Вечером рейсов мало, я уже не успею, но утром полечу первым же самолетом. Мысленно я уже была в Москве. Я старалась не думать о том, что нарушу соглашение с папой — за две недели его предупредить, если решу приехать в Россию. У меня нет этих двух недель, у Германа их нет! Я решила вообще никому ничего не говорить, только утром бабушке уже в самолете напишу СМС и позвоню Деметре. Главное, чтобы она раньше не спохватилась.
— Кора? Ты меня слышишь?
— У меня не осталось номера его телефона. — Это правда, к сожалению. К тому же, мне кажется, такой человек, как Аид, долго не ходит с одним и тем же номером. — А я никому другому не могу доверить то, что узнала. Не переживай так, пожалуйста.
— Почему не можешь?
Деметра могла быть очень дотошной, когда хотела. Парни двух ее старших дочерей, моих ровесниц, кстати, трепетали перед этой грозной греческой женщиной. Я грустно улыбнулась: если б ее любимому грозила беда, Деметра рванула бы на край света, не раздумывая, уверена в этом.
— Он никому не доверяет. — Я пожала плечами. — И правильно делает, наверное.
— Я не пущу тебя одну. Кора, а твои безумные родственники? А этот сумасшедший жених? То есть два жениха?!
Она так смешно говорила, что меня даже стало немного отпускать. Я чувствовала, что нужна передышка, чтобы завтра сделать один мощный рывок вперед. Бабушка, простая душа, многое рассказала нашим греческим друзьям. К счастью, про меня и Аида она ничего не знала.
— Моим безумным родственникам знать ничего не нужно. Да им и дела до меня нет. А женихи давно уже мужья других женщин. И, пожалуйста, не приплетай сюда бабулю, хорошо?
Деметра поджала тонкие губы, она всегда так делает, когда не согласна, но вынуждена сдерживаться.
— Обещай, что не сбежишь сегодня! И отдохнешь.
Я кивнула и забралась обратно в кровать.
— Ужинать не буду, мне и правда нужно отдохнуть.
За Деметрой захлопнулась дверь, я, наконец, осталась наедине с раздирающим душу знанием. Когда Герман сказал, что я не нужна ему, думала, что хуже уже быть не может. Любить человека и знать, что ты для него пустое место…
Я ошиблась. Как жить и знать, что его больше нет? Сердце снова закололо, я невольно сморщилась от боли и обрадовалась, что меня никто не видит. Попыталась продышаться, но боль никуда не уходила. Сердце словно кололи сотнями маленьких иголочек.
«Аиду пора отправиться в ад. Я им займусь».
Я со стоном закрыла глаза, слезы ручьем текли на подушку, но легче мне не становилось. В руке снова оказался телефон, я очнулась, только когда пальцы вбивали имя Севы в поиск. А может, правда ему позвонить? Плевать, что он думает, но жизнь брата для него ведь важна?!
Нет! Он и правда слабак, эти двое правы. Кто знает, как он поступит.
Я как могла гнала от себя слова шатена про убийство. Герман не мог никого убить, я верила в него, чувствовала, что он, несмотря ни на что, никогда не дойдет до спланированного убийства человека. Память подсовывала картинки из квартиры Даниза, как Герман держал за горло трепыхающегося брата, как тот хрипел, не в силах вырваться. Я заново переживала этот момент — словно Герман рядом и я чувствую, как расслабляется его спина, как я обнимаю его и говорю, чтобы он отпустил брата.
Я верила в того, кого любила, просто не могла по-другому. Он не мог никого убить. В его глаза все боялись смотреть, но я видела в них небо, полное мерцающих звезд. Я знала его настоящим.
Поэтому, ни капли не сомневаясь в правильности своего решения, я быстро купила билет до Москвы на первый утренний рейс. В один конец, потому что понятия не имела, когда увижу Германа. А без встречи с ним я обратно никуда не уеду.
Про смерть сына господина Минаева СМИ писали как о несчастном случае: парень разбился на снегоходе, катаясь в лесу недалеко от своего загородного дома. Я быстро пролистала еще несколько статей — ничего криминального, даже намеков никаких. Я с облегчением откинула телефон в сторону. Глаза слипались — видимо, Деметра точно что-то добавила в чай.
Утром я легко проснулась от писка будильника, быстро собрала вещи, радуясь в душе, что немного взяла на эти дни в Лондоне. Сейчас даже не верилось, что я так рвалась сюда на цветочную выставку. Теперь мне нужно было как можно скорее уехать.
Я с замиранием сердца прошла мимо номера, где жили Костя с матерью, но, конечно, постучать не решилась. Сдав ключ, попросила вызвать мне такси и вышла на улицу вдохнуть свежий воздух.
За спиной послышались шаги, но я не стала оборачиваться, да и такси уже подъехало. Я быстро села в машину, а когда посмотрела на двери отеля, то там никого уже не было.
Волнение переполняло всю дорогу, мне казалось, что случится какая-то неприятность, сработает закон подлости, который разрушит весь мой план. Но это все нервы шалили — я без происшествий добралась до Хитроу, зарегистрировалась на рейс, прошла паспортный контроль и стала ждать посадку.
И все же на душе было неспокойно — то ли от того, что впервые лечу на самолете одна, то ли от ожиданий того, что произойдет по приезде в Москву.
