— Придётся, — вздохнула мама и посмотрела на спину Даниила. — Кажется, тебе придётся поверить не только в возвращение твоего отца в семью, да?
— Очень хотелось бы, — честно призналась я. — Хочу дать Дане шанс, но всё ещё думаю, как сказать…
— Думай быстрее, — посоветовала мама. — Иначе будешь потом, как я, в шпиона играть и бояться выглядеть смешно.
— Ма, мне лет меньше, чем тебе!
— Вот-вот! Я тоже так думала: «Ха, какие наши годы!» Оказывается, вот такие наши годы. Взрослая дочь, большой внук и второй внук или внучка вот-вот появятся!
— У меня маленький срок, — сказала я просто для того, чтобы не молчать.
Хотя внутри признавала правоту маминых слов. Отчасти потому, что и сама безумно хотела перешагнуть через все обиды и недоразумения.
Предотвращённый выкидыш перевернул ситуацию с ног на голову, заставив по-новому посмотреть на всё.
Я едва не потеряла самое ценное, и по сравнению с этим всё остальное казалось мелким и незначительным.
Кроме одного — желание быть рядом и чувствовать себя любимой.
103. Настя
Распитие чашечки чая затянулось до самого позднего вечера. Как всегда, мама наготовила кучу всего.
Даниил порывался отвезти всех в ресторан и отпраздновать, но сегодня мне не хотелось помпезной вычурности.
Хотелось тепла, домашнего уюта, ласковых объятий и искренних слов.
В душе царило какое-то умиротворение, а до полного счастья оставалось совсем немного — сказать «да» на вопрошающий взгляд Даниила.
Но я не хотела торопиться с признанием.
Иначе победа опять достанется хоккеисту чересчур лёгким и быстрым путём.
Был уже поздний вечер, когда я поняла, что сынишку от активного дня клонит в сон. Мама уложила его в спальне на кровать.
— Пусть внук остаётся у нас с ночёвкой! — шепнула мама. — А ты…
— Что я? — насторожилась, услышав начало маминой фразы.
— Тебе есть чем заняться и что обсудить со своим хоккеистом.
— Мама!
— Что «мама»? Если ты заметила, спальных мест на всех не хватит!
— Спать ещё рано! — возмутилась я.
— Прогулки перед сном полезны, — заявила мама, подталкивая меня в сторону выхода. — Даниил!
Даниил тут же мгновенно появился рядом и крепко зажал мою руку между своих ладоней.
— Я бы не отказался от прогулки на свежем воздухе, — заявил он, утягивая меня вслед за собой.
— Да вы сговорились! — возмутилась я, впрочем, не сильно.
Было уже поздно возмущаться — я же простила Даню, нужно было только сказать об этом вслух. Даниил помог обуть босоножки, подхватил меня на руки и вынес из маминой квартиры.
— Мы не сговорились. Просто мама понимает, что я дико сильно хочу быть с тобой. Люблю тебя, Насть! Я налажал, конечно! Но уже тысячу раз попросил за это прощения. Попрошу ещё, не сомневайся.
Я вздохнула и прижалась головой к мужскому плечу, устраиваясь поудобнее, снова привыкая быть с Даниилом без сомнительных оглядок и страха.
— А сейчас куда ты меня несёшь? — поинтересовалась я.
— В свою берлогу, конечно же, — ответил Даниил и поправил себя: — Вернее, в нашу берлогу, откуда ты сбежала.
— Уверен, что мне стоит туда возвращаться? Я ведь ни на что ещё согласия не давала.
— Я подожду, — просто ответил Даниил. — Всё равно ты станешь моей женой.
— А если тебе долго-долго придётся ждать? Вдруг я вообще не захочу соглашаться на брак с тобой, опасаясь, что брак ты заключаешь только для получения наследства? — подковырнула я Даниила.
— Пусть так. Я подожду. Наследство — приятное событие, но не самое важное для меня. Ты, Мирон и наш малыш гораздо важнее.
Даниил осторожно поставил меня у своего внедорожника.
— Правда?
— Правда. Но если не веришь, — усмехнулся Даниил. — Можем подождать год. Потом получение наследства будет уже не актуально. Всё перейдёт академии искусств. Хорошая гарантия моих сильных чувств к тебе?
Я сама обвила Даниила руками за торс.
— Даже не знаю, Даня.
Но вопреки своим словам я поднялась на цыпочки и потянулась к его губам. Даниил тотчас же подхватил меня, чтобы лица оказались на одном уровне.
— Ты очень маленькая и хрупкая, Мышка!
— Нет. Это просто ты большой и сильный, — улыбаюсь я, проводя губами по его губам.
Я теряю связь с реальностью, оказываясь с ним так близко. Взрывоопасно. От яркого желания начинает бурлить кровь и становится трудно дышать.
Даниил целует моё лицо, зацеловывает его, не оставляя без внимания даже самый последний сантиметр. И только потом он возвращается к моим губам, отвоёвывая у меня право быть моим любимым и единственным.
Рокочущий рык срывается с упрямых мужских губ. Даниил подхватывает его и вбивает глубоко мне в рот своим языком.
Так хорошо и сладко не было уже давно. Безумно страстно, но с послевкусием щемящей нежности.
— Даня-а-а… — шепчу между поцелуями, которые он растирает на моих губах. — Люблю тебя.
Он замирает, отстраняется.
Мы смотрим друг другу в глаза, успевая подмечать все детали: блеск во взгляде, тень от ресниц и шумное дыхание, одно на двоих.
