– Я не верю, что он уйдет так просто, – горячо возразил Раэм.
– У меня тоже на душе неспокойно. Но, думаю, это потому, что не могу дождаться, когда все закончится. Давай завершим это, муж мой.
– Может, все же возьмем мою кровь? – предложил Раэм. – Ведь с кровью уходит и сила, помнишь?
– Нет, Раэм. Никаких отступлений от договоренности. Я не хочу дать Темному повод нарушить условия.
Кариба опустилась на колени перед печатью и позволила своему телу пройти мгновенную частичную трансформацию.
– Отдаю свою кровь добровольно и без принуждения, дабы подарить Кавиану свободу в соблюдение заключенной сделки.
Посмотрев на Раэма, она вскрыла длинным, острым, как кинжал, когтем себе вену и тут же вернув себе прежний облик, позволила крови капать на печать.
Едва первая же капля коснулась печати, та вспыхнула ярким красным светом. Затем кровь стала менять цвет свечения, медленно проходя все цвета и оттенки спектра. Радужно переливаясь, она наполняла знаки, высеченные в каменной печати. Раэм стоял за спиной Карибы, держа ее за плечи, и она чувствовала, как он нервничает.
Сменив все возможные цвета, кровь вдруг почернела, приобретая цвет той самой потусторонней тьмы, что всегда царила в глазах Темного бога, и в этот момент Кариба почувствовала, как энергия из ее тела рекой потекла в печать. И та поглощала ее силы как губка, быстро истощая женщину. Темные мушки замелькали у нее перед глазами, а мышцы во всем теле наполнились болью. Почувствовав неладное, Раэм тряхнул ее.
– Достаточно. Прекрати это, Кариба!
– Не могу. Печать не отпускает меня, – простонала его жена, почти теряя сознание.
В отчаянии Раэм ударил кулаком по печати, вкладывая все силы и дикую ярость. И тут печать треснула и, полностью став сплошной чернотой, тут же исчезла, будто ее и не было, оставив только гладкий пол коридора. Кариба бессильно повалилась в руки мужа.
– У нас получилось? – прошептала она.
– Похоже, да. Хотя не уверен, что я этому рад.
Раэм так сосредоточился на жене, что пропустил появление Кавиану прямо перед ними. И это было несомненной ошибкой. В следующий же миг его отбросило от жены, и Кариба оказалась в руках Темного.
– Что ты делаешь? – взревел Раэм и рванулся к жене.
– Стоять, дракон! – Темный сжал огромной лапищей нежное женское горло. – Двинешься, и я сверну ей шею.
Раэм замер, глядя в глаза возлюбленной.
– Ты должен убраться из Дараисса, – тяжело дыша, сказал он, – и не смеешь больше никому причинять вред.
– А кто говорит о том, что я нарушу договоренность? Просто наша сделка не оговаривала, что я не могу, уходя, прихватить с собой милый сувенир. – бог, глядя в глаза Раэму, провел языком по щеке его жены. – Так долго я был тут заперт в одиночестве, прекрасная драконица. Я так изголодался, что, поверь, в ближайшее время у тебя не будет времени даже вспомнить своего мужа.
Кариба посмотрела в глаза любимого с мольбой в последний раз и повернула голову так, чтобы ее губы оказались прямо напротив рта Темного.
– Если ты так хотел меня, Кавиану, то зачем такие сложности? – мягким сексуальным голосом произнесла она. – Тебе нужно было только сказать мне об этом по-настоящему. Неужели ты думаешь, что я бы не предпочла тебя дракону, пусть даже такому, как Раэм?
Кариба мягко коснулась губами уголка рта Темного, и он резко выдохнул.
– Ты проиграл, дракончик. Проиграл во всем! – торжествующе произнес Кавиану, ослабляя хватку на шее Карибы. – Ваши проклятые предки были теми драконами, что помогли запереть меня в этом подземелье на века. И вот я не только свободен, но и отомщу. Ты будешь жить и знать, что лишен самого главного – собственной жены, которая добровольно станет моей новой игрушкой. Не так ли, милая Кариба?
– Именно так, – томно прошептала она и, развернувшись в объятьях Темного, обвила его шею. – Разве есть женщина, что не захотела бы стать возлюбленной бога?
Раэму казалось, что он сходит с ума от того, что происходило на его глазах. Этого просто не могло быть. Его жена, его жизнь и дыхание страстно обвивалась своим телом вокруг Кавиану и забыла уже о его существовании.
«Верь мне Раэм. Верь мне!»
Эти слова, словно серебристый звон, прозвучали в его голове, рассеивая тьму уже поглощавшую его разум. Раэм посмотрел на жену как будто новыми глазами и понял, что в ее движениях нет и крохи искренности. Все его тело напряглось до предела в ожидании какого-то знака.
– Прощай, дракон. Мы с моей игрушкой уходим с Дараисса навсегда, – самодовольно ухмыльнулся ложный победитель.
В ту же секунду Кариба воспользовалась тайным оружием красных драконов и частично трансформировалась, отращивая длинные и острые когти, которые, как в масло, вошли в шею Темного прямо у позвонков.
Кавиану вскрикнул, и Раэм мгновенно оказался за его спиной, заламывая руки бога за спину.
– Тупые драконы. Я ведь бог! – зашипел обманутый бог. – Я же вас размажу по стенам!
