Прыгаю в папин автомобиль и, прислоняя голову к рулю, плачу громко, навзрыд. Сердце рвется на части от осознания того, что по-другому быть не могло. Итог в любом случае был бы один. Но маленькой девочке так хотелось верить, что взрослый и сильный дядя сможет полюбить ее.
Я набираю номер телефона человека, в котором сейчас так отчаянно нуждаюсь. Только она сейчас сможет вывести меня из состояния, близкого к депрессии.
— Ариш, какие у тебя планы на сегодня? — всхлипывая, спрашиваю я.
— Никаких. Сначала хотела предложить тебе встретиться, но подумала, что у вас с Воскресенским свои планы, — осторожно произносит подруга.
— Нет никаких планов! — восклицаю я, уже не сдерживаясь от рыданий. — И никогда не было.
— Та-ак, — медленно тянет Арина, — где ты? и как до тебя добраться?
— Сижу в папиной машине на парковке перед домом своего мужа и не знаю, что делать, — указательным пальцем вытираю слезы, которые неконтролируемым потоком стекают по щекам. — Вернее, знаю, хочу приехать к тебе, но я сейчас в таком состоянии, что просто не соображаю, куда ехать.
— Десять минут, и я у тебя. Дождешься? — слышу шум на заднем плане, вероятно, Самойлова уже одевается и выходит из дома. К счастью, подруга живет совсем недалеко.
— Да, Арина, спасибо, — тихо произношу я, пересаживаясь на пассажирское сиденье.
Ровно через десять минут подруга плюхается на водительское кресло и выезжает с парковки. Радуюсь, что наконец-то могу покинуть это место. Чувствую себя разбитой вазой, которую так и не смогли склеить.
— Ну, как ты? — Самойлова пристально следит за дорогой, не превышая скорости. — Едем к твоим родителям?
— Да, они временно в отъезде. И это так вовремя, — безразлично разглядываю мелькающие за окном бутики. — Арин, у меня ведь чувства к нему. Впервые в жизни я влюбилась.
— Думаешь, я этого не знала? Да у тебя все на лице написано, подруга, — девушка убавляет музыку. — Изначально, когда между вами только-только что-то начинало зарождаться, я сразу предполагала, что ничем хорошим все это не закончится. Такие, как он, не умеют любить и ценить. Но я отчаянно верила в то, что с тобой будет по-другому. А когда ты сказала, что брак фиктивный… Зачем он вообще пошел на это?
— Это, кстати, была его идея, — пожимаю плечами, продолжая хлюпать носом.
— Спортивный интерес? Всех получает, а тебя нет? — язвительно произносит подруга. — И ничего святого. Наигрался с девичьими чувствами и выбросил как ненужную вещь, кобелина чертов
Я смеюсь сквозь слезы. Арина своими едкими фразочками поднимает мне настроение. Девушка на мгновение переводит взгляд на меня, едва улыбаясь.
— Ну а что? Разве я не права? Кобелина он и в Африке кобелина, — со знанием дела продолжает Самойлова. — Я рада, что смогла поднять тебе настроение. Может, рванем в клуб? Развеемся?
— Давай. Это лучше, чем тухнуть дома, — киваю головой, после чего обнимаю Арину.
— Эй, полегче, я за рулем, — грозно говорит она, после чего расплывается в улыбке и, останавливаясь на перекрестке в ожидании зеленого сигнала светофора, набрасывается на меня сама. — Все будет хорошо, Агги.
— Осталось выбрать тебе платье и туфли. Ты ведь не поедешь в таком виде? — я перевожу взгляд на ботинки с огромной подошвой, рваные джинсы и короткую объемную куртку.
— Уверена, что мы сможем что-нибудь подобрать из твоего гардероба, — отвечает девушка, поворачивая в сторону родительского дома.
Глава 19. Агния
К клубу мы подъезжаем уже ближе к полуночи, потому что выбор наряда для моей подруги оказывается той еще задачкой. В конечно итоге, моя русоволосая красотка выбирает простое бежевое платье на тонких бретелях и такого же оттенка туфли. К счастью, в родительском доме у меня есть запас и верхней одежды, и мое пальто приходится Арине очень кстати.
Я проникаю в душное помещение и тут же погружаюсь в клубную атмосферу. Хочется танцевать до упаду, пока не заглушу свою боль по почти уже бывшему супругу. Арина первым делом шагает в сторону бара и заказывает нам какие-то сладковатые коктейли.
— О, моя любимая песня! Идем, — Арина хватает меня за руку и тащит в центр танцпола.
Я начинаю двигаться в такт музыке, полностью погружаясь в шумную обстановку. Провожу рукой вдоль бедра, после чего касаюсь своих распущенных волос, и просто наслаждаюсь приятным треком. Я отдаюсь танцу целиком, расслабляясь и выплескивая свои отрицательные эмоции в чересчур откровенных движениях. Но сейчас мне плевать. Я так хочу.
— Красотка, можно тебя на танец? — рядом со мной пристраивается парень примерно моего возраста и осторожно кладет руку мне на талию, не позволяя себе ничего большего.
— Почему бы и нет? — я резко разворачиваюсь лицом к весьма симпатичному молодому человеку.
Наверное, на протяжении получаса я нахожусь на танцполе, танцуя с новым знакомым. Он потрясающе двигается, и на медленной композиции мне становится известно, что парень несколько лет занимался танцами. Мне легко и комфортно с этим человеком. И это как раз именно то, чего мне не доставало. Чувства легкости.
Я кидаю случайный взгляд на Арину и замечаю, как она меняется в лице. Не понимаю, что именно ее испугало, но я вежливо сообщаю парню, что хочу немного отдохнуть, и, хватая Самойлову за руку, веду в сторону бара.
