– Не понимаю.
– Боги выбирают сами, кто больше подходит по характеру или устремлениям. Это происходит во время таинства и поменять их решение практически не возможно. Даже если ты хотел чего-то другого.
– Эмзари? – спросила я сочувствующе.
Губы принца чуть скривились:
– Мы были очень дружны раньше. Но он грезил, что станет наследником Бури. Ему мечталась эта мощь, бездна в его руках, возможность проводить время в пути, в дороге…Но Буря досталась мне, а он вынужден был подчиниться и осесть во дворце, занимаясь внутренними делами, проявленными и разрешением споров.
– И обвинил в этом тебя?
– Да. Как Констант обвинил, в свое время, в смерти нашей матери.
Я ахнула и нежно провела ладонями по его щекам. А потом посмотрела максимально серьезно:
– Ты ни в чем не виноват.
Взгляд Бежа чуть смягчился и он кивнул. И продолжил:
– Императором становится тот, кто, в будущем, будет наиболее полезен. Если кратко, то Око нужно для дальнейшего развития Империи, в том числе механики, магии; накопления богатств. Свет – на случай проблем среди высших, неуверенности людей в своем будущем, правах. А Буря…
– Для того чтобы защитить от внешних опасностей?
– Что-то в этом роде.
– А в других государствах…
– Они пытаются сделать подобное, но…
– Только вы идеальны, – хмыкнула я. Бежан задрал одну бровь и чуть надулся, и я не удержалась и поцеловала его, – Ты идеален так точно.
Теперь уже не удержался наследник, и мы на некоторое время забыли о разговорах.
– Если предположить, что с твоим появлением в это мире все обстоит так же, – сказал, наконец, мужчина, – то боги таким образом восстанавливали нарушенное равновесие. Вашим призывом.
– То есть сила Макса…
– Может понадобиться для чего-то в будущем.
– А я…
– Нужна была мне, – твердо сказал наследник. – Очень. Именно такая. Именно ты. Именно сейчас.
Последнее он выдохнул мне в губы, а дальше обхватил ладонями мой затылок и притянул к себе ради глубокого, обжигающего поцелуя.
Я прерывисто застонала и выгнулась. А потом перекинула одну ногу так, чтобы оказаться верхом на мужчине.
Беж уже не сдерживался.
Рванул мою блузку, чтобы обнажить грудь, и впился в нее губами. И пока я ерзала, поднимая юбки и пытаясь расстегнуть его брюки неловкими, подрагивающими от нетерпения пальцами, выцеловывал каждый обнажившийся участок кожи.
С удовлетворенным всхлипом я опустилась на него и замерла на мгновение, чтобы снова вскипеть от жестких ударов бедер, от властных ласк пальцами, от горячего дыхания, которое он дарил мне, слизывая раз за разом крики удовольствия.
Внутри меня потоком разлилась одуряющая нега, чтобы сначала заполнить меня всю, а потом взорваться, вынося мои эмоции и чувства за пределы физического дела. Я услышала как зарычал Бежан и сжала посильнее бедра, принимая его пик наслаждения, а потом безвольно обмякла на мужчине, все еще подрагивая от пережитого.
– Именно сейчас я была тебе действительно очень нужна, – пошутила я слабым голосом спустя несколько минут. – Давно хотела спросить, то землетрясение, которое я ощущаю каждый раз, когда мы с тобой вместе…вот так… Оно же только между нами?
Наследник расхохотался:
– Боишься, что разгневанные горожане снесут стены дворца и потребуют твою голову?
Я чуть покраснела и тоже засмеялась.
– Не волнуйся, похоже, боги и это предусмотрели.
Мы привели в порядок одежду и снова сели за чтение. Таких дней, когда можно было просто побыть несколько часов вдвоем, вдали от чужих глаз, занимаясь тем, что нам обоим интересно и приятно – или очень приятно – было не много, и я их ценила. Я оказалась та еще заучка, прикипевшая к местным научным исследованиям и древним фолиантам, и была приятно удивлена, что принц разделяет мою любовь к книгам.
В другое время его жизнь была наполнена многочисленными преступлениями, стычками и необходимостью поддерживать мир и порядок на необъятной территории. Мои же дни проходили в общении с Максиром, которого уже можно было потихоньку выпускать в большой мир; работой, приносившей все больше удовольствия; разговорами с немногочисленными друзьями, а также «экскурсиями» по дворцу, которым я не уставала любоваться.
Это был целый отдельный мир. Со своими законами и жителями, бассейнами – озерами, станцией для посадки дирижаблей, рощами и садами на невообразимых высотах, дорогами, армией, школой и сотнями служб, обеспечивающих тысячи проживающих там постоянно и временно людей. Дворец начали строить много сотен лет назад. Сначала, он был более симметричен, но каждый новый правитель добавлял что-то от себя, соединяя, порой, новые части со старыми мостами; рыл в глубину; переделывал внутреннее убранство. И в итоге получилось то, от чего я приходила в восторг, исследуя и рассматривая каждые отдельные детали, натыкаясь постоянно на незнакомые помещения и любуясь то огромными общественными залами, то крохотными, камерными помещениями.
