Более половины несчастных существ в разное время перебывали под насосом, светлые струи которого в течение долгих минут впивались в их черепа подобно железным гарпунам.
Это наказание стало применяться на плантации Блэкаддеров особенно часто с тех пор, как там начал распоряжаться Блонт.
Мистер Снайвли знаком подозвал к себе нескольких самых сильных негров и передал им приказание молодого господина. Негры выказали полнейшую готовность произвести требуемую экзекуцию, так как это касалось Синего Дика.
Молодой мулат не пользовался симпатией у обитателей плантации. Сами негры смотрели на него косо: им казалось, что он добивается власти над ними. А происходило это потому, что будучи полубелым, Синий Дик был слишком горд, чтобы близко сходиться с неграми, и всегда относился к ним с высокомерной презрительностью.
Синий Дик в первый раз подвергался тяжелому наказанию, но нередко подводил под него товарищей, обвиняя их в непокорности, хотя сам чаще других бывал виноват в непослушании. Но старый Блэкаддер почему-то многое прощал ему, что делало мулата более смелым и заносчивым.
Негры прежде всего требуют справедливости, и предпочтение, оказываемое Синему Дику, такому же невольнику, как они, сильно возмущало их восприимчивые души.
Не скрывая своей радости по поводу того, что, наконец-то и гордый Синий Дик будет поставлен в равное положение, негры, которым Снайвли приказал вести мулата к насосу, приблизились к своему нелюбимому товарищу.
Двое из них подхватили мулата за плечи, двое – за ноги и понесли к насосу. Они положили его в корыто и крепко привязали к железным перекладинам так, что голова Синего Дика очутилась как раз под краном. После этого привязали и голову, чтобы он не мог ее повернуть: при малейшем движении его задушили бы сжимавшие шею ремни.
– Хорошо! – крикнул молодой Блэкаддер. – Теперь можете оставить его. – Затем, обратившись к громадного роста негру, ожидавшему приказания у рычага насоса, добавил: – Валяй, Бланко! Задай ему двойную порцию! Не жалей воды!
– Валяй, Бланко! Задай ему двойную порцию! Не жалей воды!
Бланко, походивший скорее на хищного зверя, чем на человека, уже несколько раз подвергался такому наказанию. Оскалив зубы в злорадной усмешке, доказывавшей, что он хорошо знаком с тем, что сейчас придется вытерпеть ненавистному мулату, негр поспешил привести насос в действие.
Выкачиваемая сильными руками, вода хлынула мощной струей на череп мулата, ударяя прямо в темя, что было особенно мучительно.
Толпившиеся вокруг негры, покатываясь от дикого хохота, изощрялись в злых и грубых остротах над своим злополучным товарищем.
Бедному Синему Дику было больно не столько от насмешек негров и от самого наказания, сколько от того, что он заметил среди зрителей Сильвию, очевидно, тоже любовавшуюся его позором и страданиями.
Слух о том, что мулата приговорили к наказанию водой, привлек всех негров обоего пола, так что вокруг места экзекуции вскоре собралась большая толпа, из которой никто не пожалел мулата; все одинаково хохотали и осыпали несчастного насмешками, со зверской жестокостью наслаждаясь его мучениями.
Явились даже белые обитатели господского дома, среди которых особенно выделялась Клара Блэкаддер, сестра Блонта, девушка лет двадцати, очень миловидная, нежная и изящная.
Стоя на балконе дома, эта прелестная молодая особа глядела на ужасную сцену пытки невольника с таким убийственным равнодушием, точно присутствовала в театре на представлении какой-нибудь банальной комедии, сюжет которой ей давно известен.
Что же касается лица брата этой красавицы, то оно далеко не было таким невозмутимым, как у нее: на нем, напротив, выражалось столько жестокой радости и злобного торжества, что посторонний наблюдатель ужаснулся бы при взгляде на это лицо.
Действительно, страшно было смотреть на этого юношу и на его ровесника-невольника, из которых первый торжествовал победу деспотизма, а второй терпел двойную пытку – физическую и моральную. Тот же наблюдатель сразу подметил бы странное сходство между этими двумя молодыми людьми, несмотря на огромную разницу в их общественном положении.
Не будь у мулата такой смуглой кожи и таких курчавых волос, он мог бы показаться двойником Блонта Блэкаддера, до такой степени много было общего в чертах их лица и во всей фигуре.
Впрочем, в данную минуту это сходство не так бросалось в глаза, потому что под воздействием страшной пытки физиономия мулата была искажена до неузнаваемости.
Сквозь густую струю воды, беспрерывным потоком стекавшую по лицу истязуемого, зрители ясно могли различить его неподвижный взгляд, полный жгучей ненависти, устремленный на всю эту бездушную толпу, наслаждавшуюся его страданиями и позором.
Через водяной занавес видны были и посиневшие губы, особенно страшно искривившиеся, когда он заметил в толпе Сильвию.
