ное платье с расшитым подолом будет твоим — дыхание захватывает. Наверное, меня всё-таки как-то не так воспитали в храме, потому что все людское не то что не чуждо, но ещё и захватывает так, что противиться не хочется.
А уж взгляд, которым меня одаривал муж и вовсе растопил былую обиду.
Я демонстративно покрутилась перед зеркалом, чувствуя себя самой красивой и желанной женщиной, и повернулась лицом к Атсуши. Муж не дышал. Мы мерили последнюю обновку из готовых и сохранившихся после недавнего инцидента у кэрра Ногути. Чёрное облегающее платье с квадратным вырезом на груди, поясом на талии и длиной чуть выше колен. Предполагалось, что оно подойдёт мне, скажем так, для деловых встреч, когда нужно будет решать вопросы семей входящих в клан, но либо муж был уже на грани, либо платье оказалось верхом неприличия. Я в принципе не нашла в этом ворохе одежды что-то приличное и подходящее жрице, но смирилась быстро.
— Ты очень красивая, — наконец-то хрипло выдавил муж. Сглотнул и взял то, что мы приготовили для перехода домой. — Переодевайся, и пойдём попрощаемся.
Я улыбнулась счастливо и довольно и в благодарном порыве подбежала к нагаасуру, притянула к себе лицо застывшего каменным изваянием мужа и быстро поцеловала.
«Спасибо» так и не сорвалось с моих губ.
Атсуши словно молния ударила. Приготовленные вещи вновь полетели на пол. Он вздрогнул всем телом, обхватил меня руками и прижал к себе так крепко, что я вдохнуть не смогла.
Послышался характерный треск, словно кто-то когтями рвёт ткань.
Когтями.
Рвёт.
Моё платье!
Попытка вырваться успехом не увенчалась. Такое ощущение, будто муж вообще не замечал моих трепыханий. Он целовал жадно, торопливо, словно у него сейчас отнимут последний глоток воды. И… безжалостно рвал моё платье. Когти, царапнувшие спину, неожиданностью не были, но заставили сопротивляться ещё сильнее. Пришлось укусить язык, хозяйничающий у меня во рту и, судя по металлическому привкусу, до крови. Атсуши зашипел, разорвал поцелуй, но не отпустил. Наоборот поднял меня выше, уткнулся лицом прямо в грудь и ответно укусил. Не сильно, но чувствительно. Подтвердив то, что змею не нужно дёргать за кончик хвоста — укусит.
Первой мыслю было заорать, второй — сама виновата, третьей… я вспомнила, как желание сжигало меня во время замеров и сдалась. Ещё бы адекватность мужу вернуть.
— Атсуши, миленький, — взмолилась я, как никогда не взывала к богине, — только не в этой форме. Пожалуйста, хороший мой.
Почему-то это пугало сильнее яростного животного секса. Не знаю, может наши разные формы совместимы, но проверять не хочется.
Я даже всхлипнула разок, хотя пообещала себе этого не делать ни при каких условиях.
— Маргарита, — простонал муж, перестав покусывать грудь и дорывать то, что осталось на мне.
— Маргарита, — тут же согласилась я. И так как меня прижали крепче к тому, что торчало из паховых пластин, быстро зачастила: — Ты не подумай, я совсем не против. Сама виновата, что обиделась и разозлилась, а у тебя нервы не железные и сам ты, — «змеёныш озабоченный» еле проглотила, — не железный. Только форму смени. А то у тебя хвост, когти…
Член нестандартный.
Да что ж такое! Чуть не ругнулась от злости. Вот что означает напугать перспективой.
— Ты зачем целоваться полезла, верующая моя? — проникновенно вопросил муж.
У меня мурашки по спине пробежали.
— Поблагодарить? — почему-то вопросительно протянула я.
— У тебя получилось, — он громко сглотнул. Продолжение было угрожающее: — Теперь не отпущу.