Девушка хватает свой бокал с коктейлем и делает несколько жадных глотков. А я в это время терпеливо выжидаю, когда она, наконец, начнет говорить. В конечном итоге, выхватываю стакан и швыряю на барную стойку, чем вызываю негодование рядом стоящих девушек.
— Простите, — бросаю я, возвращая взгляд к подруге.
— Здесь, кажется, собрались все Воскресенские, Агги, — говорит мне на ухо Арина. — Уйдем?
— Нет, с чего ради? — я даже в какой-то степени рада, что он увидит меня здесь, ведь я не бегу плакать в подушку, а иду развлекаться. И не исключено, что я смогу здесь кого-нибудь подцепить.
— Ты уверена? — строго спрашивает Самойлова.
— Абсолютно, — уверенно киваю я, после чего осушаю свой бокал полностью. — Где там мой танцор?
Выискиваю глазами парня, с которым только что танцевала, и случайно встречаюсь взглядом с Воскресенским. Даниил грозно смотрит на меня, будто я совершаю нечто противоправное. Но сейчас мне не хочется играть в гляделки, поэтому я вскакиваю с барного стула и направляюсь прямиком к тому самому парню.
Мы снова погружаемся в танец, но я все равно продолжаю думать о своем муже. Внутри меня происходит непрекращающаяся борьба доказать самой себе, в первую очередь, что я независима от него и несмотря на его решение вполне смогу жить без этого человека. Но чувства заглушают голос рассудка, особенно когда Даниил подходит ко мне и грубо отшвыривает парня, который со мной танцует и уже начинает распускать руки.
— Чтобы на пушечный выстрел к ней не приближался, — рычит он, обхватывая рукой мою талию.
— Мне кажется, это уже не твое дело, с кем я зажимаюсь, — я едва касаюсь кончиком языка уха Воскресенского. Мужчина, в свою очередь, еще ближе привлекает меня к себе, практически впечатывая меня в стальное тело.
Близость в очередной раз дурманит мой разум. Головой понимаю, что должна оттолкнуть Даниила, но мне так хочется почувствовать крепкие объятия и жесткие губы хотя бы в эту ночь, что я сама тянусь к мужчине. Вокруг становится тихо, а страстный поцелуй опьяняет похлеще алкоголя. Мне не хочется думать, что будет завтра, потому что точно знаю, что реально беспощадно ворвется в мою жизнь и заставит страдать. Я лишь хочу сейчас ощутить все то, что доставляет мне невозможное удовольствие, не думая о последствиях.
Воскресенский отрывается от моих губ, некоторое время разглядывая их. Мужчина будто борется с самим собой, но желание берет верх. Даниил без лишних слов кладет ладонь на мою талию и направляет в сторону гардеробной. Он помогает мне одеться и накидывает на себя пальто, после чего касается моей руки и выводит из клуба. Мужчина открывает мне дверь первого попавшегося такси и, дождавшись, пока я заберусь в него, закрывает дверь. Обходит автомобиль с другой стороны и усаживается сам.
Мы оба знаем, что произойдет между нами, и никто из нас не противится этому. В данный момент желание превосходит над разумом, заставляя делать то, что хочется, а не так, как надо. Я чувствую учащенный ритм своего сердца и не пытаюсь успокоиться или заглушить стук. Да и зачем?
Через несколько минут мы подъезжаем к незнакомой элитной многоэтажке с закрытым двором. Вероятнее всего, у Воскресенского здесь есть еще одна квартира, возможно, приобретенная не так давно. Ледяной и неприятный ветер треплет мои волосы, спутывая несколько прядей, но я быстро расправляю их пальцами. Хочется поскорее попасть внутрь, потому что на улице находиться становится невозможно. Очень холодно.
Даниил резко перехватывает мою руку и, прижимая к себе, ведет меня за собой к единственному подъезду. Он нажимает кнопку и лифт моментально открывается. Стоит мне только поднять глаза на мужчину, как я оказываюсь прижата к стенке. Поцелуй становится все настойчивее, а руки ныряют под платье, блуждая по внутренней части бедра. Я тоже больше не могу ждать, поэтому несколько пуговиц на белоснежной рубашке разлетаются в стороны.
Мы вваливаемся в незнакомую квартиру, на ходу раздевая друг друга и желая быть еще ближе. Воскресенский подхватывает меня под бедра и, не отрываясь от губ, несет в сторону огромной кровати. У меня перехватывает дыхание, когда он нависает надо мной скалой, с восхищением разглядывая мое полуобнаженной тело. Даниил медленно избавляет меня от последней вещи, разделяющей нас, после чего задает неожиданный вопрос, который в моей голове поставит все на свои места. Но не сегодня.
— По-прежнему пьешь противозачаточные? — он выжидающе смотрит на меня, а я теряю дар речи. Не могу пошевелиться, как и не могу ничего ответить. Через мгновение он сам отвечает на свой вопрос. — Конечно, пьешь.
Я не успеваю подумать об этом, потому как снова погружаюсь в пучину блаженства, ощущая лишь шумное дыхание любимого мужчины на своей коже. Я вновь и вновь пытаюсь понять, что именно значит его вопрос, но огненная страсть лавиной накрывает меня, заставляя терять не только голову, но и свое сердце. Дрожь пробегает по всему телу, с головы до самых пят, когда Даниил нежно проводит жесткими пальцами по моему бедру. Я едва могу сдерживать себя, потому как волна наслаждения накатывает снова. Воскресенский так же как и я полностью поддается своим эмоциям. Он словно хищник, дорвавшийся до своей добычи, жадно впивается губами в мою шею, а я будто пытаюсь сопротивляться, царапая его спину.