Это придало ему еще больше мужества. Он собрал все свои силы и не только не просил о пощаде, но даже не издал ни одного звука, несмотря на то, что испытываемые им страдания от бившей в темя воды были выше человеческих сил.
Только тело его судорожно извивалось, и он все время рисковал быть задушенным накинутой ему на шею ременной петлей.
Наконец, один из присутствовавших негров, не раз сам испытавший то, чему подвергался теперь несчастный мулат, не выдержал и крикнул, что пора бы прекратить пытку. Остальные негры замахали на него руками, но Снайвли воспользовался предлогом. Приказав Бланко остановиться, он спросил Блонта:
– Не довольно ли на этот раз, мастер?
– Нет еще! Нет, черт вас возьми! – злобно закричал молодой человек, к счастью, не слышавший замечания того негра, иначе он приказал бы и его положить под насос.
– Однако, мастер…
– Прошу не рассуждать! Я сказал, что он должен получить двойную порцию, следовательно, не может быть никаких возражений!
Между неграми поднялся слабый ропот, который должен был напомнить молодому Блэкаддеру если не о самоуважении, то хотя бы о жалости. Но это еще более вывело его из себя, и он прикрикнул на них:
– Молчать, дурачье! Разве вы забыли, что этот негодяй никогда не заступался за вас? Ну да ладно, пусть будет довольно на этот раз, – вдруг прибавил он, стараясь овладеть собой и вспомнив, очевидно, об отце. – Но предупреждаю, что при первом же его неповиновении, при малейшей строптивости я прикажу продолжать пытку до тех пор, пока его толстый череп не продырявится как сито!
Выразив таким образом дрожащим от злобы и ненависти голосом свои благородные чувства, молодой человек повернулся на каблуках и, мимоходом улыбнувшись Сильвии, прошел прямо на балкон к своей сестре.
Снайвли поспешил отдать приказание развязать злополучного мулата. Последний закрыл глаза, как только ушел его враг, а когда его развязали, остался лежать неподвижно, что, впрочем, было не удивительно после перенесенной пытки.
Весь посиневший, еле дышавший, Синий Дик казался умирающим. Снайвли приказал отнести его в ближайший сарай и осторожно положить там на солому.
Зрители разошлись, и каждый возвратился к своему делу.
Блонт Блэкаддер угрожал мулату при первом удобном случае окончательно добить его пыткой под насосом, но этого случая ему не суждено было дождаться. На третий день после описанного события Синий Дик исчез с плантации. Товарищи, носившие ему в сарай хлеб и воду, говорили, что он двадцать четыре часа пролежал без движения, не прикасаясь к еде, не говоря ни одного слова, даже не издавая ни малейшего звука.
Он исчез бесследно. Через некоторое время после побега в одном из углов двора нашли труп Сильвии. Маленькая головка красавицы-квартеронки была разрублена пополам. Возле трупа валялся острый топор: очевидно, орудие убийства.
Из всех обитателей плантации не было никого, кто хотя бы на минуту усомнился в том, что убийцей был Синий Дик. Всем хорошо была известна привязанность молодого мулата к Сильвии; все видели его отчаяние при вести, что он имеет соперника в лице молодого господина; ни для кого не оставалось тайной и то, что именно побудило Блонта Блэкаддера подвергнуть Синего Дика такой страшной пытке.
Поэтому преступление мулата никого не удивило. Один из негров, особенно хорошо знавший его характер, при виде трупа Сильвии невольно воскликнул:
– Дай Бог, чтобы месть Дика не пошла дальше!
Самые тщательные поиски следов бежавшего мулата не привели к успеху, несмотря на то, что в них принимали деятельное участие все соседние плантаторы и колонисты. Даже ищейки – эти страшные, кровожадные собаки, которых плантаторы держали специально для охоты за беглыми невольниками – и те не могли напасть на след беглеца, что казалось невероятным, так как животные обладали удивительно тонким чутьем.
Синий Дик словно провалился сквозь землю.
Глава 2. Блэкаддеры
Во всех Соединенных Штатах невольничество нигде не было таким тяжелым, как в той области, которая тянется вдоль Миссисипи и для краткости называется просто «Берегом».
В землях, расположенных к востоку от Аллеганской горной цепи и ранее других населенных европейцами, невольничество имело смягченные формы благодаря патриархальным нравам плантаторов и туземцев. То же самое можно сказать относительно штатов Кентукки и Теннесси.
В некоторых областях Луизианы, где преобладало благотворное влияние мягкосердечных и снисходительных креолов, невольникам также жилось неплохо.
Но в большей части той же Луизианы и на обширных плантациях хлопчатника и табака Миссисипи дело обстояло совершенно иначе.
Большинство собственников этих областей проживали на своих плантациях только часть года, месяцев пять-шесть, предоставляя в остальное время управление плантациями и надзор за неграми наемному управляющему или надсмотрщику. Пользуясь неограниченными административными правами, этот заместитель хозяина был крайне требователен и, по обыкновению, чрезвычайно жестоко обращался с подчиненным ему «двуногим домашним скотом», как подобные люди презрительно называли невольников.