— Ну, не такая уж и удивительная, — фыркнула я. — Украшения мне тоже нравятся, как и любой женщине, но учиться хочется больше. А денег у меня и своих достаточно. На полный курс обучения хватит, еще останется. Ради этого и работала.
— Еще и хозяйственная, заботливо бережет состояние мужа. Сама задумала, сама все спланировала. И заработала тоже сама. Я ж говорю, мы с тобой очень похожи, истинная моя.
Улыбка Рэйнарда стала шире. И в душе моей затеплилась почти угаснувшая надежда.
— Ты… согласен?
— А почему я должен противиться?
— Ты же сам же говорил, что драконы собственники. И я помню, как ты рыкнул на целителя, когда тот мне помощь предложил. Чуть не испепелил его взглядом. И Оби… горничная в твоем доме говорила, что вы жен запираете и никому не показываете, по крайней мере сразу после венчания. Я была уверена, что ты откажешь.
— Но все равно решила сказать, чего хочешь?
Я кивнула.
— И не отступишь, не сдашься, будешь стоять до конца?
Снова кивнула и отвела взгляд.
— Не надо отворачиваться, Ни-ка.
Рэй так и продолжал выговаривать мое имя — немного странно, по слогам. Почти как Ворон в ту памятную ночь в Гильдии, после дела Ярвудов. Но у Рэйнарда это получалось нежнее. Интимнее.
— Посмотри на меня.
Заглянула в его глаза. Показалось, что я тону, погружаясь все глубже и глубже и эти темно-синие омуты.
— Да, нам тяжело отпускать от себя своих женщин, особенно первое время. И там, в доме чернокнижника, я плохо себя контролировал. Все получилось слишком быстро, неожиданно — и для меня, и для дракона. Он ошалел от оборота, от свободы, от близости пары. Пытался закрыть тебя ото всех, разорвать любого, кто приблизится, в каждом видел соперника. Со зверем нелегко справиться, но я сильнее. И в нашей с ним паре я главный. Только так. Не иначе.
Он на секунду стиснул кулаки.
— Я не стану воевать с тобой, пытаться сломать, подчинить. Никогда, что бы ни случилось, — продолжил он тихо, но твердо, словно клятву давал. — И не собираюсь вставать между тобою и твоей мечтой. Хочешь учиться? Что ж. У тебя будет такая возможность. В Сетхаите.
— Но…
— Ты моя жена, Ни-ка, моя имани, — светлейший не дал себя перебить. И тон его изменился, стал жестче, упрямее. — Я не могу, не имею права остаться в королевствах. Теперь — тем более. Мой статус изменился, появились новые обязанности. Меня уже ждут дома, я обязан вернуться, чем скорее, тем лучше, и я не оставлю тебя здесь одну, без защиты. Да и дракон не позволит. И чужой браслет ты больше не наденешь. Только мой. Не назовешь чужого мужчину родственником, даже фиктивно. Я заберу тебя в Сетхаит, это не обсуждается. Но там ты вольна делать все что пожелаешь.
— Все? — переспросила растерянно.
— Да. Даже… — Он помедлил, резко сглотнул, но голос его по-прежнему звучал уверенно: — Жить отдельно. Если пожелаешь. Мы начали наше общение со свадьбы и уже месяц как женаты, но до сих пор по-настоящему не знакомы. И если тебе нужно время… Я готов ждать. Хотя, честно скажу, мы с драконом не отличаемся большим терпением. — Мужчина усмехнулся, и в потемневших глазах с мгновенно вытянувшимся зрачком ярко вспыхнули жадные багровые огоньки. — Что касается учебы… Драгхи не запрещают и никогда не запрещали своим женщинам учиться, но сами женщины очень редко пользуются этой возможностью. Жены, привезенные из королевств, воспитаны во всем полагаться на мнение мужа. А наши девушки… Их мало, и они слишком избалованны. В любом случае те и другие предпочитают беззаботную жизнь в роскоши и праздности. Но мы никого не держим ни взаперти, ни в золотых клетках. Наши брачные законы и традиции отличаются от принятых в королевствах, хоть мы и предпочитаем этого не афишировать, — закончил Рэйнард, и я захлебнулась от обрушившейся на меня бури эмоций.
Облегчение. Радость. Сомнение. Злость… Вот что я сейчас чувствовала.
Да, именно злость — на идиотскую скрытность драгхов, из-за которой я столько времени потеряла, уверенная, что в этом мире везде живут одинаково. Впрочем, я до сих пор не до конца верила…
Пока не увижу все собственными глазами…
Да и вообще…
— Ты собираешься увезти меня в Сетхаит? А как обстоят у вас дела с метаморфами? Иномирянами? Гонения на них тоже выдумки? Вы их не ловите? Не уничтожаете? Их магия не запретна? А куда они в таком случае исчезают? Я получу право жить в своем облике, носить собственное имя или до конца дней так и останусь Алианной, дочерью графа Ярвуда? И что будет с ней самой? У нее достаточно грехов, но она не метаморф и не должна отвечать за то, чего не делала.
Кажется, достаточно вопросов. Для начала.
Я выдохнула, тряхнула головой, отбрасывая упавшую на лицо прядь, и попросила-потребовала:
— Скажи мне правду. Пожалуйста.
Но ответить Рэйнард не успел.
В коридоре рассыпалась тревожная дробь шагов, чтобы через несколько мгновений смениться стуком в дверь.
