«Конечно!» — отвечает юноша, подбегая к окну. Он распахивает створки, впуская в комнату свежий воздух. Дуновение ветра колышет белые полупрозрачные шторы и щекочет бледную кожу оставшихся в комнате парней, словно напоминая о тех днях, когда они были так же свободны, как и этот легкий порыв. Солнечный свет пробивается сквозь зеленое стекло вазы, украшая деревянный пол спальни яркими светлыми бликами. Цветы пылают на голубом подоконнике, наполняя комнату уютом и жизнью. Даже странно, как один такой маленький и незначительный элемент сразу меняет все вокруг себя.
Танджиро присаживается на край кровати, чтобы спросить Ренгоку: «Скажи, чем мы еще можем тебе помочь? Мы скоро уйдем на работу, но будем по очереди подниматься к тебе всю ночь, чтобы проведать».
«Попросите, пусть Музан вызовет врача, — отвечает Ренгоку, — Может, он принесет мне обезболивающее, антисептик или что-то в этом роде».
«Не волнуйся, мы сейчас же пойдем к нему, — обещает Иноске, — И я не выйду из его кабинета, пока своими глазами не увижу, что он это сделал».
«Я верю, что ты так и поступишь, мой мальчик. Но можете не спешить. Почему бы вам не заняться своими делами? А я, пожалуй, еще немного посплю».
Оба мальчика в сомнениях смотрят на старшего юношу, но видят, что его веки отяжелели, и что Ренгоку действительно нужно отдохнуть. Они тихо выходят из комнаты, бережно прикрыв за собою дверь.
Как только Танджиро оказывается в коридоре, он резко останавливается, из-за чего Иноске едва не врезается ему в спину. Прежде чем черноволосый мальчик успевает возмутиться, его друг воровато оглядывается по сторонам и достает что-то из-за пазухи. Лицо Танджиро краснеет, когда он поворачивается к Иноске, протягивая ему небольшой букетик крошечных синих цветочков.
«Они росли рядом с теми цветами, что я сорвал для Ренгоку. Но эти — специально для тебя. Я видел внизу маленькую вазочку, куда можно их поставить», — говорит Танджиро, не в силах оторвать глаза от пола.
Иноске пару мгновений просто растерянно стоит, широко раскрыв глаза. Понятное дело, Ренгоку болеет, но он то чем заслужил этот странный жест внимания?
Но тот факт, что букетик протягивает ему именно Танджиро, заставляет вновь разгореться ту искру, которую он впервые почувствовал прошлой ночью, думая о друге. Эта искра совсем маленькая и чуждая ему, но она оставляет какой-то сладкий привкус после себя. Ему почему-то очень приятна мысль о том, что Танджиро не забыл о нем, даже погруженный в заботу о Ренгоку. Но, возможно, за этим букетом есть какой-то скрытый мотив?
«Ммм, я не понимаю, — честно признается Иноске, — Это намек на секс или что-то в этом роде?»
«Нет, конечно же нет! — вскрикивает Танджиро, — Понимаешь, в горах много таких цветов, ты сам в этом убедишься, когда построишь там свой дом. Я просто хочу, чтобы ты думал об этом, когда будешь смотреть на них. А еще они пахнут, как твои любимые духи…»
Иноске в замешательстве выдерживает еще одну долгую паузу. Странно, это подарок просто знак того, что Танджиро помнит его мечту и верит в нее? Осознание этого заставляет его сердце радостно трепетать, и Иноске действительно искренне улыбается в ответ. «Спасибо, принцесса. Это самый ценный подарок, который я когда-либо получал».
Танджиро лишь смущенно фыркает. «Я уверен, твои богатые поклонники дарили тебе гораздо более дорогие вещи, чем несколько маленьких цветов».
Иноске пожимает плечами. «Да, порой мне дарят одежду или парфюмерию, но цель всегда одна — я хочу, чтобы это было на тебе, когда я приду трахать тебя в следующий раз. Так что в сравнении с этим, твои цветы — лучший подарок!»
Его по-настоящему счастливая восхищенная улыбка заставляет Танджиро опереться о стену из-за ослабевших коленей. Иноске настолько красив в этот момент, что сердце влюбленного юноши словно пробивает пуля. Но что вынуждает его ноги подкоситься еще больше, так это невинный поцелуй, оставленный черноволосым мальчиком на его щеке, прежде, чем тот скрывается за углом, беспечно пробормотав что-то о поиске вазы для цветов.
Танджиро хочется танцевать и кричать от радости. Может быть, несмотря на то, что все против них, у его чувств есть надежда на взаимность?
Глава 11. Акация
Когда Танджиро подарил Иноске крошечные синие цветы, он понял нечто очень важное. Иноске не знал, как выглядит романтическая любовь. Этот популярный юноша был искушен в сексе, хорошо понимал язык похоти и разврата и пытался общаться с Танджиро лишь на этом известном ему языке. Это открытие приятно удивило его. Возможно, Иноске все-таки хоть немного, но заинтересован в Танджиро, судя по тому, как часто он нарушал его личные границы. С другой стороны, он сам может подарить Иноске милые и нежные моменты платонического чувства, и хоть в этом оказаться у него первым. Он хотел бы показать неукротимому мальчику, что влюблен не только в его прекрасную внешность, но и в дерзкий веселый характер, в шутливые бои, которые Иноске устраивает в кровати, и в его загадочное сердце, в котором помимо безмерной любви к себе еще помещается много нежности и заботы об окружающих.