Оно ураганным штормом вырывается из груди под барабанную дробь бьющихся сердец.
— Повтори, Мышка? Не верится… — срывающимся шёпотом просит Даниил.
— Люблю, — растягиваю это слово.
Даниил счастливо улыбается и мягко привлекает к себе.
— Мне хочется тебя сдавить до хруста, зацеловать так, чтобы ты не могла даже стонать.
Я прикусываю его губу.
— Придётся тебе быть сдержанным. Врач прописал мне половой покой.
Голодный взгляд Даниила сменяется ждущим и тоскующим.
— Долго?
— Не скажу. Узнаешь, когда будет можно. А пока жди!
Провожу пальчиками по его лицу. Даниил зажимает мою ладонь, целуя.
— Хорошо-о-о-о, — соглашается он. — Это будет чертовски непросто, особенно если учесть, что мы снова будем жить и спать вместе. Но я готов пойти на эту жертву.
— Подожди, когда я согласилась снова жить с тобой? — игриво возмущаюсь.
— Только что. Когда сказала, что любишь меня. — Даниил наклоняется, целуя меня. — Моя…
Эпилог
Спустя два года
— Почему ты не захотел давать интервью? — спросила я у мужа.
Мы ровным неспешным шагом прогуливались по дорожке от здания Академии искусств в сторону парковки.
— Зачем? Я пожертвовал средства не для того, чтобы поставить галочку в графе исполнено. Просто это мои обязательства перед бабулей. Я же бабушкино фортепиано расколотил. Конечно, бабуле, царство ей небесное, уже не возместить этот ущерб. Но она любила эту академию и посвятила ей всю свою жизнь. Так что будем считать пожертвование средств возвратом долга бабуле. И дань её памяти. Как ни крути, если бы не бабулино условие в завещании, я бы ни за что не встретился с тобой!
Я поцеловала мужа. Мы с Даниилом были женаты уже полтора года.
Всё-таки я приняла его предложение.
Я родила дочку, которую мы назвали Алёной.
Все эти события произошли до даты вступления в силу бабушкиного завещания. Так что Смолякову удалось и семьёй обзавестись, и укрепить материальное положение.
Я мельком посмотрела на любимого.
— Что такое, Мышка?
— Ничего, любимец фортуны, — ответила я с улыбкой. — Просто день был очень сумбурный и насыщенный.
— Хочешь отдохнуть в кроватке?
— Боюсь, в кроватке с тобой не отдохнёшь, Даня! — призналась я. — Но я не откажусь провести время с тобой. Ты же знаешь.
— Знаю, горячая девочка!
Даниил прижал меня к себе плотнее.
Вихрь эмоций вновь захватил меня в свои тиски, не давая ни единого шанса на спасение.
— М-м-м… Я бы тебя не отпускал! — признался Даниил. — Но надо сына забрать из секции и за дочкой к твоим родителям заехать.
— Да, надо! — улыбнулась я.
Мирон сегодня был, как никогда ранее, сосредоточен. Сын залез в машину, на заднее сиденье.
— Где Даня? — спросила я.
— Папа с тренером болтает. Они любят болтать, — вздохнул сын.
Я посмотрела на серьёзное лицо сынишки.
— Что-то случилось, Мирош?
— Ничего! — буркнул в ответ сын.
— Ничего — это не ответ. Рассказывай.
Мирон метнул взгляд в сторону спортивной школы.
— Что-то не так с хоккеем? — догадалась я.
— Я стараюсь, — скупо ответил Мирон.
— Мирош, если ты будешь молчать, я не смогу тебе помочь.
Мирон подумал немного, а потом быстро сказал:
— Я тоже хотел быть хоккеистом, как папа!
— Сейчас ты ходишь на хоккей. Тренер говорит, что ты делаешь успехи, — сказала я, прекрасно зная, что сын держится уверенной середины, не хватая с неба звёзд, но и не плетясь в самом конце.
— Да… Я стараюсь. Папа мне даже клюшку подарил с подписью того бородатого канадца со смешной фамилией! На удачу.
Сын тяжело вздохнул.
— И? Мирош, давай договаривай, как есть. Не нравится хоккей?
— Нравится. Но не так чтобы очень, — нехотя признался сын.
— И всё? — с облегчением рассмеялась я.
— Да.
— А что тебе нравится?
— Бокс. Я с Димкой ходил, тренер сказал, что у меня удар будет хороший!
— Хорошо, Мирош. Тогда почему ты папе не скажешь? — спросила я.
— Потому что он хоккеист! Звезда сборной. Расстроится, — сын помолчал. — Расстроится, а потом опять мы уедем жить к бабушке без папы, как тогда…
Я удивилась. Дети способны связать два совершенно разных события в одно, выявив свою причинно-следственную связь.
— Мирон, в прошлый раз мы уехали жить к бабушке, потому что я с папой повздорила и не сразу смогла помириться, — объяснила я сыну.
— Да? — уточнил сын.
— Конечно. А ты думал, что это из-за тебя, что ли?
— Ну, да! Я же ничего не смог показать в первый день и падал с этих коньков! — отчаянно произнёс сынишка.
— Мирош, ты тут совершенно не при чём. Мы поругались и немного пожили отдельно. Но сейчас мы все вместе, правда? Ты, я, папа и Алёнка!
Мирон немного повеселел.
— А насчёт хоккея не переживай. Папа поддержит любой твой выбор.