом, на этом самом месте они разговаривали, — забубнил он. — Может, ушел куда? Или
Лицо его искривилось, нижняя губа отвисла, обнажая редкие желтые зубы, Зрачкам стало тесно в узких глазах. Ван Ахмад стал медленно приседать, не опуская вытянутой вперед руки.
Ло резко повернулся назад. Перед ним стоял ящик метра в два высотой, забитый со всех сторон. Только одна широкая доска была отодвинута влево. В глубине, у задней стенки сидел человек, весь залитый кровью. Лица у него не было— его содрали. Патрика передернуло от ужасного зрелища.
«Опоздал», — мелькнуло в голове.
Он посмотрел на Ван Ахмада. Тот весь трясся, зубы его стучали.
— Иди, взгляни поближе, — приказал Патрик. — Он?
«Султан» испуганно замотал головой.
— Я н-не м-могу, ту-ан инсп-пектор. Я бо-боюсь.
— Ну! — прикрикнул Патрик.
Ван Ахмад поднялся с земли, подошел к ящику и заглянул в него с таким отчаянным страхом, словно там сидел живой вампир. Отпрянув в сторону, малаец, сел на корточки и закрыл лицо руками.
— А-ы-и-ы, — снова завыл он.
— Сунгай? — спросил Патрик.
Голова Ван Ахмада несколько раз утвердительно качнулась.
— Та-туировка… Его та-татуировка, — выдохнул из себя малаец с каким-то прихлебом.
«Опоздал, — снова подумал Патрик, тяжело вздохнув. — Единственного свидетеля убрали. Теперь все. На «Тумасике» можно ставить крест. Что ж, сам виноват. Аланг был прав: не следовало рассчитывать только на «султана». Оставил бы одного-двух человек в порту, все могло быть иначе».
Он подошел к Ван Ахмаду.
— Иди и нигде ничего не болтай. Я сам вызову полицию. Понадобишься — разыщу. Деньги, что я обещал, получишь.
Малаец словно ждал этих слов. Он вскочил на ноги и, бессвязно причитая, бросился прочь, даже не спросив, когда и где он сможет получить обещанное вознаграждение.
Патрик задумчиво вытащил сигарету. Вдалеке забасил гудок уходящего из порта парохода. Сначала отрывисто, потом протяжно. «Пароход… семь» — вспомнил Патрик слова Ван Ахмада и посмотрел на часы. Было две минуты восьмого. Ло бросил сигарету и ринулся в проход между ящиками.
Инспектор был хорошо тренирован и бежал легко. Минут через пять он был уже около своей машины.
— Гони в порт, — сказал он водителю, падая на переднее сиденье. — Въезжай прямо на территорию. У ворот не останавливайся, потом разберемся. Административное здание знаешь? Желтое, у четвертого причала?
Водитель кивнул и, не снижая скорости, проскочил мимо охранявшего ворота в порт полицейского. Пронзительно заверещал свисток. Машина заскрежетала тормозами у административного здания, и Патрик пулей бросился туда.
— Кто отходит? — спросил он, ворвавшись в помещение пограничной службы.
— Индонезиец, — удивленно ответил офицер с зелеными погонами капитана. — А вы кто?
Ло предъявил удостоверение.
— Мне нужно срочно попасть на судно.
— К сожалению, ничем не могу помочь. Все формальности уже закончены. Катер с пограничниками и таможенниками возвратился. Я не имею права задерживать судно.
— Мне нужно на судно! — упрямо повторил Патрик, — Дело крайне важное. Я все беру на себя. Дайте мне катер.
Офицер пожал плечами.
— Попробую. Но индонезиец может устроить скандал. Кто заплатит за задержку судна?
— Я буду там не более получаса. Из-за этого никто не станет поднимать шума.
Офицер засмеялся.
— Из-за получаса? Сразу видно, что вы никогда не сталкиваетесь с такими вещами. Вы не знаете этих людей. Они за каждую лишнюю минуту требуют деньги.
— Я же сказал, что все беру на себя, — недовольно повторил Патрик.
Офицер поднялся из-за стола.
— Хорошо. Пойдемте.
У причала стоял небольшой катер. Рядом разговаривали два пограничника и таможенник.
— Возвращайтесь на судно, — сказал офицер, подходя к ним. — Этот господин поедет с вами. Он из «Си-Ай-Ю».
— Капитан, мы не имеем права… — начал один из пограничников.
— За все последствия будет отвечать он, — перебил подчиненного офицер, кивнув головой в сторону Патрика, — К тому же, индонезиец еще не покинул акваторию порта.
— Знаем мы эту ответственность, — проворчал другой пограничник. — Он пришел и ушел, а расхлебывать все равно придется нам.
И, обращаясь к капитану, добавил:
— Нужно бы зафиксировать в журнале, по какой причине мы поднимаемся на судно.
— Это пусть тебя не волнует, — повысил голос капитан. — Тебе приказано — отправляйся.
Пограничник, выражавший недовольство, шагнул к краю причала и, не глядя на Патрика, буркнул:
— Садитесь.
Ло легко соскочил вниз. Затарахтел мотор. Катер отвалил от причала и стал быстро набирать скорость, оставляя позади белые дорожки бурунов и ловко огибая многочисленные сампаны и джонки, которые перевозили мелкие грузы от судов к причалам. Когда они подошли к индонезийцу метров на пятьдесят, матрос просигналил на судно: «Неотложное дело. Вынужден, еще раз подняться на борт».
На сухогрузе замелькали флажки. «Вы задерживаете судно. Я заявляю протест. Задержка за ваш счет», — перевел матрос.
Катер подошел к левому борту. Сверху сбросили трап. Один из пограничников взялся за него, натянул. Ло стал карабкаться наверх. Несмотря на свою природную ловкость, Патрик поднимался с трудом. Трап все время уходил из-под ног вперед. Над головой инспектора зазвучали ехидные смешки. Чертыхаясь, Ло перелез через перила и увидел перед собой недовольное лицо капитана.
Что случаться? — с далеко не оксфордским произношением спросил тот по-английски. — Какой черт носить вас вперед-назад? Что вы еще хотеть от меня?