На миг подумалось, насколько глупо и, может, истерично я буду выглядеть в глазах Германа, но это неважно. Мне и правда впервые было все равно, что он обо мне подумает.
Главное, чтобы выслушал и остался жив.
Деметра не отвечала на телефон, я даже малодушно порадовалась тому, что не придется объясняться. Поэтому быстро написала ей короткое сообщение, попросив не дергать бабушку. Я решила пока ей ничего не говорить, если и делать это, то уже после разговора с Германом. У меня были кое-какие идеи, как его найти.
Четыре часа в самолете пролетели незаметно. Меня переполняли странные чувства: я не была дома больше полугода, но не чувствовала радостного волнения от того, что снова в Москве. Наоборот, меня сковало напряжение — я ощущала себя в тисках и ничего не могла с этим поделать. Наверное, только поговорив с Германом, я снова почувствую свободу.
Я хотела сразу же махнуть в его подвал, где проходили бои и откуда началась наша с ним история, но вовремя передумала. Скорее всего, клуб еще закрыт, и маячить там смысла нет, а вот вечером я точно туда приду.
Пока стояла на паспортном контроле, успела забронировать номер в гостинице. Так легко решать бытовые вопросы, когда у тебя куча денег! Жаль, не все так просто в жизни.
В «Ватсапе» было аж три сообщения от Деметры, я едва успела их прочитать, как она позвонила.
— Девочка моя, ты уже в Москве?! У меня нет слов…
— Прости, — выдохнула я, грустно улыбнувшись. — Я не могла по-другому. Просто жить не смогу, если не сделаю это.
— Не пугай меня. Кора, где ты будешь жить? Ты кому-нибудь сказала, что в Москве?
— Никому не нужно знать, что я здесь. Даже Дианке. Если все будет хорошо, я вернусь уже завтра или послезавтра. Мне нужно только предупредить одного человека. Извини, я уже на паспортном контроле…
Даже не верится, что еще четыре часа назад я была в Лондоне. А теперь кругом родная речь, обилие вывесок и указателей на русском.
На улице было чуть холоднее, чем в Лондоне, но долго стоять не пришлось — я села в такси и назвала адрес отеля недалеко от ВДНХ. И с неожиданной жадностью смотрела в окно. Как бы я хотела приехать сюда просто так!
Я не сразу обратила внимания на маневры таксиста, он слишком часто перестраивался из одного ряда в другой, хотя я не просила его торопиться, да и дорога была свободной.
— Что-то не так? — спросила я, когда едва не ударилась головой о переднее сиденье. Слишком уж резко водитель затормозил.
— Да козел какой-то прицепился. Бесит! — раздраженно сквозь зубы ответил таксист. — С самого аэропорта висит на мне.
Какой нервный водитель мне попался! Я оглянулась назад и замерла с приоткрытым ртом. Из меня словно выкачали весь воздух. Я сразу узнала водителя, преследовавшего нас.
Таких совпадений не бывает!
Глава 13
Я быстро отвернулась, но не могла не заметить, что и он узнал меня, хотя мы виделись всего один раз в жизни. Я и думать о нем совсем забыла.
— Все в порядке, — соврала я таксисту. — Это один мой знакомый, не обращайте внимания. Нам еще долго ехать?
Я беспечно улыбнулась, очень надеясь, что не выдала своего волнения.
— Ну так я могу остановиться, если знакомый, — хмыкнув, сказал водила. Он недоверчиво глянул на меня в зеркало, но явно уже расслабился.
Я молчала, лихорадочно соображая, что делать. В конце концов, он точно не просто так едет за нами столько времени! Но и показывать, что меня как-то взволновало его появление, тоже неправильно.
— Нет, конечно. — Я удержалась от того, чтобы снова не обернуться. — Едем в гостиницу. Ему наверняка скоро надоест.
— Парень ваш, что ли? Поссорились? — Таксист оказался любопытным.
Я решила ничего не отвечать, а молча смотреть в окно на «пролетающие» мимо дома и деревья. Город не сильно изменился за эти месяцы, но после осенней грязи сейчас он выглядел опрятно, даже нарядно.
Отвлеклась, чтобы позвонить бабушке, но она не брала трубку. Я написала ей короткое сообщение с просьбой набрать мне, когда у нее будет время. В нашей деревне далеко не везде хорошая связь, поэтому я не удивилась, что бабуля «вне зоны доступа».
— Нет, ты погляди на него. — Таксист недоверчиво качал головой. — Так с нами до конца и доехал.
— Остановите здесь, пожалуйста! — воскликнула я, поняв, что мой знакомый так от нас и не отстал. — Дальше я сама.
Водитель понимающе кивнул и притормозил метрах в трехстах от моего отеля. Я расплатилась картой и вышла из машины. Серебристая «хонда» остановилась сразу за такси.
Я забрала свои вещи и принялась ждать. И точно, едва таксист отъехал, дверь «хонды» отворилась, и появился… Глеб. Мой несостоявшийся «любовник», которого я хотела нанять с подачи Дианы, чтобы избавиться от вынужденного брака с Данизом Аракчеевым.
Он ни капли не изменился — все такой же здоровый качок под два метра, с коротко стриженным черным ежиком на голове. И главное, в той же черной толстовке с нашитым двузубцем на плече. Теперь я понимала, что это за нашивка и откуда взялась.