, которых заперли на их материке.
Я говорила еще минут пять, приводя всевозможные доводы. Поведала о своих наблюдениях. Но на лице амеранина по-прежнему мелькало недоверие.
— И что с того, что мы узнаем? Нас лишь двое, мы ничего не сможем сделать. А связываться с особистами я не стал бы ни за какие блага. Так что отдаем чертов ящик и улетаем. Мне нужно разобраться в своем прошлом. Нашем прошлом, — добавил он, буравя меня взглядом. — Недавно я вспомнил кое-что, и думаю, это гораздо важнее проблемы Идерикса.
— Что может быть важнее? — всплеснула я руками.
Эрик подошел ближе, обнял мое лицо ладонями, не позволяя отвернуться.
— Я сказал, что мы не станем лезть в дела планеты. И мы не станем. На этом все, синеглазка. Мне не нужны лишние неприятности, особенно сейчас, когда я обрел свободу. И ты, как моя жена, должна это понимать.
Угу, только никакая я ему не жена. У него свои заботы, а у меня свои.
Я хотела было возразить, но Эрик закрыл мне рот поцелуем, от которого пол ушел из-под ног. Сама того не ожидая, я обняла его шею, чтобы только не упасть. Руки амеранина захватили мою талию в кольцо. Мы едва заставили себя оторваться друг от друга. И я поняла, что больше не злюсь на его слова.
Он совершенно прав — со своей точки зрения, разумеется. Если бы мой муж ни с того ни с сего предложил бы мне разобраться в чужих проблемах, я бы тоже подальше послала. Но это работа, всего лишь работа.
Просто за эти дни я настолько привыкла к присутствию амеранина рядом, что без него за это дело браться уже не хотелось. Да и его способности оказались бы весьма кстати. Но работа это моя, поэтому и разбираться буду одна.
Я отбросила мысль просить его о помощи.
— Нам нужно вернуться к Фостеру, — прошептала я, пока окончательно не потерялась в сомнениях.
Еще немного — и я сдамся, ведь от его поцелуев мир переворачивается с ног на голову. И я уже не хочу сопротивляться своим желаниям, которые, подобно лавине, увлекают меня в поток, и вырваться невозможно.
— Я такси вызову, пожалуй, — сказал Эрик, встряхнувшись.
Вид у амеранина был такой, будто коня на скаку остановили. Взбудораженный и нервный. От него так и разило неудовлетворенностью, и я понимала, что долго это не продлится. Однажды он сорвется с катушек. И мне стоит до того времени завершить миссию.
Всю обратную дорогу, прикрыв глаза, я чувствовала вкус последнего поцелуя, губы сохраняли ощущения, когда их фактически сминают ураганом, а наглый язык не дает опомниться. От этих воспоминаний становилось горячо и влажно внизу. Надо же, его вернут в тюрьму, а я даже н узнаю, каков амеранин в постели.
Его вернут…
…в тюрьму.
Того, кто обо мне заботится, уважает мое мнение и выручает из разных неприятных ситуаций. Того, чье прошлое так же таинственно, как далекие галактики, где еще не побывал человек. Того, чей голос разгоняет по венам кровь похлеще адреналина.
Я должна что-нибудь придумать. Возможно, скажу, что ситуация вышла из-под контроля, и Ти-Риал сбежал. Но это будет потом, когда разберусь с делом, за которое взялась от безысходности.
Мы приехали на место. Удостоверившись, что Пончик размещен с комфортом, я отправилась в душ.
Близился вечер. Скоро наступит ночь, которую мне придется провести с Эриком в одной постели, если, конечно, не выйдет оправить его на диван в гостиной. И я боролась сама с собой. Хотелось все же уступить амеранину. Но мне нужно что-то предпринять, чтобы не лететь с ним к диссу. Утром будет поздно думать.
Когда вышла на террасу, Эрик как раз нырнул в бассейн, и я залюбовалась его совершенной фигурой. Лучи красноватого Актира отразились на смуглой коже, волосы прилипли к голове, зрительно сделав ее форму другой. Хотя за это время я успела привыкнуть к дурацкой прическе мужчины.
Эрик заметил меня, поэтому вышел в часть бассейна, где воды было ему по пояс, позируя, как на фотосъемке. Его кожа плавно сменилась на защитную броню, и теперь уже с блестящего “металла” стекали капли воды. Он походил на статую божества.
Я даже вспомнила историю, которую слышала от знакомых — о том, как на одной планете из-за этой особенности отсталое местное племя считало амеран богами. Вымысел, конечно, но чем черт не шутит. Правда, Эрика там не было — в то время он уже отбывал наказание на “Хэйзел”.
А потом он поднялся на подводную ступеньку, и я прикрыла ладошкой рот от неожиданности. Оказывается, амеранин решил искупаться голышом. И его совсем не маленькое мужское достоинство в состоянии эрекции, покрытое серебряной кожей почти по всей длине, призывно торчало вверх. Видимо, решил меня соблазнить. Мне так и хотелось сбросить халат и нырнуть в воду, чтобы оказаться рядом и потрогать грудь, живот и то, что ниже…
По спине поползли предательские мурашки, покалывая кожу тысячами иголочек. Между ног сладко заныло, и я сжала бедра, чтобы хоть как-то успокоить плоть.
— Мог бы для приличия одеться, — упрекнула я его и бросилась обратно в дом. Хотелось вернуться в душ и обдаться ледяной водой, убрать чертово возбуждение. Стало душно и некомфортно.
— Здесь нет камер. Да и какая разница. Ты чего-то не видела? — донеслось вслед, но я все равно захлопнула двери, что вели на террасу.
