— Мой дом там. Но так и быть, на пару деньков задержусь. Может и с бывшей повстречаюсь, она мне намедни такое письмо прислала, — и закатил глаза под лоб.
— Вот как, — улыбнулась. — Скучает все-таки.
— Просто, Лиза, такого как я больше нет.
А девушка посмотрела на дом Клауса. Это был именно дом, не дворец, не замок, а просто дом. Двухэтажный, с красивой разноуровневой крышей, забавными полукруглыми окошками и дверями. По карнизу крыши тянулись гирлянды, обледенелые деревья в саду тоже пестрели огоньками. Прелесть, причем уютная такая прелесть. Лизе сразу вспомнились рождественские фильмы, а еще старенький новогодний носок, который она вешала в новогоднюю ночь у кровати и запихивала в него конверт с заветным желанием внутри. Следом за носком вспомнился Генри, и на душе снова стало холодно, а улыбка сошла с лица.
— Прошу, госпожа, — отворил ворота эльф.
Продолжение от 16.01
— Удачи, Лиза, — Бартош вскочил на козлы, взял вожжи и легонько потянул.
— И тебе, — помахала ему рукой.
Ну, что ж… теперь только вперед. Эльфы проводили девушку к дому, а там ее дожидался еще один, тот уже пригласил войти.
— Клаус сейчас в столовой, пройдемте.
— Он знает, что я приехала? — расстегнула жилет, все ж в доме было довольно жарко.
— Не успели доложить, — помотал головой симпатичный рыжий то ли юноша, то ли мужчина. Все они какие-то на одно лицо.
А Клаус заседал за столом, в одной руке держал газету, во второй вилку, с насаженной на зубцы огромной котлетой. Притом Морозовский старший был в очках, что умилило Лизу, ну чем не Дед Мороз? Гигантский Дед Мороз.
— Приятного аппетита, — пробормотала Лиза, а тот аж рот открыл.
Так и смотрели друг на друга минут пять. Когда же Клаус наконец-то отошел от шока, подскочил с места.
— Лиза? — подошел к ней, взял за руку. — Генри тебя отпустил?
— Я сама приехала. Поговорить бы нам, познакомиться, раз уж я дочь королевская.
— Ах, да. Ну-ка, — стянул с нее жилет.
Лиза в этот момент ощутила себя бананом, который выдавили из кожуры. Н-да, силищи в этом здоровяке хоть отбавляй.
— А теперь проходи, — подвел к столу, усадил. — Проголодалась с дороги?
— Есть немного.
— Шульц! — гаркнул в пустоту.
И тотчас перед ним возник эльф в белом колпаке и переднике.
— Да, Ваше Добрейшество.
— Принеси ужин для нашей гостьи. И побольше.
Лиза с нескрываемым интересом наблюдала за Клаусом. Что-то в нем было схожее с Генри, но все же они разные. Очень разные. Этот огромен, волосат, бородат и суров с виду. А Генри наоборот, его сила в хитрости и коварстве. Хотя, кто знает, чем Клаус на самом деле дышит. Может и недалеко ушел от брата.
— Итак, — сел на свое место. — Как дорога?
— Добралась с ветерком.
Тут снова возник из пустоты повар. А через секунду перед Лизой стояла огромная тарелка с горой картофельного пюре и котлетой по размеру не уступающей котлете хозяина дома, за картофельным холмом скрывались тушеные овощи.
— Ой, — осмотрела великанскую порцию. — Так много. Я ж лопну, — а слюнки потекли, уж очень вкусно все это пахло.
— Это только кажется, что много. Главное, начать.
— И то верно, — взяла вилку.
— Приятного аппетита, Лиза, — и улыбнулся своей добродушной улыбкой.
— Спасибо. У тебя очень уютно. Это вроде Белого дома?
— Какого, какого дома?
— Ну, в общем, дворец это?
— А, нет. Это мой личный дом. Дворец имеется, но он выше по улице. Да и зачем мне дворец? Я почту перенаправил к себе, в чертогах бываю разве что, когда Совет заседает.
— Клаус, — не заметила, как уничтожила половину пюре с котлетой. — Скажи, что ты знаешь обо мне?
— О тебе? — вскинул брови. — Ты наследница престола.
— Это-то понятно. Знаешь ли ты, чья именно я дочь?
— Странные вопросы, — нахмурился. — Ты дочь Олькен и Валентая.
— Ах, значит, ты не в курсе.
— Не в курсе чего?
— Видишь ли, я дочь Олькен, но не Валентая.
— Как?
— Да вот так. Как выразился Генри, моя матушка любила гульнуть в другом мире и нагуляла меня.
— Быть того не может.
— Если честно, я и сама уже ничего не понимаю. Потому и пришла к тебе. За ответами, за помощью.
Продолжение от 18.01
Клаус явно расстроился, он поднялся, подошел в окну:
— Если это так, нам предстоит не слишком приятный разговор с членами Совета. Эти старые маразматики слишком старые, чтобы адекватно оценивать ситуацию. Будут бузить, и кривить носами. Но, — развернулся и широко-широко улыбнулся, — мы справимся. Ты ведь, так или иначе, дочь Олькен. В твоей крови течет ее магия.
— Я надеюсь, Клаус, что смогу быть вам полезной. Но что будет с Генри, если зима закончится?