— Светлейший лорд, — на пороге замер не знакомый мне офицер в форме сотрудника инквизиторского «спецназа», — простите, но вы приказали немедленно докладывать, если появятся новости. Портниха ее светлости просит о немедленной встрече, — быстрый взгляд в мою сторону. — Говорит, леди Нейт ее вызывала. Какой-то срочный и очень важный заказ.
Я была уверена, что инквизитор отмахнется, скажет что-то вроде: «Какая портниха? Не видишь, мы заняты? У нас сейчас нет на нее времени. Передай, что леди Нейт велела прийти в другой день. Завтра… Нет, послезавтра».
А Рэйнард вместо этого вдруг нахмурился, спросил отрывисто:
— Где она?
— У восточных ворот. Только что подъехала.
— И разумеется, ничуть не сомневается, что леди Нейт ее примет, — хмыкнул светлейший.
— Судя по тому, как спокойно она держится, абсолютно уверена в положительном ответе, — подтвердил подчиненный.
— Хорошо, Боре. Подожди за дверью.
Офицер вышел, а инквизитор прошелся из угла в угол, замер у окна, и в комнате повисла тишина. Мужчина напряженно о чем-то думал, постукивая пальцами по подоконнику и словно забыв обо мне.
Только я о нем не забыла. И анализировать тоже умела. Сопоставлять. Строить предположения.
— Рэйнард… — Медленно подошла сзади, остановилась за его спиной. — Что происходит? Кто эта женщина? Она ведь не просто портниха, верно? Иначе ты бы отправил ее назад, и все. Что с ней не так?
Честно говоря, я почти не надеялась на объяснение — привыкла, что мужчины Атроса с женщинами свои дела обсуждают очень редко, но светлейший ответил:
— Мы считаем, что госпожа Верк связана с Говардом Крэйгом и время от времени исполняет его поручения. Скорее всего, именно она помогала чернокнижнику общаться с моей… гхм… с Алианной.
Ну, как я и предполагала. Королевская модистка, регулярно посещающая дворец, бегающая то к одной даме, то к другой… Кто заподозрит ее в злом умысле? А мастерские и ателье у портнихи, между прочим, в городе, она ежедневно туда возвращается. Идеальный связной.
— Скорее всего? Значит, точно вы не знаете?
— Нет, не знаем, — развернулся ко мне мрачный Рэйнард.
— А Алианна что говорит? Ты ведь ее допрашивал?
— Пытался, — лицо Рэя потемнело еще больше, — к сожалению, бесполезно. В ее сознание внедрены определенные строгие и четкие запреты. Добровольно Алианна ничего не скажет, а если попробуем пробиться, не факт, что она выживет.
— Это сделал Крэйг?
— Да. Сработал грубо, жестоко, но надежно. Гванур валхаррес. Слышала о таком?
— Формула полного подчинения, — прошептала я в ужасе, мгновенно вспомнив один из уроков Крыса. Чисто теоретических, разумеется.
— Именно, — мрачно подтвердил Рэйнард. — Запрещенное черномагическое заклятие. Делает из мыслящего существа послушную марионетку, а главное, настолько быстро и бесследно внедряется, что уже через несколько дней увидеть тонкую темную вязь, распознать ее, поймать вектор силы практически невозможно.
— Даже инквизиторам?
— К сожалению — или к счастью? — мы не боги. Пзанур валхаррес можно наложить лишь на того, кто сам этого желает. Поэтому заклинание почти мгновенно сливается с носителем, с его душой, сознанием и аурой. Человек сам жаждет подчиниться. Просит об этом. — Светлейший, стиснув зубы, с силой ударил кулаком в стену. — Заклятие подчинения можно обнаружить только с помощью специального глубокого сканирования. Тяжелого и достаточно болезненного. Мучительно болезненного. Мы не обращаемся к нему без достаточных на то оснований. У меня таких оснований не было.
— Белара сказала, что Крэйг какое-то время преподавал в пансионе, где училась Алианна, — вставила я тихо.
— Да, уже знаю. К сожалению, тогда он носил другое имя, и мы не сразу это выяснили.
— Наверное, она влюбилась в него. — Я откашлялась, потому что в горле вдруг застрял какой-то вязкий комок. — Немного, как бывают влюблены юные девушки. А он этим воспользовался. Думаю, и в постель она с ним легла уже после того, как чернокнижник ее одурманил. Насколько я успела узнать Алианну, по своей воле она не стала бы рисковать ни репутацией, ни жизнью. Он не оставил ей выбора.
Вспомнились резкие злые команды Говарда: «Ко мне… Немедленно… Я начинаю сердиться…» Он верил, что я — дочь графа Ярвуда, и ни секунды не сомневался, что послушная марионетка тут же бросится выполнять распоряжение.
Бедная Алианна. У меня не было причин ей симпатизировать, но и неприязни к ней я больше не испытывала, только жалость. Разве можно ненавидеть куклу, лишенную собственной воли?
— А портниха? Она тоже под заклятием?
— Скорей всего. Крэйг очень осторожен и не доверит свои тайны тому, кто в состоянии его предать.
— Значит, допрашивать ее бесполезно. Все равно ничего не скажет. Вам не скажет. А вот Алианне…
— Ни-ка…
— Алианне, к которой послал ее «хозяин», сообщит все.
— Ника, нет.
Рэйнард понял, что я задумала, раньше, чем об этом услышал. Схватил меня за плечи, тряхнул, произнес еще раз, твердо и яростно:
— Нет!