– А вот тут проблема. У нас нет еды. Надеюсь, он не попытается нас сожрать?
– Драконы не едят разумных!
– Но ведь для вас мы почти животные, ты сама говорила!
– Успокойся. Если вы дадите мне слово, что, пока меня не будет, никто не тронет ни Раэма, ни Нарими, я постараюсь добыть пищу.
– Но мы ведь уже помогаем тебе. Зачем бы мы это делали, если бы собирались убить? Мы совсем не звери, драконица.
– Хорошо. Прошла уйма времени с того дня, когда я последний раз охотилась в драконьем облике. Ну что ж, будем вспоминать.
Кариба вздохнула, воскрешая в памяти, как последний раз они ходили на оленей с Лаэмином в угодьях его отца. Тогда они соревновались друг с другом в скорости и ловкости, совершая немыслимые пируэты в воздухе. Они были еще совсем детьми! Лаэмин всегда был ее ближайшим другом и соратником во всех затеях и шалостях и безропотно следовал за ней повсюду. А потом пришла взрослая жизнь, и идея их отцов о браке показалась вполне разумной. Чувственного влечения к другу Кариба не испытывала, но и ни к одному другому мужчине ведь тоже. По крайней мере, Лаэмин не был неприятен ей, и постепенно Кариба свыклась с мыслью, что Лаэмин и станет однажды ее мужем. И так и было, пока в их замке не появился Раэм, и ее чувства не проснулись. И пусть это была поначалу только ненависть в чистом виде, потом-то все стало меняться….
А после Лаэмин был убит, а она стала женой Раэма… Кариба тряхнула головой. Это не те мысли, что сейчас нужны. Они разберутся во всем спустя время. Она заставит Раэма осознать свою неправоту и раскаяться в жестокости. Но все это не сейчас.
Скинув снова платье, Кариба позволила своему телу наполниться радостью от осознания того, что это будет первая за столь долгие годы полная трансформация. Кости вытягивались, ломались и изгибались, и драконица закричала от жуткой боли. Ее распирало, рвало на части. Мука была адская – столь долгий перерыв без оборотов не прошел для нее без последствий. Драконица с ревом выходила на поверхность ее сознания, с наслаждением разминая давно не используемые мышцы. Огромное алое с золотым гибкое тело замерло посреди лесной поляны. Драконица потянулась к лежащему Раэму, втягивая его запах с рокочущим стоном так же, как недавно он сам. Она желала свою пару, желала страстно и притягивалась к черному дракону против воли разума человеческой ипостаси. Но он был сейчас слишком слаб, практически мертв и не отвечал на ее призыв. Раздосадованная, она перевела гневный взгляд на мантикора. Тот осторожно отступил подальше от Раэма.
– Мы друзья, ты ведь помнишь об этом, драконица? – успокаивающе сказал он.
Тут на поляне появились Ари с Нарими, и драконица, рыкнув, резко подалась к ним.
– Что тут происходит? – пораженно спросил Ари, роняя свою ношу.
– Кариба, ты такая красивая! – восхищенно вскрикнула девочка и без страха пошла ей навстречу.
– Котенок, постой! – дернулся за ней Ари. – Это сейчас не совсем Кариба.
– Ты не понимаешь! Она все равно добрая и не обидит меня, – девочка смело подошла и коснулась красной лапы с золотыми когтями.
Драконица опустила голову и понюхала ребенка. Тряхнув головой от кошачьего запаха, она чихнула и нежно потерлась об тельце ребенка, отчего Нарими едва не шлепнулась на зад.
– Мне щекотно! – засмеялась девочка.
– Позволь тебе сказать, драконица, что ты прекрасна в человеческом облике, но в облике дракона ты просто совершенство. Ослепительное совершенство! – восхищенно сказал Ари.
Драконица кивнула, а затем, развернувшись, разбежалась и взлетела.
– Куда это она? – спросил Ари у Мао.
– Охотиться. Черному дракону скоро будет нужна пища, и она не хочет, чтобы он сожрал нас.
Ари тяжело вздохнул. Когда же и его соплеменники смогут лететь, куда захотят!
Небо радостно встретило красную драконицу, воздушные потоки подхватили, нежно лаская, покрытую алой чешуей кожу. Полный первобытной радости рык удовлетворения полетом рвался из груди, и она не стала его сдерживать. Все внутри смеялось и пело, безумно наслаждаясь этим первым за долгие годы полетом. Как же она все-таки истосковалась по небу. Только сейчас, когда память и силы вернулись к ней почти полностью, она ощутила, как же ее дракону не хватало полета. Будто она и не жила эти годы.
С большим трудом Кариба пробилась в сознание ликующей драконицы и заставила вспомнить, зачем та поднялась в небо. Недовольно рокоча, она все же набрала скорость и полетела в сторону наполненного дичью леса. Зрение драконов в темноте позволяло видеть сияние тепла от живых тел. К тому же обоняние подсказывало, куда лететь, даже раньше слуха и зрения. Одна беда – драконы не могли летать так же бесшумно, как получалось у мантикоров. Их огромные кожистые крылья, сколько не прикладывай усилий, все равно издавали тихий шелест. А в мире, где есть такие воздушные хищники, этот звук сигнал тревоги для всего живого.
Поэтому, как не старалась Кариба подлететь тихо к стаду отдыхающих оленей, которых учуяла издалека, к тому моменту, когда она оказалась над ними, все животные пришли в хаотичное движение. В панике они метались, сталкивались, отвлекая ее внимание, мешая сосредоточиться на ком-то конкретном.
