Маркиз Нортгемптон появился на пороге гостиной спустя несколько минут. Его брови были чуть приподняты, показывая, что он несколько удивлен этим неожиданным визитом. Однако, Клиффорд не стал обращать на это внимание. Он приехал к отцу с определенной целью, и она должна быть достигнута.
– Роберт? – маркиз подошел к сыну. – Все в порядке? Как Амабель?
В его не слышалось большого беспокойства, но граф и не ждал этого от него. Все-таки его отец как никто другой умел скрывать эмоции.
– Все в порядке. Можешь меня поздравить, у меня… родился сын, – Роберт и не пытался спрятать гордость и торжество при этих известиях. Маркиз его прекрасно понял. Он подошел ближе и сжал плечи Клиффорда твердым захватом.
– Я поздравляю тебя, сын. Поверь мне, я просто счастлив, – он без тени колебания заглянул в глаза сыну. И тот поверил мелькнувшему ликованию в выражении лица столь сдержанного на чувства маркиза. – И рад, что ты приехал ко мне сообщить эту удивительную новость.
Роберт растерянно взглянул на отца, затем, поморщившись, тряхнул головой и с сожалением произнес:
– Увы, я приехал не за этим. Вернее, это одна из новостей, но вторая совсем плохая. Я хочу надеяться, что ты уже принял какие-то меры, но если нет, то их надо будет предпринять немедленно.
Маркиз разжал руки и отступил от сына.
– О чем идет речь? Может, мы присядем и поговорим подробнее?
Мужчины сели в кресла и, обеспечив себя напитками, приступили к разговору. Роберт в подробностях рассказал отцу о визите виконта Моубрея и о тех вестях, что тот привез с собой. Маркиз отставил свой бокал, нахмурившись. Клиффорд замолчал, ожидая от него слов. Через несколько мгновений тишины Нортгемптон разжал губы.
– Я подозревал что-то подобное. Если честно, эта мышиная возня не стоит ни капли моего или твоего внимания. Но вот то, что они пытаются завлечь его величество на свою сторону, плохо. Очень плохо.
Он задумался, потом встряхнулся.
– Ладно, что толку размышлять. Надо ехать в Лондон. Я уже знаю, что делать, так что, все будет хорошо. Отправляйся к жене и наслаждайся новообретенным отцовством. Ни о чем не беспокойся.
– Вы уверены, отец?
– Несомненно. Как только я решу все дела, обязательно заеду к вам взглянуть на внука.
– Будем ждать, – несмело улыбнулся Роберт. Он боялся разделить убежденность отца в благополучный исход этой ситуации.
Однако, тот выглядел настолько уверенным в своих действиях, что Клиффорд не посмел перечить. Отец вышел с ним на широкое крыльцо дома, и когда сын уже собирался сесть в экипаж, проговорил своим все тем же размеренным тоном.
– Когда в следующий раз к тебе приедет Моубрей с очередной новостью, просто прикажи выкинуть его вон. Нельзя, чтобы такие люди имели власть над тобой, ни при каких обстоятельствах.
С этими словами маркиз скрылся в глубине дома. А Роберт, задумчиво посмотрев ему вслед, сел в экипаж и направился домой, где его ждали жена и маленький сын. Он опять безотчетно улыбнулся, мысленно уже находясь рядом с ними. Да, терпеливость не его конек. Во всех смыслах.
Глава 24
– Боже, Роберт, как там Амабель? – с этим возгласом Розалинда залетела в дом своего брата, не обращая внимания ни на кого другого. – Господи! Мальчик! Я так рада!
Она кинулась дальше вглубь дома, а Роберт и Вистан сдержанно обменялись рукопожатием и хлопнули друг друга по плечу. Они-то уж ни за что не проявят такого пренебрежения приличиями.
– Что ты с ней сделал? – поинтересовался Клиффорд, когда мужчины стали подниматься по широким ступеням.
– Что я сделал? Лучше спроси, как я еще жив после трехмесячного путешествия рядом с твоей сумасшедшей сестрой, – шутливо пожаловался виконт. – Мне кажется, я полысел и похудел на целых семь фунтов! (прим. авт.: примерно три кг)
Граф весело рассмеялся.
– Ты преувеличиваешь. Насколько я вижу, ты все так же свеж и молод.
– Если бы я был все еще холост, то утренняя скачка, борцовский клуб, и я все тот же. Но брак с твоей сестрой… это особый экстремальный способ блюсти себя.
– Так ты страдалец, оказывается, – Клиффорд не скрывал своего веселья. – Тебе надо было позаботиться о том, чтобы ей было чем заняться помимо тебя.
– А я позаботился, – с самодовольным видом проговорил Вистан.
– Правда? – Роберт даже остановился. – В таком случае, позволь тебя поздравить.
Они с чувством опять пожали руки.
– И когда?
– Думаю, месяцев через семь.
Пройдя в гостиную, каждый из них думал о своем счастье в лице двух женщин, которые в этот момент нежно ворковали над спящим в колыбельке виконтом.
– Бог мой, какой же он маленький, – мягко заметила Розалинда, разглядывая ребенка.
– Он очень подрос, – возразила сияющая Амабель. – Ему уже больше месяца.
– Хорошенький. Он очень похож на тебя, – невестка подняла на нее глаза и улыбнулась.
– Мне кажется, вылитый Роберт, – промолвила графиня и с подозрением посмотрела на Розалинду. Та осторожно гладила пальцем пухлую щечку младенца.