Однако, после случая с Кеджуро, Танджиро не может избавиться от ощущения нависшей над ними опасности.
Хоть и выросший на наивных сказках, Танджиро вовсе не дурак. Он понимает, что их отношения обречены — в Саду Греха они не одобряются управляющим, снаружи — обществом. Но как сложно перестать мечтать, когда тебе восемнадцать лет и большую часть времени приходиться проводить бок о бок с человеком, которого невозможно выбросить из головы. Вот бы получить хоть какой-то знак, что есть возможность для их совместного счастья!
В любом случае, он не может запереть свои чувства, это сильнее его. Странно, но, находясь в этом ужасном месте, Танджиро счастлив, как никогда в жизни. Он просто будет осторожен, оказывая маленькие знаки внимания Иноске, и тогда они оба будут в безопасности.
И вот, однажды днем Танджиро неожиданно обнаруживает, что лежит в постели, глядя в потолок и терзаясь неотступными мыслями о своей запретной любви. Равномерные глубокие дыхания окружают его, тела Иноске и Зеницу согревают с обеих сторон, удобный матрас и мягкая подушка дарят комфорт. Такие привычные ощущения. Такие родные.
Он поворачивает голову, чтобы посмотреть на Ренгоку, и с облегчением видит, что тот спит крепко и спокойно, получив изрядную долю обезболивающего. Несколько дней назад парня осмотрел врач, и после обработки раны, перевязки и регулярного использования противоожоговой мази Ренгоку стал чувствовать себя лучше. И хотя до полного выздоровления было еще далеко, Танджиро приятно видеть его лицо, не искаженное болью.
Потом юноша перемещает взгляд на Зеницу. Пару дней назад мальчик отправил длинное письмо Незуко, и с тех пор его было не узнать. Теперь он чаще смеялся, больше разговаривал, и даже сам не замечал, что оставлял на кухне после себя только пустые тарелки. Казалось, даже цвет лица стал у него более здоровым, не таким бледным, как раньше. Танджиро остается лишь надеяться, что ответ от Незуко придет как можно скорее. Он очень хочет, чтобы их переписка продолжалась и дальше, если она так вдохновляет Зеницу. Возможно, тогда у мальчика появится стимул больше заботиться о себе и не поддаваться на унижающие его достоинство провокации Музана.
Посмотрев в другую сторону, он видит Гию, лежащего на спине, его губы чуть приоткрыты, а длинные волосы раскиданы по подушке. Сабито спит, положив голову на грудь первого красавца, и храпит настолько громко, что Танджиро остается лишь удивляться, как Гию может высыпаться под этот аккомпанемент. Хотя эти молодые мужчины живут здесь больше десяти лет и, должно быть, привыкли друг к другу. Да и вообще, рекордсменом по громкости храпа среди Цветов был Иноске, но Танджиро готов был отдать полжизни, лишь бы каждый день слышать этот раскатистый звук у себя под боком. Кстати, а почему сейчас стало так тихо?
Танджиро поворачивается к Иноске, и неожиданно его взгляд утыкается в пристально разглядывающие его зеленые глаза. Как только проснувшийся черноволосый мальчик понимает, что его заметили, он посылает своему другу дразнящую улыбку.
«Доброе утро», — говорит он хриплым от сна голосом, который заставляет Танджиро ощутить бегущие по спине мурашки. Это не должно звучать так эротично, но, черт возьми, этот тон просто сводит с ума.
Танджиро так и не научился контролировать свои эмоции, и его лицо сразу же заливается краской, заставляя соседа весело фыркнуть. Иноске приподнимается на локте, подперев голову ладонью, и нависает над Танджиро, рассматривая его лицо. Второму мальчику не остается ничего другого, как молча любоваться склонившемся над ним парнем в ответ. Полуденное солнце освещает его распущенные шелковистые волосы, зеленые глаза еще немного мутные после сна, и Танджиро стискивает кулаки, пытаясь побороть порыв подняться и впиться в розовые губы, находящиеся всего в десятке сантиметров от него.
Даже не подозревая о его внутренней борьбе, Иноске придвигается ближе, пока их тела не соприкасаются по всей длине. Лицо Танджиро начинает пылать жарче, а Иноске улыбается еще ослепительнее. «Мне так нравится, когда ты краснеешь. Ты такой симпатичный в эти моменты», — шепчет он.
«Правда?» — тихо спрашивает Танджиро.
«Да, — отвечает Иноске, но его взгляд становится неуверенным, когда он продолжает, — Ты же ведь не против, когда я так себя веду? Кеджуро говорит, что порой я перегибаю палку. Я привык общаться так с клиентами, они ведь за это платят. Но я не уверен…»
Он замолкает, прикусив нижнюю губу. Танджиро ждет, но мальчик медлит, словно боясь продолжить фразу и узнать ответ на свой вопрос.
«Не уверен в чем?» — решается прийти ему на помощь Танджиро.
«В том, что тебе это нравится. Ты всегда так смущаешься и зажимаешься, и я подумал, вдруг тебе неприятно все то, что я говорю и делаю?»
Танджиро сжимает губы, пытаясь сдержать крик. Ну как можно быть таким милым и глупым одновременно, чтобы не понять, почему он так себя ведет? Но может со временем он все-таки догадается, а пока Танджиро лишь небрежно отвечает: «Нет, все хорошо, можешь продолжать смущать меня и дальше».