– Да куда смотреть? Объясни ты по-человечески! – буркнул Андрей, снизу вверх глядя на подругу.
– Да вот же, вот! Видишь, подпись: «Группу археологов встречают работницы местного завода». Дата: Девятое мая, День Победы.
– И что?
– А то, что это – за три года до раскопки клада, видишь, тут написано?
– Ну и что?
– Видишь? Если присмотреться, вот этот – высокий – похож на Ивана. А совсем рядом, к нему развернулась, может быть, и Агафья. Да и дата – такую и правда не забудешь!
– В принципе… В принципе, – задумчиво пробормотал Андрей, – это возможно. Познакомились на демонстрации, в День Победы. Девятое мая – великая дата для всей страны. Вот и… и поэтому-то Агафья, может, и писала с такой горечью о своем муже. Все-таки представитель народа-победителя – ну, как пишут в газетах, – чуть смутился парень. – А тут – присвоил государственную собственность, да не простую, а редкую, носитель исторической ценности!
Соня выдохнула и опустилась на краешек дивана. Посмотрела на парня вопросительно:
– Ну и все равно ничего-то это нам не дает!
– Как это ничего? Кладбище – одно из самых старых, он же писал «на старом кладбище». Захоронение – с именем Агафья, датой Девятое мая. Год захоронения – не раньше тысяча девятьсот сорок девятого, потому что именно тогда клад нашли. И не позднее пятидесятого, потому что в тысяча девятьсот пятидесятом археолога уже арестовали.
– И что – копать? – с сомнением фыркнула Соня.
– Необязательно, – отмахнулся Андрей. Глянул на часы, пролистал еще несколько страничек в интернете, слазил еще куда-то и предложил: – Еще не поздно, поехали? Хоть глянем.
– Ну, поехали… Только за столько-то лет там все могло десять раз травой зарасти! Кстати, на какое поедем-то? – Соня мельком пролистала несколько интернет-страничек. – Тут их, старых, знаешь, сколько?
– Сейчас найдем, – решительно заявил парень и погрузился в просторы интернета. – О, вот Лазаревское кладбище Александро-Невской лавры считается самым древним из сохранившихся. Прикинь, появилось аж в тысяча семьсот тринадцатом году, одновременно с Александро-Невским монастырем… Неа, не подходит – в тридцатых годах был реорганизован в музей-некрополь, и захоронения перестали проводиться… А вот это… О, точно! Вот Богословское кладбище нам подойдет. Тоже старое, но сюда захоранивали. И ехать сравнительно недалеко. Поехали?
– Куда ж деваться, – обреченно пробормотала Соня.
Глава 6
Лето 336 г. до н. э.
– Царь, ответ царицы – нет! Она не желает сдаваться! Еще она сказала, что никогда ее город не покорится вам и она не сдастся. Царица Артаксия желает вступить с вами в бой…
– Великий Зевс-Громовержец! – воскликнул Александр, вне себя от удивления по поводу такой неслыханной дерзости. И от восхищения – недаром эта женщина так надолго запала в его мысли. – Да она рассудком помутилась, клянусь Посейдоном! Воевать со мной – завоевателем всего мира?!
– Да, увы, это так… Царица Артаксия хочет воевать с вами, чтобы оставить о себе славу в веках.
Александр никогда не сражался с женщиной на поединке. Однако воинственный характер Артаксии он прекрасно знал, как знал и то, что еще давно, при встрече с этой женщиной, был очарован ею. Царица скифов, жена царя Афея… Последнее обстоятельство останавливало Александра от решительных действий, однако сейчас все было по-другому. Афей умер, и Артаксия овдовела, с ней остался лишь ее сын Печегд, который сейчас у Александра в плену.
Быть может, царица Артаксия все же сменит гнев на милость и будет воспринимать Македонского не как врага? Странное, неоднозначное положение вещей. С одной стороны, с города Экса надобно взять дань, а с другой – правительница города так прекрасна, так смела и неприступна… Отправить к ней еще одно посольство? Но воевать, да еще с женщиной – нет, Александр до такого унижения не дойдет…
И новое посольство, гораздо многочисленнее предыдущего, отправилось к вратам Экса. Сам повелитель мира, который мог бы смести этот городишко с лица земли, высылает правительнице своих послов, переговаривались тихонько воины-македоняне. Теперь-то уж непокорная царица согласится платить дань, принять условия повелителя этого мира…
Артаксии давно донесли о выходе более многочисленного посольства, второго в этом странном противостоянии. Она устроилась в своих чертогах, усевшись на троне. Артаксия повелела своему слуге принести ее верный меч акинак, с которым скифская повелительница обращалась лучше любого воина. Меч принесли, Артаксия с любовью провела рукой по остро наточенному клинку. Представила, как этот меч рассекает человеческую плоть, как рубит головы… Царица неоднократно сражалась за свой город Экс, и не было ей равных ни среди женщин, ни среди мужчин. Скифских девочек с самых ранних лет учили сражаться, ездить верхом на лошади, управляться как луком, так и мечом. Царица была превосходной ученицей – к военному делу у нее был прирожденный талант. Как и у ее сына… Но теперь ему этот талант не помог.