Вместо страха по телу почему-то прокатилась волна возбуждения.
— Знаешь, что я хотел, когда понял, что ты плачешь?
Знаю. И даже отвечу. Только почему мне кажется, что его разговор не успокаивает, а распаляет ещё сильнее?
— Подраться?
— Убивать. Защитить то, что принадлежит мне, утащить туда, куда никто не сможет проникнуть и спариваться. Долго и со вкусом. Заметь, речь не совсем о сексе. Не знаю, какая часть меня, змеиная или демоническая, требовала этого, но человек во мне в тот момент отсутствовал. И сдержаться я смог исключительно благодаря вмешательству брата. У него получилось достучаться.
— А сейчас?
Вместо ответа он оторвался от моей груди и улыбнулся. В глазах сумасшедший блеск и вожделение. Эгоистичное желание заполучить меня всю и не отпускать. Судя по всему, долго и со вкусом.
— Ты уверен, что в порядке? — ляпнула первое, что пришло в голову. Муж мало был похож на адекватного человека. Все же хвост и когти этому явно мешали. — Может, примешь другую форму?
— Не могу, — он улыбнулся шире, медленно склоняясь к моему лицу. — Не получается. Пока.
Паническая мысль, что муж застрял в хвосте, окатила как ведро холодной воды с головы до ног. И то, что нагаасур не спешит менять свои планы пугало. Если я и задрожала, то не от собственнического поцелуя, требующего подчиниться.
А он целовал медленно, уверенно и явно наслаждаясь моим смятением. Оттолкнуть? Смириться? Что делать в такой ситуации я не знала и входить в моё положение муж не собирался. Атсуши прервал поцелуй, но лишь за тем, чтобы переключиться на мою шею, целуя выше и выше. Прикосновение к чувствительному месту за ушком и хриплый шёпот:
— Страшно?
Я даже не сразу разобрала, что муж спросил, но на всякий случай кивнула.
— Тогда зачем провоцировала? Я ведь правда собирался позвать брата.
Закусила губу, прежде чем посмотреть нагаасуру в глаза и порадовалась, что так предусмотрительно закрыла рот. Взгляд у него был нормальный. Совсем. И кривая ухмылка никак не подходила мужчине, который хочет женщину до такой степени, что мозги отказывают.
Плотная дымка, окутавшая его хвост и совершенно не задевшая меня, стала ещё большей неожиданностью.
— Мы не люди, Маргарита, как бы не были похожи, — сказал нагаасур бессовестно меня напугавший и без проблем изменивший сейчас форму.
— Ты-ы… — начала я.
Атсуши тут же приложил палец к моим губам. Нормальный, без когтей!
— Да, мы живём цивилизованно, подчиняемся действующим законам, знаем про уважение и достоинство. И много всего того, за что так сильно цепляетесь вы, люди. И войны у нас такие же, как у вас: за деньги, власть, за понравившуюся женщину. Но мы не люди, запомни это, пожалуйста. Когда просыпаются инстинкты, которые ты нечаянно или намеренно тормошишь, мы не контролируем себя. Становится плевать на всё. Ты понимаешь, что я бы взял тебя даже силой, если бы ещё хоть чуть-чуть утратил и так пошатнувшийся контроль?
Вот теперь стало по-настоящему страшно. До дрожи в коленях. Братья добрые, заботливые, внимательные и совсем не похожи на обезумевших животных. Но я слушала каждое его слово и понимала — не врёт. Правда чистая, не приукрашенная и такая, что мороз бежит по коже.
— Я к тебе прикоснуться боялся после обряда. Ты такая маленькая по сравнения с нами, худенькая, хорошенькая, желанная… — намного мягче продолжил Атсуши, почему-то скатившись в комплименты. — Тебе осмотр лекаря нужен, мы могли тебе навредить. А ты специально дразнишься.
Он шумно выдохнул, и я попыталась вставить хоть слово.