Нет, конечно, в моем пребывании в столице все было далеко не так радужно, как хотелось бы. Несмотря на то, что в наше крыло, где мы иногда проводили ночи вместе с Бежаном – страстные, невероятные, счастливые ночи – добраться было не возможно, прятаться я там не могла. У меня были свои обязанности, а также работа, потому приходилось не мало общаться с местной знатью, а это оказалось, по большей части, не слишком приятно, несмотря на безоговорочную поддержку нескольких весьма влиятельных магов.
Но гнобить – не строить. И высшие, отиравшиеся во дворце по самым разным причинам – от службы до отсутствия собственного дома – привыкли в этом смысле следовать законодательнице местной моды, в том числе в отношении кого-то.
А законодательницей была Инеза эр Джабари, не взлюбившая меня с самого начала. Она обладала невероятной способностью оказываться у меня на пути, да еще и не одна, а вместе с «воспитанницами» – задирающими свои точенные носики эртами в роскошных нарядах – и неизменно находила, чем меня уколоть.
– Мы должны рассказать Бежану, – кипятилась Каринэ, ставшая свидетельницей пары таких разговоров. – Она моя тетя, но вести себя так…
– Мы не будем ничего рассказывать, – возразила я мягко, – у твоего брата хватает сложностей сейчас, а ссорить его с родственницей – а он с ней поссорится, причем, боюсь, весьма громогласно – я не хочу. Дождемся того момента, когда меня объявят избранной, а потом уже будем разбираться. Но я все-таки не понимаю, что её так задевает? Сама же говорит – я никто…
– То, что ты её совсем не боишься, – усмехнулась рыжая, – И не являешься одной из этих подлиз, из которых должны выбирать наследники.
– Ч-что? – я опешила.
– «Воспитанницы» ей нужны для того, чтобы подложить к принцам в постель. Как она это провернула – не представляю, меня тогда не было еще, но ей хотелось почувствовать хоть какую-то власть, потому она отбирала и отбирает самых красивых и родовитых девушек и приближает их к себе, чтобы потом те стали фаворитками или любовницами, а если повезет – и женами наследников. На императора не замахивается – у того тяжелая рука. И знаешь, ведь Софио была из них. Там такой многоходовый был путь, чтобы добиться не просто связи с Эмзари, а брака, что даже отец удивился. Но братик не так уж глуп – он и сам со всем разобрался и женился только потому, что сам это решил. А потом вывел нашу маленькую блндиночку из под влияния Инезы.
– А Дареджан…
– Истинная. Из провинции, – хихикнула девушка, – хотя ведет себя так, будто родилась во дворце. Вот и представь – оба наследника стали ей недоступны, император не был бы доступен никогда. Оставался Бежан – и все ставки были сделаны на Кэто. И тут она исчезает без объяснения причин, а появляешься ты. И если бы Бежан не был так занят работой и тобой, и не усилил защиту своих покоев, то уже не раз бы обнаружил в своей постели одну из этих девок, которых она с собой таскает.
– А Беж… знает об этом?
– Думаю в общих чертах да. Но ему плевать, как ты понимаешь, на любую из них теперь. Вот тетя и бесится и пытается тебя извести – а ты не даешься. Еще и не реагируешь на неприязнь двора, что стало для нее особой причиной для ненависти.
Я попыталась переварить эту информацию.
Теймар был прав – здесь столько подводных течений, что мне придется разбираться с ними еще долго.
Тряхнула головой:
– Каринэ, скажи… А что будет, если Эмзари встретит свою избранную?
– Честно? Не знаю. На этот случай есть закон, предполагающий, что он возьмет её в качестве официальной любовницы и постарается родить с ней как можно больше детей. Так что вопрос в том, что будет с Софио и как это на ней отразится. Но обычно это не случается. Проявленные говорят, что боги сердятся на тех, кто не стал ждать предназначенную, и больше никогда их не приводят. Но они же сказали брату, что избранной для него нет. И тогда он выбрал ту, кто был рядом… – вздохнула Каринэ, а потом неожиданно добавила. – Эмзари взбесился, когда узнал про тебя.
Я удивленно посмотрела на нее:
– Почему?!
– С его точки зрения, Бежан и тут его обошел.
Я скривилась. Мужику за девяносто, а он все не унимается, хотя вокруг много других проблем.
Ведь дворцовые страсти были далеко не самым беспокоящим фактором существования в новой обстановке. Прошел почти цикл после моего первого бала, а заговорщики пока не были найдены. Более того, по империи прокатилась целая волна различных диверсий и боев, которые не то что были серьезны, но вынуждали отряды Черной Бури рассредоточиться по огромной территории. А жителей страны волноваться, все ли в порядке в их отечестве.
Все эти диверсии были следствием воздействия, в чем принц окончательно убедился, допросив одного из устроителей, провинциального мага, которого как раз и отловили в тот день Холодного Дома. Но имен он опять не добился. Уже и сам император, и наследник Бури пришли к выводу, что подстроено очень многое, причем готовилось много лет, и концы были спрятаны настолько хорошо, что подобраться к настоящим заговорщикам, с которых все начиналось, было практически не реально – они не показывали своих лиц, воздействовали опосредованно, вводили в кровь других магов подчиняющие и смертельные заклятия, убивающие в случае поимки и допросов, и были настолько осторожны, что ни Буря, ни император, ни их самые преданные ищейки не могли понять, откуда тянутся все ниточки.