– Может и так! Но стоит тебе хоть резче вдохнуть, и я отделю твою голову от тела. – Кариба с проявившимся бешенством своей драконьей половины смотрела в черноту глаз Кавиану. – И что-то мне подсказывает, что если лишить тебя головы, то, будь ты хоть миллион раз бог, выжить тебе будет сложно. Особенно, если потом сжечь твое тело. Я видела твою мать, Кавиану, в Запретных пещерах. И сколько бы вы ни прикидывались богами, но каждый, кто был рожден, может быть и убит. – И она почувствовала, как Раэм надавил на ее руку, вгоняя ее когти еще глубже в шею Темного.
Черная кровь божества уже обильно лилась, истощая его силы, ослабленного долгим заточением.
– Неужели вы думаете, безмозглые драконы, что мои Светлые братцы спустят вам с рук мое убийство? – В горле Темного забулькало, и из уголка рта потекла струйка черной жидкости. – Будь они хоть бесконечно злы на меня, но ни один творец не потерпит подобного бунта от своих творений! Убив меня, вы совершите недопустимое. Одно дело – вражда между богами, и совсем другое – уничтожение божества творениями, низшими! Ваш обожаемый Дараисс испепелят и даже памяти о нем не оставят!
– Может, и так, – прорычал Раэм, удерживая Темного в железном захвате. – Вот только ты этого уже не узнаешь. Так что, думаю, тебе это будет совершенно без пользы. Уходи с Дараисса и играй в бога где-нибудь в другом месте, или умри!
– Хорошо, – яростно выплюнул Темный.
– Клянись на собственной крови, что просто забудешь о нас и уйдешь с Дараисса, ничего не прихватив с собой и не причинив никому зла и даже беспокойства.
– Клянусь, – прохрипел Темный.
– Кариба, отойди от него, – приказал Раэм.
Кариба вытащила когти из плоти коварного высшего существа, но не вернулась в человеческую форму. Отступив на несколько шагов, она пристально следила за мужчинами. Раэм тоже отпустил Кавиану и шагнул в сторону.
– Уходи, Темный. Сейчас же!
Злобно усмехнувшись, Кавиану, мазнув рукой по стене, открыл портал.
– Думаю, ты еще пожалеешь, глупая драконица. Я мог дать тебе столько могущества и бесконечное множество миров. Только я бы смог по достоинству оценить твой ум и вероломство. А ты выбрала прозябание с этим жалким драконом, который избавится от тебя без сожаления, едва ты перестанешь зажигать его кровь. Ты глупа и недальновидна, как все женщины.
И он, прижимая руку к ранам на шее, шагнул в портал, который тут же захлопнулся.
– Что-то я устала, – едва слышно прошептала Кариба и упала на руки мгновенно подскочившего Раэма.
Эпилог
Много лет спустя…
Раэм задумчиво сидел в своем огромном кресле на возвышении и рассеянно слушал очередного просителя.
О чем тот говорил? Вряд ли он мог это уловить. Конечно, он поддался на уговоры жены и согласился лично по несколько часов в день выслушивать жалобы и просьбы своих подданных. Он – великий воин и завоеватель, повелитель Дараисса, должен был выслушивать нудные рассказы склочных драконьих баронов, или жалобы крестьян на несправедливость и жадность хозяев.
И если честно, большую часть времени это не так уж и досаждало ему. Потому что его Кариба была с ним рядом и снимала его раздражение и скуку легким прикосновением пальцев, или даже мимолетным нежным взглядом, обещавшим щедрое воздаяние ночью за его ангельское поведение днем.
Повелитель Дараисса перевел взгляд на пустующее соседнее кресло. Его супруги не было уже два дня, и его терпение было на пределе. Ну неужели инспекция школ для сирот и бедных семей, что она приказала открыть при каждой обители Светлых, может требовать столько времени?
Они с Карибой приняли решение не сообщать всем, что Светлые покинули их мир навсегда. Народу нужно во что-то верить. Но теперь обители должны были больше уделять средств и внимания на то, чтобы давать образование детям из тех семей, что не могли себе позволить платить за образование.
Но разве его жестокая драконица не знает, как он изнывает без нее от тоски и неутоленного желания? Раэм перевел взгляд на большое окно в приемной зале, и его дракон в очередной раз нервно дернулся внутри. Он хотел бросить все и полететь к своей паре. Без нее он был одинок и несчастен.
В зале воцарилась мертвая тишина. Видимо, проситель уже закончил излагать и замер в ожидании ответа Повелителя. А Раэм не слышал ни слова из только что произнесенного. Нужно прекращать этот фарс, без Карибы он готов принять только одно решение – сравнять с землей дома всех спорщиков и убить их самих, чтобы склочничать было некому и незачем. А всех остальных выгнать прочь из замка и, поднявшись на башню и обратившись, полететь к своей блудной жене.
Он поднялся.
– Я все выслушал и приму решение позже. Вам об этом сообщат мои помощники.
И покосился на Кириша, сидевшего чуть ниже по правую руку от него. Его преданный соратник и верный воин тоже не был рад тому, чем они теперь должны были заниматься по настоянию Карибы, но спорить с Повелителем не привык.
– У меня срочные дела, но мои советники продолжат прием, – «обрадовал» Раэм Кириша и ушел.