Многолетнее отсутствие практики сказывалось. Надо сказать, что многие родовитые драконы уже давно вообще отказались от привычки охотиться в драконьем облике, считая это пережитком прошлого и примитивной традицией, а для самок подобная охота была и вовсе табу и считалась дурным тоном. Так что сейчас Кариба внутри драконицы радовалась, что ее отец не запрещал ей ничего и сквозь пальцы смотрел на их с Лаэмином охотничьи вылазки.
Сумев наконец вычленить из паникующего стада животных крупного самца, охотница полностью сосредоточилась на нем, отсекая его от остального стада. Осознав, что стал единственной мишенью, сильный самец метнулся в сторону самых густых деревьев. Понимая, что упускает добычу, Кариба обрушилась на спину оленя, неся ему мгновенную смерть, но при этом она не заметила сгоряча, как разорвала кожистую перепонку правого крыла о торчащие сухие ветки. Боль пришла лишь через несколько минут после осознания, что жертва уже мертва, кровь обильно лилась по крылу, раздражая своим запахом. Успокоившись, она подхватила оленью тушу и поднялась в воздух, тяжело припадая в полете на правую сторону. С непривычки туша оленя казалась слишком тяжелой и то и дело тянула ее к земле. К тому времени, когда она увидела костер, силы были уже почти на исходе.
Услышав шум ее крыльев, оба мантикора и Нарими напряженными взглядами уставились на подлетающую Карибу. Она сбросила тушу им под ноги, и усталые и раненные крылья отказались ей держать – драконица кубарем покатилась по поляне и замерла неподалеку от лежащего без сознания Раэма.
Мантикоры и девочка тут же бросились к ней.
– О, Светлые, что же за беда! – воскликнул обеспокоенный Мао.
– Кариба, Кариба, не покидай меня! – зарыдала Нарими, обхватывая огромную рогатую голову драконицы. – Я не хочу оставаться одна без тебя. Не бросай меня, ты же мне обещала!
– Да тише, вы, истерики! – рявкнул Ари, бегло осмотрев тело красной рептилии. – Нет пока никаких поводов для паники. У нее только немного порвано правое крыло, и, видимо, просто приложилась об землю при падении. Сейчас очухается, и все будет нормально. Нет в Дараиссе существа живучей, чем дракон.
– Ты говоришь правду? – недоверчиво посмотрела на него Нарими, шмыгая носом и, видно, готовая в любой момент опять зарыдать.
– Клянусь, что с ней все в порядке. Послушай, котенок, ее сердце бьется спокойно, сильно и ровно. Она просто немного устала на охоте, и ей нужно несколько минут, чтобы прийти в себя.
– Ну ладно, только смотри, если… – Девочка не успела закончить свою страшную угрозу, когда со стороны повелителя Дараисса послышалось леденящее душу тяжелое рычание.
Все обернулись к еще несколько минут назад лежавшему без чувств Раэму и увидели его уже наполовину обернувшимся и не сводящим пылающего жаждой убийства взгляда со стоящих рядом с неподвижной супругой мантикоров.
– А вот теперь у нас появился повод для настоящей паники, – тихо сказал Ари, хватая за плечи малышку и начиная медленно пятиться от огромного тела драконицы и давая знак Мао сделать то же самое. – Не взлетай, ты его только спровоцируешь!
– Что ты имеешь в виду? – прошептала Нарими, не сводя завороженного взгляда с заканчивающего трансформацию черного дракона.
Было видно, что лапы дракона дрожат, едва того держа, но он полон яростного желания убить каждого, оказавшегося в непосредственной близости от его пары.
– Я имею в виду, что полумертвый и слегка неадекватный от слабости дракон, придя в себя, застал над раненным телом своей пары двух своих смертельных врагов мантикоров и кошачьего детеныша. Как ты думаешь, что он сейчас хочет с нами сделать? – уже почти шипел Ари.
– И-и-и-и что же нам делать? – таким же свистящим шепотом спросила Нарими.
– Позорно бежать и надеяться, что этот монстр слишком слаб, чтобы нас преследовать, и не готов оставить свою пару без защиты, – Ари продолжал плавно, но непрерывно двигаться в сторону деревьев спиной вперед, не отрывая взгляда от дракона…
В этот момент дракон медленно, но от этого не менее устрашающе двинулся в их сторону.
Глава 19
Раэм метался в жгущих недрах своего забытья. Его изможденный бесплодными поисками дракон стенал в тоске и безысходности, неизбывная, неутоленная жажда по его паре иссушала мозг и разрывала на части душу, и он рыдал внутри Раэма, как потерянный птенец. Выныривая на мгновения из жуткого наваждения, Раэм ловил отголоски любимого голоса и запаха, но тут же опять тонул в бреду. Он опять потерял Карибу, свою единственную, свет своей жизни, ее основу.
Он шептал и кричал пересохшим горлом, звал любимую, говоря ее призраку, как она дорога ему, и как он виноват перед ней. И призрак отвечал ему, говорил те слова, которых настоящая Кариба никогда не сказала бы ему. Но, даже понимая, что это – плод его горячечных видений, Раэм умирал от счастья, ощущая обнаженную горячую кожу Карибы на своей ледяной. Ее запах окутал его теплом и счастьем, ее слова наполнили душу радостью, и он уснул.