Выйдя из магазина, Василий предложил напарнице:
– Предлагаю заселиться в гостиницу, а потом дальше, по делам. У нас еще хватит времени – не очень-то и поздно. – Было часа четыре дня. – И кстати, копнуть бы по поводу этой Жанны. Не дает она мне покоя. Женщина могла и злобу затаить из-за ухода мужа, а через двадцать с лишним лет ударить по больному, – болтал Рудков. Внезапно насторожился царившей рядом тишине и тревожно взглянул на напарницу. Тамара тяжело вздохнула.
– Давайте присядем… – попросила Косенкова.
Рудков посмотрел на женщину внимательнее, ему совсем не понравился ее внешний вид. Женщина была бледна, как призрак, и тяжело дышала. Конечно, жара в Питере выматывала, но не до такой же степени!
– Тамара, с вами все в порядке? – встревожился Василий.
Косенкова вдруг стала судорожно копаться у себя в сумке. Что она ищет? И что с ней происходит? Рудков ничего не понимал.
Внезапно Тамара стала задыхаться. Она едва не упала на землю, Василий вовремя подхватил ее и подтащил к ближайшей лавочке.
– В сумке… достаньте ингалятор… – прошептала она.
Рудков вытряхнул содержимое сумки напарницы – куча таблеток, какая-то косметика… Ингалятор лежал на самом дне сумки. Василий схватил его и дал Тамаре. Она сделала два взбрызгивания и закрыла глаза.
– Тамара, я вызову «Скорую помощь»! – Рудков вытащил свой мобильный.
Глаза Тамары распахнулись, она схватила его за руку.
– Нет, не делайте этого. Никуда не звоните!
– Успокойтесь, не волнуйтесь… Если не хотите, я не позвоню, но… вам же плохо!
– Сейчас лекарство подействует, я в порядке… – прошептала она. – Дайте мне пару минут…
Рудков не знал, что ему делать. Ситуация вышла из-под контроля, что творится с его напарницей, он не понимал. Сейчас она совсем не была похожа на хищную акулу – черты ее лица заострились, и это придавало ей болезненный и слабый вид. Потухшие глаза женщины не блестели, как раньше, когда она рассказывала ему свои теории и выводы. Но дыхание ее постепенно становилось ровнее, на лице появились слабые краски. Тамара провела рукой по лбу, села на лавку. Убрала ингалятор в сумку.
– Вы себя нормально чувствуете? – спросил Василий.
Она кивнула.
– Что, черт возьми, с вами происходит? Объясните! – потребовал Рудков.
Тамара вздохнула:
– Я не хочу об этом говорить. Прошу вас, не рассказывайте никому о том, что произошло. Я понимаю, что у нас не слишком хорошие отношения, но, пожалуйста, не говорите никому ни слова…
– Обещаю. Но взамен вы расскажете мне, зачем вам ингалятор и почему… почему вы не в состоянии даже по лестнице подняться? Я вообще не понимаю, как вас в полицию взяли!
– Никто ничего не знает. Я аналитик, мое дело распутывать преступления, а не гоняться за преступниками с пистолетом в руках…
– Все равно. Людей с астмой – у вас ведь астма, верно? – не берут работать в полицию!
– Это не врожденное заболевание, – покачала головой Тамара. – Приобретенное. Я тогда уже работала в полиции. Приступы случаются очень редко, но я всегда беру с собой ингалятор и принимаю таблетки. Сегодня просто не успела выпить их, слишком много всего… Я думаю, это из-за климата. Жара и влажность, а подъем по лестнице стал последней каплей… Вы первый человек, который присутствует при приступе, поэтому я очень надеюсь на ваше благородство. Если кто-то из начальства узнает о том, что у меня… у меня проблемы, о работе полицейским придется забыть. Возможно, я и сама уйду. Но не сейчас.
– Как вы умудрились заболеть астмой? – изумился Рудков. – Я думал, что это с рождения…
– Нет. У меня была психологическая травма, я не хочу о ней рассказывать. В общем, из-за этого начались приступы. Вылечить невозможно, поэтому всю жизнь придется сидеть на таблетках. Но пока моей работе это не мешало…
– Ага, как же! – хмыкнул Рудков. – А если бы Надежда Юрьина оказалась убийцей? Случись с вами приступ во время задержания преступника, что было бы тогда?
– Но я же не одна, верно? – слабо улыбнулась Тамара. – Есть вы. Ингалятор же вы нашли в моей сумке!
– Это не смешно! – воскликнул встревоженный Василий. – Если бы меня не оказалось рядом, вы могли бы задохнуться! Ваш чертов ингалятор валялся на самом дне сумки!
– Просто не хотелось, чтобы кто-то его увидел…
– Можете больше не бояться, не нужно теперь прятать его…
Он вздохнул. Косенкова с виноватым видом стала собирать таблетки и прочее содержимое своей сумки. Василий принялся ей помогать.
– Я-то думал, вы вообще железная, – признался он. – Непрошибаемая.
