едпринимать подобной акции на «Тумасике», если эту акцию связывать с трупом на острове.
— Но, Теон, оба события сами по себе выглядят в наших глазах нелогично. Вернее, у нас слишком мало информации, чтобы усмотреть в подмене трупа на острове и инсценировке кораблекрушения здравый смысл и пытаться путем логических рассуждений установить причины этих акций. Зачем же вы хотите опровергнуть вашу собственную версию лишь одними умозаключениями? Опровергнуть ее могут только факты, а их у нас нет. Следовательно, убедиться в правильности вашей версии мы сможем, лишь отрабатывая ее.
— Но не забывайте, что мы должны иметь четкий план наших дальнейших действий и быть уверены, что наши шаги не насторожат «Триаду». Представьте себе такой вариант: мы отрабатываем эту версию, и она оказывается несостоятельной. Но время упущено, и «Триада», видя, как мы усиленно занимаемся «Тумасиком», успевает перекрыть нам тот путь, на который мы, может быть, выйдем позже. Так что давайте мы все-таки взвесим все «за» и «против», а потом уже будем думать, что делать дальше. Итак, второе, что меня смущает — личность убитого. Вернее, его значимость при жизни. Ведь для того чтобы могущественная «Триада», которая не боится никого и ничего, предприняла такие сложные и, я бы сказал, необычные меры предосторожности, убитый должен был быть важной птицей. А на ком из пассажиров «Тумасика» можно было бы остановиться? Об экипаже я не говорю — это мелочь. Лим и возможные счеты «Триады» и «Черного лотоса» здесь ни при чем. Убийство Лима имеет ко всему этому отношение, но, кажется, косвенное.
— Нужно внимательно ознакомиться с биографией каждого из пассажиров, — сказал Патрик.
— Глубокая мысль, — усмехнулся Аланг. — Кстати, под нашу версию здорово подходил бы этот Сенг Чэн. Исчез, оказался в Бангкоке, сел на «Тумасик». Но он — студент, мальчишка. Неужели из-за него «Триада» стала бы затевать всю эту комедию?
— Сенг Чэн отпадает, — сказал вдруг Патрик.
— Почему?
Я сейчас вспомнил, что заявление родителей о пропаже сына датировано двадцать четвертым декабря. А написано в нем, что Сенг исчез двадцать второго. Эксперты по давности следов крови утверждают, что убийство было совершено где-то числа пятнадцатого плюс-минус два дня. Вы сами говорили, что на неделю эксперты не могут ошибиться.
— Да уж при современном развитии криминалистики такая ошибка маловероятна — согласился Аланг, — Вот видите, одна кандидатура уже отпадает. Сколько было пассажиров на борту?
— Четырнадцать.
— Давайте-ка список, сделаем первую прикидку.
Когда Ло вернулся в кабинет шефа с папкой в руках, Аланг довольно улыбался.
— Патрик, у меня есть еще две версии.
— Теон, нельзя так. Оставьте хоть что-нибудь и мне, — попросил инспектор.
Аланг засмеялся.
— Ничего, ничего, Патрик, на ваш век хватит. У вас еще все впереди, а мне скоро придется уходить. Так что не отнимайте у старика радость — сознавать, что и он еще на что-то способен.
— Теон, о чем вы говорите! Какой же вы старик! Когда вы появились с пистолетом в подземелье Белого Бумажного Веера, я искренне позавидовал вам и подумал: смогу ли я быть в вашем возрасте таким…
— Вот видите, и вы считаете мой возраст уже неподходящим для работы в «Си-Ан-Ю», — с грустью заметил Аланг.
— Вы меня просто не поняли. Я…
— Ну ладно, ладно, хватит житейских проблем. Давайте займемся делами. Кстати, о Белом Бумажном Веере. Хорошо, что вы вспомнили о нем. Мы его сегодня же допросим еще раз.
Ло кивнул. Они склонились над списком пассажиров.
— Так. Сколько трупов было выброшено на берег?
Ло заглянул в папку с бумагами.
— Десять. Шесть членов экипажа и четыре пассажира.
— Они были опознаны родственниками?
— Да. Все. Значит, исключаем Сенг Чэна и этих четверых.
Ло проставил галочки против пяти фамилий.
— Остается девять, — сказал Аланг, — минус три женщины. Шесть. Минус два таиландца — вряд ли они имеют отношение к сингапурской «Триаде». Остается четверо. Кто они?
Инспектор достал из папки еще один лист.
— Адвокат…
— Простите, — перебил инспектора Аланг и нажал кнопку селектора.
— Да, шеф, — раздался голос.
— Подготовьте арестованного № 380 к допросу. Он должен быть у меня через полчаса.
— Слушаюсь, шеф.
— Продолжайте, — сказал Аланг Патрику.
— Адвокат, представитель фирмы «Сингапур петролеум», владелец трикотажной фабрики, один из руководителей Национального конгресса профсоюзов. Представитель фирмы и фабрикант — китайцы,
Аланг наморщил лоб, что-то вспоминая.
— Как фамилия профсоюзного лидера?
Ло снова посмотрел в список.
— Шаари Латифф.
— Латифф… Латифф… Что-то знакомое. Я где-то читал или слышал о нем.
Аланг позвонил, и в кабинет впорхнула его секретарша. Стрельнув глазками в сторону Патрика, она подошла к столу и смиренно потупила взор.
