Можно не отвечать. Это был риторический вопрос. Просто я на время пустил всё на самотёк.
Наверное, Настя права, я — гнусный обманщик.
Что стоило мне сразу позвонить Наде и поговорить с ней? Но нет же! Я радовался штилю и гармонии в приобретённых отношениях и махал рукой, мол, успеется.
Я ни хрена не успел, но сделал только хуже. Настя очень сильно переживала. Это было понятно сразу, заметно было и вечером по припухшим глазам.
Мышка нанесла макияж, гораздо более яркий, чем обычно, но припухших глаз она скрыть не смогла.
Мирон — не дурак. Он тоже понял, что наше общение с его мамой напряжённое и прохладное.
Сынишка сидел притихший, переводя тревожный взгляд со своей мамы на меня и обратно.
Моё сердце стиснуло болью. Я отдал бы всё на свете, чтобы сыну не пришлось разочаровываться во мне и считать негодяем.
— Завтра отведу тебя на хоккей! — пообещал я.
— Отведёшь? — переспросил Мирон с сомнением в голосе.
Я понял, что даже в таком простом вопросе доверие ко мне сдулось, как проколотый воздушный шарик. Не думаю, что Настя успела сказать сыну что-то.
Просто дети — не такие наивные и глупые, как мы думаем. Они тонко всё чувствуют и понимают гораздо больше, чем мы могли бы себе представить.
В присутствии Мирона я не осмелился поднять волнующую тему разговора. Я отвёз Настю к дому её матери. Настя торопливо попрощалась со мной, уводя Мирона в подъезд.
Хоть Настя и просила меня не осаждать двери квартиры её мамы, но я просто не мог заставить себя уехать прочь.
Я сидел за рулём внедорожника, неотрывно глядя на окна квартиры. Внезапно в окошко кто-то постучал. Я вздрогнул от неожиданности, но потом заметил маму Насти.
— Даниил? Ты меня ждёшь? — удивилась мама. — Я уже вернулась от подруги, пойдём, поднимемся в квартиру, чаю выпьем.
— Спасибо, — сквозь силу улыбнулся я. — Но не думаю, что мне там будут рады.
— Настя у меня? Что случилось? Вы поругались? — взволновалась мама Насти.
— Настя поживёт у вас какое-то время…
— Она съехала от тебя? Да что происходит, Даня?
— Я виноват перед Настей. Я оступился, а теперь не знаю, как мне всё исправить. Очень хотел бы, но боюсь, что Настя не хочет меня слышать.
Мама Насти смерила меня взглядом.
— Не знаю, что именно вы, дети, умудрились натворить всего за один несчастный день, но мне это очень не нравится, — после небольшой паузы она добавила. — Ты — хороший парень, Даниил. Но я не могу стоять и беседовать с тобой, зная, что моя любимая доченька страдает.
— Скажите ей, что я люблю её. Настя сейчас обо мне не самого лучшего мнения, но я люблю её и сына. Я хочу быть с ними.
— Сам скажешь. Даже если Настя не станет тебя слушать.
Мама Насти внезапно зачем-то полезла в сумку и достала оттуда почтовую открытку.
— Вот, видишь? — помахала она мне открыткой. — Бывший муж. Двадцать с лишним лет назад оступился, позднее признал свою вину и до сих пор извиняется. А я вот что об этом думаю! — мама Насти порвала открытку и засунула обрывки обратно в сумку.
— Вы не отвечаете ему? — спросил я.
— Нет, конечно! — фыркнула мама Насти. — Но!.. Но это не мешает ему извиняться и просить прощения. Было бы желание!
Возможно, мама Насти хотела поднять у меня боевой дух.
Но если Настя пошла упрямством в свою маму, то дела у меня обстоят в миллионы раз хуже, чем я мог себе представить.
Я посидел под окнами квартиры ещё час, а потом бездумно поехал кататься по городу, пока не стемнело. Раздался телефонный звонок. Звонила домработница.
— К вам пришла девушка…
— Впустите, конечно! — заявил я, не выслушав до конца.
Я решил, что Настя приехала ко мне, чтобы поговорить. Я лелеял эту безумную надежду и сразу же развернулся, поехав к дому.
По пути я заехал в цветочный магазин и выбрал огромную корзину алых роз. Корзина едва поместилась на заднем сиденье внедорожника.
— Где она? — требовательно спросил я у домработницы.
— В вашей спальне.
Я мгновенно поднялся наверх и распахнул дверь.
— Привет, любимый!
Я ошарашено смотрел на Надю, лежащую на моей кровати под тонкой простынёй.
— Какой роскошный букет! — восторженно вскликнула Надя и выскользнула из-под простыни. Абсолютно голая.
— Теперь ничто не помешает нам стать счастливыми… — томно выдохнула бывшая, подходя ко мне.
94. Даниил
Сказать, что я удивился — значит, ничего не сказать. Я стряхнул оцепенение.
— Что ты здесь делаешь?
— Я приехала к тебе! — ответила Надя, заглянув мне в глаза. — Теперь, когда вся правда известна твоей фиктивной жене, и она совсем-совсем не против, мы наконец-то можем быть вместе!
— Ты всё неправильно поняла! Да ты вообще ничего не поняла, Надя! Я не собираюсь быть с тобой вместе. Я люблю Настю, люблю своего сына. Я хочу быть с ними. Я понимаю, что не стоило давать этому вранью так затягиваться…
— Да, милый, я понимаю. Просто ты вжился в роль. Мне это так знакомо! — Надя осеклась, исправившись. — Вживаться в роль, конечно же. Сложно выйти из образа, который играешь с душой, как настоящий актёр. Но сейчас ты можешь быть самим собой…
Надя промурлыкала последние слова и будто бы невзначай начала поглаживать своё тело. Да было бы что гладить! Но дело не в этом.