— Гад этот Эрик, — пожаловалась мингедру, который наблюдал за моими метаниями из клетки. Похоже, за пару дней он немного свыкся с заточением и не рвался ломать прутья.
— Эрик гад, — скрипучим голосом повторил зверь.
— Передашь это ему, а я пошла, — махнула я рукой и направилась в спальню.
Переоделась в легкую пижаму и улеглась в постель, принявшись “симулировать”. И все ждала, когда амеранин наконец накупается и вспомнит обо мне. Но вовсе не ради того, что, похоже, хотели мы вдвоем.
Эрик действительно пришел скоро. И я быстро закрыла глаза, делая вид, что сплю. Он присел рядом, провел по моей щеке пальцем. Я приоткрыла веки и жалобно застонала.
— Ты это чего? — не понял он.
— Голова моя… болит. Прости, даже говорить больно. Похоже, у меня с непривычки случился солнечный удар, — пролепетала я, не поворачиваясь, и для приличия схватилась рукой за лоб.
Эрик нахмурился и потрогал мою голову.
— Ты и правда горячая. Я попрошу слуг принести жаропонижающее.
Он вышел, а я поняла, что мне действительно нехорошо. Будто сама себя настроила. Хотя я ходила сегодня под палящими лучами без головного убора — и результат не заставил ждать.
Амеранин вернулся через несколько минут. Он принес стакан с шипящей жидкостью. Помог мне подняться.
— Пей! — приказал он.
Я не посмела спорить и выпила предложенное.
— Мне совсем плохо что-то. Просто полежи рядом, — попросила я. когда Эрик убрал стакан на столик.
Он выполнил мою просьбу. Прилег, обняв одной рукой. Меня слегка мутило, и Эрик это чувствовал. Но постепенно боль уходила, сменяясь желанием уснуть.
— Можно. я завтра здесь останусь? Слетай к Авиасу без меня, — произнесла я, уже уплывая в царство Морфея. — Да и Пончика нужно кормить.
— Ладно, я полечу один. Надеюсь, ты ничего не натворишь за время моего отсутствия, — сдался Эрик.
Нужно было ликовать, но сил на это уже не осталось. И я отключилась, попав в тревожное сновидение, где пыталась спасти амеранина от длинных лап вездесущей ОСКБ и ее агентов.
ГЛАВА 8
Эрик
Эрик Ти-Риал отправился в Ауи'афан, столицу диссов, не на корабле Меган, как собирался изначально. Оказалось, что территория над океаном контролируется патрулем. Поэтому Нейл Фостер предложил другой вариант, на который Эрик, подумав и взвесив риски, согласился.
Он был рад, что не взял с собой девушку. Она здорово затрудняла бы передвижения, а так немного сверхспособностей, быстрая реакция и смекалка — и вот, спустя несколько часов после вылета он уже на месте.
Сперва он летел с человеком из охраны Фостера на аэромобиле до океана, где его забрал прогулочный катер. Пересел на подлодку, на которой его и доставили к континенту диссов, высадив у побережья. Дальше пришлось добираться самостоятельно. Но если дорога представляла бы сложность для обычного человека, то амеранину показалась лишь опасной прогулкой, хотя и вызвала определенные затруднения, ведь он тащил с собой груз, который нельзя оставлять без присмотра.
Пугало вовсе не это.
Незадолго до момента, когда Эрик добрался до дисса, он вдруг вспомнил детали того, что случилось в тюрьме. Четко так вспомнил, будто это произошло вчера. Драку в медицинском отсеке, где он пытался убить ненавистного заместителя начальника “Хэйзел”, и то, как его обездвижили и вводили препараты, готовясь к вмешательству в мозг. Вспомнил, что разбудили первый раз лишь для того, чтобы подчистить память, а потом представить все последствиями стазиса.
А затем нагрянуло: один за другим замелькали воспоминания о первых днях в тюрьме, когда его еще держали отдельно от остальных, ожидая окончательного приговора. Эрик будто вновь ощутил ужас, который испытал, поняв, что никогда оттуда не выберется. Но он на свободе. И все очень и очень странно.
В этих воспоминаниях снова не было Меган, но Эрик уже привык к мысли, что все совсем не так, как она утверждает. Больше волновало то, каким чудесным образом его вообще выпустили со станции, прервав стазис-сон с пожизненным заключением.
Когда Эрик уже выходил от У'оли О'мо Авиаса, закралось стойкое подозрение, что все — чья-то большая и весьма нелепая игра, в которую его втянули. И этому способствовали разные обстоятельства. Начать с того, что дисс крайне удивился визиту. Он не ожидал, что его найдут именно сейчас, уточнял детали, спрашивал, как Ти-Риалу удалось проникнуть на планету. Просил передать Улиану послание, а заодно выяснить, что затеяли земляне. Авиас знал, что амеранину можно довериться, раз его нанял Улиан. Вот только сам Эрик уже ничего не понимал.
Его раздирали на части сомнения, и центром всех вопросов стала Меган.
Мэгги.
Дочь мелрона Оаншиса, знакомого из прошлой жизни. Того, кто носил такую же татуировку и разделял с ним великую тайну. Эрик давно оставил попытки вспомнить то, что случилось до изменения его клеток, а теперь рваные невнятные, а порой, напротив, четкие картины сами прорывались наружу из бездны забвения, будоража мозг. Похоже, ученые с “Хэйзел” оказали ему ценную услугу, затронув ту часть памяти, где хранились совсем сведения. И теперь разум стремительно их регенерировал. Не из-за них ли его, как других амеран, не выпустили из тюрьмы?