— Да ничего с ним не будет, — отмахнулся. — Пересидит теплое время в своих скалах, а потом снова начнет портить всем жизнь. Мой братец всегда был бедовым, творил что хотел, не задумываясь о последствиях. А как эти последствия его настигали, сразу винил окружающих в своих бедах, но только не себя. В нем живет дух противоречия. Ему обязательно надо сделать наперекор остальным. Когда между королем и королевой случился разлад, он сразу же переметнулся на сторону Валентая, а тот вынашивал весьма сомнительные идеи. Хотел подстраивать сезоны под себя, свои нужды. И наказывать непокорных неурожаями, затягивая или холода, или жару. Извини, Лиза, но он был еще тот козел, — вернулся за стол. — А Генри жаждал обрести хоть крупицу власти над народом, потому и ждал победы Валентая в борьбе. В итоге не утерпел, захотел получить всю власть, для того забрал силу Валентая и убил его. Благо, Олькен оказалась в то время в том месте и не дала Генри закончить начатое.
А Лиза задумалась. Так ли это? Или Клаус многого не знает, или Генри очередной раз наврал? Лучше бы первое.
— А моя мать? Какие идеи вынашивала она?
— Олькен тоже не отличалась филантропией, увы. Но хотя бы была против замашек Валентая. Олькен любила власть, любила так, — резко погрустнел, — что намеревалась отправить тебя как можно дальше после рождения. Чтобы не маячила на глазах будущая наследница. К сожалению, твоя участь была предрешена. Ты бы так и так оказалась в мире людей.
Вот сейчас к горлу подступила тошнота, настолько стало отвратительно от его слов. Родная мать хотела, считай избавиться, а сейчас ею хотят элементарно воспользоваться. Вот тебе и сказочный мир, преисполненный магии и чудес. И что-то так взгрустнулось по дому, по квартире, даже по работе в том павильоне сувениров. Да, было одиноко, но жизнь шла и шла своим чередом. А теперь что? Разве она хоть что-нибудь понимает в делах государственных? В управлении целым миром? Нет, не понимает.
— Что с тобой? — Клаус заметил слезы.
— Ничего, — поспешила вытереть щеки, — перчика в овощах многовато. Большое спасибо за ужин, — улыбнулась через не хочу.
— Ты, верно, устала с дороги. Я распоряжусь о комнате. А завтра мы отправимся во дворец на встречу с Советом.
— Да, устала и еще как.
Но Клаусу совсем не нравилось ее настроение. Было видно, Лиза растеряна, разочарована. И перспектива стать королевой ее не радует. Возможно, это и хорошо, хорошо для народа, но вот для нее… А еще Лиза очень красивая, в стократ красивее своей матери и добрее. Олькен с юных лет отличалась стервозным заносчивым характером, ей было важно лишь собственное благополучие, но помимо она любила всеобщее внимание, похвалу. Лиза же совсем другая. Ни разу глаза девушки не зажглись, когда заходила речь о власти, о привилегиях.
Когда эльф проводил Лизу в опочивальню, Клаус взял со стола пустой поднос и посмотрел на себя в отражении. Зарос что-то, зарос. Надо бы навести марафет.
А Лиза вошла в небольшую комнатку, но очень-очень уютную. Здесь было все просто, без роскошеств, но тепло и пахло свежим бельем. Что забавно, на стене над кроватью на крючках висели новогодние носки. И так захотелось заглянуть в них. Лиза забралась на кровать и посмотрела в один из носков.
— Ух ты, — достала оттуда полосатый леденец, — прямо как в детстве, — скорее раскрыла его и засунула в рот.
Мама всегда дарила много сладостей на Новый год. И если ее корили подруги за такое количество сахара для пятилетки, она гордо отвечала: «Пока я жива, моему ребенку будет сладко». И снова слезы покатились по щекам. Эх, мама-мамочка, как же ее не хватает. Родная или нет, она была самая лучшая и единственная.
Перед сном Лиза лежала в кровати, грызла уже второй леденец и думала над своей судьбой. Странное дело, вот вроде вышла замуж, а полноценной женой-то и не чувствует себя, полюбила, а нет радости от этой любви, узнала правду, а лучше бы и не знала. Артикаста чуждый ей мир.
Горничная так и нашла девушку в кровати с леденцом за щекой:
— Госпожа, — потрепала ее за большой палец правой ноги. — Доброе утро.
Лиза открыла глаза и увидела рыжеволосую маленькую эльфочку. На ней было миленькое зеленое платье, как полагается, полосатые колготки, волосы были стянуты в тугой пучок.
— Доброе. А который час?
— Семь утра, — улыбнулась лисьей улыбкой. — Клаус ждет вас к завтраку.
— Ага, — кивнула. — Скоро буду.
Что-то вчера так наужиналась, до сих пор есть не хочется, а вот горячего бы чаю с плюшечкой… Сразу вспомнилась сдоба Гурчика, этот лепрекон просто царь и бог выпечки. После душа стало совсем хорошо, так хорошо, что даже непонятно, что за эйфория такая накрыла. Лиза глянула на себя в зеркало. Хм… у нее цвет глаз изменился? Радужка будто подсвечена. Чудеса в решете, не иначе. Лишь бы не какая-нибудь редкая болезнь по версии доктора Хауса. Но ладно, пора во дворец! А до этого все-таки чаю.
Эльфочка проводила Лизу в небольшую залу с большим камином, облицованным крупным камнем, у окон стоял круглый стол, сервированный на двоих. А Клаус тоже любит разнообразие.
— Прошу, — девушка выдвинула для Лизы стул.
— Клаус-то где? — осмотрелась.
— С минуты на минуту прибудет, — и поторопилась за завтраком.