— Я не играл, когда говорил о нашем расставании. И не шутил. Я предельно серьёзен. У меня возникли сложности из-за нашего с тобой телефонного разговора. Но я не намерен отступаться от своих решений. Мы с тобой расстались. Здесь ничего не изменить.
— Данюсь! — воскликнула Надя, расширив глаза. — Ты говоришь так, потому что…
— Потому что это правда.
— Я не верю! — капризно топнула ногой Надя. — Не верю, что меня обскакала какая-то старая жируха!
— Следи за языком, Надя, — попросил я.
— Она старая! — возмутилась Надя. — Она на пять лет старше меня!
— А я старше тебя на десять лет. Я так вообще древний, — я поморщился и поставил корзину с цветами на пол.
— Мужчина должен быть старше, опытнее! А она ещё и толстая!
— Настя не толстая. Настя — идеальная. Во всём.
— Но у неё размер одежды даже не сорок четвёртый! Это всё равно, что мамонт! По возрасту и толщине! — не унималась Надя.
— Сейчас я поступлю, как пещерный человек, и вытолкаю тебя взашей с лестницы. Убирайся. Живо!
— Ой, да подумаешь! Да больно надо! — взвизгнула Надя и метнулась в сторону, хватая крошечное платье. — Ты ещё об этом пожалеешь, Смоляков! Ты будешь бегать за мной очень и очень долго, выклянчивать моё прощение!
Надя всунула ноги в туфли и понеслась на выход из комнаты. Разъярённая, она не смогла удержаться и пнула в открывшуюся дверь корзину с цветами.
— Вот так тебе, Смоляков! — крикнула она, наступив туфлей на розы.
Надя обернулась ко мне лицом, натягивая платье на голое тело.
— Пожалеешь! — прошипела она мне. — Опубликую фото, где ты вышел после холодного душа, а у тебя член размером с мизинчик! Крошечный и сморщенный! Пусть все знают, какой ты есть на самом деле… Я тебя не прощаю!
— С мизинчиком вы, конечно, погорячились, — презрительно фыркнула… Настя.
Настя?! Чёрт!
Я всё ещё нахожусь в спальне.
Надя ко мне лицом, натягивает на голую задницу платье, а Настя стоит внизу лестницы и смотрит на всё это безобразие, усмехаясь!
Чёрт!..
— Настя, это не то, что ты думаешь! Бля… Настя!
Я сдвинул Надю в сторону и помчался к Насте.
Только сейчас я понял, как сильно сглупил, когда решил, будто прислуга докладывает мне о визите Насти.
Прислуга бы не стала спрашивать, можно ли запускать ту, которую я представил как свою невесту и будущую хозяйку всего!
Я настоящий осёл!
— Настя, я могу всё объяснить!
— Мне неинтересны твои отношения с девушкой, Даниил. Я приехала, чтобы забрать любимую игрушку Мирона. Бегемотика Гиппо. Когда Мирон расстроен, он не может уснуть без своего Гиппо.
Я метнулся в детскую комнату.
— Что ещё нужно Мирону?
— Только бегемотик, — нахмурилась Настя. — И я всё-таки заберу кое-что из вещей.
Она пристально посмотрела мне в глаза.
— Разумеется, это будут те вещи, которые я покупала себе сама.
— Сама? Пф… Вам бы точно не помешала помощь стилиста! — фыркнула Надя, цокая каблуками в сторону выхода.
— Настя… — я рванул вперёд и обнял её. — Пожалуйста, выслушай меня?
— Смоляков, уже очень поздно! Я устала, у меня капризничает сын, не желая спать без любимой игрушки. Мне неинтересны твои отношения!
— У меня нет отношений, Настя! — твёрдо заявил я. — Я выгляжу самым настоящим свином сейчас. Я прекрасно это понимаю. Но я искренне полюбил тебя и Мирона. Да, с моей стороны всё это начиналась как авантюра для получения наследства. Но стоило мне провести с вами всего несколько часов, как я понял, что упускаю очень важную часть собственной жизни. Я не обманывал тебя и не изменял тебе. Я не встречался за твоей спиной. Пожалуйста, выслушай меня!
Настя скрестила руки под грудью.
— Слушаю. Но если бы это было правдой, ты бы приложил все усилия, чтобы я никогда не узнала об этом. Но ты не расставался с той девушкой. Если бы я не застукала тебя…
Настя отмахнулась рукой.
— Нет. Я просто не хочу об этом думать и говорить тоже. Ты с самого начала вёл себя, как захватчик. Теперь понятно, почему. Сроки поджимают.
Я рухнул на пол у её ног и обхватил колени.
— Я буду целовать твои ноги, пока ты не простишь меня.
— Клоун, вот ты кто. Отцепись! — Настя подёргала ногой. — Отцепись, Смоляков! Меня ждёт Мирон! Получишь ты свой необходимый брак, можешь не ломать комедию!
Я медленно поднялся.
— Ты не веришь мне? Ни единому слову?
— Конечно, нет! Теперь я тебе не поверю, даже если ты поклянёшься на Библии.
— Упрямица… — вздохнул я, бросившись следом за любимой. — Тебя отвезти?
— Нет. Меня ждёт такси. Не ходи за мной.
Настя обернулась и посмотрела на меня.