Царица прекрасно понимала: ее сын в будущем – прекрасный воин… но не завоеватель. Нет у него той хватки, которой обладает Александр Македонский. Враг, который держит Печегда в плену и требует дань. Юноша с очами разного цвета, в которых горит восхищение ею, царицей Артаксией и тогда – чужой женой. Мужчина, которому нет равных – и он подомнет под себя всю Азию, как и говорилось в древнем пророчестве.
Чем же закончится их противостояние?..
Молодой лейтенант полиции Василий Рудков пил уже третью чашку крепкого черного кофе без сахара. Вообще, он не относился к людям, которые привыкли пить несладкий чай или кофе, но сейчас ему необходимо было взбодриться и привести свои мысли в порядок.
Часы показывали два ночи, а лейтенант все еще проверял базы данных. Он не спешил домой, все равно его там никто не ждал, к тому же впервые в жизни ему досталось по-настоящему серьезное дело, и Рудков не хотел его провалить. Даже присутствие Тамары в качестве напарницы не злило его, как раньше. В конце концов, она знает свое дело, не часто лезет с советами, поэтому можно ее и потерпеть.
Они разделили обязанности – Рудков проверял информацию о Евгении Ильяшове, убитом молодом человеке, свидетельнице Софье Фединой и ее сестре Кристине Фединой. Тамара занималась исследованием места преступления, она сказала Рудкову, что ей необходимо проверить одну догадку, и в участке пока не появлялась. Она же взаимодействовала с экспертом, который пообещал к завтрашнему дню подготовить полноценный отчет по обнаруженному телу, месту преступления и находках на раскопанной могиле. Чему, собственно, Василий был несказанно рад.
Кроме него, никто на рабочем месте допоздна не задержался. Рудков составил досье на убитого Евгения – студент, музыкант, ничего особенного. За исключением того, что обнаружили его тело не в Санкт-Петербурге, где молодой человек жил, а в Великом Новгороде. Набросал список людей, с которыми Ильяшов общался, однако пока никого конкретного в убийстве Ильяшова не подозревал. Да и откуда взяться подозрениям? Для этого нужно копаться в жизни человека значительно глубже, нежели позволяет Всемирная паутина, выяснять, чем он дышал, с кем конфликтовал, кому мог перейти дорогу. А тут… Свидетельница, Софья Федина, и в самом деле оказалась писательницей, ее сестра работала дизайнером. У девушек были обеспеченные родители – глава семейства, Федин Станислав Дмитриевич, работал директором туристической фирмы, мать, Федина Ульяна Анатольевна, по образованию была химиком-технологом, но в настоящее время сидела дома, то есть была домохозяйкой. Софья окончила филологический факультет, ее сестра не имела ни высшего, ни среднего профессионального образования, судя по всему, девиц обеспечивал богатенький папаша.
«Неплохо устроились», – подумал про себя Василий Рудков.
Заработать писательским трудом, по его мнению, можно было немного, однако Софья жила отдельно от родителей, наверняка и квартиру ей оплачивал отец.
Интереса ради лейтенант посмотрел, что за книги пишет Федина. Он ввел в интернет-строке запрос на имя молодой писательницы, сразу высветилось несколько названий ее бестселлеров. Книги в стиле фэнтези, такую литературу Рудков не особо любил, но это лучше, чем слащавые любовные романы. Замужем Софья не была, детей не имела, несмотря на то что девушке уже было двадцать четыре года. Про нее вообще было немного информации – судя по всему, Софья вела неприметный образ жизни. Ну а в тихом омуте, как известно, водится всякая нечисть…
Кристина Федина тоже в браке не состояла, но, учитывая показания ее старшей сестры, с личной жизнью у девушки все было в порядке. Точнее, не в порядке, но мужским вниманием она обделена не была.
Пока Соня перечисляла всех бойфрендов Кристины, Рудков со счету сбился – такая у девчонки была многочисленная армия поклонников. И погибший, Евгений Ильяшов, был очередным молодым человеком Кристины.
Сам он учился на историческом факультете, однако успеваемость у него была не слишком хорошая. Рудкову удалось найти ведомости за прошедший учебный год, и, согласно полученной информации, Ильяшов постоянно прогуливал пары. Он играл в рок-группе «Ночные волки» и ставил хобби превыше учебы. Музыке Евгений посвящал все свое свободное время, рок-группа была у него в явном приоритете. Что не вязалось с показаниями Андрея Агапова, приятеля Евгения, второго гитариста в группе. Агапов утверждал, что Евгений уехал в Новгород накануне концерта в рок-клубе «Серебряный Феникс», чем поставил под удар все выступление.
Вопрос, зачем Ильяшову понадобилось в Новгород, оставался открытым. Свидетельница Федина говорила, что Евгений поехал искать захоронение скифской царицы Артаксии, которое находится недалеко от того самого заброшенного кладбища, где обнаружили разрытую могилу Ефима Матвеева. Ильяшов определенно искал место захоронения Артаксии, что, собственно, подтвердила и экскурсовод местечкового музея народов, селившихся по берегам Шелони. Ее еще зовут интересно, экскурсоводшу. Снежана. Часто ли такое имя встречается?