Я и не думала, что простота может выглядеть так роскошно. Ни пены кружев, ни пышного драгоценного шитья, ни тяжёлых тканей — а я уже чувствую себя так, словно выиграла отбор и стала принцессой, и мой наряд тому подтверждение.
— Я рада, — кинула Йори. — Завтра утром первая примерка. Если за это время придумаете что-то другое — дайте знать.
— Хорошо. Но как вы успеете?.. — задумчиво пробормотала я.
— Не волнуйтесь. Мы всё успеем. Это не так сложно, — улыбнулась Йори.
Что ж, доверюсь швеям. Не знаю, какие силы им помогут, но буду ждать примерки.
После меня к зеркалу встала Лалли. Как ни странно, она не капризничала и не задирала нос. Она выглядела счастливой и широко улыбалась. Интересно, что она придумала? Иллюзия в зеркале была видна только той, что в зеркале отражалась.
А вот Эби-Ши так и не встала перед зеркалом. Они со швеёй долго обсуждали что-то, и шидро всё качала головой, и вообще казалась озабоченной. Она так и не определилась с платьем? Да, сложно что-то придумать, когда маска у тебя серая и с едким прищуром.
Да что маска? Её волосы сразу выдадут, кто она, и маска не поможет. Хотя на маскараде сизая грива может оказаться париком, иллюзией или вовсе краской. Кто станет проверять? Эби-Ши разговаривает чисто и грамотно, без щёлкающего акцента шидро и их местечковых словечек. Видимо, она очень долго работала, чтобы избавиться от этого. Если бы я не знала, кто она, и слышала бы лишь её голос, не видя облика, я бы ни за что не подумала, что она шидро.
Возможно, она как раз и переживает, что этот праздник не для неё, ныряльщицы с Отцом и Матерью забытого острова. Но я бы на её месте не волновалась и использовала бы своё происхождение себе на руку. Это же маскарад!
На следующее утро швеи пришли с наполовину готовыми нарядами. В швах моего платья чувствовалась магия — наверное, для того, чтобы быстро исправить что-то.
— Всё так, как вы хотели? — участливо спросила Йори, посматривая в зеркало из-за моего плеча.
В этот раз все разошлись по комнатам, чтобы не занимать очередь перед единственным зеркалом и не тянуть время. Платье ещё было не тронуто вышивкой, и я подумывала оставить его в таком виде, но Йори покачала головой.
— Нельзя! — с осуждением сказала она. — Бальные платья должны быть подобающе украшены. В таком простом наряде, какой он сейчас, являться неприлично.
Я спорить не стала. Неприлично так неприлично. Значит, дождусь вечера. Тогда мне покажут вышивку. Как они собираются успеть её доделать, мне неведомо. Впрочем, успели же как-то, считай, полностью его сшить за ночь?
— Я ещё добавлю несколько чарующих заклинаний в швы и плетение ткани, — проговорила Йори. — Это ничуть вам не повредит. На балах никто не скромничает с магическим очарованием.
О, я догадываюсь. Возражать против заклинаний не стала.
— Не понимаю, как можно кого-то не узнать в маске! — воскликнула Аяри, когда швеи ушли. — Мне кажется, если ты кого-то хорошо знаешь в жизни, то поймёшь, что это именно этот человек, даже если он будет в маске и в костюме.
Эби-Ши невесело усмехнулась.
— Вот и проверишь на балу, можно ли узнать принца и принцессу в масках. Уж они нас узнают точно — других масок у нас нет.
А вот это хороший вопрос.
Выходит, что любой, кто пригласит нас на танец, может оказаться кем-то из принцев, кем-то из министров, кем-то ещё положения настолько высокого, что ранее нам и не снилось. А может, нас пригласит сам король!
Интересно, почему наследник на свой день рождения решил устроить именно маскарад? Ведь он не узнает никого из гостей, и никто не узнает его. Возможно, он просто хочет расслабиться? Ведь если он останется неузнанным, то никакой регламент не будет над ним властвовать.
Говорят, место наследника держится за принцем Майнаром лишь за счёт права первенца. Говорят ещё, что он тяготится своим положением и вовсе не обладает качествами, которые нужны будущему королю. Король молчит, но все, затаив дыхание, ждут его решения. Созовёт ли совет? Чьё имя назовёт? Кого захочет видеть на троне после себя?
Неудивительно, что такое напряжение между братьями. Если старший брат действительно хочет освободиться от бремени титула, то королю нужно выбрать между средним и младшим, а у младшего есть такое преимущество!..
Почему я думаю об этом перед самым балом?!
И Эби-Ши всё ещё ходит смурее тучи.
Не могу пошевелиться.
Я вся обвита щупальцами. Кажется, их стало больше, они стали толще и длиннее. Они сковали всё мое тело: руки, ноги, шею.
— Очень скоро мы снова будем вместе. Всё не дождусь этого момента. — Длинный холодный язык жадно скользнул по моей щеке.
Хочется плакать от бессилия, но слёзы не идут. Так бы и прокляла, да он уже проклят.
— Я умирать не собираюсь, — прошептала я. — Возвращайся в свой Коралловый Чертог, проклятый кальмар.
— Я вернусь, — прошептал он. — Вернусь. Обязательно. Вместе с тобой. Там так холодно и одиноко… Я так хочу согреться…
Смех. Тихий, безумный смех прямо мне в ухо.