— Я вас слушаю, шеф, — пропела девушка.
— Запросите в министерстве внутренних дел данные на функционера из НКП Шаари Латиффа. Автобиографические данные — очень кратко, главное: его взгляды, взаимоотношение с другими лидерами, последние публичные выступления, цель поездки в Бангкок в конце прошлого года, данные о его друзьях и врагах. Все.
Секретарша закончила стенографировать слова Аланга в маленьком блокнотике.
— Да, шеф. Я могу быть свободна?
Аланг кивнул. Секретарша направилась к дверям.
— Эти данные должны быть у меня завтра утром, не позже, — сказал ей вдогонку Аланг.
— Да, шеф, — чуть замедлив шаг и повернув голову в сторону Аланга, произнесла секретарша.
— Вы полагаете, что мы имеем дело с политической интригой? — спросил Патрик, когда они остались вдвоем.
Аланг пожал плечами.
— Не исключено. Во всяком случае, если допустить, что «Триада» охотилась за Латиффом, то действия преступников выглядят вполне логично. Можно предположить, что кто-то из крупных политических деятелей был заинтересован в смерти Латиффа и воспользовался услугами «Триады». А чтобы не создавать лишней шумихи и не навлекать на себя подозрения, этот «кто-то» предложил «Триаде» инсценировать несчастный случай.
— Латифф не пропадал без вести в конце декабря, — заметил Патрик.
— Совершенно верно, — согласился Аланг, — но его могли убить перед самым отъездом в Бангкок, а туда отправить уже другого человека е его документами.
— Ваше предположение мне кажется слабоватым, — возразил инспектор, — есть много всяких «но». Его могли провожать близкие. Потом, по логике вещей, убрать его в Бангкоке было бы гораздо проще и безопаснее: человеку, воспользовавшемуся его документами, не надо было бы дважды пересекать границу с чужим паспортом. Все-таки это риск. А если Латиффа убрали в Бангкоке, то его тело не могло попасть на Блаканг-Мати. И кстати, мне сейчас пришла в голову мысль, что «Триаде» совсем не обязательно было убивать его в Бангкоке. Латифф мог оказаться на «Тумасике» не без помощи «Триады», потому что кораблекрушение было спланировано заранее. И еще один вариант: люди из «Триады», напав на судно из-за Лима, могли увидеть на борту Латиффа, который оказался там случайно. Имея задание ликвидировать его, они решили инсценировать катастрофу. В этом случае события на «Тумасике» и подмена трупа на острове не связаны между собой. В общем, вариантов здесь, на мой взгляд, больше чем достаточно. А если к ним прибавить еще две версии, которые есть у вас…
— Одну из них вы только что сами изложили, — ответил Аланг, — я подумал, что «Триада» могла охотиться за каким-то известным деятелем… Необязательно известным, ну… в общем, за какой-то крупной фигурой… Случайно или неслучайно их пути пересеклись на «Тумасике». А что касается различных «но», деталей и тому подобное, то этим придется заниматься вам, дорогой инспектор. Если вы согласны со всем, что я сказал, начинайте заниматься Латиффом.
— У меня принципиальных возражений нет, — изобразив на лице шутливую серьезность, сказал Патрик.
— Я вам чрезвычайно признателен, — в тон инспектору ответил Аланг.
Оба засмеялись.
— Теон, вы говорили, что у вас две версии, — напомнил шефу Ло.
— Вторая — слабая. Я уже успел доказать себе ее несостоятельность.
— А все-таки?
— Ну я предположил, что кто-то из пассажиров или членов экипажа узнал в одном из пиратов человека, с которым он был знаком по Сингапуру, которого он знал в лицо, знал его координаты и успел сообщить об этом остальным, находившимся на «Тумасике». И возвращение в Сингапур хотя бы одного свидетеля влекло за собой разоблачение того пирата. Ему пришлось бы скрываться, а он имел какую-то очень нужную для «Триады» должность. Скажем, в той же береговой полиции. Понимаете?
Ло кивнул.
— Кстати, этим пиратом мог оказаться человек, которого и видел в порту Сунгай…
— Но для того чтобы убрать свидетелей, «Триада» могла не имитировать кораблекрушение, а просто всех перебить, — заметил Патрик, — для них ведь это не проблема.
— Именно поэтому я и считаю, что моя вторая версия несостоятельна. Ну ладно. Белого Бумажного Веера, должно быть, уже привезли. Так что давайте побеседуем с ним еще раз. Допрос будете вести вы. Прощупаем его относительно «Тумасика». А что касается наших версий… впрочем, по ходу допроса будет видно.
Аланг включил селектор.
— Арестованного привезли?
— Да, шеф.
— Давайте его сюда.
— Слушаюсь, шеф.
Аланг поднялся из-за стола, жестом пригласил Патрика занять его место, а сам уселся в кресло у журнального столика. Дверь в кабинет открылась, и на пороге показался Белый Бумажный Веер в сопровождении двух охранников.
— Прошу вас, — Ло гостеприимно взмахнул рукой, указывая на стул.
Белый Бумажный Веер с каменным выражением лица сел напротив Патрика. Инспектор отпустил охранников и, достав из кармана сигареты, протянул их арестованному. Тот молча взял сигарету, поблагодарил Патрика кивком головы и закурил. Несколько секунд длилось молчание.