– Я вам уже говорила, что у меня тоже есть проблемы, – возразила Тамара. – И возможно, посерьезнее ваших… Ладно, а теперь давайте вернемся к делу, – фыркнула она, вновь жесткая и активная. – Вы говорили, что в вуз уже поздно, согласна. Жанна – да, посмотрим. Еще было бы замечательно осмотреть квартиру Кристины Фединой. На это мы имеем полное право – она девушка убитого Ильяшова. Возможно, обнаружим какие-нибудь подсказки о том, куда она исчезла. Но это тоже завтра, не по темноте же к местным за ордером на обыск обращаться, – чеканила Тамара, а Василий только удивленно кивал. Его восхищала цепкость этой женщины. Ничего-то она не упускает. Ему самому до такого уровня расти и расти. – Но мы с вами упустили один момент, – продолжала Тамара. – Владимир Ильяшов.
– А что Владимир? Анну Сергеевну расспросили, – удивился Рудков. – Полагаете, он может больше знать о сыне?
– Полагаю, ничего нельзя исключать, – пожала плечами Тамара. – Тем более, с работы он должен был вернуться. А значит, возвращаемся к Ильяшовым-родителям.
– Вы точно выдержите? – заволновался Василий. – Может быть, оставлю вас в гостинице, а сам помотаюсь? – Все-таки его «железная» напарница выглядела усталой и какой-то… грустной, что ли. На что Тамара надменно вскинула голову и окинула его ледяным взглядом:
– Разумеется, выдержу. Едем!
Глава 9
Лето 336 г. до н. э.
Артаксия обрадовалась возвращению сына, как обрадовалась бы любая мать. Еще более ее вдохновили речи, с которыми Печегд обратился к ней.
– Царь Александр приедет с посольством? – прошептала она чуть слышно.
Александр же готовился нанести визит царице Артаксии, женщине, перед которой он готов был преклонить колени.
Возможно, он никогда и не покорит Артаксию, думал про себя царь всех царей, полубог и властитель полумира. Возможно, прекрасная скифская царица так и останется для него мечтой, недосягаемой и желанной. Возможно, ему придется выбрать другую женщину в качестве спутницы жизни, но ни о какой другой Александр не мог даже думать.
И новое посольство отправилось к скифской царице. Во главе шел человек из подданных Александра, облаченный в доспехи Македонского, с его палицей. Он, согласно уговору, должен был выдавать себя за властителя полумира. Александр же находился в свите посольства в одежде младшего посла.
Царица Артаксия сама встретила послов. Минуя мужчину, одетого в облачение Александра, Артаксия подошла к самому царю и проговорила:
– Только тебе, царь Александр, я уступаю престол свой. Ты один достоин взойти на него. Напрасно ты, государь, скрываешься от взора моего, я узнаю тебя и в одежде нищего!
Она подвела царя к трону, встала перед Александром на колени и проговорила:
– Государь, отныне я раба твоя, а царство мое теперь передаю тебе, отныне оно в твоей власти!
Растроганный Александр поднял царицу Артаксию с колен и усадил ее рядом с собой на престол.
– Артаксия, царица Скифская! Отныне ты супруга моя, а сын твой – мой сын! И в знак моей любви к тебе прими от меня вот этот дар…
Александр подозвал Гефестиона, у которого в руках был какой-то предмет, скрытый прекрасной дорогой тканью. Гефестион почтительно склонился перед царицей и поднес ей подарок Александра Македонского.
Артаксия сняла покрывало с предмета и увидела невиданной красоты чашу, выкованную из чистейшего золота, с тонкими кружевными украшениями из драгоценных камней, покрытую изречениями.
– Здесь написано следующее, – пояснил Александр Македонский. – «Владыка сего кубка обретет славу на долгие века, силу, мощь и непобедимость». Царица Артаксия! Я не могу выразить словами, как велика моя любовь к тебе, но знай, что без тебя и властвовать над всем миром мне не в радость!
– Мой повелитель, – произнесла Артаксия с улыбкой. – Я очень долго ждала тебя… И вот наконец дождалась…
Увы, счастье Александра Македонского и царицы Артаксии не длилось вечно. Александр умер в Древнем Вавилоне от неизвестной болезни. Царю было всего лишь тридцать два года.
Кубок, дар Александра Македонского, всегда находился при царице Артаксии. Она смотрела на свое сокровище и думала о своем муже, которого любила пуще жизни. Царица верила, что скоро они с ее мужем наконец-то воссоединятся навечно…
Андрей отвез Соню домой, в городе они были только поздно вечером. Проводив девушку до дома, Агапов уехал, а Соня осталась одна в квартире.
Ей захотелось есть. Она достала пакетик супа быстрого приготовления, вскипятила воду и залила «Доширак» кипятком. Так себе ужин, конечно, но, учитывая то, что в магазин девушке идти не хотелось, надо было радоваться тому, что имеешь. Хорошо еще, что она купила несколько пачек быстрого приготовления про запас… Когда-нибудь она начнет готовить нормальную еду, будет следить за тем, чтобы в рационе присутствовали витамины в качестве овощей и фруктов, и даже научится следовать режиму дня. Когда-нибудь. Но не сейчас.
Соня взяла пластмассовую тарелку с лапшой и пошла к себе в комнату. Включила ноутбук, посмотрела на начатую книгу. Но даже не попыталась продолжать писать роман – не до этого ей. Вместо книги Соня открыла вкладку интернета и задумалась.
Андрей завтра поедет разговаривать с родителями Жени. Вопрос в том, что будет делать в это время она, Соня? Сидеть дома ей не хотелось, может, попросить Андрея взять ее с собой? А пока можно поискать информацию об Ильяшовых в интернете.