А плакать, наверное, не удаётся, потому что вокруг вода, и слёзы тут же становятся ею…
5
Теперь я знаю точно — его смерть не изменила ничего.
Во мне ничего не изменилось. Мне по-прежнему больно и страшно. Какой был в этом смысл, если от себя никуда никогда не деться?
Почему он снова появился именно сейчас? Почему?!
…С самого утра перед балом нам и мгновения не дали, чтобы спокойно вздохнуть. Помимо швей, нами занимались мастера причёсок. Им перечить было страшно — они так сосредоточенно работали, что за малейшее лишнее движение нас могла постичь кара. Причёски делались долго и утомительно. Мои волосы расчесали так, что они начали потрескивать при касании, потом нанесли какое-то средство, отчего они поддавались любой задумке, любому движению. А ещё оно приятно пахло.
Лицо по обе стороны обрамляли лёгкие локоны. Мастер наплела замысловатых кос и причудливо уложила их на затылке, скрепив множеством золотых шпилек с перламутровыми цветами, а также обвила их тонкой золотой цепочкой. Мне было страшно двинуть головой — казалось, что всё это просто разлетится в разные стороны. Но нет — мастер знала своё дело, и шпильки сидели, как надо, и крепко держали тугую тяжёлую причёску.
Дело завершили лёгкий макияж, жемчужные серьги и золотой браслет. Мне также помогли закрепить маску, не повредив причёску.
Ах, да, танцевать нас тоже успели научить. Ну, как сказать — научить. Накануне к нам пришёл придворный менталист, который достаточно жёстко и без сантиментов вложил в нас необходимые знания.
— Вам этого хватит на неделю, — скупо пояснил он. — Потом знания сотрутся. Танцуйте до упаду, пока есть возможность!
Надо ли говорить, как у нас у всех болела голова? Возможно, из-за этого мне и приснился такой дурной сон. Только у Лалли голова не болела — она-то умеет танцевать, в отличие от нас.
Но, надо сказать, знаниями о танцах голова действительно наполнилась. Мне казалось, будто я с малых лет не занималась ничем, кроме танцев. Память услужливо подсказывала все названия шагов и поворотов, а тело послушно откликалось на каждую мысль о них. Неужели я забуду это так же легко, как и узнала?
Увы, это лишь временная ментальная уловка.
Увидев девушек, я едва не ослепла — настолько все были хороши собой. Даже прищур на серой маске Эби-Ши выглядел скорее изысканно, чем странно. А всё из-за её платья. Оно не было ни нежным, ни воздушным, а больше строгим, несмотря на украшения и вышивку. А ещё… мрачным, как зимнее небо. Голубой, серый, сиреневый…
Скорбь и слёзы. Почему же?
Зато Лалли и Аяри светились удовольствием. Одна летящая и лёгкая, светло-розовая, вторая в облаках изумрудного кружева.
И принцесса сияла, как никогда прежде. Как всегда морозная и прозрачная, она была прекрасна, но мне показалось, что на её лице вновь проявилась болезненность — та самая, которую я заметила в нашу первую встречу. Даже белая изящная маска её не скрывала.
— У меня для вас сюрприз, — сказала принцесса с лукавой улыбкой. — Очень надеюсь, что приятный.
И мы надеемся.
Айгви открыла портал, и мы шагнули прямо навстречу ветру и снегопаду. После тепла Дворца-на-Утёсе холод вмиг пробрал до костей.
— Мы на месте, — сказала Айгви. — Не забыли пригласительные?
Не забыли. Нам, помимо пригласительного свитка от короля, были выданы карточки, которые нужно было предъявить на входе во дворец. Мы их показали человеку в маске, который учтивым жестом позволил нам войти.
— Деревенщины! — тихо фыркнула Лалли. — Мне стыдно рядом с вами находиться!
Принцесса же укоризненно взглянула на неё и не сдержала улыбки при виде нашего потрясения.
Залы и коридоры Дворца-на-Утёсе казались каморками в сравнении со здешними. Вестибюль встретил нас блеском и роскошью, и мне показалось на миг, что это огромное пространство меня просто раздавит. Мы отдали накидки слугам и двинулись вслед за принцессой вверх по широкой, устланной длинным ковром лестнице. Она в какой-то момент разошлась надвое, и мы повернули налево. Всё отчётливее звучала музыка, всё громче билось сердце в ушах. Я очень боялась наступить себе на подол.
— Как вы, мои дорогие? — спросила Айгви, когда мы вышли к входу в бальный зал.
— Страшно! — пискнула Аяри.
— Не бойтесь! Я буду поблизости. Следуйте за мной.
И мы шагнули в блеск, роскошь и смех.
Я внутренне сжалась. Все гости были в масках, и неизвестно, знали ли они своих собеседников. Они были красивы и радостны, и бал не место для открытой враждебности, но как же я волнуюсь!..
Чувствую, что ни на шаг не отлипну даже от Лалли, если она окажется единственной из знакомых поблизости.
— Позвольте повторно представить вам мою верную фрейлину. Она совсем недавно в должности, но мне очень приятно, что она рядом со мной. Вы узнаёте её? — сказала принцесса, подведя нас к высокой девушке в очень знакомой маске.
Кто же это?..