— Я не…
Не успела.
— Дразнишься, — уверенно повторил нагаасур. — Соблазняешь, провоцируешь, искушаешь, — прошептал на самое ухо, крепко прижимая меня к себе. — Не подозревая, как сильно ты нас привлекаешь даже помятая после сна с веточками в волосах.
Во рту почему-то пересохло, а по телу пробежала новая волна дрожи. Приятная и отозвавшаяся теплом внизу живота. Дыхание спёрло и только волнением я могу оправдать стремление признаться.
— Ты меня обидел.
— Знаю. Но решение от этого не поменяю. Я не буду рассказывать тебе про печать рода ради твоей же безопасности.
— Это не честно! — не удержалась я. — Отказал, обидел, а потом ещё и специально напугал!
И этот нехороший чел… змеёныш вместо того, чтобы раскаяться засмеялся. Не обидно, без издёвки. Но факт! Я обижаюсь, а он смеётся.
— Маргари-и-та, — протянул он моё имя и ухватил за подбородок, вынуждая запрокинуть голову и посмотреть ему в глаза. — В следующий раз, когда захочешь поиграть прими, пожалуйста, в расчёт, что я чу-у-точку тебя старше и воспитывался совсем не в храме. А ещё встречал разных женщин намного опаснее и коварнее тебя. Договорились?
В ответ даже кивнуть не смогла, только глаза распахнула шире.
— И кстати, я не шутил. Тебя бы до самого дома никто не тронул. Но так как ты не против…
— Я против! — испугалась не на шутку вспыхнувшего блеска в глазах мужа.
— Поздно, драгоценная наша.
И он наглядно продемонстрировал то, что за свои решения и поступки нужно нести ответственность. Впрочем, если отвечать придётся каждый раз так сладко, то я заранее согласна.
Сложно описать то, что творили со мной его губы, насколько нежно порхал язык в моем рту. Поцелуи медленные, тягучие, в то время как я чувствую, что мужа пробирает дрожь от нетерпения. Дыхание прерывистое и мы прижимаемся друг к другу так крепко, что войди кто сейчас в комнату и разбежаться в разные стороны будет проблематично.
Недовольное шипение и бесконечно долгая секунда ожидания. Остатки платья бесшумно слетели к моим ногам. Раздевать меня дальше Атсуши и не думал, подхватил под ягодицы, заставляя обхватить его талию ногами и отодвинув трусики вошёл. Мучительно медленно, давая почувствовать каждый миллиметр его напряжённого члена. И движения неторопливые, осторожные, как тогда в реке, с той лишь разницей, что здесь нет воды, и ничего не уменьшает вес моего тела.
Глава 17
Возвращаться домой братья решили на лошадях, мне же предоставили небольшую, но вполне комфортную повозку. Объяснение было простым и логичным. Земли клана начинаются недалеко от портала, но так как на их территории расположены шахты, то фон нестабильный, из-за блокирующего магию металла. Нет, магичить, как выразился Норайо можно, но портал предпочли построить там, где не бывает никаких сбоев. Иначе, как уже подсказал Атсуши, пришлось бы настраивать точку переноса минимум раз в несколько недель, точно так же, как он настраивает и обновляет защиту наших — как странно звучит это слово — земель. А с учётом того, что погода не особо тёплая, то и хвосты морозить мужья не собираются. Они даже утеплились и нарядили меня. Поначалу было несколько жарко в штанишках с начёсом и теплом вязаном свитере, а уж меховую накидку я и вовсе отложила в сторону, но стоило пройти через портал, как я порадовалась предусмотрительности мужчин. Благо точка переноса в отличие от самого первого городка нагаасуров позволяла пройти лошадям и повозке, иначе бы мужья посмеялись, как спешно я кутаюсь в предложенную обновку, от которой поначалу хотела отказаться. Кто бы мог подумать, что дома настолько холодно. Даже как-то назад захотелось.