– Что? – спросила невестка и вдруг смущенно зарделась, увидев взгляд Амабель.
– Это то, о чем я думаю?
– Возможно.
– О, Розалинда! Я так за тебя рада! – графиня взяла ее за руки и счастливо ей улыбнулась, искренне радуясь. Если честно, она очень переживала за то, как молодые поладят друг с другом, потому что каждый из них огонь в чистом виде. Но теперь Амабель была благодарна судьбе, что все так сложилось.
Розалинда внезапно всхлипнула, и девушки обнялись. Жизнь вновь сделала причудливый оборот, и они теперь уже думают не только о себе. Им суждено стать матерями и нести ответственность за маленькие комочки плоти, что они произвели и еще произведут на свет.
– Как чудесно! Леди Эсмерелда будет на седьмом небе от счастья! Сразу двое внуков, – Амабель ласково улыбалась Розалинде. Та, промокнув уголки глаз, взяла себя в руки.
– Ладно. Я стала очень чувствительной из-за своего положения, и это для меня несвойственно. А если откровенно, иногда бесит, – она упрямо распрямила плечи, сразу став очень похожей на прежнюю себя. Амабель скрыла улыбку, ей не хотелось лишний раз смущать невестку, которая, видимо, еще не смирилась с изменениями, происходившими в ее теле.
– Как ты будешь себя чувствовать, когда твой живот начнет расти? – не без задней мысли спросила ее графиня, с удовольствием отметив мелькнувшую искорку страха, впрочем, тут же преобразившуюся в смирение.
– Думаю, хорошо, – Розалинда неожиданно лукаво улыбнулась. – Тебе меня не подловить. Вистан сразу сказал, что все равно будет носить меня на руках. Толстая я буду или нет.
– Ты его любишь? – тихо спросила Амабель, не очень рассчитывая на ответ. Все-таки невестка во многом осталась все тем же горделивым созданием, очень не любившим, когда к ней забирались в душу.
Розалинда взглянула на нее, потом опустила глаза и чуть заметно кивнула. Графиня покивала в ответ. Это ей сказало о многом. Главное, чтобы Вистан сам это понимал или чувствовал. Хотя, зная этого энергичного джентльмена, Амабель нисколько не сомневалась, что он уже сделал все от него зависящее, чтобы привязать эту строптивицу к себе. Результат этого налицо.
– Я за вас так рада!
– А я за вас!
И они обе опять перенесли внимание на почивающего наследника, чтобы не продолжать этот смущающий их разговор. И маленький не разочаровал – все так же видел десятый сон.
– Как вы его назвали? – наконец, нарушила тишину Розалинда.
Амабель солнечно улыбнулась.
– Ты даже не представляешь…
***
– Нет, что, правда? – Вистан не донес бокал до губ и уставился на Клиффорда. Они уединились в тиши библиотеки, залечивая потрепанные долгожданной встречей нервы благородным бургундским. Монфор застыл у столика с напитками, а Роберт, блаженно откинувшись на спинку кресла, с удовольствием потягивал легкое вино и откровенно потешался над другом, а теперь еще и зятем. Поделом ему. Нечего задавать интригующие вопросы.
– Да, именно так. Мы недолго думали.
– Бог мой! – Монфор поспешно пригубил напиток. – Просто не могу поверить! А маркиз-то знает?
– А как же. Думаю, он первое время даже растерялся. Но сейчас обвыкся с этой мыслью и, мне кажется, очень доволен.
– Ну-ну. Чудеса… Хотя… – он, прищурившись, посмотрел на Роберта. – Подозреваю, что это ваша месть его сиятельству за то, как он относился к вам двоим, и к Амабель в особенности.
Граф широко улыбнулся.
– Не без этого. И знаешь, это очень тонкая месть. Я получил истинное удовольствие.
– О да. Могу представить, – Вистан покачал головой. – Надо предупредить Розалинду, чтобы не вздумала поступить так же. Представь, если у двух наших первенцев будет имя Олдфорд. Маркиз сойдет с ума от счастья и будет вредить еще сильнее, в надежде, что и остальных детей назовут так же!
Шутка явно удалась. Клиффорд залился раскатистым звонким смехом. Спустя мгновение Монфор к нему присоединился. Такими хохочущими от души их и застали Амабель с Розалиндой. Узнав о причине разудалого веселья, дамы наоборот помрачнели.
Причем, леди Монфор втихаря сделала крестное знамение. Как говорится, «нe тревожь беды, пока беда сама не потревожит». (прим. автора: аналог нашей поговорки «не буди лихо, пока оно тихо»)
Вечер молодые люди провели за неспешной беседой и увлекательной игрой в бридж, которая прервалась только тогда, когда Амабель вышла, чтобы покормить ребенка. Обычно Роберт не пропускал этого волшебного действа, но сегодня правила приличий не позволили бросить гостей одних, даже если это были сестра с мужем. Он рассеянно прислушивался к беззлобной пикировке Розалинды и Вистана, в то время как его сердце было дальше по коридору в комнате маленького сына.
Теперь это был уже не тот крошечный сверток, что Амабель вручила ему в руки сразу после рождения. Крепкий мальчуган издавал звуки похлеще иерихоновой трубы, когда выражал свое недовольство и потрясал махонькими кулачками. Это безмерно радовало Роберта. И пока женщины озабоченно хлопотали вокруг темпераментного наследника, Клиффорд не раз подлавливал себя на широкой улыбке и желании нашкодничать. Его эмоции захлестывали через край, вызывая совсем несвойственные ему побуждения.